Семь озер так прекрасны ночью. И чай так вкусен. Лунный вкус приятен любому. Раньше этого никогда не происходило, а здесь произошло. По лицу старика Месяца прошла длинная кривая трещина. Он казалось ничего не заметил. Продолжил лишь печально улыбаться. Следующая трещина заставила старика уронить кружку. Пролитый чай больше был похож на разбившийся. Удар содрогнул сознание. Тонкие грани разбились осколками и сонм теней существ хлынул скрывая этот треснутый мир. Огнем полыхнула ярость и боль. Мирок трясло. Сознание сворачивалось и комкалось. Трещины стали огромны. Все стекало и плавилось. Сон угасал дергаясь как свеча на ветру. И вот все разбилось. Проступили столь ненавистные желтые стены. Царство боли и мучений. Хрипя я поднялся и держась стен вышел из палаты. Остатки ужаса с такой легкостью разбившие мой несокрушимый мир неприятно удивили меня. Боль комкала мой разум. Вырывая из грез разбивая все преграды. Чьи то руки подняли и уложили меня. Небольшая, но острая боль заставили почувствовать что земной ад еще ближе чем я думал. Меня уложили на кровать. Темнота и боль. Жгучая и неотступающая. Я не знаю сколько пролежал так в кромешной тьме со скрученным в узел сознанием. Боль стала угасать. Я стал погружаться в спасительное бессознание. Внезапно картинка вновь стала четкой. Трещины затягивались. И барьер никто так и не сломил. А вот и старик месяц. Пьет свой неразбитый чай. Буря утихла. И никто вовсе не заметил ее. Разве что я.