ФлаГ

Петров повесил на доме английский флаг. В посёлок приехали голландцы. Они столпились, показывая пальцами на дом Петрова и возбуждённо расспрашивая о чём-то переводчика.

- Даже не знаю, как перевести, - сказал переводчик директору местного метизного завода. - Они спрашивают, зачем он повесил английский флаг? Какие у него мотивы были.

Директор очень хотел побывать в Голландии, поэтому послали за Петровым.
- Слушай, Василий Парамонович, - сказал директор щуплому Петрову, - ты зачем флаг повесил?
- А что, нельзя?
Петров переступил с ноги на ногу и набычился.
- Я не о том тебя спрашиваю - можно или нельзя. Я спрашиваю: зачем?
- Вы вон дачу построили в три этажа, я ведь не спрашиваю: зачем.
- Ты что, дурак?
- Сам ты дурак, - брякнул Петров, не успев испугаться и ощутив на мгновение счастье полёта.
- Та-ак.
Директор посмотрел на Петрова, намечая будущие репрессии и предвкушая получаемое от них счастье. Но голландцы жадно ловили интонации их беседы, и директор понимал их счастье узнать об угнетении простого народа. Поэтому он рассмеялся и похлопал Петрова по плечу.

- Переведите им, - сказал директор переводчику, - что он назвал меня дураком.
- Зачем? - не понял переводчик.
- Переведите, переведите.
Переводчик перевёл. Голландцы расхохотались. Им открылось новое счастье: народ поднимает голову. Но про флаг они не забыли и снова жадно поинтересовались, обступив Петрова и с симпатией рассматривая его.
- В общем, слушай вопрос, - сказал директор, предельно отмобилизовавшись, - они хотят знать, зачем ты повесил английский флаг.
- Взял да повесил.
- Зачем?
- Дом мой, что хочу, то и вешаю.
- Но почему английский-то? Что у тебя, англичане были в роду? Или ты им всю жизнь тайно молился?
- Я ведь не спрашиваю, кому вы тайно молились, когда парторгом были.
- Та-ак!
Директор даже расхотел на минуту в Голландию, разглядывая Петрова.
- Значит, не хочешь говорить… А ты знаешь, и правильно. Это всё в логике твоего поведения.
Петров насторожился.
- Раньше были тайные враги народа. Их надо было раскрывать. А сейчас вы действуете в открытую. Ты повесил английский флаг. Хорошо. Допустим. А дальше что? А дальше тебе хочется принести уже ощутимый вред своей стране. Чтобы страна на опасной переправе через историческую бурную реку подломила ноги и рухнула в пропасть. Ты этого хочешь?
- Чего я сделал-то? - взволновался Петров.
- Чего? А того! Ты же прекрасно знаешь, что наш завод стоит второй год. Тут приехали товарищи из Голландии, хотят вложить в него свои гульдены! А ты срываешь переговорный процесс! Овечкой он прикидывается! Говори, зачем повесил флаг, и скройся с глаз моих!
- Ну, повесил и повесил… - Петров заметно сбавил тон, директор испугал его какой-то старой, многовековой, но до сих пор безупречно действующей дубиной. - Надо - так сниму. Снять, что ли?
- Никто тебя не заставляет снимать! Больше того, ты не смей его снимать, пока здесь голландцы! Ишь ты, что придумал: снять английский флаг, чтобы завтра меня по телевидению размазали!
- Ну, хорошо, - сказал Петров кротко. - Не буду снимать.
- Иди отсюда! - приказал директор и с улыбкой повернулся к голландцам. У тех на лицах была полная информация о положении дел с правами человека в России. Директор как будто ударился лбом о голландские лица.
- А ну вернись! - повернулся он к удаляющемуся Петрову. - Василий Парамонович, ну что ты, в самом деле? И слова тебе нельзя сказать - обиделся, надулся… Иди сюда. Вот, - директор обнял щуплого Петрова за плечи и развернул его к голландцам. - Он вам сейчас сам объяснит, зачем повесил этот проклятый флаг! И пусть только попробует не объяснить! Я его по тарелке размажу вместе с вашей Голландией! - широко улыбнулся директор, хлопнул переводчика по плечу так, что у того слетели очки, и, покачивая головой, направился домой обедать. Жена обещала солянку.