«Я хочу описать один чудесный случай. Речь пойдет о моем деде Андрее Андреевиче. Родился он в Москве, на Башиловке, то есть рядом с ипподромом, с детства конями любовался. В 1938 окончил среднюю школу - видел только один путь, поступил в Тамбовское кавалерийское училище (кавалерия тогда была уже немногочисленной, но еще существовала как род войск). Воевал. Командовал взводом, потом взводом в разведэскадроне, затем был старшим офицером и командиром разведэскадрона.
Любовь к лошадям сохранилась у него на всю жизнь. Он помнил всех своих лошадей. Особенно одну - много раз о ней рассказывал, я запомнил слово в слово.
Ее звали Дидона, гнедая кобыла донской породы. Умница и резва - необыкновенно. Дело было в Венгрии, в 1945 году. Конники попали под артобстрел. Мчались во весь опор к укрытию - оврагу. Вдруг Дидона сделала резкий и неуклюжий прыжок. Дед понял, что она ранена. Он и сам был ранен в ногу. Жизнь зависела от того, как быстро доберутся они до укрытия. Дидона выправилась и понеслась дальше.
Добрались, наконец, до оврага. И лошадь упала мертвой. Дед осмотрел ее и увидел, что осколок снаряда вошел ей прямо в сердце. „Как она скакала, голубка, не понимаю“, - заканчивал дед свой рассказ.
Я был уже взрослый. Жили мы летом на даче и спали с дедом в одной комнате. Раз я смотрю, он не спит, ворочается. „Болит что-нибудь?“ - „Да нет, Саша, заснул и вижу Дидону, и что-то она волнуется, не стоит…“ Я опять задремал. Открываю глаза - дед снова не спит, сидит на кровати. „Что случилось?“ - „Понимаешь, Саша, только глаза закрою - Дидона! Бьет копытом и губами меня за лицо теребит“. Наконец дед встал и начал одеваться. „Не могу, она мечется туда-сюда по дороге! И дорога, вроде, наша, знакомая, на станцию!“ Я плечами пожал, но куда пускать старика ночью одного? Пошел с ним. По дороге на станцию была небольшая роща. Именно там мы и услышали стоны… Это была моя тетя, младшая дочь нашего деда (вообще-то она была всего лет на 8 старше меня). Она ждала ребенка. Словом, поздно вечером тетя одна приехала на электричке. По пути со станции у нее начались преждевременные роды. А народу - ни души. И тьма.
Я помчался на станцию, где есть телефон. Вызвал „скорую“. Пока вернулся - машина и приехала. Тетя родила прямо в ней. Потом ее с ребенком увезли в больницу. Дед с ними поехал, мне просто места не хватило.
А тем временем уже совсем рассвело. Накануне прошел дождь, почва была влажная… Хотите верьте, хотите нет, но прямо рядом с тем местом, где мы тетю обнаружили, я увидел четкие следы лошади - прямо так рельефно копыта и подковы отпечатались, как на рисунке! А лошадей во всей нашей дачной округе вообще не было, одни машины…»