1. Но у меня нет дома. Земля? Я думаю о ее больших, набитых людьми, шумных городах, в которых потеряюсь, исчезну почти так же, как если бы совершил то, что хотел сделать на вторую или третью ночь, - броситься в океан, тяжело волнующийся внизу. Я утону в людях. Буду молчаливым и внимательным, и за это меня будут ценить товарищи. У меня будет много знакомых, даже приятелей, и женщины, а может, и одна женщина. Некоторое время я должен буду делать усилие, чтобы улыбаться, раскланиваться, вставать, выполнять тысячи мелочей, из которых складывается земная жизнь. Потом все войдет в норму. Появятся новые интересы, новые занятия, но я не отдамся им весь. Ничему и никому никогда больше. И, быть может, по ночам буду смотреть туда, где на небе тьма пылевой тучи, как черная занавеска, задерживает блеск двух солнц, и вспоминать все, даже то, что сейчас думаю. И еще я вспомню со снисходительной улыбкой, в которой будет немножко сожаления, но одновременно и превосходства, мое безумие и надежды.
2. Но ведь отчаявшийся Бог - это же человек!!!
Этот твой Бог - существо, для которого его божественность стала безвыходным положением; поняв это, Бог впал в отчаяние. Но ведь отчаявшийся Бог - это же человек, дорогой мой!
Проникновение, дробление, уничтожение до полной пустоты.
Я говорю о Боге, чьё несовершенство не является следствием простодушия создавших его людей, а представляет собой его существеннее имманентное свойство. Это должен быть Бог, ограниченный в своём всеведении и всемогуществе, который ошибочно предвидит будущее своих творений, которого развитие предопределённых им самим явлений может привести в ужас. Это Бог… увечный, который желает всегда больше, чем может, и не сразу это осознаёт. Он сконструировал часы, но не время, которое они измеряют. Системы или механизмы, служащие для определённых целей, но они переросли эти цели и изменили им. И сотворил бесконечность, которая из меры его могущества, какой она должна была быть, превратилась в меру его безграничного поражения. Это единственный Бог, в которого я был бы склонен поверить, чья мука не есть искупление, никого не спасает, ничему не служит, она просто есть.
3.Извечная вера влюбленных и поэтов во всемогущество любви, побеждающей смерть, преследующие нас веками слова «любовь сильнее смерти» - ложь. Но такая ложь не смешна, она бессмысленна. Правда не зависит от вашей воли. Да, надо притворяться, надо обманывать всегда и во всем. И все потому, что во мне, вероятно, кроются мысли, планы, надежды - жестокие, великолепные, безжалостные, а я ничего о них не знаю. Человек отправился навстречу иным мирам, новым цивилизациям, до конца не познав собственной души: ее закоулков, тупиков, бездонных колодцев, плотно заколоченных дверей.
Ложь, как и правда, имеет основу и мир, построенный на лжи - не боится правды. Он просто в нее мало верит!
4. Нормальный человек… Что это такое - нормальный человек? Тот, кто никогда не сделал ничего мерзкого. Но наверняка ли он об этом никогда не думал? А может даже не он подумал, а в нем что-то подумало, появилось десять или тридцать лет назад, может, защитился от этого и забыл, и не боялся, так как знал, что никогда этого не осуществит. Ну, а теперь вообрази себе, что неожиданно, среди бела дня, в окружении других людей встречаешь это, воплощенное в плоть и кровь, прикованное к тебе неистребимое, что тогда? Но я твердо верил, что не прошло время жестоких чудес.
5. Каждой науке всегда сопутствует какая-нибудь псевдонаука, ее дикое преломление в умах определенного типа; астрономия карикатурным образом отражается в астрологии, как химия - когда-то в алхимии.
В современном мире, все что придумывается, создано лишь для одного, обслуживать себя! А что развитие зависит от игрушек? Самореализация происходит внутри, чем мнимая пелена новых открытий!
6. Каждый из нас знает, что он - существо материальное, подчиняющееся законам физиологии и физики, и что, даже собрав воедино силы всех наших чувств, мы не можем бороться с этими законами, можем лишь их ненавидеть.
7. Мы не ищем никого, кроме человека. Нам не нужны другие миры. Нам нужно наше отражение. Мы не знаем, что делать с другими мирами.
- Если так вот лежать часами в ночи, то мыслями можно уйти очень далеко, в очень странном направлении, знаешь…
8. Мы банальны, мы трава вселенной - и гордимся своей банальностью.
Мы обычны, мы трава Вселенной и гордимся этой нашей обыкновенностью, которая так всеобща, и думаем, что в ней все можно уместить.
9. Человек, вопреки видимости, не ставит перед собой целей. Их ему навязывает время, в котором он родился. Он может им служить или бунтовать против них, но объект служения или бунта дан извне. Чтобы изведать абсолютную свободу поисков цели, он должен бы был остаться один, а это невозможно, поскольку человек, не воспитанный среди людей, не может стать человеком.
10. Мы отправляемся в космос, готовые ко всему,
11. Люди преступны от природы, но слабы. На «зло» способны только сильные, избранные. Зло - это ступень. Переступаешь ее - освобождаешься.
- Ну, а добро?
- А добро… это такая простая ловушка… для дураков.
- Так недалеко и до гражданской войны. - А она и не кончалась с момента сотворения мира…
Итак, года среди предметов, вещей, до которых мы оба дотрагивались, помнящих еще наше дыхание? Во имя чего? Надежды на ее возвращение? У меня не было надежды. Но жило во мне ожидание, последнее, что у меня осталось от нее. Каких свершений, издевательств, каких мук я еще ожидал? Не знаю. Но я твердо верил в то, что не прошло время ужасных чудес. Правда не зависит от вашей воли.
12. Человеку нужен человек.
Тому, кто станет тщательно изучать всевозможные данные о планете Солярис, трудно избавиться от впечатления, что перед ним обломки интеллектуальных построений, быть может, и гениальных, перемешанные как попало с плодами полнейшей, граничащей с безумием глупости. Поэтому в противоположность концепции «Океана-йога» родилась теория «Океана-дебила».
13. Это был не обычный, унылый, распухлый багрянец, а все оттенки затуманенного, как бы обсыпанного мельчайшим серебром розового цвета.
14. «В определенном смысле Боги всех религий ущербны, ибо наделены человеческими чертами, только укрупненными. Например, Бог Ветхого Завета был жаждущим раболепия и жертвоприношений насильником, завидующим другим богам… Греческие боги из-за своей скандальности, семейных распрей были вне меньшей степени по-людски ущербны…»
17. «Он умер от стыда. Стыд - вот чувство, которое спасёт человечество.»
«Там, где нет людей, там нет также доступных человеку мотивов»
«Кто это сделал? Кто это сделал с нами? Гибарян? Гезе? Эйнштейн? Платон? Знаешь, все это были убийцы. Подумай, в ракете человек может лопнуть, как пузырь, или застыть, или изжариться, или так быстро истечь кровью, что даже не вскрикнет, а потом только косточки будут стучать о металл, кружась по ньютоновским орбитам с поправкой Эйнштейна, эти наши погремушки прогресса! А мы охотно, потому что это прекрасная дорога… мы дошли… и в этих клетушках, над этими тарелками, среди бессмертных судомоек, со свитой верных шкафов, преданных клозетов, мы осуществили…».
Может наше стремление достигнуть космоса - ошибочно? Как и ошибочно и то, что мы так и не сумеем достигнуть крайности своего сознания и своих путешествий в бессознательное!
18. «Ну, вот я тебя люблю. Но любовь - это то чувство которое можно переживать, но объяснить нельзя. Объяснить можно понятие, а любишь то, что можно потерять: себя, женщину, родину. До сего момента человечество, Земля были попросту недоступны для любви. Ты понимаешь, о чём я, Снаут? Нас ведь так мало, всего несколько миллиардов, горстка.
А может мы вообще здесь для того, чтобы впервые ощутить людей как повод для любви?»
19. Воспоминание человека - образ, записанный языком нуклеиновых кислот на макромолекулярных асинхронных кристаллах.
20. Я съёжился от её голоса. Уже несколько часов я не спал, всматриваясь в темноту. Я лежал, чувствуя себя одиноким, не слыша даже дыхания Хэри, забыв о ней; в спутанном лабиринте ночных мыслей, призрачных, полубессознательных, всё приобретало новый смысл, иное измерение.
21. Можно ли отвечать за своё подсознание? Если я не отвечаю за него, тогда кто же???
22. Когда ночью лежишь без сна, до чего только не додумаешься! До самых невероятных вещей, ты сам знаешь!
23. Только не сдаваться, только не вести игру этими краплёными безумием картами, которые подсовывает мне под руку ситуация!