она танцует на белом снегу фламенко.
тонкие ноги выдают в ней с лихвой фламинго.
алые вены глубоко голубого оттенка
и злые глаза как у дикой собаки динго.

она танцует…
острые ногти в движеньях цепляют плечи -
крылья без перьев, оскал саблезубой дичи.
сама же увечит, сама же со временем лечит -
порхает легко, ступая на землю по-птичьи.

она танцует…
по клавишам в такт, разделяя точки пробелом,
как будто картечью меж букв без разбора палили.
следы оставляют мокрые лужи на некогда белом
снегу, что теперь весь изрезан клетками линий.

она танцует…
сквозь стены идет и закрытые наглухо двери -
снежным холодом веет из окон в ее квартире.
она кружит бостон и наверное, все-таки, верит,
что в две смены сможет работать мишенью в тире.

она танцует…
так нежно и плавно летит сквозь возможные «если»,
ступая по строчкам, украдкой глядит по-лисьи.
она вспоминает все твои самые грустные песни -
и выводит словами по снегу сокровенные мысли.

она танцует…
на шахматных досках со звоном чеканной меди,
будто монеты пришиты к лодыжкам за тонкие нити,
чеканит уверенный степ босиком ледяная леди.
для нее в этом мире не осталось новых открытий.

она танцует…
чтобы кровь разогнать и как можно быстрее согреться,
тишину рвет в бессильи, опуская покорно ресницы,
у нее нет души и, наверное, больше нет сердца…
только музыки речь, от которой ночами не спится.

она танцует…
вдоль по клеткам, меняя Е2-Е4 на нечет,
черный след оставляя от пят с безмятежностью спичек.
если ей, кроме сердца, любить, пожалуй, что нечем -
для нее больше нет в этом мире полезных привычек.