Побывали на полуторачасовом концерте Михаила Жванецкого. И все полтора часа (за исключением пятнадцатиминутного антракта) огромный зал Красноярского БКЗ, набитый почитателями Михал Михалыча до отказа, сотрясался от хохота и аплодисментов.
Мэтр эстрадной юмористики (писателя Жванецкого надо слушать, а не читать - такова особенность большинства его произведений) был если не в ударе, то в замечательной форме и отработал свой концерт с полной самоотдачей.
Кстати, ни одной шутки, ни одной юморески, которые ранее звучали бы на радио или в телепередачах, мы не услышали - Жванецкий возит в своем знаменитом потрепанном портфеле на гастроли только те вещи, которые зрителям не знакомы. И, честно говоря, я даже расстроился из-за того, что не услышал в его исполнении знаменитую юмореску «Бабу Ягу».
Конечно, у него полно других прославленных и любимых в народе монологов, с успехом исполняемых в свое время Аркадием Райкиным (почти всегда - без указания авторства!), Романом Карцевым. Но «Баба Яга» в исполнении самого Жванецкого настолько искрометная и уморная, что затмила своей популярностью (во всяком случае, мне так кажется) многоие предыдущие его хиты.
Михал Михалыч неоднократно и с удовольствием отмечал в ходе представления, что красноярцы его прекрасно понимают и он всегда рад здесь бывать (хотя бывает редко). А что же его не понимать, когда основные темы его номеров исконно наши, родные - женщины и мужчины, шампанское, вино, бабы и мужики, водка и пиво, дети и внуки, связанные с ними радости и проблемы, бестолковые и зловредные бюрократы, правители, недостойные нас или мы их, ну и так далее и в том же духе.
И все это подано так смешно и выглядит так оригинально, что даже некоторые рискованные шутки Михал Михалыча проскакивали на «ура!» (ну ладно, ладно, вот: «Он был однолюб, но много… б»).
В общем, красноярский зритель остался доволен и проводил Жванецкого овациями стоя. Среди зрителей были также замечены губернатор Красноярского края Виктор Толоконский (от него артисту была преподнесена роскошная корзина цветов) и председатель законодательного Собрания Красноярского края Александр Усс, популярный красноярский телеведущий Сергей Ким.
Больше никого из известных нам красноярцев на концерте не было. Ну, это наверное, потому, что мы еще не так долго здесь живем - всего пока около пяти лет, и знакомых в Красноярске у нас пока не очень много. Да и потом, не могут же все они собраться в одно время и в одном месте? А хотя зря - такое бы получили удовольствие на этом концерте.
Спасибо, Михал Михалыч! И хоть я не услышал мою любимую вашу «Бабу Ягу», я ее в тот же вечер отыскал в интернете и еще раз послушал.
Впечатлений много, но каких-то не впечатлительных.
Время, которое проходит незаметно - оставляет больше неизгладимых впечатлений.
Загар ложится ровным слоем,
Пять «звезд», а там - «все включено»,
А море - сине с бирюзою…
Свободно дышится, легко.
В прозрачном море пляшут рыбки,
Медуз, вдоль пирса купола…
И забываются ошибки
В Душе, опять, царит весна.
А в небе, след от самолета,
Еще туристов он везет.
Летят сюда: Россия и Европа,
Египет всех радушно ждет.
Седые древностей каменья
Отбрасывают в вечность тень…,
А пирамиды, без сомненья
Из первых, тех, Семи чудес.
У Нила тучные долины,
Там все растет как на дрожжах.
Колышутся бананов «нивы»
И манго скоро на «сносях».
Египтом правила царица,
Почти что двадцать пять годов
И много ценного свершила,
Пришлось «рулить» за мужиков.
Ей храм в скале, в конце, сваяли.
Назвали так же - Хатшепсут,
Потом в долине закопали,
А пасынок устроил суд.
По храмам роспись бесконечна
Иероглифов рельефа вязь.
Турист не слушает беспечно,
Что гид вещает матерясь.
Сквозь дно стеклянное смотрели,
Цветные рыбины на нас,
А мы в ответ, на них глазели,
На рифе были битый час.
Крутила задом вертихвостка
Трясяся в танце живота,
А музыка звучала громко.
По телу волны без конца…
Вы ихтиандром стать мечтали?
Тогда вам в дайверы пути
И коль нырнули - все, пропали…
Навеки в Море влюбленны.
Ну вот и отдых на исходе,
Из сувениров уж гора.
Последний луч взят на восходе,
С обеда в путь, домой пора!
Прощай Синайский полуостров,
Ещё вернемся мы сюда,
Хоть не раскрыл ты всех вопросов,
Но отдыху ответил - Да!
Старые надоевшие мысли лучше всего вытесняются новыми впечатлениями.
На убывающей луне
Смешались листья и соцветья,
Улыбки, слёзы, междометья
С сомненьями наедине.
Чуть несуразно и легко
Сливались краски воедино
В невероятную картину
В старинном стиле рококо.
Ложились томные мазки
На холст молчащий, безучастный,
В палитре пёстрой сопричастный
К мирам веселья и тоски.
Оттенки вешнего тепла
Сплетались с пасмурным индиго.
Пылала алая гвоздика -
И рядом лилия цвела.
На сиротливый бледный холст
Ложились странные сюжеты,
И отлетала рикошетом
Душа, пронзённая насквозь.
И принималось полотном
От рук творца благословенье,
В себя вбирая отраженье
Весны, расцветшей за окном.
Оставляя о себе впечатления, не следует забывать о том, что завтра они могут перерасти в репутацию.
Волшебные ледышки витража -
Причудливое света преломленье,
Раскрашенных лучей хитросплетенье,
Торжественность на грани куража.
Остановившийся калейдоскоп,
Сложившийся в причудливый орнамент
В витиеватой деревянной раме,
Как будто бы застигнутый врасплох,
Рассыпавшись, сложился сам собой
В прелестную и дивную картину
Из прерафаэлитов; из старинных
Времён, давно ушедших на покой.
Средневековый вечный ренессанс,
Не канувший в таинственную лету,
Несёт сквозь время вечные сюжеты,
И все они - как будто бы про нас.
Осколки разноцветного стекла
Сложились в красоту непобедимо,
И в этой красоте они - едины,
Палитра их - чудесна и светла…
В янтарных и сапфировых тонах,
В рубиновых и нежно-изумрудных,
В мозаике пленительной и чудной -
Все краски жизни. Вечная весна
В непреходящей прелести своей
Ликует, торжествует и смеётся…
И, свет рассеяв, удивится солнце
Судьбе своих рассыпанных лучей.
Скрипел заигранный винил,
Смещая время и пространство…
Мотив старинного романса
Нас в чём-то будто бы винил.
Немного странные слова
Витиеваты, чуть манерны…
Приятный голос не фанерный
Пел про усталый караван.
Романс, придуманный до нас,
Казался несколько наивным,
Но как чарующе и дивно
Его мелодия лилась…
Мотив измученной души,
Влюблённость, разочарованье,
Рефрен о знойном караване,
О том, как тают миражи
В палящем мареве пустынь…
Печаль от рухнувших иллюзий -
В полупрозрачности аллюзий
К мирам поруганных святынь.
Обворожительная грусть,
Надрыв и нежность - в каждой ноте,
Игра любовная в цейтноте,
Смиренья с болью горький вкус…
Неоцифрованный винил
Будил в душе сентиментальность
И приближал времён тех дальность,
Что трепетно для нас хранил…
Когда задушит гордый холод, позови.
С тобой познаем новую науку:
Согрею солнцем, мой дождливый визави,
И нежность в сердце вкрадчиво мяукнет.
Союз дождя и солнца радугу родит.
Те чувства, что озябнув, сбились в стаю,
Окутает теплом, возникшем вдруг в груди.
Поверь, цвета тоски весной растают.
Росли на сказках о принцессах ты и я,
Но чудеса обречены стать прозой,
Затеряна мечта в эксцессах бытия,
А страсть спокойствию висит угрозой.
Мы центров золотых искатели, в них соль,
Хотя и оба жаждем вкуса жизни,
Октава радужная «До, ре, ми, фа, соль,
Ля, си» в нас зазвучит. Дождем лишь брызни.
Пожалуйста, не предавай мечты и сны,
Стеклянные границы пустоты тесны.
Играла скрипка нежно и протяжно.
Седой скрипач грустил о чём-то давнем,
О чём-то горьком и о чём-то важном…
Поскрипывали старенькие ставни
Мотиву в такт, и ветер звукам вторил
Порывисто и чуточку фальшивя.
В пронзительно тоскливом ля-миноре
С небес спускался вечер сиротливый.
Мелодия металась словно птица -
Ей в замкнутом пространстве было тесно,
Она под облака стремилась взвиться,
Наполнив мир щемящей дивной песней.
Смычок плясал над скрипкой-чародейкой,
Божественные звуки извлекая…
Играл скрипач назло судьбе-злодейке,
Ему внимала комната пустая…
Играл скрипач наедине с собою
И с вечностью, где музыка парила
Над болью, над печалью и тоскою,
Над мелочностью суетного мира…
На днях ходила в себя - впечатления ужасные: такой толкучки бездарных мыслей и бестолковых идей я не видела нигде…
… Быть волшебником, создать из ничего хотя бы такую лодку - хорошо, слов нет, однако если ты делаешь чудеса ради женщины, стоящей рядом, то быть просто волшебником недостаточно…
.
«стебелёк и два листа»
Люди говорят, что ищут новых впечатлений, но это неправда - и с возрастом мы всё больше ценим привычное и знакомое.
И пустыня может произвести хорошее впечатление, если в ней много миражей.