Безоблачно небо. Полуденный зной.
Далекое светлое детство…
Колышется знамя над старой горой,
Великих свершений наследство.
А там, на вершине — огромный дворец,
Вздымающий белые плечи.
Ликующе лето и молод отец,
Торжественны громкие речи.
И песнею горна вздыхает простор,
Дрожащий от детского шума.
Свободны дороги, немыслим раздор,
И радостна чистая дума.
Пустое виденье. Фантом неживой.
Какой-то родной отголосок.
Свинцовое небо над старой горой
И грязь тротуаров из досок.
А там — гипермаркет, безликая сеть
В потоках безумной рекламы.
Успех и богатство — незримая плеть,
Дарящая жуткие шрамы.
Сирены и ругань, проклятья и злость
Под глянец фальшивых улыбок.
Ненужное быдло и белая кость,
Как символы древних ошибок.
Несметные толпы, бездонный товар,
Раздолье богатых фантазий.
А в сущности — тот же поганый базар,
Окраина всех безобразий.
Удачные сделки, сезон распродаж
Морали былых идеалов.
Бесцельных покупок запойный кураж
Под звоны хрустальных бокалов.
Мещанство и пошлость, порядок и гнет,
Предтечи больного сознанья,
В котором любой неоплаченный счет
Не вызовет чувств состраданья.
Но сгинет однажды припадочный бред,
Развеется смог наважденья.
И скверна несносных торгашеских бед
Покинет остовы творенья.
Поднимется ветер, сметающий пыль
Разрушенных бирж и компаний.
Откроется людям печальная быль
Неравенства, фальши, страданий.
И словно из давних несбыточных грез
В сиянии чистого неба
Покажутся стены с мозаикой звезд
В спиралях вселенского бега.
Горячее солнце, лазурная ширь,
Блестящие сталью флагштоки.
Великий, широкий и ласковый мир,
Прошедший лихие уроки.
На ясной вершине — огромный дворец,
Восставший могучим колоссом.
Как духа познания хрупкий венец,
Как вызов грядущим вопросам.
И новая жизнь озаряет простор,
Наполненный радостным летом.
И знамя трепещет над свежестью гор,
Объятое солнечным светом…