Легли уж морщинки, под рыжею челкой,
как две борозды разделили глаза…
а вот под глазами в короткой юбчонке
две гусьи лапчонки от смеха стезя…
а сами глаза, что усердно скрывают
глубины тоски, одиночества свет,
всё реже и реже на солнце моргают,
всё чаще с надеждой встречают рассвет…
Или ты опоздал родиться,
Или я поспешила на свет…
Но иначе не могло случится,
Что дороже тебя - мужчины нет!
Что мне делать - я не знаю,
Из-под ног ушла земля!
Но тебя любовью заклинаю,
Жизнь не прочнее хрусталя!
И пусть мир готов разбиться,
И пусть радуга теряет цвет!
Но ты опоздал родиться,
А я поспешила на свет…
Иду быстрым шагом - молодые меня обгоняют. Иду медленно - старики от меня отстают. Вот так, наверное, и в восприятии окружающего мира. Как бы мы ни старались идти в ногу со временем, есть молодые, которые убегут вперед и «утянут» время за собой. А ты, чем старше, тем все более и более от него отстаешь…
-Сколько же тебе лет?-Не знаю. Никогда не считал. Моя мать умерла, когда я был ребёнком, а эти вещи волнуют только женщин.
Ступила мудрость на порог под рученьку с годами.
года остались… точно в срок, а мудрость то сбежала
и ведь совсем не мудрено… мудрю не унывая
то попа с дурью за одно, то дурь сама страдает.
болят суставы и порой слегка шалит сердечко
виски покрылись сединой, ну, а в душе беспечность.
В Греции растет дерево возраст которого 3000 лет. Ученые установили, что если бы дерево могло говорить, у него был бы рот.
Мне всегда восемнадцать, всё остальное -
стааааааааж)))
Есть люди в возрасте, но в жизни активно шуршащие, а есть и молодые, у которых шуршит только сыплющийся из них песок…)
С возрастом сильнее в любви ощущаешь чувства и мгновения, это другая любовь мудрая, бережная, нежная, манящая, дорожащая каждой минутой счастья, сильная своим жизненным опытом.
Ты давно уже не молод,
Всё былое позади.
Отогреть застывший холод
Я смогу в твоей груди.
Я юна, как грозы в мае,
Как весенний первый цвет.
Но, поверь мне, твёрдо знаю:
Я - счастливый твой билет!
Пусть виски запорошило
Белым снегом - что с того.
Я люблю тебя, мой милый!
Я люблю - как никого!
Заключи меня в объятья,
Зацелуй и приголубь.
Нет на свете больше счастья -
В твоих ласках утонуть.
Детство. Отрочество. Юность. Когда мы молоды, мы подгоняем жизнь. Мы торопим время: быстрей, быстрей! И время летит, внимая нашим просьбам, все больше и больше набирая скорость. И вот уже тридцать. Вот уже сорок… Как сорок? Сорок. Ведь это середина жизни. И вот уже мы просим: Время, хватит так бежать, сбавь обороты лет… Но Время не слышит. Теперь оно нас не слышит. Время только-только набрало скорость… И вот уже пятьдесят… А Время и не думает замедлять ход. Оно, по-прежнему, летит, летит, летит… Летит все быстрее и быстрее. Все, что еще, кажется, так недавно было будущим, уже стало далеким прошлым… И прошлое все длиннее… А будущее все короче…
Не подгоняйте жизнь… Не торопите время…
Женщины - это учебник географии. С 16 до 22 она подобна Африке: местами девственна, местами открыта. От 22 до 35 подобна Азии: горяча и таинственна. От 35 до 45 - США: бодра и технична. От 45 до 55 подобна Европе: сплошные руины, но местами любопытно. А после 60 - Австралия: все о ней знают, но никто не хочет туда соваться.
Детство катится на трамвае. Неспешно постукивают колеса по рельсам. Идет трамвай привычным маршрутом. Частые остановки, знакомые лица. Все привычно и понятно. Правда, постепенно прибавляются новые маршруты, меняются лица, пейзаж за окном.
Юность пересаживается в электричку. Скорость растет. Мы едем все дальше и дальше. За окном уже все не знакомо. Но нам весело. Рядом друзья, песни под гитару. И так еще просто - сойти на любом полустанке и начать все заново. «На дальней станции сойду…»
Но вот от нас «убежала последняя электричка». А мы - нет, не по шпалам… Мы уже солидные взрослые люди и пересаживаемся на поезд. Он идет быстрее электрички и везет дальше. Реже меняются попутчики, мы обустраиваем свой вагонный быт. Споры, разговоры… Мы выходим на станциях, гуляем по перрону, но так, чтобы не отстать от поезда. Полустанки пролетают мимо. Может там была наша судьба? Но наш поезд не останавливается на полустанках. Мелькают верстовые столбы лет…
… Мелькают верстовые столбы лет… Все быстрее и быстрее. Наш поезд отстает от них, и мы пересаживаемся на скорый. И вот уже как в калейдоскопе сменяют друг друга за окном платформы, деревни, города. Мы не успеваем их рассмотреть и запомнить. Мы помним те - давние, на которых веселой гурьбой вываливались из электрички или хотя бы выходили из поезда. А скорый, все больше и больше набирая скорость, летит к станции назначения…
В сорок пять мужик - огурчик, зато в пятьдесят - кремень: тверд, вынослив, а уж какую искру высечь может!