часть двадцать третья
Прошло еще два дня, пока друзья наконец обрели свойственный им вид.
Они по-прежнему смущенно отводили глаза, пока я сама не начала разговор.
- Где деньги, жалкие работорговцы.
Открыв единственный уцелевший ящик, гном вытащил несколько монет.
- Забирай.
Нехотя протянул он.
- И все, что-то маловато.
- Ну, мы немного потратились.
- Я, кажется, знаю на что
Издеваться так до конца.
- Нет, это не то что ты подумала!
Эльф упорно запротестовал.
- Просто, нам было трудно явиться вот так, мы и… для храбрости. Давай закроем тему.
- Хорошо, но кое-кто пойдет сегодня со мной по лавкам и будет терпеливо ждать, пока я, перемерив все платья, буду торговаться.
Друзья, переглянувшись, повиновались.
Все последующие дни они были просто идеальными спутниками, даже ссорились лишь шепотом.
Отгорели погребальные костры, и жизнь на Мороне потихоньку входила в свой обычный ритм.
Ремонт корабля продвигался довольно быстро. Нанятые плотники тут же строгали свежие доски источающие одуряющий запах свежей смолы. Стучали молотки, жужжали машинки для шитья парусов.
Довольные друзья, совершенно забыв обо мне, занимались лишь провиантом, канатами, якорями. Предоставленная самой себе, я целыми днями бродила по мелководью, подбирала мелкие ракушки, кидала их в море.
Рвала пряно пахнущие цветы в прибрежном лесу, и, сплетя венок, шепталась с деревьями.
Дикая яблоня дарила мне свои плоды, лесные пичужки выпевали сложные коленца.
Будучи в таком романтическом настроении, я влюбилась первый раз в жизни.
Он был лесной фавн.
Вынырнув из-за стройных стволов сосен, под которыми я обычно отдыхала в полуденные часы и осыпав лепестками цветов, он взял в плен мое сердце.
Завороженная его синими с прозеленью глазами, золотыми вьющимися длинными локонами, я, открыв рот, пристально следила как он выделывает сложные фигуры полуденного танца.
Сладко улыбаясь, он манил меня в лес. В ласковый, добрый лес.
- Эльфи, ты опоздала на обед. Это неправильно.
Кто-то, спугнув моего лесного ухажера, заскрипел сапогами по прибрежному песку.
- Чего растоптался, олень рогатый.
Не глядя на подошедшего, я недовольно зашипела.
- Что с тобой, очнись. Эльфарран, приди в себя.
Меня немного потрясли, а затем, перекинув через плечо, понесли по берегу.
Подняв голову, я удрученно следила, как скрывается за кустами объект моего обожания.
- Ты уверен, что с ней все в порядке?
Грубый голос, встревожено вздыхая, звучал где-то справа.
- Конечно в порядке. Это у эльфов бывает.
Все же беспокоясь, кто-то начал щелкать пальцами перед моими глазами.
Мне было неприятно, но видение могучего торса с ожерельем из плюща, заслоняло весь видимый мир.
- Он прекрасен.
Только это признание и смогли получить гном и эльф.
А утром, прошмыгнув мимо уснувшего Гимли, я опять побежала на вчерашнее место.
- Стой, ты куда?
Аранен был не на шутку встревожен.
- Прощайте, ребята, мне было весело с вами, но я ухожу навсегда.
Любовь придала мне сил, и выбежав на берег, я обогнала эльфа шагов на десять.
Прыгая по кочкам, я радостно махала руками спешившему мне на встречу другу. Миг счастья приближался.
Но тут подоспел аранен. Вырвав меня из объятий фавна, он повернулся к удивленному сменой лиц лесовику.
Не в силах вынести зрелища того, как гибнет моя любовь, я спрятала лицо в ладони.
- Пошли.
Мягко тронув меня за плечо, эльф деловито вытер кровь с разбитых кулаков.
- И без выкрутасов. Что я скажу твоим родителям, если ты погибнешь почти у самого порога дома. Он же любовный вампир.
Стараясь еще больше смягчить охрипший голос, ободрил, Лег.
Я непонимающе воззрилась на него.
- Потом объясню. Идем, Гимли беспокоится. Ну ты и бегаешь, сестренка.
Он еще что-то говорил, шутил, подбадривал.
- Завяжи ей уши, он будет звать её.
И гном заботливо обернул мою голову мокрым полотенцем.
- Не доглядели, не укараулили, чуть не потеряли. Тихо ворчал он.
- Тебе удобно, солнечная. Пусть только явится сюда.
Проследив за его взглядом, я увидела начищенный топор.
- Я не эльф, я не то что набью ему морду, я башку снесу. Ну не плачь, Эльфи, ты рвешь мне сердце.
Момент выхода в море я проспала. Теперь рядом со мной неотлучно кто-то дежурил.
Приступы тоски, беспричинный гнев или упрямое молчание друзья стойко сносили.
- Это пройдет.
Уверенно утешал аранен, поил травяным чаем и нашептывал анекдоты про эльфов.
Действительно прошло.
Остров Солеа появился на закате. Высокие остроконечные башни с разноцветными флажками, заросшие густым лесом берега, деловито сновавшие маленькие лодочки в акватории идеальной бухты.
- Может, не будем заходить
Гном недоверчиво покосился на эту красоту.
- Почему же, я думаю что нас ждет здесь теплый прием.
Заворожено рассматривая розовеющие в закатном солнце мощные стены, предположил эльф.
- Вода кончилась.
Подведя окончательный итог, я пошла разматывать причальный канат.
Пара серебряных монеток, и мы уже готовились к выходу на берег.
Эльф причесался, гном начистил медные нашлепки на кожаных доспехах, я лишь накинув плащ, беззаботно подумала:
- «И так сойдет.»
- Постараемся не привлекать особого внимания, только наберем воды, и быстрее отсюда. Здесь пахнет большими проблемами.
- Это пахнет жареными цыплятами из вон того трактира.
Я невольно повела носом.
- Может, зайдем, тут рядом.
- Когда ты бросишь свои привычки, есть все, что движется. Отвыкай, Валинор близко.
Положительно, эльф свел на нет всю маскировку. Потому что, обалдело, уставившись на него, портовый смотритель, присел на свой письменный прибор.
- Накинь капюшон, павлин неощипанный. Безнадежно протянула я.
Небольшая толпа незаметно набралась за каких-то полчаса.
Все они, боясь приблизиться к нам, держались на безопасном расстоянии.
Усталые натруженные руки они смущенно прятали за спинами. Покрытые оспинами детишки в рваной одежде испуганно жались к ногам взрослых. Жители с жалостью смотрели, как мы искали колодец.
- Совсем молодые.
Тихо переговаривались они.
- Тяжело им придется.
Но кроме этого всеобщего сожаления, ничего определенного я не услышала, как ни напрягала слух.
Страх и сочувствие ползли в этой грязной толпе, приглушенный ропот оборвали звонкие фанфары приближающихся всадников.
Взмахнув хлыстами, они обратили в неорганизованное бегство толпу бедняков.
Один ребенок, упав под ноги лошади, закричал от страха.
Ничего не замечающий всадник в это время был занят охаживанием спины ближайшего бедняги. Вскрикнув, я выхватила маленькую девочку из-под копыт, и в этот момент лошадь, поднявшись на дыбы, задела нас.
Сильный удар в бок, кинул меня на мостовую, а замахнувшийся на нас стражник, вдруг внезапно осел и начал медленно заваливаться в седле. Между бровями у него торчала эльфийская стрела. Громко вздохнув, толпа отпрянула, от нас. Беспомощно оглянувшись, я спустила с рук маленькую замарашку, она нетвердым шагом подбежала к исхудалой женщине с больными глазами.
Мы стояли прижавшись спинами. Готовые к нападению.
Подняв луки и обоюдоострую секиру.
- «Ну, вот и конец.
Как-то отвлеченно думала я, взяв на прицел самого жирного всадника.
- В него точно попаду.»
Но нападать всадники не спешили, с интересом рассматривая нашу немногочисленную группку, они медлили.
Лошади фыркая трясли гривами, переступали точеными копытами.
Пауза затягивалась. Мы тоже молчали. Лишь взволнованное сопение гнома оскорбляло эту напряженную тишину.
По раздавшемуся коридору к нам ехала высокая, молодая женщина.
Строгое черное платье с высоким воротником и бархатный головной убор с маленькой диадемой. Темные, бездонные глаза смотрели прямо и уверенно.
Правя вороной, богато украшенной лошадью, она держала сверкающую драгоценностями плеть. Всадники четко опустив головы, склонились. Размахнувшись, она ударила крепко скрученными ремнями по лицу старшего в отряде.
Он скривился, но покорно принял удар.
- Опусти лук.
Аранен толкнул меня в спину.
Нехотя я сняла с мушки, толстяка.
Блистательная дама заговорила на неизвестном мне языке, мелодично протягивая окончания слов. Кажется, она учтиво приветствовала нас.
- О чем она говорит.
Зашептал мне заинтригованный Гимли.
- Не знаю.
Отчаянью моему не было предела. На этом языке обычно ругались мои родители, знали, что я его не понимаю.
Аранен что-то уже отвечал ей.
- Сейчас узнаем, терпенье, друг.
- Вроде убивать нас сегодня не будут. Спасибо и на этом.
Меж тем, королева попала под обаяние нашего друга, и надежда на счастливый конец вспыхнула с новой силой.
Глаза всадницы затуманились, она гортанно выкрикнув что-то, развернулась на поднявшейся на дыбы лошади и поскакала прочь.
- Что она сказала?
Хором выкрикнули мы с Гимли.
- Она просит нас быть её гостями, и все. Недовольно фыркнул он.
Роскошные, пышно украшенные коридоры с анфиладами многочисленных комнат, бесчисленные диванчики,
расшитые драгоценным бисером ковры,
картины,
сверкающие бока золотой посуды за стеклами буфетов…
Все говорило о богатстве и могуществе местной обитательницы.
- Похоже, мы здесь задержимся надолго.
Гном, уже забыв утреннюю встречу, мечтательно рассматривал инкрустацию кофейного столика.
- А зачем так много стражи.
Я недоверчиво косилась на добрый десяток шедших за нами тяжеловооруженных воинов.
- Почетный караул, глупенькая.
Похоже, аранен находился в своём привычном мире и покидать его также не торопился.
- Хорошо, но мне здесь не нравится.
Я твердо, сделав вывод, нащупала в кармане кольца. Так на всякий случай.
- А вам направо.
Вежливый слуга, взял меня за руку.
- Я с ними.
Крепко схватив сзади и зажав рот, почетный караул вбросил меня в темную комнату.
Скатившись по скользкой лестнице и звонко приложившись лбом о медный таз, я произвела удивительной чистоты звук.
- Новенькая пожаловала.
Трое девушек в туго завязанных косынках, оттянув своеобразную дверь, бережно протащили меня в грязную комнату.
- Ой, кто это?
Их изумлению не было предела; ахая они сбегали за лампой, и стали с любопытством разглядывать мое лицо.
- Вы что, эльфиек не видели?
Все ещё не придя в себя после головокружительного падения, пробормотала я.
- Кого?
Ещё более удивились они.
- Так, понятно, темнота, эльфов не знаете. Ладно, начнем с начала.
Весь остаток дня я, припомнив уроки истории, объясняла местным горничным, что такое эльфы. Они то верили, то нет.
С ударом часов на главной башне, извинившись, разобрали сложенные в углу тонкие одеяла и легли спать, здесь же на полу.
Потрогав крепко запертую дверь и ощупав стены на предмет тайного хода, я поняла, что единственный выход через окно.
Натужно заскрипев, гнилые ставни отошли назад и явили взору грубо выкованную решетку. Последний путь был отрезан.
Подождем утра.
- Неси воду, щелоком три сильнее, надо успеть к полудню, иначе отведаем семихвостой кошки. Девушки усиленно мыли, большую парадную лестницу.
- Что ты стоишь, принимайся за работу, живее, живее.
Сильным толчком в спину, меня бросили в самую грязь.
- Работайте, сегодня вас четверо, и норма увеличена в десять раз, чтобы не трещали, вертихвостки.
Тощий лакей, с рыбьими глазами на выкате, нервно оглядывался.
Сжав тонкие губы, мои подруги по несчастью, безостановочно терли затоптанные ступеньки.
Взяв мокрую рванину, я присоединилась к ним - это так невежливо, прохлаждаться, когда другие работают.
К двенадцати все было закончено, задыхающиеся лакеи расстелили красную драконью кожу, положив для верности маленькие агаты на её концы. Мы, груженные своим инвентарем, незаметно скрылись в межстенном пространстве, натыкаясь в темноте, на узкие косяки.
- Передых на обед, и вас ждет бальный зал. И улыбайтесь, улыбайтесь девочки, вы работаете во дворце, такая честь.
Ловко пущенная щетка сбила нашего бригадира с ног.
- Бунт!
Громко завопил он, выскакивая за дверь.
- Ну сейчас начнется…
Безразлично сказала одна из подруг.
- Тебя, эльфийка, ждет кошка.
- Я не ем кошек.
Все же прислушиваясь к шагам на лестнице, я зажалась в самый темный угол.
Шаги, прогрохотав, стали удаляться.
- Странно…
Тихо пробормотала светловолосая поломойка.
- Очень странно.
- Опять неси воду. Разводи мыло.
Подбитый надсмотрщик с громадным синяком под глазом, торопит больше по привычке, чем из вредности.
- Здесь все должно блестеть, госпожа любит идеальную чистоту. Не подведите, девочки.
Кажется, удар пошел ему на пользу.
- Он совсем не страшный.
Шепчет мне на ухо работающая рядом подружка.
- Просто, по другому нельзя, он ведь тоже подневольный, у него жена, дети.
- Учту на будущее, если оно, конечно, будет.
Этой ночью никто не заснул, звуки придворного оркестра проникали в малейшие щелочки огромного дворца.
Пели скрипки, всхлипывали арфы, рокотали барабаны.
Ужасный диссонанс звуков резал мои мохнатые ушки. Зажав их, я мучительно шагала по комнате из угла в угол.
Утром, убирая опять тот же зал, нашла эльфийскую заколку.
И это переполнило чашу терпения.
Следующей ночью, вскрыв замок заклинанием открытия дверей, я отправилась на поиски этих, пока еще, друзей.
Уверенно прошмыгнув мимо прикорнувшего караула, я осторожно заглянула в парадные покои. Прекрасно видя в темноте, в сотый раз избежав столкновения с резным шкафчиком, обыскала все комнаты.
Ловко притворившись приведением, неслышно скользнула по лунным лучам.
Каждый раз открывая дверь, мысленно прорабатывала в голове то, что я им скажу, нечто очень обидное…
- Гимли. Бедняжка, что они сделали с тобой.
Вид гнома потряс меня. Избитый, с запекшейся кровью на лице, он сидел, прикованный за ногу в королевской сокровищнице, безостановочно натирая мифриловую сахарницу.
Он даже не понял, кто, обняв за плечи, обрушил на него всю нежность изголодавшегося сердца.
- Я нашла тебя, милый гномик.
Вынув платок, я стерла грязь и кровь с его лица.
- Солнечная!
От избытка чувств гном прослезился.
- Я думал, что вы меня покинули. Я дрался как лев, но их было гораздо больше, они сломали мою секиру.
Прижавшись к нему, я поведала о своих злоключениях.
- Тебе тоже досталось.
Сочувственно вздохнул Гимли.
- Нам надо выбираться отсюда, вот только найду эльфа, и только нас и видели.
- Эльф не пойдет.
Похоже, Гимли знал больше, чем говорил.
- Он, точно, не пойдет.
Горестно позвенев цепью, гном взял новую работу.
- За ухо притащу!
Я явно была сегодня в ударе.
- Оставь, он счастлив.
Гном, похоже, потерял последнюю надежду.
С силой нажимая на отчищаемую поверхность чашки, он, казалось, хотел протереть её до дырки. Восходящее солнце напомнило о необходимости вернуться к себе и, чмокнув Гимли в нос для поднятия настроения, я спешно скрылась.
Не спеши всё сделать завтра, есть ещё ведь послезавтра.
часть двадцать вторая.
- Не бойся.
Раздался горячий шепот на эльфийском.
-Мы тебя спасем, только деньги получим и выкрадем обратно. Ты там держись и не забывай, к какому высокому роду принадлежишь. Удачи.
Меня продавали в тот же день. Вышвырнув на нечищеный помост, назначили стартовую цену в двести руанских рилли.
Высоченный орк в ржавых доспехах прибавил еще пятьдесят, бородатый горец с горящими глазами сразу перебил на две сотни.
Демон из нижнего мира, с головой закутанной рваной тряпкой пискнул:
- Пятьсот!
В отчаянье оглянувшись, я увидела, белые лица друзей - если этот демон заберет меня под землю, то уже не будет никакой надежды на возвращение.
- Пятьсот пятьдесят!
Задохнувшись от собственной смелости, выкрикнул гном.
- Тысяча!
Повисло почтительное молчание. К помосту пробивался устрашающих размеров гоблин.
Кинув тяжело звякнувший мешок денег к ногам распорядителя, он, не глядя на меня, дал свой адрес.
- Башня смерти, та, что в конце рыночной улицы, а не та что возле площади Перерезанных глоток.
- Да, да, все в лучшем виде доставим.
Подобострастно кланяясь, так что звенели драгоценные цепочки, распорядитель успевал еще и пересчитывать монеты.
Тысяча серебряных рилли, неплохо. Теперь я точно знаю себе цену.
Вот и новый дом, высокая деревянная башня с узкой лестницей и огромными окнами. Крепко запертые шкафы вдоль стен и большой стол по середине.
- Ты уже здесь, проходи к столу, садись.
В упор, разглядывая мои руки, гоблин спросил:
- Считать умеешь?
- А зачем?
Невпопад фыркнула я.
- Деньги считать будем, мне счетовод позарез нужен.
Открыв один из импровизированных сейфов он вытащил котел полный золота.
- Это лепреконское золото, надо его срочно пересчитать пока не исчезло. Принимайся за работу, живее.
(Лепрекон - злой и кровожадный гном хранитель подземных запасов золота)
Замелькавшее блики денег ослепили меня, щурясь я начала передвигать эти желтые кругляши.
К рассвету, выбившись из сил, я прилегла головой на стол - десять котелков с точным реестром их содержимого стояли ровным строем, готовые к отправке.
Позевывающий гоблин, довольно подведя итог, обрадовал меня известием, что надо помочь и его братьям.
- Мы же тебя купили в складчину. Работай.
- Сейчас, только отдохну немного, мне действительно надо поспать.
- Нет!
Взревел гоблин.
- Золото пропадет, считай.
С трудом, складывая монетки в столбики, я все больше слабела.
- Быстрее!
Подгонял гоблин.
Кровь выступившая под ногтями, пачкала золото, перед глазами вертелись разноцветные круги:
- Пожалуйста, мне надо немного…
- Считай!
Орал уже изменившийся в лице гоблин.
- Считай до смерти.
Сам он опасливо косился на стол. Боясь, даже прикоснутся к золоту.
«Лепреконское золото заколдовано жадными карликами, и кто дотронется до него, будет предан страшной участи, считать монеты до самой смерти,»
Сквозь дрему вспоминались мне слова учителя.
Оторваться невозможно. Уже все медленнее двигались пальцы, нарастала усталость.
- Если… кольца… Мало не покажется…
Что-то старательно шевелилось в мыслях.
- Если тебе будет грозить беда, одень их, и мы придем. Обидчикам мало не покажется.
Кольца! Они же в кармане. Согретые теплом моего тела, тонкие ободки металла, скользнув в руку, прочно взяли в оборот мои пальцы.
- Валентин!
Падая на пол, скорее простонала, чем позвала я.
Грохот потряс башню. Взвившись сотней обломков, исчезла крыша.
Протяжный треск разрываемых дверей и шкафов, был придавлен гортанным рычанием ящеров. Родной назгульский вой обрушился на еще ничего не понимающих гоблинов.
Прикрывая головы руками, они присели пряча награбленные золотые котелки меж коленей. Стража ошеломленная внезапным налетом, спешно заряжала катапульты, выскочившие горные тролли тащили сети с драконьими когтями и тяжелые алебарды.
- Воздушная атака, все на крыши.
Кричал дозорный, пока арбалетный болт не прервал его на полуслове.
Беспорядочно размахивая рогатинами, испуганные жители старались отбить пикирующих назгулов.
Но силы были не равны.
Стремительный натиск перерос в беспощадное истребление: всех, кто только попадался, назгулы били длинными, острыми, как жало, отравленными мечами и короткими пиками, отстреливали из арбалетов.
Крик, визг, стон сливались в одну душераздирающую мелодию.
А я все считала золото…
Голова гоблина, подкатившись как мячик, сшибла уже приготовленные к отправке столбики монет.
- Милая, у тебя небольшие проблемы?
Разрубая стол, совершенно спокойно спросил Валентин. Монеты посыпались дождем, они раскатывались по щелям и кружились на ступенях. Ловким движением назгул выбил из моих рук последний кругляшек и я вздохнула с облегчением.
- Ленни, ты так вовремя.
- Как всегда.
Мне показалось, что его безразличный голос заметно потеплел.
- Там внизу, тоже твои враги?
- Я не знаю.
- Не важно. Они все равно уже мертвые. Ребята несколько увлеклись.
Бой шел уже на дальних подступах к морю, кажется, даже местным псам досталось.
Назгул в бою неутомим. Лишь густой бас рога остановил полное истребление жителей острова.
Подтянувшись к башне, мои защитники, оставив ящеров отдыхать, почтительно встав на одно колено, поклонились.
- Что с ними?
Начиная, беспокоиться, тихо спросила я.
- Совсем забыл.
Спохватился Валентин.
С этими разборками, орк их побери.
Он достал из-за пазухи свернутый манускрипт с круглой красной печатью:
- Читай и удивляйся.
- Расскажи так, я поверю.
Мне не хотелось обнаруживать перед столь могущественными воинами плохое знание орфографии Мордора.
- Саурон кроме хвалебного гимна заказал ещё один документ, и он перед тобой - это его завещание. Десять лет спустя была оглашена его последняя воля. При полном собрании всех оставшихся друзей.
- Мне что-то перепало?
Не в силах больше сдерживать любопытство, я запрыгала на месте.
- ДА, МОРДОР! ВЕСЬ!
- Со всеми окрестностями и жителями,
- тайными воинскими организациями,
- складами оружия,
- войском из сотни тысяч орков,
ну и так по мелочи:
- дворцы, темницы, пыточные…
Здесь полный перечень.
ТЫ ТЕПЕРЬ ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА МОРДОРА!!. Такова воля покойного.
Вот прикололся напоследок Властелин!
Встав так же на одно колено, Валентин надел мне на палец рубиновое кольцо тяжелого темного золота.
- Правь жестоко, но разумно.
Торжественно провозгласил он.
Надо было говорить что-то правильное, но как назло, ошарашенная такой вестью, я с трудом выдавила:
- Я, конечно, очень рада, только мне надо домой, маму повидать
Наклонившись к коленопреклоненному Валентину, я быстро зашептала.
- Слушай, сделай одолжение, поцарствуй там за меня, временно.
Он слегка обалдел от такого предложения, а затем громко произнес:
- Как прикажешь, повелительница, все будет выполнено.
И понизив голос, заговорщицки продолжил.
- Только, ты не задерживайся долго, помни, Мордор ждет тебя, и я тоже.
Только поверни кольцо на пальце, прочти надпись, и мы встретимся в тронном зале темного владыки.
Послав воздушный поцелуй улетающим друзьям, я долго не могла собрать воедино свои мысли, затем, тихо хихикнув, почесала ухо.
- Эльфарран Мордорская, звучит неплохо.
Перешагивая через разрубленные тела разбойников, я искала выход, когда единственная уцелевшая дверь, слетевши с петель, открыла мне двух покачивающихся друзей.
Громко икая, Гимли удивленно воззрился на залитую кровью площадь.
- Мы уже здесь, сейчас начнем спасать тебя, солнышко.
Вздрогнув от представшей перед ним картины, гном покачнулся и сел на подстреленного гоблина.
- А кто здесь нуждается в спасении?
Тоже громко икая, с косым взглядом осведомился аранен.
- Вы!
Разозлившись на нелепых спасителей рыкнула я.
- Идем быстрее отсюда. Пока не замели.
Поддерживая двух друзей, я поволокла их к нашему кораблю.
Гимли, заливаясь слезами, просил прощения.
Лег старался объяснить, что только крайняя необходимость подвигла их на такое предательство, и клялся, что больше никогда не продаст меня.
Выглядывающие из подземных убежищ уцелевшие жители, провожали испуганными взглядами повелительницу Мордора тащившую пьяного гнома и не менее пьяного эльфа, как знаменитая Шелоб двух мух.
Продолжение дороги домой, и опять не обошлось без неприятностей
Утро следующего дня началось с протяжных вздохов и горестных всхлипов.
Оставшиеся родственники погибших бандитов разбирали части тел, поминутно ссорясь за чьи-то неопознанные ноги.
- Этот мой, вот этот, с золотой цепочкой.
Жалобно завывая кричала толстая троллиха.
- Нет мой, у твоего и цепочек никогда не было, хочешь побогаче покойничка, не получится.
Угрожающе рычала повязанная выцветшим платком гоблиниха.
Спор разгорающийся на высоком холме слышался даже здесь, но, перекрывая шум начинающийся драки, застонал гном.
Лежа в обнимку с бочкой, он страдальчески закатил глаза
- Солнечная, рассольчику! Помираю.
Неодобрительно поджав губы, я зачерпнула с самого дна миску крепкого маринада из хищных селедок.
Стараясь не расплескать эту ядовитого цвета целебную жидкость, поднесла ему.
Гимли пил не отрываясь, шумно сопя распухшим носом. Опорожнив посудину, он сладко рыгнул и, снова привалившись к бочке, выпал из действительности.
Где же они так нахлестались?
С тревогой, посматривая на причал, я прислушивалась к погребальным крикам. В любую минуту сюда могли явиться безутешные родственники, и что мне делать - поворачивать с полпути назгулов?
Нет, они и так, мгновенно провалившись в межвременное пространство по зову кольца, испытали колоссальные перегрузки.
Рисковать их здоровьем я просто не имею права. Неуверенно сняв лук со стены, тронула тетиву, она, зазвенев, радостно приветствовала меня.
Если придется отбиваться, попробую погибнуть как эльфийка, честно и благородно.
Второй лук сиротливо отозвался на звон моего, привыкший к постоянной работе, он недоумевал, почему его хозяин задерживается.
Если бы мой лук был эльфом, то он бы показал язык зарвавшемуся соседу.
Выйдя на верхнюю палубу, я достала стрелу и вгляделась вдаль. Главное не подстрелить невинного. Но как отличить его от предполагаемого противника, я не знала.
- «Бей во все что движется,»
Чья то мысль, нагло влезла в голову.
Оглянувшись на разгромленный корабль, сломанную мачту и валяющиеся в беспорядке куски дерева, я приметила названого брата, перевешенного через борт - его мутило по черному.
- Хоть бы волосы подобрал.
Настал мой черед поиздеваться.
Вот тут я оттянулась, как мечтала еще с раннего детства, назвав аранена тупым бараном. Он согласно кивнул, прикладывая ко лбу мокрый платок.
- «Похоже, ему действительно плохо,»
Наблюдая, как он медленно переваливается в воду, поняла я.
- И когда я избавлюсь от этих идиотов.
Стонала я, втаскивая эльфа обратно.
- Мухоморная настойка это вам не глоток здравура, алкоголики несчастные.
Ну почему я должна ехать домой именно с этими двумя, и сейчас мы рискуем остаться без будущего высшего руководства Валинора.
Аранен, белый, как будто по ошибке вместо тонального крема наложил свинцовые белила, уже готовился отойти к богам. Шепча их имена, он приветливо здоровался с ними.
Что со мной сделает король, когда узнает, что я не уберегла его сына, тут ссылкой не отделаешься, одно дело сбежавший горлум, а другое - погибший от передоза принц.
Ой, мамочка, что делать?
Вспомнился наш просторный кабинет в роскошной вилле эльфа-врачевателя. Высокие окна, лившие целые водопады солнечного света на теплый мозаичный пол, нас рассевшихся в самом центре и старательно заучивающих лечебные заклинания. От ядовитой стрелы, от грязного меча, от камня, от огня, и еще от много от чего.
Все хором в десятый раз повторяли сложные сочетания слов.
Я украдкой выковыривала палочкой цветные камешки из пола. Чтобы вечером поставить их на кон в игре в орнаменты.
- Эльфарран.
Громко и отчетливо роняет слова учитель, придет час, и ты пожалеешь о своем невнимании. Отдай камушки, покинь класс и живо в аптеку, толочь сушеных сверчков.
Сколько я наделала порошка от икоты, хватило на год безостановочной продажи.
- Ну как же там начиналось… «куалме меллин»…, нет, «нункуэ оиялме»…
Может просто сказать все, что я о нем думаю. Все равно помрет.
Присев на колени рядом с безжизненным телом и наклонившись к его уху, зашептала:
- Меллин меллон алаэ оия раава аимие куаиме. -Стоп, я ведь хотела сказать совсем не это, но слова заклинания упорно лезли откуда-то изнутри. Память предков, не иначе.
- Авали эго палан энтулессе энни…
- Эльфи, что ты тут делаешь. - Улыбнувшись, прошептал эльф. Положительно, у него отбило память.
- Тебя спасаю.
Решительно поднявшись с колен, я вернулась на свой пост.
Уже разгорались первые похоронные костры, и заплаканные вдовы готовили поминки для жалких остатков семей, когда, пыхтящий перегаром гном вылез на палубу.
- Сейчас день или ночь?
Деловито осведомился он.
- А что тебе больше нравится?
Также вопросом ответила я.
- Все равно.
Помолчав он смущенно пробормотал.
- Знаешь я все хотел спросить, как это у тебя получилось?
-Что ты имеешь в виду?
- Ну все это.
И он обвел нетвердой рукой остров.
- Сотни три разделанных трупов, разрушенные до основания цитадель с пригородом, рынок засыпанный уже подгнивающим товаром, разбитые колодцы. Ты какой техникой владеешь?
-«Я владею Мордором,»
Вертелось на языке, но предусмотрительно прикусив самого главного моего врага, одарила гнома, очаровательной улыбкой.
- Секрет!
- О, мы явно недооценили тебя. Ты круче королевы Золотого леса.
- «И опять в точку!
Снова про себя хихикнула я.
- У нее одно кольцо, а у меня уже четыре.
- Кто там упомянул королеву?!
Подал слабый голос эльф.
- Она самая прекрасная эльфийка на свете, и кто с этим не согласен, будет иметь дело со мной.
Мы громко рассмеялись,
- Ты сейчас и в бочку не попадешь с пяти шагов.
Я была на вершине блаженства от радости возмездия.
Право, стоило проделать весь этот путь, только чтобы увидеть, как эльф ползая на четвереньках ищет свой лук, а ему попадаются лишь обломки ящиков.
А я у деда мороза попрошу побольше .-пудры…Буду девкам мозги. пудрить…)))
часть двадцать первая.
Внезапно с громкими всплесками и фонтанами соленых брызг к нам пожаловали вчерашние спасительницы.
Ухватившись руками за борт, они, повиснув на ограждающих перилах, сперва смущенно засмеялись.
Десять радужных хвостов задорно зашлепали по бортам, и, протянув изумительной красоты руки, морские девы приветливо поздоровались.
- Тебе письмо.
Самая высокая и красивая русалка приветливо помахала плотно сложенной раковиной мидии.
- Читай и завидуй.
Подруги вторили ей новой порцией звонкого смеха. И вот тут я совершила ошибку, забыв про вечную тягу русалок к одиноким морякам, оставила всю веселую компанию, чтобы прочесть Ликино письмо в одиночестве.
Раскрыв створки, я увидела свернутый кусочек водоросли с вязью, вырезанных тонким шилом морского ежа, слов.
Лика сообщала, что, живя в подводном городе, она наконец обрела свое счастье, в виде очень симпатичного тритона.
- Приплыть сейчас не могу, охраняю кладку икринок, она у меня первая и поэтому самая дорогая. Кстати ты нашла своего принца?
Хихикнув, я представила эльфа с глупым лицом перед камнем торжественных клятв, эта мысль так рассмешила меня, что осознание того, что ребята в беде, едва протолкнулось в голове и, стукнув меня в лоб, настойчиво напомнила о клятве.
А на верхней палубе охмурение было в самом разгаре: поделив поровну русалок, мои спутники, раздувшись от восторженных признаний прекрасных девушек, заворожено перелезали через борт.
Схватив Гимли за шиворот, Лега за косы, я настойчиво потянула их назад.
- Надо расплатиться эльфийка.
Обиженно запротестовали подружки.
- Знаю я ваши расплаты. Сколько у вас в каповых пещерах одиноких моряков, тоскует о своих родных? Не отдам вам своих друзей.
- Ты не знаешь закона.
Все же ослабив хватку, угрожающе прощебетало морское создание с хвостом тунца, она, по-видимому, была самая главная.
Быстро прокрутив в голове наши ночные беседы, когда Лика учила меня плавать в бассейне, я четко припомнила её слова:
- каждый моряк является собственностью русалки, но только до тех пор, пока не явится на дно морское его невеста или жена, которую он любит более обворожившей его проплывайки.
Другой закон гласил об ответственности за похищение чужой икры, это было ни к чему.
Еще закон о заплывах в пограничные, территориальные воды, тоже не нужен.
Закон о катании на подводных течениях, нет, опять нет.
Остановившись на первом варианте, я решительно начала действовать.
И опять дилемма: их было двое и спасать надо было обоих.
С трудом подбирая нужные слова я начала врать.
- Этот - мой муж, а этот - мой дружок.
Видя, как налились гневом четыре глаза, я поправилась.
- Нет, этот - мой дружок, а этот - муж. В общем, они мне дороги оба, и по первому закону моря отпустите нас, иначе я пожалуюсь верховному тритону океана.
- Ничего не поделаешь, девочки. Она права.
Та что с хвостом акулы, огорченно вздохнула. Но отпускать свою добычу русалкам явно не хотелось.
- Доказательства!
Громко завопили они.
- Предъявите доказательства!
- Народ требует подтверждение слов, пожалуйста.
С вновь вспыхнувшей надеждой твердо выкрикнула, тунцовохвостая.
Вот об этом мне Лика не говорила, она такая деликатная. Теперь пропадаем из-за её стыдливости. Рассевшись по краю борта, русалки, прикрывшись жемчужными веерами, приготовились оценивать доказательства, с любопытством перешептываясь и заключая пари на то, что я опять ошибусь.
Глубоко вдохнув и сжав кулаки я приготовилась.
- Так который твой муж?
Начался суровый допрос.
Я твердо ткнула с спину эльфа - когда приходится врать, то надо врать правдоподобно, этому уже учила меня Мата.
- Просим, ваш выход, заявительница.
И десять пар глаз уперлись в меня
- Чего делать надо?
- Целуй, эльфийка, мы оцениваем.
Довольные начинающимся спектаклем дочери моря замерли в ожидании.
О Эльберет, за что мне это!
Видя мое перекосившееся лицо, русалки насторожились, шепот неодобрения побежал по партеру.
- Я только возвращаю долг.
Наконец, найдя себе оправдание и поднявшись на цыпочки, я чмокнула его в щеку. Эльф был в полном ступоре, я могла делать с ним все что угодно.
- Ладно согласны.
Кисло закивали зрительницы.
Один ноль в мою пользу. Умница.
- А я её дружок.
Спешил спастись Гимли.
- Она просто без ума от меня. Поцелуй меня, крошка гранитная.
Не долго думая, он подскочил ко мне и, подпрыгивая, стал усиленно подмаргивать. На третьем прыжке нагнувшись я поцеловала его в лоб.
- Довольны?
Второй номер больше впечатлил мокрохвостых,
- На бис, пожалуйста.
Захлопав плавниками, задорно взвизгнули они.
Пришлось целоваться еще два раза, пока довольные зрелищем русалки, обрушив на нас гром аплодисментов и сноп брызг, скрылись в морских глубинах.
- Уф.
Перевела я дух, на ближайшие сто лет весь запас поцелуев был исчерпан.
Фыркнув в сторону своих незадачливых спутников, спешно пошла чистить зубы.
Удручающие зрелище представлял наш расползающийся по водной глади корабль: с бульканьем тонули обломки рей, а предательская вода находила трещинки и просачивалась на нижнюю палубу.
- Мы тонем!
Пытаясь расшевелись обалдевших друзей, я трясла их за плечи, кричала в уши.
Они глядели на меня пустыми глазам, особенно Гимли, который после такого выброса эмоций, как-то сразу сник, мечтательно закатив глаза.
Мы были на краю гибели, а рассчитывать приходилось только на себя, ну как всегда.
Проваливаясь по пояс в воду и отталкивая какие-то плавающие обломки, я обследовала трюм.
Выводы неутешительные: три маленькие течи и одна пробоина, последняя, хоть и над поверхностью воды, все же впечатляла своими размерами.
Скоро, набрав достаточно воды, мы начнем тонуть, и ничем не сдерживаемые волны ринутся сюда.
- «Может лучше было отпустить ребят с русалками. Запоздало сообразила я.
- По крайней мере, остались бы живы.»
Быстро отогнав эту мысль, начала искать что-то толстенькое и плотненькое, эдакую надежную пробочку.
Лихорадочно разгребая завалы веревок, досок, пустых бутылок, поминутно оглядываясь на прибывающую воду, я упрямо продолжала поиски.
- Солнечная, ты там надолго.
Свесившись сверху, невинно поинтересовалась взлохмаченная голова гнома.
- Гимли, иди сюда, дело есть.
Стараясь придать охрипшему голосу, ласковые нотки позвала я.
- Хорошее дело?
Сразу поддавшись на уговоры, упитанный дружок, спешно спустился вниз.
- В точку, умница!
Вслух подзадорила я себя.
- Слушай, ты сядешь на эту пробоину.
Твердо оборвав его заигрывания, я шлепнула гнома на уже подступающую к пробоине воду.
- Сиди и не вставай, слышишь. Ты наше спасение.
- Но, это как-то непривычно, Эльфи.
Оглядываясь на намокающий зад, ошарашено запротестовал гном.
- Сиди и перестань думать, просто сиди
- Ладно, не кипятись, сижу, только недолго.
Предупреждаю, - и, понизив голос до шепота, он добавил.
- Вода холодная.
Угу.
Разделавшись с одной проблемой, можно было приступать к остальным.
Выловив новенький котелок, стала черпать воду и, бегая по лестнице, выливать её за борт. Воды меньше не становилось.
- Может, надо сначала законопатить щели?
Как всегда правильно и занудно осведомился эльф.
- Вот и займись, хватит прохлаждаться, пока мы с Гимли мужественно боремся с судьбой, ты раздумываешь
- Должен же кто-то на этой посудине работать головой, а не задом,
Выразительно глянув на гнома, пробормотал себе под нос мозг нашего корабля
- Да я, не держи меня Эльфи, я сейчас, ненадолго…
Порываясь вскочить со своего поста, гном шумно заворочался.
- Сиди.
Молитвенно сложив руки, взвыла я.
- Ради меня, сиди.
- Хорошо, только пусть этот ушастый не обзывается.
К вечеру совместными усилиями, мы отчерпали воду, замазали смолой щели, разобрали остатки провианта.
Гимли смущенно сушил одежду, закрывшись от меня обрывком паруса.
Лег возился со сломанным рулем, пытаясь хоть что-то наладить в эдаком беспорядке.
Устало опустив голову на моток изорванного каната, я уснула.
На море полное затишье, ровная поверхность сапфирового зеркала, безмятежна и прозрачна.
С грохотом отшвырнув бочонок из-под пресной воды Гимли учинил допрос:
- Кто вчера мыл голову?
Мы, переглянувшись и сверкнув на солнце аккуратно уложенными прическами, уверенно показали пальцами друг на друга.
- Говорила мне мама, не дружи с эльфами, они за волосы голову продадут.
Заворчал гном.
- Если вас это интересует, то у нас нечего есть. От подстреленного на прошлой неделе альбатроса остались только лапки, я их жевал всю ночь, но в животе не прибавилось.
- На горизонте пока нет птиц, потерпи друг. Примиряющее отозвался эльф, высматривая хоть какую-нибудь добычу.
Он сегодня уже с раннего утра заступил на пост со своим верным луком. Занятые вопросами питания, друзья совсем упустили из виду меня. Припомнив рыбалку с Матой, я, тайно стащив малую секиру гнома, попробовала оглушить проплывающих рыб: взмахнула разок этой тяжелой палкой и с шумом шлепнулась в воду.
- Эльфи за бортом.
Громко вскрикнув, гном подбежал и, уже протянув мне руку, увидел, как красиво кружась уходит на дно его секира.
Сначала он не поверил своим глазам, а когда, осознал потерю любимого оружия, еще громче выругался.
- Оставайся там, ты, ходячее несчастье.
Демонстративно повернувшись ко мне спиной, он сел на ограждение борта.
Стараясь не забрызгать косы, я, схватившись за доски обшивки, пыталась влезть обратно, и тут, напоровшись на некстати торчащий острый гвоздь, разрезала руку.
Кровь, смешавшись с водой, моментально растворилась.
Море взорвалось блестящими спинами хищных селедок, каждая размером с руку, они летели почти не касаясь волн, раздутые жабры жадно ловили запах крови.
На время забыв о потере, Гимли бросился за своим топором, предоставив мне одной отбиваться от наседающих рыбок.
С визгом пиная их зубастые пасти, я, подняв фейерверк брызг все старалась забраться на борт.
- Врешь - не уйдешь.
Бил в виски коллективный разум этой хищной стаи. Ухватив за платье, они старательно стаскивали меня обратно в воду.
Я вопила, била руками по их наглым мордам, укорачивалась от клацающих зубов, ныряла и снова карабкалась на корабль.
- Тебе помочь?
Вежливо осведомился, эльф, сбивая одной стрелой сразу троих селедок.
- Если тебя это не затруднит, то пожалуйста.
Ему в тон прошипела я.
Ухватив за руки, он одном движением выхватил меня из воды.
Но селедки не хотели отпускать свою жертву. Взвившись над судном, они атаковали уже на нашей территории.
- Держитесь эльфы, я уже почти нашел свой топор. Орал из каюты Гимли.
Громко щелкая челюстями, раззадоренные сопротивлением рыбки, градом сыпались на палубу, я, схватив обломок ящика, старательно прибивала их к дощатому настилу, эльф больше брал на лету - экономя стрелы, он сбивал по несколько тушек подряд, одним выстрелом.
Когда гном, воинственно размахивая найденным топором, выскочил из каюты, все уже было кончено, и поле битвы осталось за нами.
- Неплохо поработали, коллега.
Пожав мне окровавленную руку, аранен в первый раз улыбнулся.
А вечером, в тайне от гнома, подарил лак для волос. Королевский подарок.
Омываемые теплым течением, мы второй месяц дрейфовали в неизвестность. Эльф по солнцу примерно определил наше положение.
- Скоро должен показаться остовов Морон, населенный контрабандистами и перекупщиками. Гнездо всяческих злодеев.
- Зато какие там верфи, просто мечта.
Вторил ему гном.
Они оба, составив список необходимого оборудования, посчитали примерную стоимость, выходило дороговато.
Печально вздыхая, Гимли вытащил две серебряные монетки.
- Этого мало.
Удрученно похлопав себя по карманам, заключил, эльф.
Еще сильнее помрачнев, гном, стащил золотую коронку с зуба.
- Все, клянусь барлогом, больше ничего нет.
- У тебя, ничего нет?
С надеждой они глянули на меня. Я, развернув платок на раскрытой ладони, преподнесла маленький мифриловый колокольчик.
- Ух ты, мифрил, настоящий.
Ухватив моего звонкого друга, гном попробовал его на зуб.
-Высшая проба - пожалуй хватит на починку и даже останется на провиант.
- Нет, продавать его нельзя.
Твердо сказал Лег.
- И если ты, Гимли, ничего не смыслишь в наших обычаях, то не лезь.
Рассматривая выгравированное на ободке изречение, он продолжил.
- Тайный поклонник. Сестренка, ты имеешь успех в определенных кругах. Кто бы мог подумать.
Взяв колокольчик, он бережно завернул его обратно в платок.
- Не кидайся такими вещами, не заколки.
Гнилые доски причала жалобно всхлипнув, приняли ободранный бок нашего судна.
Несколько покосившихся избушек, вросших крышами в прибрежные дюны, ярко освещенный увеселительный дом с трактиром на первом этаже. Просторные сараи, небрежно раскиданные по берегу. Дым смоляных костров застилает пол неба. Разбросанные части кораблей, лодок и плотов довершали картину всеобщего хаоса. Ловко лавируя меж этого беспорядка, двигались темные личности.
- Морские тролли.
Тихо прошептал мне на ухо эльф.
- Скройся внизу. Мы сами.
Гимли расчехлив свой боевой топор, потрогал его острие, и, кивнув другу, присоединился к встрече с прибрежным властям.
Я, незаметно скользнув меж канатных ящиков, присела. Спряталась.
К вечеру покинув убежище и осмотрев наш плавучий дом, пришла к неутешительным выводам: никого нет.
Зябко передернув плечами, стала ждать. Ночь, наполненная страхом и ожиданием, вступала в свои права. Трещали крылышками мелкие мышки-вампирчики, ласково терлись о причальные столбы волны, печально поскрипывало разбитое днище.
Со стороны берега слышались громкие завывания и вымученный смех.
Чей-то пьяный голос орал, что его обокрали. Где-то дрались местные псы.
- Святой Низя, спаси нас, пожалуйста.
Непрерывно шептала я в темноту.
- Спаси. Спаси.
Мрачные друзья явились на рассвете. Не глядя мне в глаза, они, держали совет.
- Это единственный выход
Воровато оглядываясь, горячо шептал гном.
- Двести серебряных рилли, двести. Слышишь. А она выкрутится. Ты же сам говорил, - счастливая.
- Эльфи.
Позвал меня аранен. Печально вздохнув, он отвернулся и, пряча глаза, тихо произнес.
- Мы тебя продали, сейчас придет распорядитель торгов. Прости.
Смысл его слов не сразу дошел до меня.
- Двести монет мы уже получили, и еще дадут, если в ходе аукциона цена подскочит, тут маленькая загвоздка, ты не думай ничего такого…, нет, я не могу, эльф, лучше ты спроси.
Перебивая Лега, влез гном.
- Это ты хочешь подороже продать, ты и спрашивай.
Эльф тоже начинал нервничать.
- Ты родственник, тебе ничего не будет.
Гимли упорно толкал его в бок.
Запинаясь, на придворном наречье, новоявленный братик смущенно спросил:
- Ты, ну…, девственница?
Выражение моего лица сначала страшно его озадачило, а затем увертываясь от моих ногтей, он завопил:
- Только не лицо, только не по носу.
А на его щеке уже расплывались четыре ровных глубоких пореза.
В моих сжатых кулачках, развевались клочья его золотистых волос, когда, наконец-то справившись вдвоем со слабой эльфийкой, подлые предатели хором поздоровались с располневшим, увешанным драгоценностями троллем.
Тот, с интересом оглядев меня с заломленными за спину руками, довольно чмокнул:
- Какой темперамент, прям тигрица. Заверните товар.
И меня завернули все в тот же обрывок паруса, служивший все последние месяцы постелью гнома. Для верности еще и связали толстой веревкой.
Не все люди дураки… Некоторые так и остались холостяками…
Объясните, почему вы убили своего любовника?.Я его не убивала!!! Хорошо, тогда объясните 20 сэлфи на фоне трупа !!!
Вчера в очередной раз говорила с мамой о своей жизни!!!----
- Да вдохновляю я мужчин. Знаешь, сколько я уже вдохновила?!
- Ты вдохновляешь мужчин плакать, пить и прятаться. Доча, это не то.
Женившись на Матрешке, он не ожидал, что окажется многожёнцем …
На мой взгляд, сексуальные потребности Матрешки, может удовлетворить только Ванька-встанька.
И ещё, даже исходя из наличия в обиходе только этих двух игрушек, разве может кто-нибудь победить Россию, и разгадать загадочность души её населения. ?
Хотите, чтобы друзья вас не забывали? - назанимайте у них денег, и вы всегда будете у них в памяти …
Я на редкость СПОКОЙНАЯ женщина… даже ЕСЛИ человек меня сильно ОБИДИТ, …Я СМОТРЮ на него спокойно… В ПРИЦЕЛ ВИНТОВКИ!
Ищу мужа !!! Мне пофиг брюнет,… блондин или рыжий… Всё равно через пару месяцев со мной седым станет!!! С НАСТУПАЮЩИМ!!!
- Вот ты стихи пишешь, Глянь что я сама написала!!! Хочешь почитать?
- … А что это?
- Моя краткая автобиография
- …но тут написано только два слова -«пиZдануться умом»
- Ну я же сказал краткая.
часть двадцатая.
ПУТЬ ДОМОЙ И НЕБОЛЬЩИЕ НЕПРИЯТНОСТИ
Перепутанные страницы и недописанные строки, разъеденные морской водой.
Горький привкус морской воды во рту и полный упадок сил - это были все доступные мне чувства. Сквозь прикрытые ресницы я смутно различала два силуэта нагнувшиеся надо мной и тихо переговаривающиеся.
Обрывки фраз постепенно стали складываться в предложения"
«- А какая симпатичная была эльфочка. Каждое утро она, путаясь в длинном платье, за руку с мамой приходила на игровую площадку.
Белая с ромашками юбочка, наивные аквамариновые глазки, всегда широко распахнутые, милая улыбка нежного ротика.
Она так трогательно прижимала к себе изящно сплетенную корзиночку с набором для игры в песок и смущенно комкала кружевной платочек, порываясь положить его в карман.
Строгая мать её незаметно одергивала, но по всему было видно, что в тайне она очень гордилась своей младшенькой.
Тугие локоны, завитых по последней детской моде серебряных волос, слегка тронутые тушью ресницы.
Мне казалось, что сама Нимродель из легенды застенчиво лепит рядом песочные цветы.
Она серьезно относилась к свои играм и каждый раз беззвучно плакала, глядя как ветер превращает в пыль её песочный замок.
Аккуратная и дисциплинированная, она во всем была совершенством. Эталоном эльфийки». - Немного помолчав, тот же голос продолжил.
«- Мы были очень близки в детстве и, возможно, дружили бы и теперь, если бы не та глупая ссора. Она изменила всё.»
- Это ты о ком?
Заинтересованно перебил другой неизвестный голос.
- О ней. Как видишь, за каких-то триста лет так измениться, может далеко не каждая.
Наступило долгое молчание, прерываемое смущенным басовитым покашливанием.
Теплое солнышко приятно согревало кожу и одновременно сушило одежду.
- «Они разглядывают меня.
Дошло, наконец, до моего сознания.
- Да по какому праву?»
Но отяжелевшие руки, вздрогнув, отказались помочь мне подняться.
- Шевелится, смотри, она шевелится. Я уж думал - того…, опять за борт выкинем.
- Она ещё нас переживет, и ничего ей не сделается. В детском саду поспорила на два золоченных ореха, что спрыгнет в верхушки росшего неподалеку мэллорна и спрыгнула, конечно, не совсем с верхушки, но почти. С нашей воспитательницей был двухдневный обморок, а она только ногу сломала.
- А с кем спорила?
- Со мной.
- И получила, орехи?
- Нет, я что зря тащил её домой на своей спине, когда она отрываясь вовсю показывала язык встревоженным родственникам.
…- Во время торжественного посещения королем школы, кидала в него шишками, за что была наказана двумя часами реверансов в большом тронном зале.
Я хихикал за пустым троном все это время. Ты бы видел, как она делает большой эльфийский поклон, последняя белка сдохнет от смеха.
- «Ах, от смеха! Ну все, теперь я поняла к кому попала, но вот что мне делать? За борт опять не хочется, там холодно и сыро».
Приняв единственно правильное решение презрительного молчания, я повернулась на бок и предприняла вторую попытку подняться.
И кто-то, заботливо подхватив меня за талию, усадил, привалив к чему-то.
- Совсем обсмеял, такую девушку, прям, персик наливной.
- Скажи лучше, торнадо в юбке.
- Ты слишком к ней жесток, не знаю, чем она тебя так оскорбила, но может, на время забудешь обиду и наконец-то поможешь, ты ей как-никак родственник.
- Только ради нашей дружбы.
Искорки жизни, пребывающие в полубессознательном состоянии, услышав волшебное заклинание, вздрогнули и побежали в кровяных руслах к сердцу.
Оно нехотя вздрогнуло, затем ещё раз, и, уже входя во вкус после вынужденного бездействия, забилось в прежнем ритме.
Глубоко вздохнув, я выпрямилась. Так приятно вернуться к жизни после многодневных странствий на деревянном обломке.
Рыжий гном, заботливо обмахивающий меня рукавом, с улыбкой произнес:
- Солнышко, с прибытием в нашу компанию! Мы направляемся в Валинор, ты с нами? (Валинор (Заокраинный Запад) - страна, образованная Валар на континенте Аман_.
Впрочем, а куда денешься, на ближайшие полгода будешь довольствоваться нашим немногочисленным обществом, хотя есть ещё вариант - за борт. Твоё решение?
С трудом ворочая пересохшими губами, я простонала:
- Я с вами, кто бы вы ни были.
Холодный край хрустального стакана принес облегчение в виде нескольких глотков пресной воды.
Уж лучше бы орки, но выбирать не приходилось. Спустя некоторое время, поддерживаемая гномом, я хромая спустилась в маленькую каютку, где в беспорядке валялись:
секиры разных размеров,
пара зазубренных топоров,
куча образцов горных пород,
все это выглядывало из-под вороха поношенной одежды,
а чьи-то кожаные штаны свешивались с грязной лампы посреди этого беспорядка.
- Мы не ждали гостей!
Ворчливо ответил гном на мой вопросительный взгляд.
- Иди вон на ту половину, а я приберусь немного. - Стараясь незаметно сдернуть штаны с лампы, он оторвал её, и по полу разлилось душистое свечное масло.
Я присела на аккуратно заправленную соседнюю кровать: зеленое тонкое одеяло, кинжалы в изголовье и высокий лук на стене. Можно не быть специалистом, чтобы понять, чье место я заняла.
- Свой можешь повесить рядом, не дело, чтобы такой прекрасный лук болтался как поварешка.
Помогая мне снять оружие, эльф бережно погладил лук и внимательно прочел изречение, вырезанное на нем древними мастерами. Покачав головой, он слегка согнул его.
- Надо подтянуть тетиву, совсем разболталась. Ты, вообще, когда последний раз его смазывала? Неодобрительно взглянув на меня, он занялся осмотром стрел.
Каждую из них он проверял на стройность и остроту наконечника.
- Ты хоть понимаешь, что они когда-нибудь спасут твою никчемную жизнь, почему так легкомысленно относишься к порядку в колчане. А это уже моё, - он отложил две лориенские стрелы.
Со дна колчана выпал ворох сложенных листочков и несколько самодельных тетрадей.
- Ну и гадость, пойдет разве что на растопку. Гимли, это по твоей части.
- Эльф небрежно швырнул мои рукописи в сторону пыхтящего по кроватью гнома, куда тот загнал щетку в порыве трудового уборочного энтузиазма.
- Не тронь, это моё! Забирай стрелы, но дневник оставь, он мой, слышишь!
Внезапно ощутив в себе ярость орка, я перехватила падающие листы, затем, бросившись на колени, сгребла остальные. Судорожно прижимая к груди исписанные листья, салфетки, кожаные обрывки, я была полна решимости отстаивать свое единственное богатство со всем пылом истерзанной души.
- Ну ты, полегче.
Помощь пришла неожиданно.
- Вот это тоже твоё.
Гном принес ещё два листочка.
- Я, конечно, ни уха, ни рыла не смыслю в вашем эльфийском письме, но мне кажется, что это нужная вещь. Хочешь, помогу сшить твои записи. Оттирая набежавшую слезинку, он смешливо мне подмигнул.
- А если этот будет приставать, обращайся ко мне, договорились? Меня зовут Гимли.
Сидя на полу, мы заключили негласный договор взаимоподдержки.
Прекрасное судно, с лучших верфей, было стремительно как ласточка и послушно как ручная белка.
Слегка обдуваемые попутным ветром, мы летели по волнам, взрезая узким носом неповоротливые бирюзовые волны.
- Прекрасный денёк, не находишь, солнечная? - Гном неторопливо сворачивал какой-то крепежный канат.
- В час проходим по десять морских лиг, неплохо
Вторил ему эльф.
Теперь, при ярком свете дня, все казалось не таким уж пугающим.
- Спасибо вам за спасение, я не поблагодарила вас сразу, простите.
- Какие счеты, мифриловая моя. Мы с тобой не встречались? Оттенок твоих волос что-то мне напоминает…
- У тебя тогда ещё ножниц не было.
Насмешливо вставил эльф
Задумчиво подняв глаза к небу, гном пожевал губами. Припоминая всевозможные встречи с длинноволосыми эльфийками, он сосредоточенно загибал пальцы.
- Не было, не было.
Он повторял последние слова.
- Это не тогда, когда секирой я чуть не снес полголовы несчастной?
- Нет, не тогда. Это было в племени нолдор.
- А она откровенно стоила тебе глазки, такая остроносенькая вертушка. Останься мы там ёще на немного и…
Дальше пошли перечисления приятных встреч с очаровательными представительницами разных рас.
- Я, Эльфи.
Потеряв всякое терпение и с досады топнув ножкой, я продолжила.
- Эльфарран из Мордора.
- Еще скажи, из Изенгарда, совсем память отшибло.
Разозленный перечислением его подвигов со слабым полом, едко выдавил эльф.
- Там я тоже была, жаль, конечно, что нас с Изиком смыло, на мустагримские равнины.
- Стоп, ребята, я совсем запутался, какой Мордор, какой Изенгард, там эльфам быть не положено, только по делам службы. А чтобы слабая эльфийка да в рассаднике орков? Кто-то из нас нагло врет
Авторитетно закончив полемику, подвел итог Гимли.
Мой родственник, взяв его за плечи, зашептал что-то на ухо.
- Да мало ли, с кем ты целовался…, и на руках носил…, а она сбежала…, ну как всегда…
Обрывки восклицаний гнома я старательно ловила своими острыми ушками.
Наконец, они развернулись в мою сторону, и эльф запинаясь произнес:
- Нам надо подружиться и на время забыть обиды. Теперь, когда мы вместе в этой лодке, здесь должны царить согласие и доверие. Хорошо?
Вложив свои пальцы в протянутые ладони новых друзей, я кивнула.
Проверка началась уже следующим вечером. Нахмурившееся небо послало нам маленькую тучку, она росла, росла и, по мере её увеличения, ветер из ласкового превратился в бурю.
Волны с рычанием обрушились на нас.
Бедный Гимли, при первом порыве упавший на палубу, покатился к противоположенному борту.
Я краем глаза увидела, как он барахтается отчаянно борясь с силой воды, что упорно тащила его вглубь.
- Держись за веревку.
Перекрывая рев, следующего вала крикнула я ему, кидая конец веревки.
Но он, ослепленный соленой водой, только кашлял и отплевывался, безуспешно пытаясь встать на ноги.
Зажав в зубах, вновь скрученную петлю, я, хватаясь за все выступающие детали корабля, поспешила на помощь.
Трижды поскользнувшись и дважды приложившись к мачте, и ещё раз к той же мачте, я на четвереньках подползла к нему.
Гимли принял меня за морскую ведьму, приплывшую за ним.
- Нет, не сейчас
Отчаянно замахав руками, задохнулся он.
На разговоры не было времени - третья волна на подходе. Обернув вокруг толстенькой гномьей талии спасительную нить, я на бантик привязала его к поручням, успев при этом тоже за что-то зацепиться.
Грохот обрушившийся изумрудной массы воды, оглушил.
Крепко держась одной рукой за веревку, а другой - за Гимли, я в какой-то момент оказалась за бортом. С треском лопнул узел, и, увлекаемая мощной силой волны, что перекатывалась через наше суденышко, я полетела в синюю бездну, уже перестав сопротивляться и вручив свою сущность святому Низе, когда кто-то крепко схватив меня за руки втащил обратно.
- Нас несет на рифы, руль сломан.
В отчаянье кричал эльф.
- Мы погибнем, я плавать не умею.
Еще громче кричал Гимли.
В бушующих волнах мелькнули зеленые косы - это русалки с интересом наблюдали, как борется наша маленькая яхточка с седым океаном.
Для них это было единственное развлечение.
Упав на колени, я взмолилась на языке Лики. Русалки вздрогнули, прислушиваясь к воплю отчаяния.
Стараясь не перепутать падежи подводного наречия, я взывала к их душам.
В минуту затишья они приблизились к нам на безопасное расстояние и, ударив хвостами по волнам, поднырнули под днище и развернули нас против ветра, что немного смягчило следующий удар стихии.
- Мы сейчас, подождите.
Как норовистый конь, корабль все выше задирал нос, лопнули неснятые паруса.
Все предметы пришли в движение: за борт полетели бочки, ящики, какие-то узлы, мимо проехал набор навигационных инструментов. И мы проводили его печальными взглядами.
Следующий удар был страшен - судно вздыбилось почти вертикально и с шумом ухнуло в страшную пропасть.
Отплевываясь, мы уже не кричали, сосредоточившись на крепости наших рук.
- Дайте канат.
Раздалось с правого борта.
- Скорее.
Вряд ли эльф мог знать язык русалок, но резким броском он кинул им несколько витков самого толстого каната.
Шлепок и звонкий смех подтвердили точность попадания.
- Что они задумали.
Тряся насквозь промокшей бородой, пробормотал гном.
Мы, пожав плечами, ещё крепче вцепились в поворотный брус.
Резкий рывок, и натянувшийся канат повлек нас прочь от смертельно опасных рифов.
Борясь с волнами и с полузатонувшим кораблем, гигантская черепаха упорно тащила нас туда, где из-за плотных туч уже пробивались лучи закатного солнца.
Грозя лопнуть, жалобно скрипели доски обшивки. Теряя части такелажа и палубного оборудования, мы медленно ползли к спасению.
Разочарованный океан, бросив нам вслед последний комок пены, переключился на других.
Свесившись за борт и протянув руки, я прикасалась к щекам русалок, благодаря их. Они с улыбками желали нам доброго пути, обещали передать привет Лике и навестить нас на рассвете.
Ночь окружила нас спокойствием, Гимли всхлипывая спал тут же на голых досках палубы. Накрытый единственным не улетевшим парусом, он походил на крупную куколку шелкопряда, и когда он ворочался, мне казалось, что сейчас покажется голова прекрасной бабочки.
Море такое обманчиво ласковое, уже забыв о дневном буйстве, мягко покачивало нашу полуразрушенную лодочку.
Всплескивая синеющую гладь, мимо проплыли дельфины, выставив на поверхность лоснившиеся спины со смешно топорщившимися мокро-солеными плавниками.
Распевая песенку странствий, они плавно обогнули нас и затерялись в темнеющем просторе.
Мы сидели рядом с нашим другом, тут же на полу.
Аранен (принц зльфов), обхватив голову руками, предавался отчаянию, но со свойственной ему сдержанностью старался этого не показывать.
Я, положив подбородок на притянутые к груди колени, также молча искала выход, а точнее выплыв.
Лунный отблеск скользнул по нашим лицам, обернувшись я увидела усталую печаль в уголках глаз Лега, две упрямые морщинки на лбу, руки сбитые в кровь с обломанными ногтями и, в первый раз забыв о своей мести, я пожалела его:
- бедняга, вот над кем вечно довлело ярмо больших надежд и ожиданий,
- к нему вечно были притянуты многочисленные взгляды,
и каждый день надо было оправдывать высокое звание принца.
Какое счастье выпало мне быть простой дочкой первого лорда совета двенадцати, самой младшей, когда твои сестры и братья уже поддержали авторитет рода, и ты свободна все вечерние два часа, абсолютно свободна:
- и можно влезть в самую глубокую пещеру за толстыми раками,
- вывозиться в черной глине и порвать воротничок, - - можно забраться на сухую сосну и пугать белок, - -- можно просто болтать босыми ногами в многочисленных озерах поднимая тучи взбаламученной тины,
или бегать ночью за падающими звездами.
- Несчастный еж.
Негромко и задумчиво произнес эльф.
- Еж? Причем здесь еж?
Выпав из сладких грез, озадаченно спросила я.
- Притом, что пока мы бегали за звездами, ты в темноте наступила на него.
Так же отстранено глядя на разгорающеюся зарю ответил он.
- Точно, в первом классе, мы сбежали с вечерних стрельбищ и бродили по лесу. Когда скатившаяся звезда, взмахнув искрящимся хвостом, упала на край нашей поляны, все побежали ловить её. Тогда я и наступила на этот коврик с торчащими иголками. Никто даже не заметил, как ойкнув я присела.
- Почему не заметили, я же вернулся.
- Вытащил все иголки из ноги и похоронил ежа.
Взглянув, друг другу в глаза, мы отвели взгляды. Шумно заворочавшись, Гимли осведомился:
- Уже приплыли?
Ярко красный рассвет, полыхая воспоминаниями вчерашней бури, обрушил сияние восходящего солнца на ещё темнеющие вальяжные волны. Отблески лучей закружились золотистыми ручейками и, все дальше пробиваясь в толщу сонного океана, защекотали медлительных рыб.