Порхай как бабочка, жаль как пчела, ложись спать в 3 часа ночи, как-будто не тебе в 7 утра вставать.)))
Если женатый мужчина подарил вам НЕ приватный подарок… и долго не пишет…
Скорее всего этот подарок был… посмертный!
«Любовь» - это слишком уж короткое слово для всего того бреда, которое оно олицетворяет.
Чтобы понять, что такое карма, вам потребуется:
1. Бумеранг.
- Ну, кто так играет?
Перед уличным музыкантом, фальшиво наигрывающем в подземном переходе на аккордеоне какую-то попсовую мелодию, остановился пожилой мужчина с нервным одухотворенным лицом.
Музыкант прекратил терзать инструмент и бросил беглый взгляд на картонку у своих ног. На дне ее блестели несколько рублевых монеток и одна десятирублевая ассигнация.
- Как могу, так и играю. А вам-то какое дело? - раздраженно сказал владелец аккордеона. - Не нравится - проходите мимо. Не мешайте другим слушать.
- Да кто это будет слушать! - продолжал кипятиться нервный прохожий. - Уж поверьте мне, преподавателю консерватории с тридцатилетним стажем. То, что вы играете, просто ужасно… Вы занимаетесь не своим делом.
- Если бы мне за свое дело платили нормально, разве я торчал бы здесь? - вздохнул музыкант, поправляя ремень инструмента.
- А вы думаете, мне много платят? - укоризненно сказал преподаватель.- Но я же не бросаю свою работу, не унижаюсь, как вот некоторые.
- Я думаю, вам совсем не платят, - насмешливо заметил музыкант, окинув взглядом потертый пиджак интеллигентного прохожего, его туфли со сбитыми носками и стоптанными каблуками, застиранную, хотя и чистенькую, рубашку. - Ну ладно, мне некогда. Идите в свою консерваторию. Платы от вас, я так понял, не дождешься.
И музыкант снова заиграл - на этот раз про любовь, которая на двадцатом этаже. И фальшивил он на этот раз еще больше. Похоже, назло настырному прохожему, поскольку тот уходить не собирался. А скривился как от зубной боли и неожиданно ухватился за инструмент.
- Дайте, дайте мне, - повелительно сказал он. - Я покажу вам, как надо играть.
- Ну, попробуйте, - вяло согласился музыкант, освобождаясь от лямок аккордеона.
Преподаватель пристроил инструмент у себя на груди, стремительно пробежался длинными красивыми пальцами по клавишам. Потом на секунду задумался и бережно развел меха. Полилась музыка. Нежная, чарующая и в то же время сильная, она заставляла сжиматься сердце, перехватывала дыхание, увлажняла глаза. Словом, это было то, что и называется настоящим Искусством.
Уличный музыкант стоял молча, потупившись и глубоко затолкав руки в карманы брюк. Лицо его было бледным. Горожане, до этого торопливо проходившие мимо по своим делам, начали один за другим останавливаться около играющего.
Скоро пятачок в переходе уже не вмещал всех желающих послушать необычный концерт. Наконец аккордеон смолк. В переходе на какое-то время повисла тишина. А потом люди зааплодировали, закричали «Браво!», «Еще!».
В картонку посыпались деньги. Всего через минуту она была заполнена доверху, деньги уже сыпались на затоптанное бетонное покрытие.
- Вот это да! - потрясенно сказал владелец инструмента.
Он присел на корточки, быстро перебрал неровную кучку ассигнаций (были даже доллары!), горку монет. - Да тут уже тыщ семь будет! А то и больше.
- Не может быть! - испуганно воскликнул преподаватель. - Это же половина моей зарплаты.
Преподаватель вытащил из кармана носовой платок и промокнул выступившие на лбу бисеринки пота.
- У вас есть мобильник? - спросил он у музыканта. - Кстати, как вас зовут? Меня Андрей Карлович Штопфе.
- Вот, возьмите, Андрей Карлович, - с готовностью отозвался владелец инструмента, протягивая телефон. - Будем знакомы: инженер-проектировщик Турсунов Виктор Петрович.
Андрей Карлович благожелательно кивнул, набирая номер.
- Алло, Верочка? Это Штопфе. Скажите господину Кайгородцеву, что меня сегодня не будет. Заболел, - сказал он в трубку, подмигивая музыканту. - Скорее всего, и завтра меня не будет…
- Петр Егорович Зайцев у нас кто?
- Я, доченька, я.
- Идите, дедушка, со мной. Там вам ваша бабушка звонит.
Дедуля бодро зашаркал за медсестричкой, не спуская глаз с ее ладных ножек.
- Вот, берите трубку, говорите. Только не долго, дедуля, ладно?
- Ладно, - ласково сказал ей Петр Егорович и прокашлялся. - Але, слушаю… Здравствуй, здравствуй, Варварушка! Да что, лежу себе… Да, лечуть, лечуть. Утром укольчик, вечером таблетка. Или нет, наоборот, таблетка утром, вечером укольчик… Ну и сплю все остатнее время. А что ж не спать-то. Ни дров колоть не надо, ни у свиней убирать, будь они неладны. Чего легче? А, мне легче стало или не легче? А сама-то как думаешь? Конечно, легче, чем тебе там, в деревне-то… Не, ничего не надо, и сама не приезжай! Свиней-то на кого оставишь? Как кормют? Да хорошо кормют! В столовую кажный день, почитай, по четыре раза зовут… Да я, зараза, просыпаю часто… Но голодным не остаюсь. Тут о больных так знатно заботются! Кушать захочешь, идешь в колидор, а там один большушший холодильник стоит. И чего в нем только нет! Кажный берет чего хочет… Да, бесплатно. Я дак больше ветчинку уважаю. И эти, как их, бананья… Жалко, тебя нет, я бы и тебя угостил, Варварушка! Ну ладно, ладно, иди к свиньям! А то я даже здесь слышу, как оне там с голодухи орут, в стайке-то!
- Спасибо, доченька! - положив трубку, сказал дед, снова блудливо покосившись на круглые коленки сидящей на посту медсестры. - И вообще всем вам спасибо! Вот выйду из больнички, обязательно пропишу в газетку, как у вас тут хорошо…
И зашаркал обратно в свою палату.
Медсестра осталась сидеть с открытым ртом. Так вот кто таскает продукты из общего для всех больных терапевтического отделения холодильника!
Свои недостатки обнаружить легче, чем сознаться в них. Сознаться в своих? Ага…Щас …Обзывать будут нехорошей «девочкой»…
- Практика показала, что лучше бы я оставался теоретиком.
Все ваши бабы от бед.
Тот, кто не согласен с моей точкой зрения, тот и на другие подлости способен.
Прекрасные незнакомки прекрасны пока незнакомки.
тем временем в екатеринбурге трое неизвестных хладнокровно и с особой жестокостью остались неизвестными.
- Охренеть или Ахренеть? Как правильно…
- Пиши - изящно съехать по касательной в точке Лагранжа.
ХМУРОЕ УТРО
Выйду рано утром и возьму бревно -
Ваньке-супостату крепко дам по роже,
К Петьке не пойду уж: импотент давно,
Но сказали бабы, что мой Васька тоже.
Маргарита Викторовна дала третьеклассникам задание написать сочинение на вольную тему. Федюня Крахмалкин озаглавил свое творение «Как я правел выходные».
Когда учительница в учительской дошла до Федюнинского творения, она буквально через минуту начала вибрировать на стуле всем своим телом. А потом не выдержала и начала зачитывать работу ученика своим коллегам вслух.
«Бабушка пазвонила в субботу с утра и сказала что она заболела. Мама паехала к бабушке и сказала что абратна вирнется только завтра…», - писал Федюня Крахмалкин.
Маргарита Викторовна с выражением, четко так и читала, как было написано, в том числе без запятых, то есть без пауз перед ними.
-Он что, без запятых пишет? - на всякий случай все же спросила ботаничка Леда Аркадьевна.
- Да они почти все у меня без запятых пишут, как я ни бьюсь с ними, - оторвавшись от сочинения, пожаловалась Маргарита Викторовна. - А если и ставят, то где попало.
- Значит, пришло время отменять запятые, - меланхолично заметил учитель английского Аггей Никифорович. - Ну, и что там дальше излагает ваш гигант мысли?
«Кагда мама уехала папа каму-то пазвонил и сказал что его надзирательша уехала и надо срочно валить к нему с пивом, а то у него после вчирашниго башка трещит, - стала снова разбирать Федюнины каракули Маргарита Викторовна. - Скора к нам пришли дядя Саша из папиной работы и еще два каких-то лаха. Папа стал разливать пиво я тоже пратянул свою чашку. Папа сказал, а ну сынок выйди пока, а если вдруг пазвонит мама ты ей ничего не гавари, а дай трубку мне.
Я вышел из кухни и сел смотреть тилевизор. Тут пазвонила мама я ей ничего не сказал как и абещал папе, а только что папа с мужиками выгнали меня из кухни. Тут прибежал папа и стал гаворить маме что он с опытными кансультанами варит ужин…
- С кем, с кем он варит ужин? - вскинула тонкие брови ботаничка Леда Аркадьевна.
- Ну, надо понимать - с консультантами! - нервически хохотнула Маргарита Викторовна. - Да вы слушайте дальше. Так, где я остановилась… А, вот: «.варит ужин из макарон себе и мне, а язык у него заплитается патому что он устал пробывать ужин сварился или нет. Патом папа бросил трубку и снова ушел на кухню. Патом они там стали шуметь и кричать кагда я зашел на кухню те мужики били моего папку тагда я взял швабру и стал бить бародатого мужика, а папа взял памойное ведро и адел его на галову лысому и мы выгнали с папкой этих хулиганов из дому…»
- Ишь ты, как за папку-то он заступился! - покрутил головой Аггей Никифорович. - Нет. в этом парне определенно что-то есть. Да вы читайте, читайте, Маргарита Викторовна.
- Читаю, - согласилась Маргарита Викторовна. - Только вы уж меня, пожалуйста, не прерывайте. Итак: «Папка сделался с падбитым глазом и пацорапаной щикой и он пазвонил какой-то Люсьен и сказал чтобы она пришла его спасать. Пришла Люсьен в каротком халатике и завела папку в спальню спасать. Я тоже зашел и спрасил у папы кто это такой пришел папа сказал что это медицинская систра Люсьен из его работы и сейчас только она может его спасти зделать пиривязку. Папа сказал, а ну сынок выйди это не для слабых с нервами. А когда я вышел то скоро в спальне начал громко кричать и станать не папа, а эта самая Люсьен как будто это не папке, а ей делали пиривязку…»
- Черт те что! - фыркнула Леда Аркадьевна. - Полное разложение! Я думаю, не стоит дальше читать, тут и так все понятно.
- Нет уж, читайте, читайте! - скороговоркой сказал Аггей Никифирович. - Мы просто таки обязаны знать, что происходит в семьях наших учеников.
«…А патом я заснул на диване, - лишь на мгновение оторвавшись от тетради и досадливо мотнув головой, продолжила вдохновенно читать опус своего ученика Маргарита Викторовна. - И праснулся уже в васкрисенье утром и то патому что в спальне апять кричали и станали. Я падумал это снова пиривязывает папку та самая Люсьен а это была мама она била папу адной рукой по галове тапком, а в другой держала малинькие трусики и кричала сволачь это ково ты привадил в дом при живом ребенке. А я сказал мама успакойся это медицинская систра Люсьен из папиной работы пиривязывала папку патаму что его ранили хулиганы. Ага закричала мама, а ну сынок выйди нам надо еще паговарить. Вот так интересно прашли мои выходные может было бы еще интереснее, но на самом интиресном месте миня всигда прасили выйти… «.
Вся учительская плакала от смеха и горя вместе с Маргаритой Викторовной над Федюниным сочинением.
- Ну и что ты будешь делать с этим Крахмалкиным? - отдуваясь, спросил Маргариту Викторовну Аггей Никифорович.
- Да что Крахмалкин, - сказала Маргарита Викторовна, закрыв тетрадку Федюни. - Поработаю с ним на дополнительных занятиях, может и будет толк. Это вот с его папашкой надо что-то делать. Чтобы не предоставлял больше сыну таких сюжетов для сочинений на вольную тему…