У Вагнера встречаются чарующие моменты и ужасные четверти часа.
Вино для неумеющего пить - яд; для умеющего пить - противоядие.
Никто не любит в адрес свой,
Услышать брань и оскорбленье,
Но сам, с завидной частотой,
Находит в скверне утешенье!
Справедливость - это путь одиночества.
Кошки и впрямь проявляют заботу о нас. Например, они каким то чутьем знают, во сколько нам нужно встать, и будят нас за двадцать минут до того, как зазвонит будильник.
В 1914 г., в начале империалистической войны, германский фельдмаршал Гинденбург (1847 - 1934), впоследствии президент Германской республики, сказал корреспонденту «Neue freie Presse» Паулю Гольдману: «Война с Россией в настоящее время прежде всего вопрос нервов. Если Германия и Австро-Венгрия имеют крепкие нервы и выдержат, - а они выдержат, - то мы победим.
(Paul Goldmann, Gesprache mit Hindenburg, Berlin, S. 22).
По мере прогресса в области связи зануды становятся все зануднее.
Тот, кто смеется последним, вероятно, сам собирался рассказать этот анекдот.
Я люблю, когда шумят березы,
Когда листья падают с берез.
Слушаю - и набегают слезы
На глаза, отвыкшие от слез.
Ний, Вий
nij-vijНий (зап.-слав) или Вий (вост.-слав.) в православии - св. Касьян - бог навьего подземного мира и посмертный судья, соотносится с Плутоном, по Длугошу («История Польши», XV в.), возможно, одна из ипостасей Велеса: «Кн.I. … Плутона прозывали Ныя (Nya); его считали богом подземного мира, хранителем и стражем душ, покинувших тела, и просили у него после смерти провести в лучшие места преисподней, и поставили ему главное святилище в городе Гнезно, куда сходились изо всех мест.» Мацей Стрыйковский в «Хронике польской, литовской и всей Руси» в 1582 году пишет: «Плутона же, бога пекельного, которого звали Ныя, почитали вечером, просили у него по смерти лучшего усмирения непогоды.» «И вдруг настала тишина в церкви: послышалось вдали волчье завывание, и скоро раздались тяжелые шаги, звучавшие по церкви, взглянув искоса, увидел он, что ведут какого-то приземистого, дюжего, косолапого человека. Весь был он в черной земле. Как жилистые крепкие корни выдававлись из него засыпанные землею руки и ноги. Тяжело ступал он, поминутно оступаясь. Длинные веки были опущены до самой земли. С ужасом заметил Хома, что лицо было на нем железное. Его привели под руки и прямо поставили к тому месту, где стоял Хома. - Подымите мне веки: не вижу!- сказал подземным голосом Вий.- И все сонмище кинулось подымать ему веки.» (Гоголь «Вий») Мы знаем, что в сказках типа «Бой на Калиновом мосту» герой и его названые братья справляются с тремя чудо-юдами, затем раскрывают козни чудо-юдовых жен, но мать змеев смогла обмануть Ивана Быковича и «утащила его в подземелье, привела к своему мужу - старому старику. - На, тебе - говорит - нашего погубителя. Старик лежит на железной кровати, ничего не видит: длинные ресницы и густые брови совсем глаза закрывают. Позвал он тогда двенадцать могучих богатырей и стал им приказывать: - Возьмите-ка вилы железные, поднимите мои брови и ресницы черные, я погляжу, что он за птица, что убил моих сыновей. Богатыри подняли ему брови и ресницы вилами: старик взглянул…» Не правда ли, похоже на Гоголевского Вия. Старый старик устраивает Ивану Быковичу испытание с похищением для него невесты. А затем и вовсе соревнуется с ним, балансируя над огненной ямой. стоя на доске. Старый старик этот проигрывает испытание и низвергается в огненную яму,
Возможно каждый из нас многое забывает в своей жизни, но забыть - это не так страшно, страшно вспомнить, как с тобой поступили. Поэтому и из прошлого берём самое лучшее - плохое забываем, хорошее вспоминаем.
В литературную речь выражение это введено, по-видимому, Некрасовым, который употребил его в стихотворении «Маша» (1851):
Человек он был новой породы:
Исключительно честь понимал
И безгрешные даже доходы
Называл воровством, либерал!
Сила возмущения бывает всегда соразмерна степени несправедливости.
Человеческое сознание находится между двумя безднами, верхней и нижней, между сверхсознанием и подсознанием. Отсюда нравственная раздвоенность человека.