Зачем, скажи, стареешь мама ты?
Морщинки с каждым годом прибавляя
И хоть мои виски давно седы,
… в твоих глазах я маленькая ляля.
Коленки помню обнимал твои,
Когда мне на руки залезть хотелось.
Теперь ты мне едва ли до груди,
А в синие глаза закралась серость.
Так хочется в чертах твоих прочесть,
Что долго будет все с тобой в порядке,
Но пепельность уже сменила медь
И волосы редеют в милой прядке.
Живи ты долго - много, много лет,
А мы на праздники к тебе слетаясь,
Поднимемся и тост - а ты в ответ:
Как быстро выросли мои ребята…
Облетают листья,
оголяя ветви,
Выдувает мысли
мне порывом ветра
На душе тревога,
а в глазах усталость,
Верю только в Бога,
да и то лишь малость.
Под ногами слышу
шорох палых листьев,
Падают на крыши
попрощавшись с жизнью…
Хрупкие создания,
жертвы межсезонья
Толи в наказание,
толи для раздолья.
По щекам стекают
маленькие капли,
Дождь, а может слезы,
разберешься врядли…
Счастье было в горечь,
горе стало в радость,
А чужая совесть
вызывает жалость…
Догорают листья,
обжигая душу,
Горестные мысли
мой покой разрушат,
А глаза слезятся
видимо от дыма
Значит расставаться
нам необходимо…
(2008г.)
Copyright: Оксана Кряквина,
2014
Свидетельство о публикации
114 092 600 456
Бывают люди с лицами младенцев,
младенцы есть с глазами мудреца.
В убийце спит страдающее сердце,
а в честном с виду - сердце подлеца.
Мир проходимцев, гениев и асов
живёт, легко любя, легко губя,
но Бог нам всё же дал один из шансов -
спасаясь, совершенствовать себя.
В работе трудной, в праздном шумном пире
не забывать о собственной судьбе,
определив, что лучше в этом мире:
служить или прислуживать себе.
СТРЕКОЗА
Вспорхнёт и опустится снова
На волны ручья лесного,
Над гладью, сверкающей, как бирюза,
Танцует волшебница стрекоза!
И славит жуков восхищённый хор
Накидку её - синеватый флёр,
Корсаж в эмалевой плёнке
И стан удивительно тонкий.
Наивных жуков восхищённый хор,
Вконец поглупевший с недавних пор,
Жужжит стрекозе о любви своей,
Суля и Брабант, и Голландию ей.
Смеётся плутовка жукам в ответ:
«Брабант и Голландия - что за бред!
Уж вы, женишки, не взыщите, -
Огня для меня поищите!
Кухарка родит лишь в среду,
А я жду гостей к обеду,
Очаг не горит со вчерашнего дня, -
Добудьте же мне скорее огня!"
Поверив предательской этой лжи,
За искрой для стройной своей госпожи
Влюблённые ринулись в сумрак ночной
И вскоре оставили лес родной.
В беседке, на самой окраине парка,
Свеча полыхала призывно и ярко;
Бедняг ослепил любовный угар -
Стремглав они бросились в самый жар.
Треща поглотило жгучее пламя
Жуков с влюблёнными их сердцами;
Одни здесь погибель свою обрели,
Другие лишь крылья не сберегли.
О, горе жуку, чьи крылья в огне
Дотла сожжены! В чужой стороне,
Один, вдали от родных и близких,
Он ползать должен средь гадов склизких.
«А это, - плачется он отныне, -
Тягчайшее бедствие на чужбине.
Скажите, чего еще ждать от жизни,
Когда вокруг лишь клопы да слизни?
И ты, по одной с ними ползая грязи,
Давно стал своим в глазах этой мрази.
О том же, бредя за Вергилием вслед,
Скорбел еще Данте, изгнанник-поэт!
Ах, как был я счастлив на родине милой,
Когда, беззаботный и легкокрылый,
Плескался в эфирных волнах,
Слетал отдохнуть на подсолнух.
Из чашечек роз нектар я пил
И в обществе высшем принят был,
Знавал мотылька из богатой семьи,
И пела цикада мне песни свои.
А ныне крылья мои сожжены,
И мне не видать родной стороны,
Я - жалкий червь, я - гад ползучий,
Я гибну в этой навозной куче.
И надо ж было поверить мне
Пустопорожней той трескотне,
Попасться - да как! - на уловки
Кокетливой, лживой чертовки!"
Эх, вы годы - лихие наездники
Не летите так быстро вперёд,
Поумерьте свой пыл привередники,
Торопить не спешите излёт.
Износили изрядно, изъездили
Косогоры прошедших лет,
Унеся их к далёким созвездиям,
Лишь туманный оставив след.
Что там ждёт впереди, и что сбудется,
Что пророчит судьбы гороскоп,
Может счастье случайно приблудится
Или мимо промчится в галоп.
Все мы в жизни заложники времени,
Лишь короткий его эпизод,
И недолго находимся в стремени,
И не можем верстать его ход.
Геннадий Южаков
Велик мир грез и снов,
В нем нету тяжести оков.
Там бродят души изредка,
А встреча очень коротка.
Порой в надежде мы идем,
С любовью разговор ведем.
Приходит утренний рассвет,
А все исчезло тебя и нет.
Все исчезает сразу в миг,
Теряется твой милый лик.
Действительность пришла,
Мечты, вновь грезы унесла.
В душе пусть малый огонек,
Горит и тлеет там уголек.
та теплится в тебе,
Ведет по жизни и судьбе.
Слышать свет на порядок легче,
Чем по горло входить во тьму.
Безнаказанность мага лечит.
И приходит во сне к нему
То ли совесть аккордом ложным,
То ли памяти сизый дым.
Он расстался с недавним прошлым.
Он проснулся насквозь седым.
Маг всю жизнь врачевал чужие -
Сотни судеб молитвой сшил.
И от этого на вершине
Так светло от его души.
Вечный город уснул и выбыл,
Сохрани его и спаси.
Безнаказанность - это выбор.
Превосходство небесных сил.
Гуляю одна по ночному
проспекту,
К чему эти слезы, зачем эта боль?
Я строкам стихов расскажу по секрету,
Как горько, когда умирает любовь!
А мимо меня мчат по трассе машины,
И люди спешат к своим теплым домам…
Лишь мне невдомек почему все решили,
что внутренний мир мой
разбит пополам?
Свет ярких огней освещает дорогу,
Свет фар беспощадно мне слепит глаза,
А я всё иду в направление Бога,
Меня будто тянет и манит туда…
Не чувствуя устали, страха, сомненья,
Бреду, будто зная, что там меня ждут,
И каждый мой шаг, как задачи решенье,
Куда доберусь - там меня и спасут…
(2008г.)
Copyright: Оксана Кряквина,
2014
Свидетельство о публикации
114 090 905 197
Он откровению внимает дум
Вне времени и вне пространства,
И проникает в глубину веков его пытливый ум От зёрен отделяя плевел сорное убранство.
О, истина, как труден к тебе путь,
Как разобрать, где ложь сокрыта, а где правда,
Всё относительно, так в чём же тогда суть,
Ведь есть у каждого своя и правда и неправда.
Он внемлет откровенью дум,
Сомнения терзают его душу,
Нет, не поймёт секреты мирозданья человечий ум,
Пока его создатель свой обет молчанья не нарушит.
Тихо сгорают страницы стихов,
Трепетно, медленно в пламени ярком…
Целая жизнь из рифмованных слов
Пеплом развеется вечером жарким…
Что же в них было и кто их писал?!
Врядли хоть кто-то задастся вопросом…
Те, кто в огонь их сейчас
побросал,
Видно привыкли читать только прозу…
Ветер подхватит частицы души,
Чьей-то ранимой, несчастной и гордой!
Кто-то услышит в звенящей тиши,
Эхо стихов той, что стала свободной!
Той, чья душа обрела свой приют,
Там, где нет боли, нет лжи беспричинной…
Птицы по ветру стихи соберут,
Чтобы пропеть их песней красивой!
(2008г.)
Copyright: Оксана Кряквина,
2014
Свидетельство о публикации
114 021 208 070
Геннадий Южаков
Мужскую книгу ты листаешь,
А видно в ней и понимаешь,
Из прошлой жизни еще это,
В памяти хранится где-то.
Вокруг Сансары ходим все,
Да, жизни носим мы в себе.
Порой ошибки и все грехи,
На плечи те сейчас легли.
Все, не зависимо от пола,
Предложена снова школа.
И по тропе идти должны,
Уроки новые опять нужны.
Вновь мы по этому живем,
И жизнь по новому ведем.
Архивы видно стерты все,
А все записано в Судьбе.
Она была невзрачная,
Невинна, как дитя,
Как облако прозрачное,
Сквозь пальцы проходя.
Затем смотрела мнительно,
Как на Христа - Пилат.
Смеялась заразительно,
Шутила невпопад.
Под звуками ничтожными
Был слышен редкий глас.
И что-то было схожее
В душе тогда у нас.
Не пел я серенады ей,
С ней не ходил в кино,
Но сердце канонадами
Стучало всё равно,
Натягивая ритмами
Мне нервы, как жгуты,
И строки монолитами
Ложились на листы.
Мы с ней не долго пожили,
Виновен в этом я.
Обычные прохожие
На лоне бытия.
И музой одурманенной
Мне душу отравив,
Она меня изранила
Лиричностью любви.
И мной ночами грезила,
Была у моих ног…
Прости меня, Поэзия,
Что разлюбить не смог!
Попав однажды в испытаний стремя,
Между желаемым и долгом всякий раз,
Мы уповаем, что судьба и время
В конечном счете все решат за нас.
Проблем не избежать - так было, есть и будет,
Порою выбираем меньшее из зол…
Кто счастлив был победой - не забудет,
Как падал! Но к заветной цели шел.
Как мальчики, мечтая о победах,
Умчались в неизвестные края
Два ангела на двух велосипедах -
Любовь моя и молодость моя.
Иду по следу. Трассу изучаю.
Здесь шина выдохлась, а здесь прокол,
А здесь подъем - здесь юность излучает
День моего вступленья в комсомол.
И, к будущему выходя навстречу,
Я прошлого не скидываю с плеч.
Жизнь не река, она - противоречье,
Она, как речь, должна предостеречь -
Для поколенья, не для населенья,
Как золото, минуты собирай,
И полновесный рубль стихотворенья
На гривенники ты не разменяй.
Не мелочью плати своей отчизне,
В ногах ее не путайся в пути
И за колючей проволокой жизни
Бессмертие поэта обрети.
Не бойся старости. Что седина? - пустое!
Бросайся, рассекай водоворот,
И смерть к тебе не страшною - простою,
Застенчивою девочкой придет.
Как прожил ты? Что сотворил? Не помнишь?
И всё же ты недаром прожил век -
Твои стихи, тебя зовет на помощь
Тебя похоронивший человек.
Не родственник, ты был ему родимым,
Он будет продолжать с тобой дружить
Всю жизнь, и потому необходимо
Еще настойчивей, еще упрямей жить.
И, новый день встречая добрым взглядом,
Брось неподвижность и, откинув страх,
Поэзию встречай с эпохой рядом
На всем бегу,
На всем скаку,
На всех парах.
И, вспоминая молодость былую,
Я покидаю должность старика,
И юности румяная щека
Опять передо мной для поцелуя.
Я не катался по земле, пытаясь на ноги встать.
Я знал что если поднимусь, то головы не сносить.
Я не использовал свой шанс когда была возможность мимо пройти.
Как хорошо что в тот момент мне было нечем кричать,
Была охота, наплевав на гордость, в голос завыть.
Какая гордость, в самом деле, если силы нет чтоб даже ползти?
И чей то голос мне шептал, мол, ты не справишься сам.
Ты здесь чужой, как ни крути и ты не станешь своим,
И солнце здешнее не будет для таких как ты, безумцев, светить.
А в этом городе людей нет места бешеным псам,
Ты обречён до самой смерти быть собою самим!
Ведь это ясно, что навряд ли ты позволил бы себя приручить.
А те кто умер здесь, не смогут возродиться травой,
Под этим небом прорастают лишь коробки квартир.
В бетонных ульях, как ни странно, каждый против всех, но сам за себя.
Их обитатели идут на взлёт из окон весной,
В своём стремлении покинуть этот суетный мир,
На радость бешеным бездомным псам из тёмных подворотен, как я.