Свою душу беречь надо смолоду
От гордыни, растления, зла.
И заслонять от всякого холода,
Открывать лишь её для тепла.
Молодых душа нежная, чистая.
Искалечить не составит труда.
А мечты, как цветочки душистые,
Не позволять их топтать никогда.
Всё же врагу не месть, а прощенье.
Это лучшая мудрость искусств.
Поберечь душу от искушенья,
Не утратить искренность чувств.
Чтобы было на сердце светло
Не впускать в него горечь обид.
Всех оружий мощнее добро
И надёжней, чем холода щит.
Сохранить лучик света и чистоты.
Закрыть путь для соблазна и лжи.
Нет счастья иного, милей красоты,
Чем владелец осветлённой души.
Калинаускайте Мария.
Copyright: Мария-Дарья Калинаускайте, 2015
Свидетельство о публикации 115 050 407 034
У судьбы бесполезно просить,
Суждено - всё и так случится,
И что есть - значит до?лжно быть,
И что будет - не отвратится.
Когда Психея-жизнь спускается к теням
В полупрозрачный лес вослед за Персефоной,
Слепая ласточка бросается к ногам
С стигийской нежностью и веткою зеленой.
Навстречу беженке спешит толпа теней,
Товарку новую встречая причитаньем,
И руки слабые ломают перед ней
С недоумением и робким упованьем.
Кто держит зеркальце, кто баночку духов;
Душа ведь женщина, ей нравятся безделки,
И лес безлиственный прозрачных голосов
Сухие жалобы кропят, как дождик мелкий.
И в нежной сутолке не зная, что начать,
Душа не узнает прозрачные дубравы,
Дохнет на зеркало и медлит передать
Лепешку медную с туманной переправы.
Как мало было бы стихов,
Когда б поэты не страдали,
Коль не терзала б их любовь
И муки горестной печали.
Была б поэзия скудна,
Едва б нашелся к слову повод.
Родная ежели б страна
Не знала, что такое голод,
Не будь униженных рабов
И войн бесчисленных баталий,
Куда людей, как на убой,
Враз миллионами бросали.
О чем светили бы огни,
Когда б исчезли бюрократы,
Которых нужно обвинить,
Пером зачислить в супостаты.
Как просто тему подобрать,
Когда есть боль и льются слезы,
Не видно счастья и добра,
И можно резать без наркоза.
Это,
город - иллюзия,
город-фантом,
В нём кварталы
безлюдны
И пуст
каждый дом.
Он встречает меня
ржавым грохотом крыш,
Лихорадочным
трепетом
желтых
афиш.
Я обыскивал город
С упорством тупым
Я бродил
по булыжным
его мостовым.
Эхо арок,
глотая скрипучий песок,
Разряжало
обойму шагов
мне в висок.
Никого…
Только страх.
Только шорох листвы.
Гонит ветер
обрывки газет на пустырь.
Без присмотра на башне
уснули часы,
И обвисли от старости
стрелки - усы.
Это,
город - иллюзия,
город-фантом,
В нём кварталы безлюдны
И пуст каждый дом.
Ах! Прекрасное теплое детство!
Уж насколько оно парное!
Жизнь загадочна и интересна.
Мир в глазах бесконечно огромен.
Время добрых наивных фантазий.
И во сне небывалых полетов.
Нет вокруг человеческой грязи.
Не тревожат дела и заботы.
Только в это чудесное счастье
Очень быстро врывается холод -
Быть послушным, уметь подчиняться
Призывают и в яслях и в школе.
И текут бесконечные слезы
От холодных долгов и запретов.
Загрызают режимы морозом
Без тепла оставляя и света.
Сыплют градом слова-оскорбленья,
Оббивают незнание в глупость,
Вызывая циклон возмущенья.
Ветром нежность стирается в грубость.
И бегут, испугавшись, из детства,
Привыкают к морозам и стуже.
Ну, а чтобы немного согреться
Бороздят алкогольную лужу.
Лишь в угрюмую теплую старость,
Когда в мудрость случилось одеться
И неведомо сколько осталось,
Без стыда возвращаются в детство.
Мой обол* за проезд получен,
Оболванен последний стих.
Стих в тумане скрип ржавых уключин.
Катит чёрные воды Стикс.
Заболела мечта в пути
Под депрессией, злом и болью.
Как же больно мечте идти,
Как остаться теперь собою.
Больно ей ступать по ножам,
Опять в рану больное слово.
Не сочувствуют тем слезам -
Расставляют ножи ей снова.
От обиды кричит душа
И в ничто превратились грёзы.
Замедляется тихий шаг,
Ведь глаза ей туманят слёзы.
Лихорадка всю обняла,
Заболела недугом гадким.
Где найти ей тропу без зла,
Чтоб смогла дойти без оглядки.
Ты людскую толпу прости,
Прости тех, что тебя разбили.
Поднимайся, прошу, иди,
Тебе небо подарит силы.
Калинаускайте Мария.
Copyright: Мария-Дарья Калинаускайте, 2014
И если дадены тебе глаза,
Уж коли ты назвался - «зрячий»,
Виновных не ищи, когда случается «гроза»,
Не обвиняй тех, кто «незрячий».
Не обнажайте душу перед всеми,
Не скидывайте призрачный покров,
Не слушайте чужих, фальшивых мнений,
Ищите свой средь множества миров.
Не раздавайте душу без остатка,
Не улыбайтесь тем, кто вам не мил.
Пусть в жизни наберётся хоть десятка,
Кто искренне, душою вас любил!
Не отдавайтесь пустоте сомнений,
Цените то, что светится внутри.
Так краток путь до смерти от рождений,
Как путь от тёмной ночи до зари.
Храните то, что вам дано от Бога,
Не растеряйте главного в пути.
Я дописала строки эпилога.
Остановите мир, я так хочу сойти!
Кто был в небе, тот меня поймет.
И высота - на сердце, словно масло.
Лечу я птицей! Это мой полет!
Я чувствую себя как будто в сказке.
Вокруг свобода и легко дышать,
И голова немножко как в тумане.
И руки от волнения чуть-чуть дрожат.
Я как волна в безбрежном океане.
Я в самолете. Слышен гул турбин.
Открыта дверь и видно сверху землю.
И красота такая, что в моей груди
Проснулось счастье, что давно так дремлет.
И наконец-то мы набрали высоту.
И звук сирены разбудил волненье.
Сейчас в руке своей держу мечту.
Еще чуть-чуть, еще одно мгновенье.
И вот я камнем вниз к земле лечу,
Со мной инструктор, от того - не страшно.
Я вечно в небе так парить хочу.
И все, что было до сих пор - уже не важно.
Я не могу словами чувство описать,
Которое сейчас меня переполняет.
От счастья, в голос хочется кричать.
Кто хоть однажды прыгал, тот это знает.
Резистос (А.А. Сумцов)
Мой пыльный пурпур был в лоскутьях,
Мой дух горел: я ждал вестей,
Я жил на людных перепутьях,
В толпе базарных площадей.
Я подходил к тому, кто плакал,
Кто ждал, как я… Поэт, оракул -
Я толковал чужие сны…
И в бледных бороздах ладоней
Читал о тайнах глубины
И муках длительных агоний.
Но не чужую, а свою
Судьбу искал я в снах бездомных
И жадно пил от токов темных,
Не причащаясь бытию.
И средь ладоней неисчетных
Не находил еще такой,
Узор которой в знаках четных
С моей бы совпадал рукой.
Пусть будет в жизни меньше огорчений,
А если есть - цветами порастут,
Кто укрощает боль, тот просто гений:
Не каждому по силам этот труд.
Посеял зло, то вырастет оно же.
А если сеял кто-нибудь другой?
Тогда Всевышний Бог один поможет,
Даст мудрость разобраться с той травой.
Возможно, надо выдернуть терновник.
А вдруг с любовью можно отогреть?
Поймет, что делать, опытный садовник,
Не даст своим цветочкам заболеть.
Вдруг зацвела колючка, стала роза.
Любуешься и думаешь «О, да!».
И задаешься каверзным вопросом:
«Как не заметил прелести следа?».
Раскинулся сад пышно и красиво,
А беды все цветами поросли,
Прошепчем с благодарностью «Спасибо,
За чудо, что пробилось из земли».
Меня предавали. Но я не сломалась
И крылья свои мастерила на взлет
Терпела. И где-то в безумстве шептала
Конечно и это однажды пройдет.
Меня убивали. Но я оживала.
В себе собирая остатки души
Теперь посмотри. Посмотри, я живая!
Надменные взгляды в толпе потушив.
Мне сердце сжимали. И воздух закрыли.
И даже не дали свободно вздохнуть,
Как будто живою меня хоронили,
Кололи мне в вены горячую ртуть.
Смотрели довольно. Когда же сломаюсь?
Топтали мне душу. Совсем не щадя.
Я тихо с коленей себя поднимая,
Дышала опять. И опять я жила.
В себе находя силы снова и снова
Я все же осталась с душою живой
«И это пройдет» - я брала за основу,
Теперь все прошло. Но какою ценой?
Ксения Газиева
Питер
Денис Богатов
Гуляю. Питер. Лёгкая прохлада.
Соблазн всерьёз поддаться куражу.
И я свободно воздухом дышу.
Моя обитель. Большего не надо.
Балдею. Питер. Невский под ногами.
Гремит брусчатка, радуя каблук…
И этот ровный, планомерный стук…
И я, любитель говорить стихами…
Всё это будто нашептал на ухо
Всесильный кто-то спящему Петру.
И он проснулся с мыслью поутру,
Что будет шведское болото сухо.
Copyright: Денис Богатов, 2015