Ночь разбивается о тени,
Что за спиной моей стоят,
И вереницы сновидений
Опять все мимо пролетят.
А тени - жизни отраженья
Зачем-то душу теребят,
И гложут мозг без сожаленья,
И память, воскрешая, ворошат.
Зажгу я на камине свечи,
Чтоб мрак теней скорей прогнать,
Чтоб перестали обнимать за плечи,
Чтоб перестали душу рвать.
Ну, вот и утро, меркнут тени
В лучах родившегося дня,
Душа поднимется с коленей,
И к новым жизненным свершеньям,
К деяньям новым призовёт меня.
Загрустила вдруг синица,
Ей бы ввысь небесну взвиться,
Воспарить над облаками,
Над полями, над лесами,
Над глубокими морями,
Над высокими горами,
И вослед за журавлями
В страны дивные лететь.
Пусть мала совсем синица,
Но она ведь тоже птица,
И ей часто небо снится
И его голубизна …
Вот и люди, как синицы,
Не дано нам в небо взвиться,
Но по-прежнему в мечтах
Грезим мы о журавлях.
почему-то некоторые песни намного дороже людей вокруг.
и как бы все ни смеялись, по-волчьи ни скалились,
каждый трек - личный мой апокалипсис
и, наверное, лучший друг.
почему-то мы пишем, backspace’ом стираем, вздыхаем молча,
когда нужно так рассказать всё, что камнем на сердце.
почему-то чай заканчивается обязательно среди ночи,
когда и так невозможно согреться.
почему-то оказалось, что родные стареют неумолимо.
ты когда-то мечтал о свободе, теперь хоть плачь,
ведь они постепенно уходят. ну как, терпимо?
знаешь, время не самый хороший врач.
мы меняем легко всё, что есть, на пятак, не глядя.
слишком взрослые дети остались опять одни.
боже, сохрани нас стихами в чьих-то мятых тетрадях.
боже, нас сохрани.
Внутри меня наскальные рисунки
Их рисовали мудрые веками,
Быть может в хаосе или по струнке
Мне их разгадывать, делиться с вами.
Мне прикасаться к волшебству,
Что в камне зашифровано рукою,
Внимать чьему-то мастерству,
А значит я чего-то стою.
Мне суждено посланье донести,
Оставленное новым людям,
А может что изобрести,
Добавив краски серым будням.
Я шифр на скалах разгадаю,
Лишь в тишине закрыв глаза
И все получится, я знаю,
И вверх взветвится новая лоза.
Я подхожу в ночи к окну
И заклинания пишу на нём,
Но растекаются слова с дождём,
Совсем не слышу тишину…
Вот растворяются дожди
И покидают злые грозы,
В очах уж высыхают слёзы
И лишь Она в моей груди…
Я в кулаки сжимаю руки,
Понять пора уж, что нету толка,
Но колит Душу острА иголка,
А в сердце лишь сильнее стуки…
С окна исчезли заклинания
И мысли, на бумаге пустота.
Да был бы толк, ждала его всегда,
Напрасны только все старания…
А если вдруг погибнет всё кругом:
Любовь, и вера, и стихи, и песни.
Надеяться я буду, что воскреснет.
Надежда - последней умрёт, потом.
Калинаускайте Дарья.
ДОЗВОНИТЬСЯ ДО РАЯ И СБРОСИТЬ…
Быть рекою, но высохнуть руслом…
Виться ветром, но вырулить в штиль…
Все молитвы прочитаны устно
И отправлены грёзы в утиль.
С грациозностью божьих коровок
Улетают года в небеса.
Мельтешит череда нестыковок,
Задевая души полюса.
Наши козыри лучшие биты…
Наши флаги изорваны в хлам…
У Судьбы есть свои фавориты…
Я не тот пресловутый Адам,
Что являясь творением Бога,
Породил человечества ветвь…
Я - ошибка житейского блога,
Что заполнен, почти что, на треть.
И от краха надежд и мечтаний
Остается кусать локотки…
«Суицид Интернешел»… Кто крайний???
Круглосуточно пашут лотки…
Души падают, словно колосья,
В круговерти проблем… Все на жмых!!!
Дозвониться до рая и сбросить…
И помучаться малость в живых…
Когда поймешь умом
в беспечной суете,
что ты устал,
а бегу нет конца.
И я не тот, и вы не те,
и где сей пьедестал?
Закрой глаза!
И вспомни свое детство.
Пусти душе смирение, покой.
Как хорошо!
Ты лишь глаза тихонечко закрой.
Смирись, что ты не гений.
Да! Я не гений.
И глупости сказать я не боюсь.
Я не ищу в себе сомнений.
Мне только жаль упущенных мгновений,
в которых я бесцельно растворюсь.
2014 г.
Ни читаю стихи,
Ни хожу по гостям,
И не слушаю песен.
И тем более песен своих
Никому никогда не пою.
Мне мой мир
Зачарованный с детства
Куда интересней.
От того может быть
И от жизни чуть-чуть отстаю.
Я люблю старый город,
До боли знакомые окна,
Шелест улиц,
Ночами почти без машин.
Берега над рекой…
Обновленные лики святых…
Обрамленные бережно в стекла.
Золотые кресты древних храмов
И в сердце беспечный покой.
2015 г.
Пролетели мы, прошли
почти незамечены.
Раны болели,
но потихоньку залечены.
Кто-то извне поменял
все знакомые к сердцу пароли.
На эпизоды разодраны
наши главные роли.
Добрые мысли разбиты
об камень политинформации.
Сколько там ехать?
Приехали…
Конечная станция.
Конец гравитации.
2015 г.
Небо пятницы этой - арбузная алая мякоть.
Чуть подсохшая слякоть
запомнила след.
Час бесед.
Время каркать воронам
и уткам на озере крякать.
Ствол коринфской сосны чуть шуршит золотой шелухой.
Запах хвои сухой
с четверга настоялся.
Стало ясно:
юность где-то отстала,
а старость советчик плохой.
Потому что резоны - как путы тягучей резины
иль как хляби трясины
для вольной судьбы.
Эх, кабы
сосны помнили то же,
что помнят родные осины.
Звезды пятницы этой - как нищенские медяки.
Разве мы бедняки,
чтобы их дожидаться?
Может статься,
этот час до заката -
успех наш всему вопреки.
Над озерною рябью вечерние призраки лодок.
Жеребец-первогодок
рванул наутек.
Наш итог -
это горькое счастье,
что нету потерь без находок.
Мы с рождения прочно связаны
Вместе, рядом, который год
И друг-другу во всём обязаны
Кто познал тебя, тот поймёт…
Ты пришла, как забытый сон,
Ты подкралась игривой кошкою
Ты мурлыкала песни в тон
Но царапала не понарошку…
Ты искала мои следы
В городах, где я даже небыл
Ты хранила меня от беды
Для того, чтоб увидел я небо…
Жизнь-Душа, беспокойная ты…
Всюду лезешь ко мне с вопросами
Будоражишь мои мечты
Но ведёшь по дороге с заносами…
Ты уйдёшь, не подав руки…
Не сказав ничего обидного
Но в глазах моих нет тоски,
И волнения очевидного…
Карета подана… и бородатый кучер
Поит коней, обдумывая путь
- Метель, сударыня… студит морозный вечер
Не лучше-ль вам в усадьбе отдохнуть?..
Седой лакей разжёг фонарь наддверный
Укутал в шубку юную княжну
Перекрестил на всякий случай… скверный
Утёр слезу и даже не одну…
Рванула тройка, разметало гривы
Фонарь, качаясь, мечется лучом
Княжна спешит… беспечна и игрива
Ей нынче непогоды нипочём…
В неистовстве пол-ночи кружит вьюга
Верстовые столбы исчезли в мираже
Потерян санный путь и лопнула подпруга
Понуро встали кони, да кучер спит уже…
Давно пора гасить фонарь наддверный
Ей, засыпая, кажется, что вот…
Примчался рыцарь её нежный, верный
И в церкви под венец с собой ведёт…
Встаёт рассвет над столбовой дорогой
Искрит на солнце заметённый путь
В звенящей тишине, необычайно строгой
Спешит гусар, познать потери суть…
Ну и пусть, что душу обливает обида
И сердце бьётся не в такт, а в боль,
И чаша любви на кусочки разбита,
Это всё пустяки, - я выиграю бой…
И в слабостях этих превзойду я себя,
Хоть слёзы стекают по крАю щеки.
Я счастлива буду! Ты слышишь, судьба?
Я счастлива буду, - всему вопреки…
И никто и ничто не сломает меня,
Пусть сердце только не рвут из груди.
А если останусь средь чужих я одна,
Со мною Бог и божий свет впереди…
Калинаускайте Мария.
Copyright: Мария-Дарья Калинаускайте, 2015
Свидетельство о публикации 115 061 404 147
Мои обветренные губы…
Прикрываю тонкой я вуалью,
А в округе бродят судьбы
И омрачают всё печалью…
Весною сыплет дерзкий снег,
Не в первый вовсе уже день,
А недовольный человек,
Злясь, ругает за метель…
Мне застилает хлопьями глаза
И окунуться бы в пушистый снег,
Но при людях, увы, нельзя…
Не тот ведь нынче век…
А в небе там - одна неясность,
Как неясна в моей душе тревога,
Пророчит судьбам она опасность…
За них я помолюся Богу…
Всё ж брошусь в снег я на колени
И со слезами помолюся Богу…
У судеб мрак, чтоб унесли метели,
А с Души моей унесли тревогу.
Калинаускайте Мария
Copyright: Мария-Дарья Калинаускайте, 2015
Свидетельство о публикации 115 032 710 948
В жизни всё перемешано
Властной над нами судьбою,
Радость с печалью замешаны,
Счастье - с нежданной бедою.