Когда птицы позовут в небеса ветрами…
Что есть Жизнь и что есть Смерть —
Вы поймёте сами!
Настанет час, отторгнет тело душу
Как инородный для себя предмет —
Слова полезут изнутри наружу
Переплетаясь в мой предсмертный бред.
Лицо зажжет болезненный румянец
Вопьются иглы в вены на руках
И мне станцуют ритуальный танец
Шуты в больничных белых колпаках.
Дополнит эту странную картину
Тупая боль в груди и вместе с тем
Все те кто в той больнице раньше сгинул
От любопытства вылезут из стен
Потом сотрутся стены с потолками
Исчезнут все пределы бытия
И хлынут в явь волхвы с бабы ягами
И мертвецы что жили до меня
Гиганты, гномы, пьяные соседи,
Рекламный заяц и орёл стальной
А дама в чёрном, что войдёт последней,
Зальётся звонким смехом надо мной
Потом всё стихнет. Тишина повсюду
Пусть будет шелест листьев на ветру
Я видеть больше ничего не буду.
Я без мучений до утра умру
Что будет дальше, это всем известно
И потому здесь пропущу чуть-чуть
При ритуалке духовой оркестр
И остальную траурную жуть
Промчатся девять дней, промчатся сорок
Промчится год, второй, а там и пять
Родные люди, как бы не был дорог,
О мне начнут с годами забывать
Лет через десять, к середине мая
Могильный холм затянет лебедой
Но вспомнишь ты меня, моя родная,
И навестишь старухою седой
Расскажешь тихо как меня любила
И приберешься там без суеты
Смахнув слезу положишь на могилу
Рукой дрожащей свежие цветы
Зажжешь горбатясь маленькую свечку
За упокой моей души, скорбя.
А я тебе дождём с небес отвечу.
Порывом ветра обниму тебя
Я хочу умереть в лесу…
Я хочу умереть в лесу,
Своим телом кормить лису
И её несмышлёных лисят,
Они голодны — пусть едят
Или пусть из открытых ран
Моей крови напьётся варан
В ночь, когда соберётся гроза,
Пусть он выклюет мне глаза
И глазниц моих яблоки скользкие
Пусть насадят ежи на иголки,
Задыхаясь от удовольствия,
Моё сердце пусть выгрызут волки
В моих рёбрах пускай муравьи
Муравейники строят свои,
Белый череп на чёрной земле
Пусть убежищем служит змее
Или пусть через мой живот
Лучше дерево прорастёт,
Станет кроной моя голова
И на мне будет жить сова…
Ты в комнату войдешь, - меня не будет,
Я буду в том, что комната пуста,
Что зов твой - самый добрый, самый нежный,
Останется впервые без ответа:
Заговорит с тобою немота.
Но, как лады поломанной свирели,
Всё пробует рука с надеждой тщетной
Услышать строй навек умолкшей песни, -
Так снова позовешь ты. Но в ответ -
Молчанье. Вслух, быть может, вымолвишь:
«Проклятье!» И на это не отвечу.
Заплачешь ты, а я… не подойду.
Впервые. И тогда,
Тогда лишь ты поверишь,
Что нет меня, что нет меня навеки,
Что нет меня навеки на земле.
Что-нибудь следует делать со смертью -
Ибо превысили всякую смету
Траты на то, чтоб не думать о ней.
Как ни мудрит, заступая на смену,
Утро, - а ночь все равно мудреней.
Двадцать семь раз я, глядишь, уже прожил
День своей смерти. О Господи Боже!
Веры в бессмертие нет ни на грош.
Нет ничего, что бы стало дороже
Жизни, - а с этим-то как проживешь?
Век, исчерпавший любые гипнозы,
Нам не оставил спасительной позы,
чтобы эффектней стоять у стены.
Отнял желания, высушил слезы
И отобрал ореол у войны.
Что-нибудь следует делать со смертью, -
много ли толку взывать к милосердью,
Прятаться в блуде, трудах и вине?
Все же мне лучше, чем дичи под сетью.
Два утешенья оставлены мне.
Первое - ты, моя радость, которой
Я не служил ни щитом, ни опорой, -
Но иногда, оставаясь вдвоем,
Отгородившись засовом и шторой,
Мы забывали о том, что умрем.
Ты же - второе, мой недруг, который
Гнал меня плетью, травил меня сворой,
Мерил мне воздух и застил мне свет,
Ты, порождение адской утробы,
Ужас немыслимый мой, от кого бы Рад я сбежать и туда, где нас нет.
Нам Божью логику не суждено понять…
Он сам решает, кого забрать…
Кого оставить здесь, на земле…
Свои у него приоритеты…
Нигде мерзавцев не хотят…
И Бог нам это доказал,
к себе лишь лучших забирая.
Не дав дожить здесь, на Земле.
им свой он определяет век.
Подонкам продлевает часто жизнь.
Тут парадоксам счёта не найти.
Нас оставляет он страдать. зачем?
Я знаю. КАК в наказание за тот,
первичный первородный грех,
наказан Богом человек.
И изменить нам это невозможно…
На всё есть только Воля Божья!
Из века в век нам суждено
Терпеть довеку сей Аспект
с людьми играя в чехарду.
КАКИМ критериям подвластен
ЕГО отбор: тот или иной,
комУ он пишет Приговор…
Вручая каждому лишь СВОЙ:
на Парадиз иль Вечный Ад…
Понять не суждено Творца!
И в этом есть СМЫСЛ Бытия!