Достаточно опуститься на колено перед понравившейся вам девушкой, нежно снять туфельку и (можно даже не кричать, а просто тихо) спросить:
- Я тут ищу себе жену. Вот туфелька. Та, которой она подойдёт первой - ту я и возьму в жёны!
Разрешите Вам примерить?
Собралась довольно таки большая компания на празднование профессионального праздника. Разный возраст, разные должности, разные погоны. От генералов до рядовых. Сидим выпиваем, болтаем, разбившись на небольшие группы согласно купленным билетам. Беседа очень добрая, можно сказать, что ни о чём, но все же мысли умные проскакивают. Рядом со мной оказалась Девушка, назовём её Оля. Красивая, в очень дорогих шмутках, с ароматом прекрасных дорогих французских духов. Но только этот аромат слышится ровно до тех пор, пока Оля, что-нибудь не скажет. Скажет - аромат резко меняется в противоположную сторону. Сижу, думаю, что-то неудачное посадочное место мне досталось. Стараюсь не обращать внимания на Олю, праздник же всё-таки. Хочется расслабиться после тяжёлых трудовых дней. Редко получалось, но очень хотелось. Поэтому язык прикусила и наслаждаюсь отличной кухней, неплохим вином и общением с коллегами. Музыка звучит совсем тихо, не заглушает беседы гул. Каждый о своем и, вроде, все вместе говорим. Оля чаще молчала, пока не выпила хорошо, немного вроде, но разговорилась, ей, видать, хватило. Стало не очень уютно. Исчезла плавность разговора. Волна пошла, время от времени, когда Оля начинала гнать… пургу. Но разве стОит омрачать праздник? На неё стараются не обращать никакого внимания. Оле это явно не нравится. А как же, такая красота сидит, вся из себя и ТУФЕЛЬКИ неплохие на ней, и стройна, и грациозна, всё при ней. Да не всё. Самого главного, как раз и нет. Я не помню даже какую я произнесла фразу, но Оля взбесилась. Встала и тихую беседу прервала громким воплем, обращенным ко мне: «А ты вообще молчи, я - интеллигентный человек и могу рассуждать на эту тему!!!» Все притихли, насторожились. Я просто спросила: «Олечка, а что означает понятие «интеллигентный человек?» Оля, не напрягаясь, выдаёт: «Это тот, у кого родители работают на высоких или хороших должностях, имеют много денег. И сам при должности.» И села довольная и с умным лицом. Тишина зависла, все ждут продолжения. Я, право, растерялась, не знаю, что и сказать. Поэтому пауза затянулась. Мысли лихорадочно понеслись: и опозорить её не хочется, и до слёз довести, и унижать при всех неохота совсем, и сказать что-то надо. Спрашиваю: «А кто у тебя родители?» С гордостью: «Мама в советские времена продавцом работала, её такие люди уважают, к ней, знаешь, какие шишки обращались за дефицитами? Она до сих пор к ним за помощью обращается и ей не отказывают. Хотя она сейчас и не работает. Незачем, у нас три магазина своих, мама очень умная, вовремя успела их приватизировать. Работают там наемники, мы им платим. А мама отдыхает. Заслужила. Ездит по миру, смотрит страны, покупает всё, что только пожелает. А папа - автослесарь, знаешь, кто к нему машины пригоняет до сих пор, даже авторитеты, не считая больших начальников? Только он у нас не совсем нормальный, никогда ни к кому не обращается. Работяга. Но, если надо будет, я упрошу его, он - добрый, мне не откажет, если сильно пристану. Но он странный, мог бы с мамой по миру колесить, а он гайки крутит». Я вообще зависла, перезагрузится никак не могу. Мама… лжеприватизация… обман честных… папа. золотой человек… с не менее золотыми руками… тяжело ему… наверное…, с такой женой и дочкой… Зависла не только я, повисла тишина, кто-то тихо произнес, пытаясь спасти ситуации.: «Мент родился»… Не получилась, родился уже и второй и третий. Оля не выдержала: «Ну, что нечего возразить, умная ты наша? Ничтожеству без мозга редко находится, что мне сказать в ответ.» Перебор. Передоз. Чаша была полна, это похоже последняя капля. УХ, как меня сейчас понесут куда-то кони мои. Мысли в голове табунком носятся. И не поржать они заскочили. А так - чисто в гости. И собираются где-то в другом месте нужду свою справить… наелись досыта… пора. Такое уже никакие нервы не выдержат. Меня при всех оскорБЛЯют. Перезагрузилась и включилась, глаза загорелись, захотелось говорить, не могу молчать. Столько слов на языке сидит в режиме ожидания, а я его не люблю, этот режим долго не длится, максимум минуту. И ПОНИМАЮ, что ПРАЗДНИК ведь, а если меня понесет, он может быстро закончится Олиными слезами и не только, поскольку в таких ситуациях я не стесняюсь в выборе выражений. Ни в чём себе не отказываю, но потом-то жалею… Спас ситуацию заезжий генерал с вышестоящей организации. Все наши дела находились у него под контролем, поэтому он многих знал лично. Говорит Оле: «Интеллигентная ты наша, Ирка - добрая, она возьмет тебя подучить немного, я её попрошу,» - при этом на меня посмотрел взглядом, полным мольбы «только молчи. я сам скажу. так лучше будет. ты же меня уважаешь… помнишь, как я спасал тебя, когда ты булыжниками начала швыряться в вышестоящую организацию… за незаконно вынесенное постановление, в котором, кроме бреда ничего не было. спас ведь… защитил… а могли сожрать тебя… молчи… положи булыжник… я его вижу… сейчас праздник…» Я за несколько секунд прочитала его взгляд. И притихла, успокоилась. Он продолжил негромким добрым голосом: «Но, учти, если ты будешь уроки прогуливать и плохо выполнять домашнее задание, полученное от Иры, я тебя накажу, с большой любовью это сделаю.» При этом он всё время улыбался, доброй отеческой улыбкой, полной мудрости и любви ко всем. Но Оля не успокоилась: «Кого мне в учителя записать хотите, эту безмозглую соплячку, выскочку, что за полгода четыре должности прошла на повышение? А знаете как? Вы, наверное, не в курсе, но она хорошо умеет ноги раздвигать перед замами, они двигаются в ней, а потом и её двигают. Видать хорошо даёт. А что? Как ещё можно в 19 лет так по должностям прыгать?. Только раздвинув ноги.» Воцарилась мертвая тишина. Генерал произнес: «А ничего, что её выдвигает на эти повышения непосредственный начальник отдела? А она - женщина, если ты не заметила и каждое повышение проходит через аттестационную комиссию, где Ирина Валентиновна ничего, кроме аплодисментов не получает в качестве оценки, в прямом смысле - аплодируют, не стоя, конечно, но я видел и тоже похлопал разок» Оля не могла угомониться: «А её эта что ли двигает?» - мотнув башкой в сторону начальника моего отдела. «Ну, тогда всё ясно. Значит, они лесбиянки. Достали вы меня все своей тупостью и сексуальной озабоченностью, завтра занесу заявление об увольнении, не могу я с такими дураками больше работать!!! Пошли вы все, знаете куда? На х@й!!! Меня мама устроит к достойным людям, они есть, жаль, что тут - нет таких!!!» При этом встала и пошла, плавно покачивая бедрами, красивая, в дорогих одеждах и духах, только почему-то в воздухе нестерпимо воняло дерьмом. А я смотрела, как она уходит тупо думала: «Какие же красивые у неё ТУФЕЛЬКИ и чего это я за них зацепилась, не пойму никак.» … Праздник всё-таки не удался, думала я… Генерал встал и приказным тоном оторвал всех от своих мыслей и прервал повисшую тишину на фоне негромкой музыки: «Так всем налить, желательно водки, надо сейчас, побольше и выпить до дна. Без отговорок. Тост. Из грязи - в князи не получится, рожденный ползать - летать не сможет. Дорогие музыканты, увидите, что все выпили, сыграйте-ка нам Семь Сорок, да громче, а потом сразу песенку товарища Верещагина из Белого Солнца и попробуйте только сказать, что нет этого у вас в репертуаре!» Выпили все. Я - водки, вкусом вина не хотелось наслаждаться совсем. Но праздник удался. Музыканты с удовольствием исполнили приказ генерала. КАК мы все танцевали, словно первобытные люди у костра, разведенного Олей. Семь Сорок раз пять звучало по просьбам трудящихся, на бис. Хорошая еврейская мелодия. ПРАЗДНИК УДАЛСЯ. Когда генерал пригласил любезно меня на танец, я у него всё-таки спросила: «А почему же вы были так жестоки ко мне, а? Зачем мне такую ученицу хотели подсуропить, а? Я-то в чем провинилась? Она старше меня на семь лет, у неё образование не купленное, высшее, а я ещё только студентка-заочница. Отвечайте и прекратите улыбаться, я могу разозлиться)))». В ответ прозвучал почти ребяческий смех: «Я все-таки думал, что её можно будет хоть немного подправить))» Я не унималась: «А я что? Пигмалион? Лепить из дерьмантинового материала я не умею. Лепи - не лепи, дерьмантин получится. И вообще лепка мне с садика не нравится))» А он всё смеялся и добрыми глазами смотрел на меня, глазами папы… и сказал: «А тебе очень идёт злиться, мне так это нравится. Просто тащусь))).» Почти все напились, натанцевались и довольные расползлись по домам. А я всё думала: «Какие же все-таки у неё ТУФЕЛЬКИ, простые очень и совсем они некрасивые, слишком простые… Хотя с виду очень красивые… А жаль… Очень жаль Олиного папу с золотыми руками и с большим сердцем и очень терпеливого… папа её ушел рано… Инфаркт… А Оля что? Она, как мама отдыхает по сей день, заслужила… только вот мужа у неё нет… и детей… а ей сейчас сорок пять, но она - не ягодка опять… А мама составляет Оле компанию… Им хорошо вдвоем… Достойных людей они так и не нашли…
Мало золушкой родиться, в доме целый день трудиться, надо еще место знать где туфлю-то потерять… ?