Вот и настало время, когда на улице теплей, чем в квартире.
&
..сидит весь, надутый, глазами сверкает, кулаки сжал, вот-вот рявкнет на тебя, что стены вздрогнут. а ты ножкой так бдемс-бдемс, туфельку на носочке держишь, не паникуешь. А чего паниковать, так и хочется сказать, мол, ну кто так злится, кто так желваками бесится вообще, кулаки кто так жмет, м?! Вот веришь, разожми я сейчас поцелуем кулачище это, там на ладошке маленький воробушек будет сидеть, птичка-тепло.
Есть те, кому с нами тепло, и те, кому ни холодно, ни жарко.
Осень наступила гораздо раньше календарного срока. Лето ушло вместе с тобой. Я уже жила в осени, когда она пришла в город. Осень была внутри. Каждый год, болезненно переживающая приближение сентября, я поразительно спокойно отпустила август. В конце концов осень - лишь сезон, который закончится последним вечером ноября. И в ней можно очень уютно устроиться. Самое время пить горячий имбирно-апельсиновый чай, облачившись в длинный вязаный свитер. Только вот внутренняя осень не сбежит с ноябрём, и не спасут от неё ни свитер, ни чай… Я замерзаю изнутри… Без тебя остывает моё сердце. Я нуждаюсь в твоём тепле, катастрофически… Так хочется согреться у огня твоей души. Я невыносимо устала от бесконечных дождей… Пожалуйста, прекрати их… Озари мой мир нежным светом своих глаз. Верни к жизни мои цветы горячими поцелуями. Те цветы, что распустились во мне, после нашей встречи. Я до боли хочу лето… Вечное лето с тобой…
И он, щурясь от едкого табака, глядит в упор,
Открывает душу, петли скрипят навзрыд:
-Я тебя, дуру, не ждал, не звал, тем более не держу,
Если считать, что держат, зажав затвор,
Если считать, что воском палЯт свечу,
Я тебя так не держу.
Дыши, дорогая, дыши.
Мне тебя, радость моя, не обещал никто,
Мне не пророчили сладкого до обжорства и Я уж оскомину на ином наел, нагулял гастрит.
Знаешь, что значит подставленное тебе плечо?
Значит, кидайся в него уютно и ничего,
Ну ничегошеньки в голове своей не крути.
Сколько тебе меня уготовано - столько я Буду искать под утро губами тепло,
Локоны поправлять, исчисляя твои мурашки.
Тихо смотрю на этого дурака,
Пуговицы кручу на его рубашке.
И утыкаю носик в дарованное плечо.
Вдох, ещё один, глубже и глубже,
В каждой клеточке утра глоток.
Отступила июльская стужа,
Заглянуло тепло на чуток.
Это кайф, наслаждения доза,
Погружение в воздуха столб,
Такой нежный, как юная роза,
Как пуховый котёнок у ног.
Он так ласково кожу целует,
Ветерком обнимает слегка.
Его сладость всё тело смакует,
Целиком проглотить не спеша.
Ну, природа, хитра ты, однако.
В черном теле сначала томишь,
А потом достаешь своё злато,
Чтоб могли мы его оценить.
Если кто-то положил тебе на ладонь кусочек солнца, поделись его теплом с остальными. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её только на себя.
Мне теплей всего в твоих глазах…
Сердце, как цветок, от недостатка тепла и света оно закрывается.
Звезды свет, сквозь тысячи лет,
Утратил тепло - не повезло…
Лучше греться теплом одетой на себя мечты, чем замерзать под лёгкой шалью одиночества…
Бог никого не наказывает, а лишь отдаляется, так-же как костер перестает греть отошедшего от него.
Нет ничего неуютнее, чем чужой уют.
Расскажу я тебе, о безумном сиянии северном,
Рвущем воздух морозный на цветные куски,
О просторах безмолвных. И затопленных зеленью,
Cиней глади озёр, а под ними пески…
О снежинках не знающих, где земля, а где небо,
В кутерьме бесноватой, завывающей мглы.
Где грибы выше леса, это не небыль…
И по мху где берёзы, протянули стволы.
Где луна не грустит, не бывает заката,
Не прошепчешь на ушко:-Опускается ночь…
Ты согрей меня милая! Это всё завтра…
Я устал и прилягу… Ты не хочешь помочь…
..Я не имела ни малейшего представления о том, как должен начинаться лучший день в жизни, да что лучший, каждый, каждый мой день и день любого человека. Но я верила в то, что начинаться он должен с поцелуя. Потому что если уж начался он с любви, то почему бы ею же ему и не закончиться.