Мне нравится ваша планета
И воздух ее голубой.
И многое, в частности это,
Как вы говорите, «любовь».
Вы все объяснили искусно,
И я разобрался вполне.
Мне очень понравилось «грустно»
И «весело» нравится мне.
Я понял «скучать» и упорно
Я стану стремиться сюда.
А ваше «целую» и «помню»
Нам надо ввести у себя.
Ваш «труд» - это правильный метод.
И мудрая выдумка - «смех».
Одно мне не нравится, это -
Что вы называете «смерть».
Не строят блаженное счастие на «костях»…
я в жизни твоей побуду еще в гостях,
а после уйду… неслышно и второпях…
и буду считать, что ты не заметил, милый,
как блеклая радуга прыгала за окном,
пытаясь объять стоквартирный соседский дом,
как холодно было… и как, я скулила псом,
когда нараспашку тебе свою дверь открыла…
А ты у порога мялся «войти… уйти…» -
у нас с тобой разные тропочки да пути…
и лучше все эти чувства списать в утиль
и «хлопнуть» коньяк за то чтобы отпустило,
чем каждую ночь избегать тех, кто в паспорта
уродливым штампом впечатан - и жизнь не та…
И, кажется, падаешь в пропасть - не видно дна -
от краденых стонов с чужими «родная… милый…»
Да… лучше не знать бы… но поздно - уже впросак
попали друг с другом. И что же, коль вышло так?
Я - дура, конечно, и ты - еще тот дурак!
Но я никого так отчаянно не любила.
… Я в жизни твоей побуду еще в гостях,
а после ищи меня в сводках и новостях…
вдруг выплыву где-то неся вожделенный стяг:
«Я им не болею! Ну, надо же! Отпустило!»
Развернется трамвай или, можно считать,
Все вокруг развернет.
И отпрянет от стекол примет нищета -
Этот снег, этот лед,
Промелькнут апельсины
в усталой руке,
А на том вираже
Тонкий девочкин шарф
на наклонном катке,
Улетевший уже.
Вся картинка, что названа этой зимой,
Так ясна, так резка -
И присевший щенок,
и мгновенной семьей
Пять мужчин у ларька.
Снег висит между темных
дневных фонарей
И гляжу, не пойму -
Надо что-то о жизни
запомнить скорей -
Почему, почему?..
У края земли,
За последним селом
Крыло подстели
И укройся крылом.
По нижней природе
Из речек и трав
Пускай он приходит -
Он будет не прав.
К молчанью ль, к ответу
Он вскинет ладонь,
Присядет и ветку
Подбросит в огонь.
На срезе дождя
Обозначен предел.
И ветер, дойдя,
В двух шагах отвердел.
В кругу темноты,
Друг о друге скорбя,
Вернувшийся ты И пославший тебя.
«ДРУЗЬЯ» и «ПАРТНЁРЫ»…
(Размышления по поводу…)
**********************************
Министр ин. дел Германии - Штайнмайер -
«Россия может вернуться в „восьмёрку“,
если продолжит сотрудничество по Сирии
и Украине…»
------------------
Ну зачем нам в «большую восьмёрку»,
никакого не будет в ней толку,
там не видно, даже, «семёрки» -
(правит бал и давно дядя Сэм,
закопёрщик интриг и проблем) -
остальные, по факту… - «шестёрки»…
-------------------
«Досотрудничались» - результат… -
бьют по НАШИМ и врут невпопад,
«в спину нож»… от соседей, «друзей»
и доволен партнёр - лиходей…,
и от подлостей стонет планета,
а доколе - пока нет ответа…
Мы устали, мы очень устали
жить в тисках бесконечной печали…
У «верхушки», что правит жестоко,
затуманило мозги «бабло»,
совесть изгнана, спит одиноко…
и не в пользу народов табло…
25−11−2015г.
Маргарита Стернина (ritass)
Ни на кого нельзя смотреть снаружи -
Единственный закон земли Мальбек.
Базар, толпа, случайный человек -
Ни ты ему, ни он тебе не нужен.
На тамошних калек и не калек
Поднять глаза - нет оскорбленья хуже.
Ты кто, чтобы оценивать людей
И подвергаться их оценке темной?
Согни свой взгляд, ленивый и нескромный,
Подсмотренным не хвастай, а владей.
Есть где нам разойтись меж площадей,
На местности пустынной и огромной.
Горбатый только третий год горбат,
Красавица сегодня лишь красива,
Они идут, вперед или назад,
Их останавливать - несправедливо.
Один индюк чужому взгляду рад,
Да он и без тебя живет счастливо.
И оборванец - кандидат в цари,
И мудреца не украшает старость.
Вот если ты готов, что б с ним ни сталось,
Приблизиться к нему, понять хоть малость,
Каким себя он видит изнутри, -
Тогда обид не нанесешь. Смотри.
По улицам опять гуляет дождь,
И вновь тоска в тисках сжимает сердце,
Я тихо прикрываю нашу ночь
Скрипучей дверью твоего подъезда.
Сама судьба была в моих руках,
А я ушел, слова твои не слыша,
Все также проплывают облака,
Свинцовым дном царапаясь о крыши.
Кассир в метро мне продает билет,
Взамен, я горсть монет даю привычно,
(И вот нас разделяет турникет)
Их было тридцать - очень символично.
Молю небеса я о тех, кто все время со мной,
В счастливые дни, и когда на душе моей грустно,
О тех, с кем становится «пОлно», когда очень «пусто»,
Спасибо за вашу поддержку и добрый настрой.
Моя благодарность вам всем за тепло и любовь,
За верную дружбу и яркие в жизни мгновенья,
За вашу отзывчивость, ласку, порой, за терпенье,
За то, что на раны мои вы не сыплете соль.
Молюсь и за тех, с кем давно разошлись все пути.
Спасибо, что вас в моей жизни уже не осталось,
За то, что в моменты, когда в вас безумно нуждалась,
Плеча не подставили мне, не подали руки.
Теперь мой характер так тверд, как стальная броня.
Желаю вам длинной и ровной по жизни дороги,
Пусть Ангелы вас берегут и хранят ваши боги,
Но только, прошу где-то там, вдалеке от меня!
Copyright: Светлана Чеколаева, 2015
Свидетельство о публикации 115 112 504 330
За тридцать мне. Не идеальна.
Живу, работаю, люблю.
И не скромна, и не нахальна,
И жизнь свою не тороплю.
Что важно женщине за тридцать?
Стабильность, дети и семья.
Надёжный муж, облокотиться,
Родные люди и друзья.
Чтобы родители здоровы,
И полной чашей был бы дом,
И каждый день пришедший новый
Встречать лишь радостным лицом.
Чтобы мечты осуществлялись,
В семье всегда царил покой,
Родные люди улыбались,
И жить в согласии с собой.
Необходимо быть любимой,
Дарить заботу и тепло…
Всё это сделает счастливым
Любое женское лицо!
Лицо мое теперь, редко улыбается…
Отчего же, нет, мне улыбаться нравится.
Лишь изнутри вот, только, не идет.
Улыбаться, как-то вот, не получается.
Сердце полно тоски и слез,
Свобода лишь только снится.
Как же хочется взлететь…
Совсем как в небе птица!
Как же хочется скорей…
Скорей… освободиться.
Мне сказали, так жить смешно.
Вот внуши себе, говорят:
«С понедельника решено -
Не впускать в себя «всякий яд»:
Близко к сердцу не принимать,
Высыпаться, есть по часам,
Утепляться (почти зима)
И не верить. словам и снам.
Абстрагироваться (вот-вот!) -
Лучше средства для счастья нет.
И убить в себе существо
С звучным именем - самоед.
На дорогах не превышать
Под любимый заморский хит,
Жизнь планировать. Не спеша.
И еще. Не писать стихи."
Путь к успеху, твердят! Примерь.
Но я знаю итог каков:
Маловато. Не мой размер.
Нет таких
по-не-дель-ни-ков.
Загораются гроздья рябин
И об этом поёт магнитолка,
Я решила купить разлюбин,
Чтоб тебя разлюбить ненадолго.
Я обычно беру молоко,
Я нисколько не склонна к запою,
Но хочу, чтобы стало легко,
Как бывало до встречи с тобою.
Вот бывало - иду и смеюсь,
Равнодушна к чужим разговорам,
И не лезу в чужую семью
Невнимательным яблочным вором,
И ничто не печалит меня,
Никакие не заперты двери,
Я гуляю волшебницей дня
По рябиновой осени в сквере.
Верный ветер сидит на плече
И пускает мурашки по коже,
Ты же значишь не более, чем
Тот прохожий и этот прохожий…
Мир прекрасен. Он вымазан весь
В шоколаде и сахарном креме.
Разлюбин - нехорошая смесь,
Но она возвращает на время.
Я сама себе стану врачом,
Я сама заплыву за экватор,
Только дикий кошачий зрачок
Намекнет, что я неадекватна…
Ты там, где ангел без галош
Идет дождями сизой ранью,
Где небо клевером пошло,
Сады из облака сплетая,
Где люди кормят голубят
Своей просроченной дремотой,
Где за плечами у тебя
Большие крылья самолета.
Спой вниз, к земле, про трепет свой,
Я так замерз, спой мне про солнце,
Спой мне отвесно, с неба спой
О том, как Богу там живется.
Спой вниз, ко мне, в провал, в скандал,
Где люди слепы, стены правы,
Но где тебя не забывал,
Где думал о тебе стихами.
двуличье с двойственностью схожи
но я б не путал их друзья
двуличный он подлец и сволочь
другой же сложен и красив