Русские люди талантливы своими экспериментами над собой…
Водитель Лена рассказала:
- На экскурсии по центру Амстердама местная женщина-гид нам заявляет: «Вы, русские, никогда не станете нормальными людьми, потому что вы не законопослушны! Мы, голландцы, выполняем закон, чего бы нам это ни стоило! Даже если это очень сложно! Например, в годы Второй Мировой войны мы прятали евреев от нацистов. Но в 1943 году немецкое правительство издало закон, по которому местное население должно выдавать евреев соответствующим органам. Тяжело? Да. Несправедливо? Да. Но это закон! Мы плакали, но выдали всех евреев за полчаса! Потому что мы - законопослушные! Поэтому у нас порядок. А у вас всегда будет бардак. Потому что вы - ненормальные!»
___________________________________
Устный пересказ пересказа обычно оценивается снисходительно. Тем более - явно русофобского содержания.
Но! После критики - примечание из второй ссылки (википедия о холокосте).
ВЫСОКИЙ ПРОЦЕНТ ГИБЕЛИ ГОЛЛАНДСКИХ ЕВРЕЕВ (ВО МНОГО РАЗ БОЛЬШЕ ЧЕМ ДАНИИ ИЛИ БЕЛЬГИИ) стал предметом СПЕЦИАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ И ПУБЛИЧНЫХ ДИСКУССИЯХ. В голландском обществе активно обсуждается книга Иса Вёйсье, в которой он утверждает, что не только евреи, но и правительство Нидерландов в Лондоне знало о массовых убийствах, но не предало огласке эти факты.
В 1942 году преследования усилились. 21 марта евреям запретили ездить в автомобилях, кроме «скорой помощи», служебного транспорта оккупантов и катафалков. 8 мая был издан указ об обязательном ношении евреями старше 6 лет «желтой звезды». 12 июня вышел запрет на занятия любыми видами физкультуры и спорта вне помещений, покупки в нееврейских магазинах разрешалось совершать только с 15 до 17 часов[6]. Немцы также создали 42 трудовых лагеря для евреев. В этих лагеря было отправлено около 7500 евреев
Эффективная работа государственного аппарата в Нидерландах (чиновников, полицейских, железнодорожников) способствовала массовой гибели евреев
передовых русских людей всегда ссылали в Сибирь… поэтому центр настоящих людей находится не там, где правительство…
Клоун из цирка братьев Гинц, Генри Пуркуа, зашел в московский трактир Тестова позавтракать.
- Дайте мне консоме! - приказал он половому.
- Прикажете с пашотом или без пашота?
- Нет, с пашотом слишком сытно… Две-три гренки, пожалуй, дайте…
В ожидании, пока подадут консоме, Пуркуа занялся наблюдением. Первое, что бросилось ему в глаза, был какой-то полный, благообразный господин, сидевший за соседним столом и приготовлявшийся есть блины.
«Как, однако, много подают в русских ресторанах! - подумал француз, глядя, как сосед поливает свои блины горячим маслом. - Пять блинов! Разве один человек может съесть так много теста?».
Сосед между тем помазал блины икрой, разрезал все их на половинки и проглотил скорее, чем в пять минут…
- Челаэк! - обернулся он к половому. - Подай еще порцию! Да что у вас за порции такие? Подай сразу штук десять или пятнадцать! Дай балыка… семги, что ли!
«Странно… - подумал Пуркуа, рассматривая соседа. - Съел пять кусков теста и еще просит! Впрочем, такие феномены не составляют редкости… У меня у самого в Бретани был дядя Франсуа, который на пари съедал две тарелки супу и пять бараньих котлет… Говорят, что есть также болезни, когда много едят…»
Половой поставил перед соседом гору блинов и две тарелки с балыком и семгой. Благообразный господин выпил рюмку водки, закусил семгой и принялся за блины. К великому удивлению Пуркуа, ел он их спеша, едва разжевывая, как голодный…
«Очевидно, болен… - подумал француз. - И неужели он, чудак, воображает, что съест всю эту гору? Не съест и трех кусков, как желудок его будет уже полон, а ведь придется платить за всю гору!»
- Дай еще икры! - крикнул сосед, утирая салфеткой масленые губы. - Не забудь зеленого луку!
«Но… однако, уж половины горы нет! - ужаснулся клоун. - Боже мой, он и всю семгу съел? Это даже неестественно… Неужели человеческий желудок так растяжим? Не может быть! Как бы ни был растяжим желудок, но он не может растянуться за пределы живота… Будь этот господин у нас во Франции, его показывали бы за деньги… Боже, уже нет горы!»
- Подашь бутылку Нюи… - сказал сосед, принимая от полового икру и лук. - Только погрей сначала… Что еще? Пожалуй, дай еще порцию блинов… Поскорей только…
- Слушаю… А на после блинов что прикажете?
- Что-нибудь полегче… Закажи порцию селянки из осетрины по-русски и… и… Я подумаю, ступай!
«Может быть, это мне снится? - изумился клоун, откидываясь на спинку стула. - Этот человек хочет умереть. Нельзя безнаказанно съесть такую массу. Да, да, он хочет умереть! Это видно по его грустному лицу. И неужели прислуге не кажется подозрительным, что он так много ест? Не может быть!»
Пуркуа подозвал к себе полового, который служил у соседнего стола, и спросил шепотом:
- Послушайте, зачем вы так много ему подаете?
- То есть, э… э… они требуют-с! Как же не подавать-с? - удивился половой.
- Странно, но ведь он таким образом может до вечера сидеть здесь и требовать! Если у вас у самих не хватает смелости отказывать ему, то доложите метрдотелю, пригласите полицию!
Половой ухмыльнулся, пожал плечами и отошел.
«Дикари! - возмутился про себя француз. - Они еще рады, что за столом сидит сумасшедший, самоубийца, который может съесть на лишний рубль! Ничего, что умрет человек, была бы только выручка!»
- Порядки, нечего сказать! - проворчал сосед, обращаясь к французу. - Меня ужасно раздражают эти длинные антракты! От порции до порции изволь ждать полчаса! Этак и аппетит пропадет к черту и опоздаешь… Сейчас три часа, а мне к пяти надо быть на юбилейном обеде.
- Pardon, monsieur, - побледнел Пуркуа, - ведь вы уж обедаете!
- Не-ет… Какой же это обед? Это завтрак… блины…
Тут соседу принесли селянку. Он налил себе полную тарелку, поперчил кайенским перцем и стал хлебать…
«Бедняга… - продолжал ужасаться француз. - Или он болен и не замечает своего опасного состояния, или же он делает все это нарочно… с целью самоубийства… Боже мой, знай я, что наткнусь здесь на такую картину, то ни за что бы не пришел сюда! Мои нервы не выносят таких сцен!»
И француз с сожалением стал рассматривать лицо соседа, каждую минуту ожидая, что вот-вот начнутся с ним судороги, какие всегда бывали у дяди Франсуа после опасного пари…
«По-видимому, человек интеллигентный, молодой… полный сил… - думал он, глядя на соседа. - Быть может, приносит пользу своему отечеству… и весьма возможно, что имеет молодую жену, детей… Судя по одежде, он должен быть богат, доволен… но что же заставляет его решаться на такой шаг?.. И неужели он не мог избрать другого способа, чтобы умереть? Черт знает, как дешево ценится жизнь! И как низок, бесчеловечен я, сидя здесь и не идя к нему на помощь! Быть может, его еще можно спасти!»
Пуркуа решительно встал из-за стола и подошел к соседу.
- Послушайте, monsieur, - обратился он к нему тихим, вкрадчивым голосом. - Я не имею чести быть знаком с вами, но тем не менее, верьте, я друг ваш… Не могу ли я вам помочь чем-нибудь? Вспомните, вы еще молоды… у вас жена, дети…
- Я вас не понимаю! - замотал головой сосед, тараща на француза глаза.
- Ах, зачем скрытничать, monsieur? Ведь я отлично вижу! Вы так много едите, что… трудно не подозревать…
- Я много ем?! - удивился сосед. - Я?! Полноте… Как же мне не есть, если я с самого утра ничего не ел?
- Но вы ужасно много едите!
- Да ведь не вам платить! Что вы беспокоитесь? И вовсе я не много ем! Поглядите, ем, как все!
Пуркуа поглядел вокруг себя и ужаснулся. Половые, толкаясь и налетая друг на друга, носили целые горы блинов… За столами сидели люди и поедали горы блинов, семгу, икру… с таким же аппетитом и бесстрашием, как и благообразный господин.
«О, страна чудес! - думал Пуркуа, выходя из ресторана. - Не только климат, но даже желудки делают у них чудеса! О, страна, чудная страна!»
Мы люди не гордые: нет хлеба, так икру ложками съедим.
Инвестиции в понты, русское ноу хау…
Русские люди, как носители столь мощного и богатого языка, просто не могут быть побеждены каким либо из известных нам способов.
Здравствуйте. Я - русский оккупант. Так сложилось исторически. Я оккупировал Сибирь. Теперь там добывают нефть, газ, алюминий и еще кучу всего полезного. Теперь там города, в которых стоят многоэтажные дома, детские сады, горячая вода и больницы. Теперь там нельзя продавать женщин за вязанку соболиных шкурок, как это было до оккупации. Я оккупировал Прибалтику. Построил там заводы, электростанции и школы на месте смешных хуторов. Русская Прибалтика делала высококлассную радиотехнику и автомобили, славилась духами и бальзамами. Меня попросили оттуда уйти. Теперь там добывают шпроты, а большая часть трудоспособного населения чистит евроунитазы. Я оккупировал Среднюю Азию. Построил там каналы, заводы, космодромы, больницы и стадионы. Там строили космические ракеты и самолеты, нефтегазовое и химическое оборудование, добывали медь, нефть и золото, выращивали пшеницу и хлопок для всей страны. Меня попросили оттуда уйти. Теперь там добывают американские кредиты и выращивают коноплю, а половина трудоспособного населения уехала работать на стройках бывших оккупантов. Я оккупировал Украину. И там я тоже построил заводы и электростанции, мосты и фабрики, шахты и университеты. Украина делала самолетные двигатели, корабли, танки и автомобили. Меня попросили оттуда уйти. Теперь там производят майданы в товарных количествах. А больше там нихера не производят, но уверены в том, что Европа их ждет с распростертыми объятиями. И знаете что? Меня достало извиняться за то, что я оккупант. Да, я оккупант. По праву рождения. Устройство автомата Калашникова, я знаю лучше, чем устройство соски для молока. Я агрессор и кровожадный урод. Бойтесь. Это я сжег Москву, чтобы не отдать ее Наполеону Бонапарту, но как кончил Бонапарт? Это я сидел в окопе у Волоколамска, и горел в танке под Курском, понимая, что немцев удержать невероятно трудно, но по другому просто никак. Где сегодня те немцы, где их сраный Гитлер? Я оккупант, но в демократической Европе об этом не знали, поэтому именно ко мне домой приходили все, кому не лень. Турки, англичане, поляки, немцы, французы. Земли хватило на всех - по 2,5 метра на каждого. Американцы правда приходить боятся, надеются на ракеты и Навального, но и для них у нас земли много - хватит на всех, с избытком. Я был, есть и буду русским оккупантом - мне чужого не надо, но свое я никогда не отдам. Мне не нужна ваша лицемерная свобода от того, чтобы быть человеком, мне не нужна ваша гнилая демократия капитализма, мне чужды ваши двуличные понятия и все то, что вы называете западными ценностями - извращения, пороки, обман и бесконечная жадность. У меня другие интересы. Русскому оккупанту больше интересны космос, образование, медицина, наука и развитие творческих способностей человека. Русскому оккупанту нравится созидать. И не вставайте у меня на пути - я строю мир, я люблю мир, но воевать я умею лучше всех. С уважением, русский оккупант.
Безопасный секс по - русски - три бутылки без закуски. А потом ещё рюмашку - и уже не видишь Машку!
Прораб Василий настолько хорошо владеет интонацией, что фразой «Твою мать!» - может и поругать, и похвалить, и поздороваться, и даже выразить соболезнование…
Дед - ветеран едет за рулем 412 Москвича. Справа его пытается подрезать байкер в немецкой каске.
Дед резко выворачивает руль вправо. Байкер улетает в кювет.
Дед с улыбкой говорит бабке:
- Точно как в 43-м под Сталинградом!
По плачущей земле, не чуя сапогов,
Наш обескровленный отряд уходит от врагов
Питаясь на ходу щавелевым листом
Ночуя в буераке под калиновым кустом
Нам отдохнуть нельзя - бегом, бегом, бегом
А наши, якобы, друзья засели за бугром
И смотрят как нас бьют, не отрывая глаз
И только длинные дороги полностью за нас
Вытри слезы, отдохни немного, я русская дорога
Отходи, а я тебя прикрою, грязью да водою
Мы по уши в грязи, в воде до самых глаз
Через какой-то срок враги опять нагнали нас
И бьют ещё сильней, вот-вот и порешат
Но лютые морозы к нам на выручку спешат
Погоди утри горючи слезы, мы русские морозы
Заморозим, заметём тоскою, поманив Москвою
Природа на войне, нам как родная мать
Но есть время хорониться, а есть время наступать
И вскоре объявились мы во вражьих городках
И стали всё крушить в ответ, разбили в пух и прах
Порвали на куски, измолотили в хлам
И, добивая, объясняли стонущим врагам:
Запомните загадочный тактический приём -
Когда мы отступаем - это мы вперед идем!
Вместе с холодами и лесами, впереди Сусанин
Просто нам завещана от Бога Русская Дорога
Русская Дорога, Русская Дорога, Русская Дорога…
только русские ныряют в бассейн с коктейлем в руках, выныривают и допивают его.