Эта осень готовит гречишный мёд,
плавит красный сургуч, на печать дохнёт,
по привычке своим адресатам шлёт
бандероли…
Посмотри, прошлогодней летят листвой
извещения наши по мостовой -
словно памяти тюк, набитый с лихвой,
распороли…
Я не верю в случайности - был подвох…
Может чёрт закрутил, но надеюсь - Бог…
Гениальный сценарий… Никто не мог
отвертеться…
И сейчас в этом умысле глубину
мы нащупать стремимся по одному,
но живём, как прежде, не по уму -
голым сердцем…
Мы с тобой перепутали полюса,
мы могли говорить, не видя глаза,
мы друг другу придумали голоса
и фактуру…
Ты же знаешь - мы просто были сырьём…
Аномальные в симбиозе своём,
невозможной любви писали вдвоём
партитуру…
Кто-то слышал в ней небо, кто видел блуд,
треугольную тайну чёрных бермуд…
И однажды её по частям порвут
и забудут…
Но, всегда так бывает, найдётся тот,
кто запомнил оттенки чувственных нот,
он на слух нашу музыку подберёт,
новый Будда…
Эта осень другая… Мне в ней тепло
не с тобой… По-другому быть не могло…
Пожелтевший лист упал на стекло
лобовое…
Мелкий дождик размеренно вводит в транс…
Вижу город, «Почтовую», дилижанс…
И уходят в туман, оставляя нас,
…Эти двое…
Не знаю - могу ли… Не знаю - хочу ли…
Не вижу начала, не помню конца…
Твой запах приятный, тот - с ноткой пачули,
и милый овал дорогого лица
меня не пускают на волю… И снится,
что мы просто вместе уже сотню лет…
Но тает слезой тихо снег на ресницах,
а в старой тетради стихов на столе
твой голос звучит… И стирает границы…
И хочется просто коснуться рукой
волос твоих… Девочка, «скоро за тридцать»…
С тобою всегда так тепло и легко…
Пусть вновь за окном зимний холод глумится…
И девственно белым так слепит глаза…
Как трогает душу пустая страница,
Когда слишком много хотелось… Сказать…
Рассыпается бисером кашель простывших дождей…
Города оплетает железной дороги тесьма…
И со мной в этом мире немало хороших людей,
Но тебя не дождаться уже - ни звонка, ни письма…
Без тебя, без тебя, без тебя, без тебя, без тебя…
Захлебнуться в своём сигаретном балконном дымкЕ…
И пускай мою душу туманы на части дробят
Это только холодные капли в усталой руке…
Раствориться в дожде, затаиться, нырнуть в водосток…
И тебя позабыть, и уже не ходить на перрон…
Только он не пришёл ещё - этот помятый листок…
Что исписан тревожно и мелко с обеих сторон…
Болит голова…, суставы выкручивает адская боль…, живот ноет…, тошнит… хочется напиться… не хочется напиться… Вот подобные ощущения, когда ты еще любишь, а тебя уже нет…
Ты знаешь, прячется сомненье,
В душе моей кольнёт иглой
И попадаю я в затменье,
Не верю, что навеки мой.
Быть может, в чем-то я слепая,
Не замечаю ничего.
Быть может, где-то есть другая
И не отдаст мне своего.
Я не хочу тебя обидеть,
Но я прошу тебя - пойми.
Мне очень больно ночью видеть
Тебя, родной, с её детьми.
Гоню дурные мысли проч я.
Я доверяю лишь тебе.
Я разорву сомненья в клочья
Не станут жить они во мне!
Но обними меня покрепче
И поцелуй с любовью всей.
Развей мои ты все сомненья
И ласкою своей согрей…
Навеки буду я твоей.
Иногда нужно просто встать и уйти. И это решит все проблемы.
Осень за окнами…
Кухня… Горячий чай…
Как заколдованный слушаю битый час
сердцебиение… Строки опять кричат
«где ты…»
Ночь заявляет в голос свои права…
Стынет, познавшая сладость грехов кровать…
Воспоминаньями кружится голова…
С веток
падают листья…
Прошлое жжет мосты…
Нежность распластана… напрочь забыв про стыд…
на простыне из памятных дат… Простых…
Это…
Это так плачет, детка, моя душа…
Стоя у пропасти… только лишь сделать шаг…
И… С замиранием в сердце, едва дыша…
Ветром,
на расстояние в тысячу «вспоминай»…
перебирая в памяти имена…
Шепчет тихонько - «Знаешь, ничья вина…
…В этом…»
Слышишь?
кто-то из нас двоих не стерпел обиды
слова раскрошив во рту, как печенье «Конти»
и это так больно, больно… так больно видеть
как ты дрожащей рукой раскрываешь зонтик
и лица - совсем чужие - все мимо, мимо
а дождь - холостой и тихий - по краю крыши
мы снова зачем-то клин вышибаем клином
и это так глупо, глупо… так глупо, слышишь?
мир утонул в молчаньи, и ветер в окна
злобно, наотмашь, швыряет слова обиды
гордость упрямо идет босиком по стеклам
и это так больно, больно тебя не видеть
резко, пощечиной, хлопнули наши двери
разве не каждый, кто встал между нами, лишний?
в хрупкое наше счастье сейчас не верить
да, это глупо, глупо… так глупо, слышишь?
чем дольше ты от меня тем больше плохих мыслей, обиды, последствия и злость, результат сора (((((((((((((
Спи, мое счастье, все карты попали в масть,
Даже крупье не испортит нам ход игры.
Дама червей обещает любовь и страсть,
Что ни тузом, ни козырем не покрыть.
Спи, твой абсент зеленей моего сукна,
Пьяные пальцы давно проигрались в прах.
Игры ва-банк… засыпай, я допью до дна
День без тебя на искусанных в кровь губах.
Осень неслышно во сне подойдет на шаг
Ближе… узнай, как ладонь у нее тепла.
Кто-то сложил нас в колоду с тобой не так,
В руки чужие, на разных концах стола.
Долог мой путь, но я скоро приду к тебе,
Сколько бы карт ни легло на моем пути.
Спи, мое счастье, и знай, вопреки судьбе,
Джокер последний мой бьется в твоей груди.
Мы расстаемся - и одновременно
овладевает миром перемена,
и страсть к измене так в нем велика,
что берегами брезгает река,
охладевают к небу облака,
кивает правой левая рука
и ей надменно говорит: - Пока!
Апрель уже не предвещает мая,
да, мая не видать вам никогда,
и распадается Иван-да-Марья.
О, желтого и синего вражда!
Свои растенья вытравляет лето,
долготы отстранились от широт,
и белого не существует цвета -
остались семь его цветных сирот.
Природа подвергается разрухе,
отливы превращаются в прибой,
и молкнут звуки - по вине разлуки
меня с тобой.
в твоей жизни всегда будут расставания, встречи, боль от разлуки и новая любовь.
но это не значит, что ты должен перестать любить
Последняя строка окончится многоточием…
Закрой глаза, я расскажу тебе сказку.
Медленно заходит солнце, позолотой окрашивая стены…
Рамы окна, будто рамы старинных картин,
в них упокоен пыльный мир.
Пламенные блики в твоих волосах,
старая глиняная кружка с еле заметной трещинкой…
Твоя любимая кружка с подсолнухом.
В далекой стране, что находится за горизонтом,
куда прячется солнце, жили двое.
Он и Она. В старинном замке, где само время замедляло ход…
Ее руки были нежны и белы, и не было зрелища прекраснее,
когда Она вышивала или играла на лютне.
Он был настоящим рыцарем, потомком древнего рода.
Прекрасным и смелым.
Конечно, Они любили друг друга. Иначе быть не могло.
И казалось Им, будто в том мире Они одни,
в мире, что находится за горизонтом,
куда прячется солнце.
Каждое утро Он дарил ей розы, что срывал в саду…
Каждый вечер Она поила Его настоем трав, сдобренным медом.
Ей было семнадцать, Ему - двадцать три.
Но мир не стоит на месте, звезды меняют путь…
Ему пришлось покинуть край, где отдыхает солнце.
Уходя, Он клялся в верности.
Она не клялась и не плакала, лишь сказала три слова:
- Я буду ждать.
Прошла весна, за ней настало лето, солнце выжгло травы
и исчезло в потоках дождя.
Дождь замерз и рассыпался искрами по земле…
Растаял снег, и зацвела сирень под высокими стрельчатыми окнами.
Однажды Он вернулся… Уставший и чужой.
Снова Он дарил Ей розы и пил настои трав.
Но вкус меда казался горче самых горьких слез.
Она молчала, перебирая струны лютни,
глядя на уходящее из мира солнце.
Он не решался смотреть в Ее глаза,
Она лишь говорила, всего три слова:
- Я люблю Тебя.
По ночам Он листал страницы древних книг
и не находил смысла в мудрых строках.
Она носила под сердцем его дитя.
Ей было двадцать, Ему - двадцать шесть.
Она родила наследника в означенный срок.
Прелестное дитя.
Она нянчила сына, не успевая менять пеленки.
Он безучастно смотрел на Нее, вспоминая запах роз и вкус меда.
Конечно, ничего не изменилось, они по-прежнему любили друг друга,
но теперь,
Ему казалось, будто Он в целом мире один,
в мире, что находится за горизонтом, куда прячется солнце.
В день, когда после долгой зимы впервые раздался крик птиц, Он ушел за горизонт.
Уходя, Он не сказал ни слова.
Она не заплакала.
Звезды кружились в неистовом танце, время меняло мир,
лишь замок оставался неизменным.
У окна сидела прекрасная женщина и смотрела в беспросветную даль.
Туда, где заходит солнце.
- Я буду ждать. Я люблю Тебя. - шептала она.
Он не услышал…
Он спал под теплым покрывалом снега и видел сон о старинном замке,
где само время замедляло ход…
Последняя строка окончилась многоточием…
Открой глаза.
Уже зашло за горизонт солнце…
Рамы окна, будто рамы старинных картин,
в них упокоен пыльный мир.
Серебро луны в наших волосах,
старая глиняная кружка с еле заметной трещинкой…
Твоя любимая кружка с подсолнухом.
В далекой стране, что находится за горизонтом,
куда прячется солнце,
когда-то жили мы двое.
Сменила номер телефона
И удалила всех друзей…
Но как избавиться от звона?
В мозгах твой номер, хоть убей!
Вся ночь была кромешным адом.
Настало утро- новый день…
Прошлась измученным я взглядом
По жизни прожитой своей…
Синеет небо, солнце светит!
Что нужно дуре, чтобы жить?
Семья, работа, друзья, дети.
Смеяться, верить и любить!
…Новое утро- чистый листок.
Вычеркну прошлое и отпущу.
Выйду с улыбкой на новый виток.
Боль пересилю, обиды прощу!..
Дело, кажется, не в тебе… Дело в днях, проведённых вместе…
Дело в коврике на полу, в тёплой камерной тишине…
Дело в ночи, что так нежна, дело в фильмах, стихах и песнях,
в восьмиграннике, в леденцах и во мне, что уж там, во мне…
Дело в том, что на первый взгляд никакой не играет роли:
Маяковский - в пути к метро, приготовленный как-то плов,
дело в солнечном зимнем дне, море чая, и пуде соли,
и в конфетах, что, чёрт возьми, вместо тысячи глупых слов…
Дело в том, что уютный мир превращается в поле брани…
Это время идти all in, не надеясь и не виня,
это время создать портал и увидеть, что там, за гранью,
даже если всё рухнет и погребёт под собой меня…
Дело, кажется, не в тебе… Ты, я знаю, умеешь слушать,
так услышь же слова, что я подбираю с таким трудом:
если ты через десять лет не найдёшь никого получше -
приходи… Я открою дверь - в наш действительно общий дом…