Провинился твой человек — накажи. Наказала — забудь. Не можешь не напоминать — уходи.
По прочтении сердец, по прожитии судеб… суди!
Всё решает послевкусие. Во всём. Всё зависит от того, что почувствуешь после. После общения, после поцелуя, после ссоры, после кофе, после взгляда. Это «после» во многом является определяющим.
Как-то ночью жена Ходжи Насреддина проснулась от голода и искала на кухне, чем бы перекусить. Но в доме было шаром покати, нашлось только собачье печенье. Но есть хотелось, и жена Насреддина попробовала кусочек - на вкус было ничего, и она съела все. Печенье ей так понравилось, что утром она попросила Насреддина накупить побольше.
Насреддин пошел в лавку и попросил несколько пачек собачьего печенья. «Зачем столько? - спросил продавец. - У тебя ведь совсем крошечная псинка, куда ей столько печенья?»
«Это не собаке, а жене», - пояснил Насреддин.
«Знаешь, что печенье только для собак, - предупредил продавец. - Для людей оно ядовито. Твоя жена может умереть.» И через полгода жена Насреддина действительно умерла.
«Моя жена умерла», - сообщил Насреддин продавцу.
«Я же говорил, не стоило ей есть то печенье», - вздохнул лавочник.
«Да при чем тут печенье? - удивился Насреддин. - Ее сбила машина.»
Когда всё катится в тарары, то остаётся только одно - Жить
Недавно попала в квартиру в центре Москвы, которую сдали сразу после смерти владелицы. Огромная запущенная квартира с черным ходом.
Новые хозяева - очень дальние и, видимо, очень жадные родственники. Они ничего не вынесли, не убрали, не пытались сохранить. И жить в такой обстановке было странно - без разрешения трогать все, будто хозяин вышел в булочную.
Первое время казалось, кто-то вернется, увидит меня и скажет голосом завуча: что это вы тут делаете? Но нет, никто не пришел. Возле телевизора моток мулине. Пуговицы в вазочке. Чешские разноцветные бокалы, красивые, но бывшие в постоянной эксплуатации - из них явно часто пили вино. За стеклом фотография импортной девочки в мантии и шапочке с кисточкой. В кладовке аккуратно упакованные зимние пальто и сапоги типа боты. Свежие календари во всех комнатах - перекидные, отрывные, настенные, прямо какая-то мания. Тут следили за временем. На кухне в шкафчике недопитые витамины «Кораллового клуба». Тут собирались жить долго и уютно. Никаких лекарств - никто не болел.
Хозяйка жила одна в трех комнатах. В ванной разные шампуни для котят. Везде сильный кошачий дух. Кошки тут были на королевском положении, и, видимо, их толпой вытолкали вслед за гробом. И отличная библиотека. Не декоративная, когда страницы склеены, а книги подобраны по цвету и высоте. А такая живая, читанная, видно всю жизнь пополняемая библиотека, для удовольствия, без снобизма. И альбомы Филонова, и китайская философия, и Чейз с Устиновой.
А еще много-много книг о дедушке хозяйки квартиры. Толстенных-претолстенных, намного толще Библии. На нескольких языках. Везде о его всемирной коммунистической значимости, его гении и благодарности народов за его деяния. И вот я пришла с улицы, и если бы был камин, я могла бы поддерживать огонь с помощью этой макулатуры. Тогда от нее была бы хоть какая-то польза.
Что осталось от этого человека? Московская квартира, сдавая которую, дальние родственники могут больше не работать.
Блин, можно умереть в любой момент, и ничего из того, что было тебе дорого, не будет дорого уже никому. Да, есть дети, но и им не надо ничего моего. У них будет свое. Господи, все, что есть в нашей жизни материального - все это такие мелочи, такие смешные и незначительные вещи. Да и сами мы…
Оказалось, что до сих пор у меня была надежда на бессмертие)
А теперь никогда не буду ничего копить, обустраивать и думать о потом. Жизнь невозможно обустроить раз и навсегда, ее можно только продолжать день за днем.
А копить - только впечатления, жить только сейчас - чтобы было что вспомнить, когда уже ничего не будет происходить. Мне показали, что бывает ПОТОМ. Ничего. Просто приходят чужие люди, затаптывают твои следы и варят кофе в твоей турке.
Вот Новый год уже настал!
Пришёл и раздарил свои подарки!
И песню петушок прокукричал!
Всего лишь ночь, а столько подготовки.
И проводил своих гостей,
Остались фонари гореть на ёлке.
И лица радостных друзей
Запечатлели многочисленные фотки.
И слава Богу не спалил
Огонь петард, и все здоровы!
И уцелел наш организм от яств
И много выпитого шампанского и водки.
И все наладятся дела,
Но с новой мыслью и желаньем.
Я всем желаю лишь добра,
А петушок, чтоб в Вас души не чаял!
… дело даже не в том, что приходится как-то справляться с бытом
(я и раньше умела это не то чтоб плохо)
дело даже не в том, что тебя за столом накрытым
не хватает… (тебе на это всегда было в общем… ровно)
дело в том, что больно прощаться с мирком из моих иллюзий -
в нем мы счастливы и родили трех сыновей и дочку,
написали пять книг, прикупили дом, выбираем шторы или джакузи,
ты работаешь, я обожаю тебя и точка.
дело в том, что мне до сих пор не верится, что этого не случится,
что твоя красота мальчишеская не сольется с моим напором,
что мы не будем сетовать как тяжко живется и мало спится,
когда твоему ребенку месяц… черт, скоро сорок
и мне кажется, что после тебя здесь никто не сможет.
и все люди - они другие, и пахнут чужо и резко,
ты же темная карамель, темная карамель на молочной коже,
ты ванильное скерццо, в окно залетевшее дерзко…
дело вовсе не в том, что приходится как-то взрослеть, наверно,
и считать бюджет, и планировать все расходы и все доходы…
дело в том, что ты снишься мне каждый день. слышишь? каждый первый.
не давая ни ночи на краткий отдых.
А вы никогда не хотели?
На полке от сахара тара
Над чайником облако пара.
Ресницы прикроешь слегка -
По кухне плывут облака.
А вы никогда не хотели
Достать из стола акварели,
И после годков сорока
На кухне писать облака?
И может от вас в этом доме
Останется память в альбоме,
Запустят другие часы
Совсем молодые жильцы.
Ходит кругами… маячит… в сторону
Смотрит её постоянно украдкой,
А виноваты в размолвке поровну,
Как на душе неспокойно и гадко!
Ей неуютно очень, со временем
Горечь не сходит и взвинчены нервы,
Взгляд его ловит затылком, теменем,
Кто же молчанье нарушит первым?
Валится с рук всё, работа не спорится,
Солнце не радует, нет настроенья,
Надо же было так больно поссориться…
Всё уже, хватит, момент примиренья:
Слёзы и смех, поцелуи, объятия,
Пальцы сплелись, наконец, они квиты,
Ссора пустая, как будто проклятие,
Сколько ж пролито никчёмной обиды.
Странно, а всё же, как остро, пронзительно
Боль ощутили, разлуки мгновенье,
Даже потерю внутри, поразительно,
Как же волнуют их прикосновенья!
Всё распустить не желают объятия,
А на душе так легко и отрадно.
Так и стоят, может час? Без понятия!
«Больше не будем мы ссориться, ладно?»
… Это всё будет после…
А сейчас чувствуешь себя маленькой и притихшей,
Смотришь в окно, разглядывая домов крыши,
Думаешь, что так и не занята положенная ниша,
Находишься «между» и «возле».
… Но об этом завтра…
А сегодня хочется до капли дождя сжаться,
Наблюдать почти безучастно, забыв, как сражаться,
С лёгкой улыбкой, блеснувшей частицею кварца,
Первым подснежником марта.
… Ехать бы бесконечно…
Выкинув мысли в окно открытое на свободу,
Всё такое нелепое - люди, улицы, светофоры,
Особенно люди, сплошь закрытые на засовы,
Это мой вечер.
… Нет ничего важнее…
Это другой мир, не наполненный датами,
Ненужными мне людьми и смешными утратами,
Даже водитель такси молчалив, чем порадовал,
Едет чуть-чуть быстрее.
… В этом мире гостья…
Не имеют никакого веса ответы на вопросы,
Пока еще длинные волосы, заплетенные в косу,
Всё ещё впереди, это позже я сменю полосу,
Это всё будет после…
Мне очень нравится, послевкусие.
Я сочиняю про него слова.
И, предвкушение…
Все - про Тебя.
После секса женщине не хочется спать, а хочется беседовать и целоваться
Что мне сказать тебе о мире?
Он нежен, полнится любовью,
но подчиняется лишь силе,
а по долгам взыскует кровью.
Он будет бить и строить козни,
кормить с руки и слать болезни;
он разложим на «до» и «после»
на спектрах памяти и чести;
он будет течь меж пальцев ртутью,
он будет радугой над сердцем…
…Жена, корми ребенка грудью!
Пора укладывать младенца.
Принять решение можно быстро и легко… если…не думать, что будет после…