Мысли у кошек, как и у людей, бывают разные.
Есть коты трусливые, а есть отважные.
Ласковые кошки есть, а есть и вредные.
И в манерах есть простые, а есть и привередливые.
Но какой бы кошка ни была породы.
Хочет она ласки и ухода.
Думает, что повезло же ей, всё есть, ну почти как у людей.
Siriniya.28.03.2018.
Приходишь вечером домой — разбит, уставший и голодный.
Переступаешь свой порог, ногой нащупав пол холодный.
Нет настроения, нет сил, бросаешь сумки обреченно-
И вдруг, как вихрь, под ноги ком несётся и моргает сонно.
Два уголька горят от счастья и хвост мелькает, как стрела.
И забываешь про ненастье, про все заботы и дела.
Протянешь руку — и прижмется холодный, мокрый нос к руке
И сердце радостно забьётся, и кровь пульсирует в виске!
Как хорошо, что есть на свете такие верные друзья.
Они наивные, как дети, их обижать никак нельзя.
Ведь им претят людские страсти, предательство и суета.
Им не нужна погоня к власти и жажда денег им чужда.
Уж если любят — без корысти, уж если служат — от души.
Большие доги и мастиффы, ротвейлеры и малыши.
Все, независимо от роста, от возраста и от пород.
Наверно, скажем очень просто, что это весь собачий род.
И, может, всё же прав поэт? Не верится, что это враки,
Чем ближе узнаёшь людей, тем больше нравятся собаки.
Пора ночная. Мне на работу.
Луна и звёзды на небосклоне.
Чуть потянулся, прогнав зевоту.
Ну, всё, проснулся. Вставай же, соня.
Я заставляю себя умыться
Уже почти что на автомате.
Почуял запах. На кухне пицца.
Пожалуй, мыться сегодня хватит.
Иду неспешно, неровным шагом.
Почти бесшумны движенья лапок.
Шерсть дыбом сразу. Сулит напрягом,
Возникший рядом, хозяйский тапок.
А вот и кухня, здесь аккуратно.
Спина всё помнит. Печальный опыт.
И уши тоже, за них обратно
Тащили с кухни. И попа помнит…
Глазам не верю и щемит сердце.
Меня здесь, видно, не уважают.
Открытой просто оставить дверцу
Не в холодильник, в ворота рая.
Блок «Осторожность» в мозгу разрушен.
Забрался в недра усатой рожей.
Печальный опыт забыли уши,
Спина забыла и попа тоже.
Икра, сосиски, паштет, сметана.
Глодал в нирване крыло у гуся.
К концу внезапно пришла нирвана.
На сервелате я поскользнулся.
Влекомый силой вниз притяженья,
Не мог, однако, с гусём расстаться.
Свистящий тапок, по телу жженье.
Назвали гадким. Ну, это вкратце.
Я обращаюсь к суду Женевы:
«Меня насильно лишают дома!»
Эй, миротворцы, Гринписы, где вы?
Но нет ответа. Как-то знакомо.
Последний способ. Я замяукал.
И дрожь по телу - такая малость.
Ага, заплакал? Помайся в муках
Стыда. Котлету гони за жалость.
Зайка
Знакомый из родного города - Андрей, с детства мечтал про мордастую, наглую, с крепкой грудью собаку. Чтобы размером с теленка… Вошла, взглядом внимательным гостей одарила - все ужаснулись. Кто под стол полез, кто на шкаф. Как-то так.
Хотел взять мастино. Но в итоге семья (жена) с трудом (криками и слезами) уговорили его на тварюшку пониже ростом. Но с пастью тоже полный порядок. И зубищи впечатляют. Ротвейлер, если что.
Джек оказался смышленым щенком. Андрей нашел хорошего кинолога. Честно ходил заниматься. Дома тоже поддерживал систему воспитания. Так что проблем с Джеком не было. Ну, обуви съел много, когда зубки резались. С кем не бывает. (Жена про свои любимые итальянские сапоги долго кричала, страдала. Пришлось новые купить. Те старые были, кстати. Может все и к лучшему обернулось.) Ну, намордники терпеть не мог, от слова совсем. С большим трудом приучили растущего парня к декоративному, который если что и не удержит - кожаный, широкий. Но по факту на башке болтается, прохожих успокаивает…
Каким кривым путем Андрея занесло на охоту - отдельный вопрос. То ли просто решил свалить подальше от домашних дел, хлопот на выходные, то ли по друзьям, которые помешаны на ружьях и стрельбе - соскучился. Словом, прибыли. Вместе с псом. Джек не доставал занятых делом профессионалов. Возле хозяина обретался. Вокруг поглядывал. К выстрелам он давно привык. Андрей довольно часто заезжал в тир.
И все шло своим чередом, пока прямо к машинам охотников не выскочил молодой подраненный заяц.
На него резво среагировало несколько собак. Они стремительно сомкнулись в кольцо, на какую-то секунду помешали друг другу ухватить, разорвать ушастого.
Тут к лающей толпе подбежал мускулистый, с широкой как лавка спиной, ротвейлер. Заинтересовался, наверное. А заяц закричал. Чтоб вы знали, звучит очень похоже на плач ребенка.
Дальнейшее - эпос. Джек ускорился, буквально в воздухе тенью размазался и вбил себя как танк в ряды велосипедистов, - в лающую огрызающуюся свору. Началось быстрое избиение тяжеловесом бойцом без правил - тощих бегунов.
Что уж там были за собаки… Каких пород? Не ведаю. Одна за другой взлетали в воздух или катились в сторону. Хозяева хватались за головы, сердца, кошельки, почки/поясницы… Орали матом. Командовали фу и все в таком роде…
Андрей смотрел молча, открыв рот, обалдел потому что.
Битва не затянулась. Стремительная схватка и чистая победа. Пять секунд, не больше.
В финале Джек расшвырял клубок собак. Встал гордо над раненым молодым зайцем, широко расставив мощные лапы и показал зубки. Утробное тихое рычание. И короткие вопросительные взгляды в сторону хозяина. Типа, понимаю, это все вообще не по команде… Случайно вышло как-то. Ты не против? Не сердишься? А?
Заяц довольно опасный зверь. Может задними лапами порвать. Но не бился. Не трогал защитника. Съежился у него под пузом и скулил тоненько.
Общество требовало добить ушастого, оторвать башку ротвейлеру, наказать самого Андрея. Потом мужики успокоились. В конце концов, кто считает на охоте синяки и шишки? А ни одна собака не пострадала слишком сильно. По мелочи только.
Андрей, предупрежденный опытными людьми, что зайчик не персонаж мультика, может подрать, покусать - расстегнул куртку. Вот дурак, да?
Завернул в нее все еще всхлипывающего зайца и пошел к машине. Чувствуя себя идиотом, который не может предать собаку.
Ведь Джек скакал рядом и радовался. Он прав. Он молодец. Он все сделал верно! Не надо обижать маленьких!
Вдвоем поехали, Андрей как оплеванный - Джек ликуя - восвояси. Верней, втроем! Зайца тоже надо посчитать.
Но не в город спешили. Свернули в поселок к дедушке.
Он старый, мудрый, внука любит. Может, поймет? Ветеран покрутил пальцем у виска. Смачно выругался. И сказал: «Неси в сарай. В пустую клетку».
Он там кроликов держал пушных, бабушке на вязание.
Андрей смотрел на зайца. Тот тихо плакал. Дед тоже присоединился к внуку и зверюшкам. С беломорканалом в крепких белых зубах. Ни одной пломбы между прочим. Постоял рядом. Похлопал Андрея по плечу. И вздохнул. Мол, теперь иди, дурень, ищи ветеринара… А что? Ты же его привез, если я верно понял, чтобы отпустить? Когда он поправится. А как он самостоятельно с такой бочиной? Вот помню, на переправе меня зацепило осколком. Тоже кровища рекой"…
Тетка, которую Андрей привез к дикому зайцу и смеялась, и хмурилась, и на Андрея задумчиво поглядывала, обрабатывая рану. Пообещала заглянуть через несколько дней. А Джек лежал чуть в стороне и глаз с клетки не сводил.
Потом горе-охотнички поехали домой, сдаваться жене Андрея. Она сильно не ругалась. Высказала мнение, немножко поязвила, да и позвала ужинать.
Навещать ушастика ездили еще пару раз. А чуть позже - выпустили.
Он несмело скакнул по полю. До леса метров десять - не расстояние. Джек догнал. Ткнулся мордой. Постояли рядом. Будто мысленно разговаривают. Андрей подумал, что ушастый зовет пса с собой. Мол, в натуре, что ты забыл рядом с этим двуногим? Давай жить на свободе… А Джек, оглядывающийся на хозяина, пояснял: «Ну… Свобода это хорошо. Но тут у вас в этом диком счастье ацки холодно, клык на клык не попадает. Да и люблю я человека своего, привык».
На охоту Андрея и Джека больше никогда не звали. Еще бы.
А жена моего знакомого, когда думала, что он не видит, подкладывала «сладенькому заиньке» в миску кусочки повкусней. Да. Так и стала называть зверюгу.
-Зайка моя.
Или
-Зайчик. Зая.
Джек с хозяйкой не спорил. Дурак он что-ли.
У кого в руках половник, тот и прав.
Год назад заметили, как кто-то бегает на кухне и пищит. Оказалось, это мышка. Решили дать возможность нашему котику-жиртресту самому разрулить ситуацию. Увы и ах… Он упорно делал вид, что обстановка на кухне вполне себе ничего.
Мы решили, что раз уж природные инстинкты у него заплыли жиром, то пусть проголодается и уничтожит мышку. Заперли мы его на ночь на кухне. Спустя полтора часа слышим - поймал и ест, только хруст стоит. Заглядываем на кухню, а он, оказывается, запрыгнул на шкаф, открыл хлебницу и сидит буханку хлеба грызет.
Наблюдала сегодня как голубь обхаживал голубку. Надулся весь, хвост веером распушил, что-то наговаривает… А она головку томно опустила, клюет что-то на асфальте (а там клевать-то нечего было). А он то с одной стороны к ней подскочит, то с другой… А она скромница вся из себя такая неприступная, вроде как «мне мама не разрешает»…
Я уже делилась с вами своими впечатлениями о поведении городских чаек, которые весной прилетели к нам вывести потомство. С той поры прошло уже больше месяца. Мы с соседями привыкли к их истошным крикам спозаранку и почти перестали обращать внимание на чаек и лишь иногда поглядывали с восхищением на их парение в облаках на неподвижных крыльях-стрелах. Казалось бы ничего необычного, чем бы хотелось с вами поделиться. Но… другие наши «соседи», хитрые и наглые, внесли забавную нотку в поведение птиц. Я о воронах. Эти местные «хозяева» привыкли прибирать к своим клювам всё, что «не так лежит». На этот раз целью нахалок замаячило гнездо чаек на крыше школы, а вернее - его содержимое. Сидит ворона на ближайшем дереве и ждёт, когда чайка взлетит размять крылья. По размеру ворона и чайка примерно равны, так что нахалка безо всякой опаски подлетает к гнезду. Но бдительная чайка оказывается не упускала из виду охраняемый объект, и в одно мгновение на ворону обрушивается удар от ласт хищной птицы. Воровка попыталась обороняться, но устоять перед родительским гневом не смогла и стремглав отступила в ближний лесок. Чайки туда не залетают. Им нужен простор. И ещё. Чайке повезло, что ворона была одна. Они часто собираются в стаи для того чтобы овладеть добычей, которая недоступна каждой птице в отдельности. Так что следующей главе - о начинающих летать чаятах - быть!
Одинокая пожилая женщина сначала взяла одного миттельшнауцера, затем купила другую собаку той же породы, чтобы «песику скучно не было». Потом сердобольная женщина подобрала двортерьерчика с умными глазами, который выразительно на нее посмотрел у продуктового магазина, видимо, учуяв запах ливерной колбасы. А затем одна из собак разродилась тремя щенками… Все бы ничего, но значительную часть своей пенсии пожилая женщина тратила на прокорм псин, покупая мясные полуфабрикаты (это же так полезно для здоровья растущих собачьих организмов). При этом сама пенсионерка вынуждена была ограничить свой рацион молочными продуктами - на мясо элементарно не хватало денег. Возникает закономерный вопрос, зачем было брать сразу несколько животных, ведь для того чтобы скрасить одиночество, пожилому человеку вполне достаточно и одного…
Даже в семье, где живут три-четыре человека, максимально можно заводить столько же животных. Мудрые британцы в подобных случаях говорят: «Никогда не берите больше кошек, чем в семье есть рук, чтобы их погладить». На Западе, кстати, все большее число людей становятся жертвой психического расстройства под названием «энимал хординг». Рекордсменом с данным диагнозом можно назвать 56-летнего баварца, который в обычной городской квартире сумел приютить около 140 кошек. Разве могут в таком случае животные приносить радость своим хозяевам? Разве не мучаются они, проживая в кошмарных условиях? Живешь в своем доме - можешь хоть питомник, хоть ферму держать. А в квартире - будь любезен, не разводи зоопарк.
Громкий птичий крик рано утром оповестил нас, что в город прилетели чайки. Крыша школы из моего окна видна как на ладони. «Мальчик» и «девочка» сидят в разных концах и мокнут. Наблюдают друг за дружкой. Им бы покружить в танце, попарить в вышине, но у нас сегодня сильный дождь. Слетают куда-нибудь перекусить и назад на свою крышу. По очереди, чтобы другие пары не заняли. Всё у них будет по очереди. Крыша будет служить им домом, здесь будущие родители соорудят гнездо. Чуть поодаль, на других крышах, обосновались их «соседи», такие же чайки. Ну в общем всё как у «людей». Всё лето эта шумная-прешумная стая будет будить нас ни свет ни заря своим истошным криком, напоминая невольно берег моря. И мы с пониманием привыкаем к этому соседству. А они, когда научат птенцов летать, вновь нас покинут до следующей весны.
Настало утро - новый день, и новый срок.
До вечера ещё дожить, но стоит ли?
Вчера соседу принесли творог -
Мне лишь рукой махнули у двери.
К нему приходят, видел я не раз!
Они его и на прогулку брали,
Они с ним говорили и играли,
И вроде, как - любовь у них из глаз.
Я одинок. Я никому не нужен.
Ведро с водой и кормом - мой паёк,
А неба нет…
И солнца…
Я простужен,
И мне не нужен врач, чтобы помог.
Мне больно так, как им не объяснить,
Мне одиноко так, что не поверят…
И звук засова, запирающего двери,
Всё подтверждает: нет! Лучше не жить!
Чужие лица, запахи и звуки…
Ну где же ТЕ, кому так предан был?
Я помню всё - и голоса, и руки,
Как их лизал, как верно их любил!
Нет смысла ждать. Нет, не придут… Увы…
Я стал обузой - шерсть, корма, прогулки…
А я всё помню каждый переулок,
В которых столько раз гуляли МЫ…
Кругом чужие - лают, воют… Плачут!
Решётка, будка, вёдра - весь уют.
Я догадался, что всё это значит:
Это, наверное, последний наш приют…
Я понял всё. Нам всем не повезло.
Я перестал впиваться взглядом в лица,
Стал лаять, в поддержание традиций
И в будку «в туалет» сходил, назло!
Но ничего не происходит… День за днём…
Зима уж близко. Холодно и пусто…
Я всё болею. Смотрен был врачом,
Но не поможет он… Такое чувство…
И снова утро - новый день, и новый срок.
До вечера ещё дожить, а стоит ли?..
Соседу снова принесут творог,
А мне махнут рукою у двери.
Да, я завидовать стал всем, к кому пришли,
Да, я стал скалиться, я сильно поседел,
Но чувства к ТЕМ, ДАЛЁКИМ, не прошли -
Я бы и ныне с НИМИ быть хотел!
Я не гулял, я цвет травы забыл,
Меня не гладила давно ничья рука
И по ночам, как все, я тоже выл,
В надежде, что разлука коротка,
Но не пришёл никто…
Я долго ждал…
Я и сейчас порой ещё молюсь о чуде,
Я бы, наверное, всю жизнь свою отдал
Только за то, чтобы пришли ТЕ ЛЮДИ,
Которым клялся в верности навек!..
Которых я так искренне любил…
Ну что ж… Венец Природы… Человек…
Живи…
Не бойся…
Я тебя простил…
Водка на охоте спасла зверей больше, чем весь Greenpeace за все годы его существования…
Кутенок появился во дворе,
доверчивый, как маленькие дети,
колечком хвостик, пятна на спине,
с глазенками, как звездочки, что светят.
Подкармливать все начали, а он всё ластится и ищет свою маму,
несут вкуснятину ему со всех сторон,
но я скажу сейчас о самом главном-
не красота спасет, безумный этот мир,
а люди, с состраданием к живому,
так мало надо… мудрости и сил,
чтоб делом поддержать… никак не словом!
История обычная. Россия, дорога, авария. Все погибли… Все люди погибли
А пес выжил…
Летом 1995 года на обводной трассе города Тольятти на улице «Южное шоссе» произошла автомобильная авария двух легковых машин.
В салоне одного автомобиля находились пес и его хозяева - молодая пара…
Люди погибли…
Чудом выжил только пес.
Пес не бросил хозяина. Точнее то место, где видел его последний раз…
Он ждал, ждал, что хозяин придет. И он бы обязательно пришел, если был бы жив…
7 лет, в жару и в холод пес охранял последнее пристанище своего хозяина
Пса назвали Константин, что в переводе означает «верный». Все ждали, что еще немного, и пес забудет о случившемся
Но каждый день он снова и снова бросался на встречные автомобили. Причем выбирал именно вишневые девятки.
Но автомобили проносились мимо…
Все это время местные жители подкармливали овчарку и даже пытались приютить пса, но тот не бросил своего поста.
Так пес прожил долгих семь лет, сохранив верность себе и своим хозяевам, которых он так и не дождался.
В 2002 собака умерла…
Вскоре на обочине, где собака ждала своих хозяев появился плакат с надписью «Псу, научившему нас любви и преданности»
Но плакат постоянно сдувало ветром.
Тогда тольяттинская общественность выступила с инициативой поставить Верному настоящий бронзовый памятник.
Через год после смерти собаки был установлен памятник с надписью «Памятник преданности».
Деньги на памятник были собраны жителями Тольятти, которых тронула преданность пса.
И теперь на обочине застыл уже не живой, а бронзовый пес.
«Псу, научившему нас любви и преданности»…