Уеду в город всеми забытый на карте
Писать стихи и ничего не ждать
Рисовать перелётных птиц в октябре и марте
Длинные-длинные письма тебе писать.
Знаешь, здесь каждый день проживаешь глубже
Встанешь на цыпочки - можно достать рукой
Прямо до верха. Что может быть лучше
Такого бездонного неба над головой!
Щурю глаза от солнца, смеётся ветер,
После причастия в храме испить кагор…
Честно признаюсь: мне трудно бывает верить
Сердце моё неприкаянно до сих пор.
Мне бы, конечно, правильный выбрать вектор,
Чтобы идти по жизни не спотыкаясь.
Но не дано заранее знать, наверное,
Где обрету блаженство, а где покаюсь.
Вот и сейчас запутавшись в этом мире
Из устьев молочных рек новый день лакаю.
Здесь, когда выпьют - каждый второй мессия
Девы Марии слезами их усмиряют.
Потом до утра протяжно поют песни
Про ласточкино гнездо и про тень от крыльев.
Солнце восходит рано и на фиесту
Сходятся вместе грешники и святые.
Жалко, что ты этого не увидишь
Времени нет… среди московских шпилей
Не до молитв, лишь бы успеть выжить
В общем котле столичной шизофрении.
Серым оттенкам на смену приходит красный
Я ведь сама путешествую автостопом
Вырваться сложно… в очереди за счастьем
Жуткие пробки. Не проскочить с лёту.
Это письмо тебе принесёт голубь,
Когда долетит, устало на плечи сядет.
Я для тебя смастерила карманного бога,
Чтобы хранил, пока меня нет рядом…
Скоро наступит осень. Пора уныния.
Рано темнеет. Тревожно кричат птицы.
На запасных путях обретёт крылья
Снятый с маршрута поезд Москва-Провинция.
Дашка уж год не выходит из дома.
Это - ее добровольный плен.
Не записала, как Спирс, альбома,
И уж совсем не Софи Лорен.
Не Афродита, не Мона Лиза.
И не умеет готовить плов.
Создана кем-то из снов, капризов
И синебархатных облаков.
Верит в Снегурочку с Питером Пеном.
Пина коладу ночами пьет.
Киев рисует углем на стенах
И дождь из чашки на город льет.
Сколько до счастья? Звонок один лишь.
Только опять что-то сел телефон.
Даша поет с ДДТ. Ты слышишь?
Только не песня это, а стон.
Девочка… Слишком сомнений много…
Сколько до неба? Возьми - измерь.
Даше так хочется верить в Бога.
Боже, хоть ты-то в нее поверь.