Бесит прям, когда в час пик в транспорт, расталкивая всех бабушек с клюшками, мам с колясками, беременных женщин, детей, лезет потный, жирный, противный мужик и побыстрее спешит занять себе место. Скотина настоящая!
…все мужики одинаковы…
Была бы достойной, не знала бы всех мужиков
Житель Кемеровской области задержал преступника, который сбил на пешеходном переходе женщину с ребенком.
Александр Карасев, передвигаясь на своем грузовике по городу Киселёвску, стал свидетелем ДТП. Мужчина увидел, что злоумышленник пытается скрыться с места происшествия, выехал на встречную полосу и преградил путь виновнику аварии. Машины столкнулись. Затем Карасев забрал ключи от автомобиля нарушителя и дождался приезда полиции.
Пострадавшие в ДТП сейчас находятся в больнице. Власти области объявили благодарность водителю и вручили ему премию, сообщает телеканал «Россия 24».
(М)Вот раньше были мужики.
Сказал и сделал дело!
Сейчас же бабы воют от тоски!
Мужик сказал - мужик наделал…
Можно построить дом, посадить дерево, вырастить сына, но однажды не вбить гвоздь и все ты не мужик.
Мои родители развелись, когда мне было шесть лет. Мне было трудно понять отчего, когда я захожу в комнату, они внезапно прекращают разговор - мама начинает смотреть в окно, а папа поджимает губы, как человек, который отчаялся объяснить словами какую-то очень простую вещь. Мы даже гуляли не так, как раньше, втроем, взявшись за руки. Теперь я принадлежал кому-то одному - либо я шел впереди с мамой, а отец молча курил, следуя в десятке шагов за нами, либо, если он при выходе на улицу успевал к моей руке первым, мама шла немного в стороне, вороша узким носком сапога кучки приготовленных дворниками к сожжению желтых листьев. Был октябрь.
Затем в один из дней папа ушел. Просто так. Забиравшая меня из садика мама выглядела немного взбудораженной - застегивая на мне курточку, она, не давая мне сказать ни слова, торопливо поведала новости - папа уехал, мы больше не будем жить все вместе, но ты не расстраивайся, теперь уже все будет лучше. Торопясь к автобусу (мама тянула меня за руку так, что мне казалось, что моя левая рука становится длиннее), мама продолжала меня успокаивать и уверять в том, что скоро наша жизнь волшебным образом изменится. Странно, ведь я не сказал ей ни слова. Даже не заплакал. В голове у меня пульсировал семафором один вопрос - как без папы может быть - лучше?
Квартира опустела. Исчез папин радиоприемник «ВЭФ», на обувной полке освободилось место, которое раньше занимали папины сапоги и офицерские ботинки, поредели книжные полки.
Наши вечера изменились. Теперь едва ли не каждый вечер к маме приходили подруги. Я играл с пластмассовыми гэдээровскими ковбоями и индейцами, читал «Маленького оборвыша», смотрел по телевизору французское кино «Остров капитана Немо» (его показывали двадцатиминутными отрывками в конце «Очевидного-невероятного»), а мама сидела на кухне с тетей Зиной. Или тетей Катей. Или тетей Людой.
Они пили болгарское вино «Медвежья кровь», варили индийский кофе из банок с красивой индийской богиней, оставляли на кухне полные окурков от «Стюардессы» пепельницы и тарелки с свернувшимся пергаментом голландским сыром и потекшей жиром «сухой» колбасой. Иногда включали музыку - маме нравился Юрий Антонов, а тетя Люда приносила записи «Чингисхана» и «Аббы». Засыпая в своей комнате, я иногда слышал, как мама плачет.
Папа стал приходить к нам в ноябре. Каждую субботу в три. Ожидая меня, он неловко топтался в прихожей, стряхивая на палас снег с фуражки. Он не говорил с мамой - только здоровался и оговаривал время, когда приведет меня обратно. Папа переминался с ноги на ногу, смотрел почти все время в пол и явно не знал, куда деть свои руки - он поправлял портупею, мял в руках перчатки, застегивал и расстегивал верхние пуговицы на шинели, медные, со звездой. Я видел, что он чувствует себя не в своей тарелке. Впрочем, как и мама. Мне казалось, что если я возьму папу за руку и подведу его к маме, и возьму маму другой рукой, и попрошу их помириться, всё станет как раньше. Папа усмехнется краем губ, мама заливисто засмеется и мы по первому снегу побежим вприпрыжку к остановке семнадцатого автобуса, чтобы успеть к одиннадцатичасовому сеансу в кинотеатр «Юность», на «Месть и закон». Но я так и не решился этого сделать.
Мы с папой гуляли молча. Он всегда выдумывал какой-нибудь план действий - привычка военного. Мы ходили в кино и в кафе-мороженое, покупали билеты на гонки по вертикали в заезжем чехословацком цирке и смотрели сказку «Волк в библиотеке» в местном ТЮЗе. Часто, в кинозале или зоопарке, я хохоча поворачивался к нему - папа, смотри! - и видел, что он не обращает внимания на то, что происходит на экране или в клетке медведей. Он просто смотрел на меня и грустно улыбался в ответ на мой мальчишеский восторг.
Папа держал меня за руку крепко, но нежно. Подстраивался под мой шаг, сменяя чеканную походку офицера на неторопливую поступь обычного отца, штатского, который просто вышел погулять со своим шестилетним сыном. Мама всегда тащила меня за собой, энергичная, целеустремленная, быстрая. Когда мы уже подходили к дому, отец останавливался, немного приседал, чтобы оказаться со мной лицом к лицу, и, поправляя обвернутый вокруг моей шеи клетчатый шарфик, негромко говорил:
- Сын, - он почти никогда не называл меня по имени. Только «сын». Или, иногда - «сынок», - Береги маму. Слушайся её. Она хорошая. Тебе очень повезло с мамой.
Или:
- Сын, больше читай. Скоро тебе в школу, я не хочу, чтобы меня вызывали на собрания. Вот я тут тебе приготовил книжку, - улыбаясь, папа протягивал мне томик с нарисованными на обложке мальчишками. «Приключения Тома Сойера», читал я, «Детгиз», 1978 год. - Всегда ищи ответ в книгах, сынок. Книги научат тебя, как стать честным и сильным, как стать настоящим человеком. Сомневайся в том, что тебе говорят учителя, друзья во дворе, соседи - не сомневайся только в книгах.
Потрепав меня по голове, «ну, беги», папа разворачивался и быстро шел в сторону остановки, а снег падал на его серую шинель, припорашивая погоны с майорской звездочкой. Мне хотелось побежать к нему, обхватить его за ноги, и прижаться к нему, и вдохнуть такой знакомый и родной его запах, запах формы и гуталина, папирос и кожи, и закричать в его шинель - «Папа, не уходи! Мне плохо без тебя, папа! Я хочу, чтобы все было как раньше!». И зареветь, пачкая слезами и соплями серую безупречность офицерской шинели, и облегчить свою боль, ощущая на плечах сильные отцовские руки. Но я просто стоял и смотрел, как он уходит, и снежинки таяли в бегущих по моим щекам слезах. Все было обидно и неправильно.
В первую неделю декабря мы с папой пошли в кино. Это был очень веселый фильм - «Фантоцци против всех». Я громко смеялся, а когда Фантоцци сел на велосипед без сиденья, смех задушил меня - я держался за живот, из моих глаз текли слезы, и я пропустил следующие три минуты фильма - так мне было смешно.
Когда мы вышли на улицу, я все повторял: «Пап, пап, а как он говорит - Я буду есть, а вы будете смотреть! Я буду есть, а вы будете смотреть! Умора, правда?» Папа слегка улыбался и выглядел грустнее, чем обычно. Он был в штатском - мне непривычно было видеть его в черном пальто и шляпе вместо обычных шинели и светло-серой шапки с кокардой.
Когда мы шли по парку - на Украине темнеет рано, в шесть часов вечера уже ночь - я вдруг услышал «Э, мужик, стоять, сигарет не будет у тебя?». Поворачиваясь на ходу, я увидел, как в свете фонарей, через медленно падающие снежинки, к нам сзади подбегают двое, нет, трое мужиков. Они были моложе папы - лет по двадцать-тридцать наверное, с длинными волосами и в клешеных джинсах. «Сынок, не оборачивайся, идем быстрее, шпана, не обращай внимания» - тихо произнес папа и ускорил шаг. «Э, ты че, я не понял, я кому сказал стоять» - раздалось уже за самой моей спиной. Папа остановился, повернулся назад, и тихим голосом - я никогда не слышал, чтобы папа разговаривал так тихо - ответил:
- Ребята, у меня только папиросы, я могу вам дать одну.
Парень, который подходил к нам, ухмыльнулся, засунул руки в карманы джинсов, прохрипел носом и сплюнул папе под ноги желто-зеленую соплю. Она упала в десяти сантиметрах от папиных ботинок и сразу стала покрываться тающими снежинками.
- Я те русским языком сказал - стой, хуль ты сразу не остановился, - парня покачивало, и пахло от него, как от сантехника дяди Коли с четвертого.
- Не ругаться при ребенке! - от того, что папа резко повысил голос, двое парней, подбежавшие к первому, даже немного отодвинулись.
- А ты чё, борзый, что ли? И чё ты мне сделаешь? Табаком из папиросы в глаз попадешь, как с плювалки? - парни загоготали. - Ты, блядь, интеллигент xуев, быро дал сюда кошелек. Или ты так не понимаешь? - парень засунул руку в задний карман брюк. И оставил её там. - бля, давай по-хорошему, а то тебя щас попишем и выблядка твоего.
Второй парень быстро подошел ко мне с боку и схватил за шиворот. Папа перехватил его руку и тогда тот, с рукой в кармане, вытащил нож и сунул его папе в лицо.
- Стоять сука, кому сказал.
- Хорошо. - папа приподнял руки. - Сына отпустите. - И полез рукой во внутренний карман. Папа посмотрел на меня искоса и сделал едва заметный жест глазами - беги, мы так все время делали, когда бегали наперегонки в парке. Но я не мог. Я весь дрожал, мне казалось, что кто-то очень большой и злой взял меня за сердце узловатыми корявыми руками и держит на месте, не давая ступить и шагу.
Доставая кошелек, папа уронил его на снег. «Ты чё, поднял, сука!» - закричал тот, который с ножом, и папа наклонился, и выпрямляясь, схватил его за руку с ножом, а второй рукой резко ударил куда-то под голову, в шею, и парень квакнул, поперхнувшись, его голова дернулась, ноги повело, и он стал падать назад. Папа повернулся к тому, который держал меня и замахнулся кулаком. Я почувствовал, как державшие меня руки ослабли, и заорал - «Папа! Сзади!», но было поздно, потому что третий из напавших на нас схватил папу руками за шею и стал душить его сзади, заваливая на себя. Папа обхватил его за руки, резко присел, и перебросил через бедро на землю.
Я понял, что сейчас все будет очень плохо. Папа не мог разделаться с повисшим на нем парне, а второй в это время достал что-то из кармана куртки, щелкнул кнопкой, и с ножом в руке дернулся к папе. Я прыгнул на него сзади, и обхватил его за ногу, и вцепился зубами в твердый синий коттон джинсов. Мне уже не было страшно - не трогайте моего папу, не трогайте моего папу. Когда он двинул меня по голове рукой с зажатым ножом, я ощутил удар, меня как будто хлестнули по лбу электрической плетью, и что-то теплое побежало у меня по лицу. Посмотрев вниз, я увидел, как густые капли крови падают на снег прямо из меня. Мне даже не было больно, только как-то… странно. Как будто мне все снится. Лежа на снегу - кровь текла из моего лба в белое, и впитывалась, текла и впитывалась, я видел, как папа выбивает ударом ноги нож из руки нападавшего, как он обхватывает его руками за шею и резко, с хрустом, поворачивает её по часовой; как он поднимает нож и бьет им в живот второго; как он подходит к третьему и, пока тот не успел заорать, взмахивает рукой с зажатым ножом у того перед лицом, и как сразу за папиной рукой брызгает красная струйка, как летом из поливального шланга, когда он рвется, и дядя Коля-сантехник обматывает место разрыва синей изолентой. Как папа подходит к отползающему с красным следом по снегу верзиле и берет его за волосы, и оттягивает на себя голову, и коротко проводит рукой под горлом, так, как он это делал, когда мы ездили в Ивановку за грибами. Как папа оттирает нож снегом, затем снятым с одного из парней шарфом, как он отбрасывает далеко, в снег, нож, и идет ко мне, и поднимает меня на руки, и говорит, что все будет хорошо, и просто царапина, и доктор обработает йодом и зашьет, и будет совсем не больно - ну, только чуть пощиплет.
В больнице папа сказал, что я напоролся лбом на натянутую в лесу проволоку. Врач предложил папе сделать мне наркоз - восемь швов, все-таки. Папа сказал, что его сын выдержит. И я выдержал. Только потом, когда папа на руках нес меня к дому, я заплакал, уткнувшись носом в его плечо. Я плакал, и не мог остановиться, а папа похлопывал меня по спине, и говорил, что ничего, сынок, все будет хорошо, все будет хорошо…
Когда мы подошли к дому, он поставил меня на ноги, и слегка присел, чтобы оказаться со мной лицом к лицу:
- Сын. Это была шпана. Быдло. Мусор. Не люди. Хуже - когда промолчать. Хуже - спрятать глаза и пройти. Хуже - не заметить и уверять себя через три минуты, что не надо связываться, правильно, что отдал. Всегда наказывай наглость. Всегда карай быдло. Помнишь, по телевизору, дядя Миша Ножкин пел - «Добро должно быть с кулаками». Иногда с ножом, сына… Иногда с ножом.
Я смотрел на него, и в горле у меня ходил комок от гордости, от того, что мой папа - настоящий герой, как Зорро, как Виру и Виджай, как Штирлиц. И папа - зачем же ты говоришь мне все это, ведь я тебя люблю, ведь ты поступил как герой, ведь вот так - и надо делать, ведь этому и учат все на свете книжки…
Я больше не видел папу. Через два дня он уехал в Монголию, в Чойбалсан. Его перевели давно, он не решался мне сказать об этом. Через два месяца папа умер от пневмонии - он простудился, когда грузовик с солдатами ушел под лед, а он помогал им выбираться - одному, второму, третьему, всем. Мы не приехали на похороны - мама занималась переездом в Свердловск, где я прожил следующие девятнадцать лет.
Портрет отца висит на стене рядом с моей кроватью. Улыбаясь, он смотрит на меня лейтенантом из далекого 1969-го. Я прячу взгляд. Мне случалось в жизни - промолчать, пройти. Я не связываюсь. Я бескулачное добро.
Когда папа умер, ему было тридцать три, как мне сейчас. Но мне кажется, я уже никогда не стану таким взрослым, таким настоящим, как был он. Часто я просыпаюсь ночью, мокрый от слез и пота, и выныриваю из сна, где я закричал-таки - «Папа, не уходи!», и догнал его, и он поднял меня на руки, и засмеялся, и глаза сощурились добрыми морщинками:
- Ну что ты, сынок… Конечно, не уйду…
Останавливает мент мужика и начинает придираться не по делу - к морде,
к документам,
- Скажите пожалуйста, а если я бы вас мудаком назвал, это, наверно,
было бы правонарушение, и вы бы меня задержали?
- Конечно!
- А если бы я только подумал, что вы мудак, и ничего не сказал, то это
как? Не запрещается?
- Не запрещается!
- Ну тогда я думаю, что вы мудак.
Заходит мужик к сексопатологу и говорит:
- Доктор, Вы знаете, я очень люблю свою жену.
На что доктор отвечает:
- Нет, нет, нет, это не ко мне, это к психиатру.
За три часа неподвижного сидения на скамейке, у меня затекли руки и ноги. И почему я не догадался подложить под себя мягкую подушечку?
Чуть шевельнешься и тут же дедушкин крик, сквозь закрытую дверь дачного домика:
- Нэ рухайся! Сядь, як сыдив!
А самое пикантное, то, что одет я был при этом в бабушкину юбку и кофту. На голове бабушкина панама, в руках резная палка и большой букет цветов…
И весь этот балаган организовал мой дедушка Вася - абсолютный технарь и прагматик, лишенный всяческой романтики и ненужных глупостей.
Только став взрослым, я понял, каким романтичным был мой дед.
До него мне так же далеко, как граблям до органа Берлинского собора.
Вообще он был довольно странным человеком - имел два высших образования (математик и авиастроитель) жил в разных городах, заведовал кафедрой в универе, но при этом до самой смерти, ни разу (!) не бывал за пределами Украины. Даже моря не видел…
Телевизор почти не смотрел, возился с клубникой на даче, а на сон грядущий, как беллетристику, читал толстенные книги по алгебре, слушая при этом старые пластинки Марио Ланца и Карузо на 78-й скорости…
Больше всего на свете, дедушка любил бабушку Шуру и без всякого повода, делал ей милые сюрпризы.
Вот палочку дубовую вырезал с узорами и надписью «Шура», подставку для чтения книг смастерил, стихи писал на самодельных открытках (правда без претензии на рифму, зато регулярно). Да мало ли…
Когда бабушка шла на дачу, ее можно было видеть издалека, пока она минут сорок медленно спускалась с горы.
Дед на крыльце подвесил большую бронзовую ступку и бил в нее, чтобы бабушка, там, на горе знала, что Вася, ее уже увидел и ждет.
А на пути следования, дед на столбах и заборах приделал откидные сидения, чтобы бабушка могла отдохнуть по дороге.
Иногда он слишком увлекался и как Робинзон Крузо строил такие необъятные «лодки», которые невозможно дотащить из глубины острова к океану…
Как-то бабушка помечтала о том, что хорошо бы на огромном тазу для варки варенья, иметь такую же огромную крышку.
И дед тут же взялся за дело.
На свалке нашел стальной лист и каждый день ходил к нему с хиленькой ножовкой, но недели за две, все же выпилил круг нужного диаметра. Отполировал до зеркального блеска, просверлил дырки, намертво приклепал дверную деревянную ручку и торжественно презентовал бабушке Шуре. Бабушка была очень рада, но не смогла принять такого дорогого подарка. Не из кокетства, а просто не смогла оторвать крышку от пола. Этот спартанский щит весил чуть меньше канализационного люка.
Грустный Дедушка предложил смастерить на потолке нехитрую систему блоков для подъема крышки с пола на таз с вареньем, но бабушка почему-то мягко отклонила эту идею…
Но вот приближался ее день рождения и дед как всегда, решил прыгнуть выше головы, создав что-нибудь эдакое.
Запала ему в голову идея - красками написать большую картину метр на полтора и это при том, что художник из него такой же, как из Кисы Воробьянинова.
Дедушка умел рисовать только графики функций, а я только индейцев стреляющих из пулемета…
Но не будем забывать, что у деда два высших и его никогда не пугали сложные пути к поставленным целям.
Напряженная работа над картиной продолжалась целую неделю, по три часа в день, дольше было нельзя, ведь мы зависели от правильного освещения еще больше, чем все великие художники возрождения вместе взятые…
В последний день, перед домом установили четыре табурета, а на них взгромоздили садовую скамейку на которой я и сидел в бабушкиной одежде, свесив ножки.
Сейчас бы соседи вызвали милицию и обвинили моего деда в педофилии, Еще бы - сам закрылся в домике, переодел десятилетнего внука в женскую одежду, усадил на высоченную скамейку и покрикивает на него из-за двери…
Ну точно - извращенец.
Каждый день после изнурительного писания картины, дедушка выходил весь потный, но счастливый. Как вампир щурился на солнечный свет и говорил:
- А ну ходы подывыся. Ну шо, гарно выходыть?
Я с нетерпением врывался в домик где на стене вверх ногами висело огромное полотно и старался сделать стойку на голове, чтобы оценить - что же прибавилось за сегодняшний день.
Картина у нас получилась настолько шикарная, что даже Репин, наверняка замедлил бы шаг проходя мимо нее. Ну хоть чуть-чуть…
А уж бабушка была просто счастлива.
Жаль, что этой картины давно нет, но за многие годы я запомнил ее до последней травинки. Композиция, правда, никакая: забор, кусок огорода и пара сараев торчащих из зелени, а на переднем плане уставшая «бабушка» с палочкой и цветами закрывающими лицо…
Зато как прописан каждый листочек, каждый пиксель. И неудивительно, ведь это была все же скорее не картина, а фотография сделанная при помощи нашего дачного домика, на неделю превращенного в идеально затемненную камеру обскура.
Завешивались окна, законопачивались все щели и сквозь проделанную в двери дырочку, свет уже готовой перевернутой картиной, ложился на холст. Оставалось только обрисовать и раскрасить…
…В 86-м неожиданно умерла бабушка Шура и дедушке Васе, больше некому стало бить в самодельный колокол.
Через месяц он тихо отправился за ней…
Мужик дело тонкое, девчата!)
Самая болтливая баба- пьяный мужик:)
Сначала - просто рассказ о том, что было сделано, гольные факты.
Весной 2010 года я решил взяться за район, в котором живу, и попробовать его благоустроить. Сначала взялся за одну, небольшую проблему - с автобусной остановки месяцами не вывозился мусор, и остановка напоминала откровенную помойку. Начал писать обращения - это давало лишь временный эффект. Вышел на СМИ, и благодаря им получилось проблему сдвинуть с мёртвой точки, к нам приехал заместитель мэра и устроил нерадивым чиновникам серьёзную головомойку. После его визита на остановку поставили урны для мусора, и начали убирать регулярно. Это стало первой одержанной победой.
Дальше я познакомился с другими активными людьми нашего района, и мы решили замахнуться на следующие проблемы - собрать подписи под обращениями о ремонте дорог и обустройстве спортивной площадки. Провели сбор подписей, отправили их в мэрию. Попутно, познакомился ещё с другими активистами, и мы занялись районом плотно - писали обращения по всем проблемам, от ЖКХ до преступности, проводили субботники, а потом взяли, собрали от жителей все-все-все пожелания, оформили их единым перечнем и вышли с ним на встречу к мэру.
Мэр от происходящего, мягко говоря, удивился, и через несколько дней приехал к нам с визитом. Походил, оценил обстановку - и после его визита сходу решилось немало проблем: нам поставили освещение, убрали несколько свалок, и были проведены переговоры с автобусниками, в результате которых расписание движения было продлено на час. Учитывая то, что к нам в район ходит один лишь маршрут автобуса - это было жизненно необходимо. А ещё через неделю состоялся визит председателя Думы Владивостока, после которого были выделены деньги на ремонт школы (и самое главное - школу не закрыли, а то были и такие соображения).
Мы продолжали решать остальные проблемы. Проводили субботники, с помощью наркоконтроля закрыли одно место сбора наркоманов, добились ремонта дорог (хотя тут пришлось подключить прокуратуру и РосЯму), закрыли все открытые люки района. И тут-то у меня появилась мысль - решить проблему с вечно открытыми люками в масштабах всего города…
Что я для этого сделал - через СМИ объявил об акции, и начал собирать отовсюду информацию об открытых люках, и передавать её в мэрию. Потом - ездил и проверял, что сделано? Дорожники действительно ставили новые крышки взамен отсутствующих, но вскрылась новая проблема: люки воровали почти сразу же после установки. Воры металла спокойно сдавали их за 200−300 рублей, и вся моя деятельность была бессмысленна, от неё выигрывали только местные бомжи и скупщики металла.
На какое-то время я оставил эту тему, но не забыл про неё… И спустя какой-то срок получилось организовать акцию по борьбе с нелегальными металлоприёмками, с помощью группы единомышленников и новостного агентства «Приморье24». Теперь мы собирали координаты точек приёма металла, передавали их в соответствующие органы, те их прикрывали. Но борьба опять успеха не имела - они открывались заново как грибы после дождя, а то и сворачивались с места за день до проверки, а потом возвращались назад. Со временем стало ясно, что бороться с ними бесполезно, пока они выгодны кому-то у власти. И опять пауза…
Дальше я засел изучать, кто и как решил этот вопрос? Нашёл информацию об антивандальных люках и люках из пластика, и что их тоже воруют - но гораздо меньше. Что люки можно приваривать, и даже крепить на цепи и металлические тросы, как это делает один толковый и грамотный мужик из Ростова michel62, который заведует ливнёвой канализацией города. И вот тут, осенью этого года, случилось очень удачное совпадение - я предложил на Интернет-площадках города обсудить, что можно сделать, и в наш город приехал olegradul, путешественник, и малость обалдел от творящегося на дорогах беспредела с открытыми люками. Написал об этом возмущенный пост, его подхватили журналисты, и в итоге всё дошло до Навального и федеральных СМИ.
Тема стала настоящей бомбой, федеральный уровень - не шутка. После этого я возобновил свою акцию, передал в мэрию все материалы о том, как можно пресечь кражи и началась нормальная работа. Дорожники Владивостока стали заделывать абсолютно все люки, ставить их нормально, приваривать, соединять их скобами, и вообще переходить на стеклопластик, остальные коммунальные предприятия тоже перешли на пластик, который ворам неинтересен. Полтора года работы сделали своё дело, проблема открытых люков в нашем городе ещё не решена окончательно, но есть очень серьёзные сдвиги, и похоже мы её дожмём до конца.
Тем временем, вступил в силу закон о предоставлении земли многодетным семьям. Наша семья подала заявку и получила отказ из-за дурацки составленного закона, по которому семьи с несовместными детьми не считались многодетными. Меня это возмутило, и через какое-то время мы, вместе с группой единомышленников, создали общественную организацию многодетных родителей, и начали добиваться принятия поправок в закон. Для этого потребовалось выйти на депутатов, на мэра города, поднять журналистов - но мы это сделали, часть поправок была принята. Часть, но не вся - поэтому мы вышли на уровень губернатора, дожимая вопрос до конца, и тот предложил провести общественные слушания и собрать мнения от общественности по Интернет-форумам и СМИ (этой кампанией я и сяду заниматься, после того как допишу этот текст…). Параллельно мы занимаемся и другим - замахнулись на поправки к ещё одному закону, регистрируем свою организацию официально, составляем справочник тех компаний, которые дают льготы многодетным. Параллельно с этим создаю сообщество людей, которые будут заниматься своими районами, и через пару лет надеюсь увидеть такие же советы по всему городу. Всё только начинается…
А теперь - анализ, и мои соображения по этому поводу.
Я - самый обычный человек. 8 часов в день я отдаю работе, в семье четверо детей, которым тоже нужно внимание, домашней работы по горло, зарплата у меня далеко не самая запредельная. Ни денег, ни массы свободного времени у меня нет - есть лишь желание что-то сделать, как-то исправить ситуацию. И это желание позволило найти все возможности, которых более чем достаточно вокруг, стоит только поискать.
Главная мера того, кто я и чего я стою - это результат, которого получилось добиться. Я начал с самого малого, с того, что было по силам - с одной лишь загаженной автобусной остановки. Постепенно набирался опыта и знаний, обрастал единомышленниками, знакомыми в органах власти и журналистами, зарабатывал репутацию - и вот, через два года, наша организация успешно добивается поправок в краевой закон. А что будет дальше? И это сделал самый обычный человек, и значит под силу многим другим, и если таких людей будет больше, и больше, и больше - однажды мы проснёмся в другой стране.
Кто-то скажет, что стратегия малых дел - это тупик, и это ничего не решает. Согласен! Но тот путь, который я для себя нашёл - это стратегия от малых дел к большим. И только от нас самих зависит, до какого уровня мы дойдём - останемся на стадии мелочей, которые не меняют ничего в целом, или сможем изменить ситуацию на несколько уровней выше. Не надо ждать, что придёт кто-то и направит, скажет что делать - ищите сами то, что вы сможете сделать прямо сейчас, и не останавливайтесь на достигнутом. Можно создать совет жителей микрорайона, или организовать ТСЖ в своём доме, или создать сообщество тех же многодетных (или автомобилистов, или предпринимателей, или добровольных спасателей). Но главное - действовать, и оценивать себя по результату, почаще спрашивать себя - что изменилось в мире от ваших действий? И ещё, начинать стоит всё-таки с малого, чтобы набраться опыта и разобраться в ситуации. Если бы сейчас на меня неподготовленного свалилось бы руководство организацией многодетных родителей (каким-то чудом), то я всё это дело просто запорол бы, из-за недостатка опыта и знаний.
А что дальше? А дальше опять-таки всё зависит от вас. Если создать сеть советов граждан по районам одного избирательного округа, то можно продвинуть своего, действительно народного депутата, в местные органы власти, а потом дальше и дальше. Чтобы эти депутаты не стали очередными жуликами, нужно создавать общественные организации, которые будут контролировать состояние дел в той или иной области, плотно работать с депутатами и спрашивать с них. Всё в ваших руках. Но главное: не надо ломать систему, если нам нечего предложить взамен. Нужно строить свою систему, которая со временем сможет заменить собой то, что есть сейчас. И что из неё получится - власть для людей, или очередная вертикаль власти, зависит опять-таки от нас самих.
Нам достались не самые простые времена, и порой опускаются руки, глядя на весь тот бардак, что царит вокруг. Но ведь можно взглянуть на ситуацию с другой стороны - именно сейчас у нас есть шанс изменить страну, удержать её, и для этого придётся сильно постараться. Но если мы сумеем одержать победу, то наши дети и внуки смогут нами гордиться, так же как в моей семье гордятся и помнят тех, кто прошёл войну.
На самом деле я думаю, что главный результат всей этой деятельности - это даже не убранные свалки мусора, не закрытые люки, и даже не поправки в краевой закон. Главное - это люди, которые благодаря этим действиям становятся настоящими гражданами своей страны, её истинными хозяевами. Те, которые как тот маленький принц, каждое утро выходят и начинают день с наведения красоты на своей планете. Пусть даже эта планета поначалу будет лишь маленьким микрорайоном одного из городов огромной страны.
За чаем бабьи разговоры
Лишь об одном на все века:
Как тяжело без мужика!
Печальный вздох, смолкают споры.
Собака жалобно скулит,
Внедряясь мордой в бабью тему:
Ведь ей давно известна схема
Смятений, поисков, обид.
У счастья короток лимит:
Не теорема - аксиома,
Что дома лучше, чем вне дома,
Что без любви душа болит.
Курил, моментами был груб.
Не оценил меня как личность.
И вскоре стал чужим и лишним.
А ночью мучит память губ.
Знакомая грызет тоска:
Без мужика, без мужика…
Во все года, во все века - четвертый тост - за мужика! Пусть он и царь, пусть он и бог, но он всегда - меж наших ног!
Мужик должен: родить сынa, посaдить дерево, построить дом, a ты и не чешешься.
- Тяжело, госудaрство-то не помогaет.
- Кaк не помогaет? Зa рождение второго 387 тыс. рублей, для строительствa домa ипотеку ввели!
- Вот! А с деревом ни херa не помогaют.