сегодня — человек, а завтра — вещь,
и в зеркале — все признаки товара.
пусть на прилавке ты еще не весь,
нет ничего, что ты бы сделал даром.
приняв товарный вид, товар лицом
представишь, и купец вот-вот найдется.
никто не будет назван подлецом
с тех пор, как совесть тоже продается.
но иногда, завидев стаю псов,
бегущих за подвыпившим прохожим,
ты взвоешь так, что сам бежать готов
за каждым, кто по ребрам не приложит.
заискивать, заглядывать в глаза,
рвать с мясом ярлыки и этикетки.
но жмет ошейник горло, и нельзя
без травм покинуть дорогую клетку.
Все мы знаем, что наш великий богопомазанник умел делать всё. Он собственноручно строил мосты, собирал самолеты, спасал с деревьев котиков и даже вкручивал на улицах Петрограда перегоревшие лампочки. Да что там, электричество тоже придумал Николай II.
«Мост — это визуальное воссоединение нашего Крыма с материковой частью России. Мы видим, как российский Крым соединился с российским Кавказом. Это было запланировано еще в начале XX века нашим государем Николаем II. Но в связи с началом Первой мировой войны, революционными процессами не успел государь реализовать этот свой план. Сегодня наш президент Владимир Владимирович благодаря твердой воле сделал то, что было запланировано еще в начале 1900-х годов. Пусть враги завидуют, а наш мост нам помогает. Крым с Россией на века вместе, по-другому никак не будет. Мы пишем новую историю», — заявила депутат Госдумы РФ Наталья Поклонская.
Раз в год случается день рождения Сталина, день смерти Сталина, день рождения Ленина, день смерти Ленина, день рождения Че Гевары и Фиделя, день смерти Че Гевары и Фиделя, день рождения Дзержинского, день смерти Дзержинского…
Каждая дата отмечается постами в соцсетях. На фотографии усопших вождей слетаются неравнодушные пользователи, выражающие солидарность друг с другом лайками и репостами. Дело сделано. Ждем следующей междусобойной даты - пока, скриншот за скриншотом, не будет выбран весь мартиролог. А потом - Новый Год, оливье с курантами и… заряжай сначала.
Наверное, так бы вели себя и Сталин, и Ленин, и Дзержинский, и Че, и Фидель, окажись они сегодня среди чьих-нибудь фолловеров - лайкали бы напропалую фотографии Маркса, Энгельса, Лафарга, Гегеля с Фейербахом, Бланки и Бебеля, Плеханова иногда; дислайкали бы Дюринга с Бернштейном или Струве… Или нет?
Нет?
.
Все-таки из любых подручных материалов, в любой ситуации мы стараемся сколотить иконостас. Проблема в том, что практическая польза от иконостаса равна нулю. Его нельзя превратить в плот, на нем нельзя взлететь. Из него нельзя сделать даже медицинские носилки.
.
Многие ли из тех, кто готов сегодня рубаху рвать на груди за Сталина, понимают, чем конкретно, какой теорией руководствовался Сталин? Многие ли прочитали хотя бы одну из его статей в большевистской газете «Брдзола»?
Многие ли из тех, кто дарит друзьям портсигары с Дзержинским, знакомы с «Дневником заключенного»?
А если знакомы, то согласны или несогласны?
Да хотя бы с этим, как его, дьявол… с Каутским - согласны или несогласны?
С чем согласны? И с чем несогласны?
В противном случае… что вы лайкаете?
Сильную руку?
Устрашающие усы?
Задумчивую трубку?
Начищенный маузер?
Существует ли глупость как «дар природы»?
Я уверен, что - не существует и что даже кретины, идиоты создаются не природой, а тою биологией, которая обусловлена «бытом», социологией.
Некоторые умники утверждают, что глупость - качество, которым природа одаряет человека со дня его рождения и на всю жизнь, - что она как бы сознательно стремится ограничить домыслы разума и работу воображения людей.
Фантазию эту выдумали в глубокой древности наши мохнатые предки, запуганные враждебным человеку буйством стихийных сил природы: землетрясениями, наводнениями, ураганами, сменами холода - зноем и прочими безобразиями слепого силача. В дальнейшем из этих страхов умники создали богов.
Глупость - уродство разума, воспитанное и воспитываемое искусственно посредством давления на разум религией, церковью - самым тяжёлым орудием из всех, которыми буржуазное государство вооружено для укрощения рабочих масс. Это - неопровержимо, и я нимало не сожалею о том, что по этому поводу никто из умников не в силах сказать «нового слова».
Глупый человек совершенно необходим для «красивой жизни» буржуазии. Он тем хорош, что крайне удобен для эксплуатации его физической силы. Именно на почве глупости рабочих масс коренится власть всемирного мещанства. Буржуазная система воспитания масс - система фабрикации дураков.
Нашим советским, грамотным людям эти неоспоримые истины - надеюсь - хорошо известны. Они знают, какими приемами буржуазные государства воспитывают, утверждают и охраняют глупость…
Цель этого фельетона - побеседовать о глупости умников.
Умник - это прежде всего интеллектуалист. Основная его черта: у него, как у датского принца Гамлета, «румянец воли побледнел под гнётом размышлений». Так же, как принц Гамлет, он - сирота; мамаша его - история - живёт в связи с капиталистом, а вотчим, хотя и негодяй, но - поощряет искусства, эксплуатирует науки и притворяется культурным животным.
Умник считает себя мастером культуры, «духовным рычагом» её, «солью земли» и так далее в этом роде, вообще же он видит себя «неповторяемой индивидуальностью». Он не «просто человек», а воплощение мировой мудрости, так сказать - пуп мудрости мира. «В минуту жизни трудную», когда действительность выдавливает из него некоторое количество сиротской искренности, он именует себя «каторжником, прикованным к тачке истории», - как выразился один бывший «спартаковец».
А другой, бывший социал-демократ, сказал: «Буржуазия насилует рабочих, рабочие - насилуют нас, интеллигентов». Советские журналисты, вообще варвары, как и всё население Союза Советов, иногда называют умников - сводниками. Сводничество - позорное занятие, суть его в том, что сводник подкладывает на постели богатых старичков и старушек молодых девиц и парней. Конечно, деятельность вождей европейской социал-демократии весьма совпадает с этим родом занятий, но… Тут, наверное, умники нашли бы какое-нибудь «но», а у меня - нет охоты искать его. Да и мир, вся действительность, строится сурово логически на «да» и «нет», а «но», по закону логики, является «исключённым третьим».
Умник - человек, убеждённый, что самое лучшее кресло - то, в котором он привык сидеть. Поэтому он настаивает, чтобы все люди сидели в креслах любимой им формы. Рассматривая все события с точки зрения удобства своих ягодиц, умник, конечно, не может одобрить всё то, что сотрясает старую мебель, в которой покоятся его уважаемые ягодицы.
Например: русские помещики времён крепостного права любили сидеть в вольтеровских креслах, затем интеллигентам из дворян полюбилась мягкая мебель идеалиста Шеллинга, посидели на Фурье, на Молешотте и Фогте, пересели в нигилизм, понравился Спенсер, особенно потому, что он, между прочим, сказал: «Из свинцовых инстинктов не сделаешь золотого поведения», - прелестный этот афоризм разрешал не беспокоиться о некоторых социальных бессмыслицах, подлостях и трагедиях. Но и Спенсер оказался неудобным; пересаживаясь всё более часто, посидели на Марксе - жёстко! Попробовали подложить под Маркса Бернштейна - не вышло! Сели в Ницше, затем в Бергсона, я пропускаю целый ряд испробованной мебели, теперь умники сидят чёрт знает в чём, и многие - в эмиграции. Этот процесс всё более частых прыжков с места на место именуется «историей духовной жизни русской интеллигенции».
В эмиграции умники сочиняют «Эскизы научно-религиозного мировоззрения», «Евангелия божественной справедливости», «Жития святых», «О православном почитании предтечи» и вообще усердно занимаются столярно-философским ремеслом, изготовляя нечто для спокойного сидения.
В эмигрантской прессе можно читать такие умилительные рассуждения:
«Говорят, что абиссинские православные священники танцуют при совершении литургии. Очевидно, в душе эфиопов - тех эфиопов, которых так уважал Гомер, что всегда говорил о них: «достопочтенные эфиопские мужи», - очевидно, в этой душе православие нашло другое отражение, чем в нашей русской душе.
Недавно знакомая русская девушка, получившая воспитание в католическом французском монастыре, жаловалась своей матери:
- У них ужасно неудобно купаться: ванну приходится брать всегда в рубашке.
- Почему?
- Вот и я спрашиваю - почему? Ведь в ванне я сижу одна, дверь заперта на ключ. А они говорят:
- Как одна? А ангел-хранитель? Ведь он всегда при тебе!
Эта детская очаровательная наивность католического монастыря мне ужасно понравилась. Но разве это похоже на наше представление об ангеле-хранителе?"
Это пишет бывший беллетрист, видный сотрудник эсеровской газеты в 1905 году. О, трагическая тяжесть ягодиц…
Слава. Слава, Слава героям!!!
Впрочем,
им
довольно воздали дани.
Теперь
поговорим
о дряни.
Утихомирились бури революционных лон.
Подернулась тиной советская мешанина.
И вылезло
из-за спины РСФСР
мурло
мещанина.
(Меня не поймаете на слове,
я вовсе не против мещанского сословия.
Мещанам
без различия классов и сословий
мое славословие.)
Со всех необъятных российских нив,
с первого дня советского рождения
стеклись они,
наскоро оперенья переменив,
и засели во все учреждения.
Намозолив от пятилетнего сидения зады,
крепкие, как умывальники,
живут и поныне
тише воды.
Свили уютные кабинеты и спаленки.
И вечером
та или иная мразь,
на жену.
за пианином обучающуюся, глядя,
говорит,
от самовара разморясь:
«Товарищ Надя!
К празднику прибавка -
24 тыщи.
Тариф.
Эх, заведу я себе
тихоокеанские галифища,
чтоб из штанов
выглядывать
как коралловый риф!»
А Надя:
«И мне с эмблемами платья.
Без серпа и молота не покажешься в свете!
В чем
сегодня
буду фигурять я
на балу в Реввоенсовете?!»
На стенке Маркс.
Рамочка ала.
На «Известиях» лежа, котенок греется.
А из-под потолочка
верещала
оголтелая канареица.
Маркс со стенки смотрел, смотрел…
И вдруг
разинул рот,
да как заорет:
«Опутали революцию обывательщины нити.
Страшнее Врангеля обывательский быт.
Скорее
головы канарейкам сверните -
чтоб коммунизм
канарейками не был побит!»
24 октября руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин выступил на VII съезде Союза театральных деятелей России с резкой речью против цензуры в искусстве.
Худрук «Сатирикона» заявил, что «тревожат» «наезды» на искусство и на театр, в частности. Подобные действия он охарактеризовал, как «совершенно беззаконные, экстремистские, наглые, агрессивные, прикрывающиеся словами о нравственности, о морали, и вообще всяческими, так сказать, благими и высокими словами: „патриотизм“, „Родина“ и „высокая нравственность“».
По мнению артиста, «словами о нравственности, Родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели».
Из выступления Констатина Райкина:
«Я вижу, как явно чешутся руки у кого-то все изменить и вернуть обратно. Причем вернуть нас не просто во времена застоя, а еще в более давние времена - в сталинские времена. Потому что с нами разговаривают наши начальники таким лексиконом сталинским, такими сталинскими установками, что просто ушам своим не веришь! Это говорят представители власти, мои непосредственные начальники, господин Аристархов (первый заместитель министра культуры) так разговаривает».
«Я помню: мы все родом из советской власти. Я помню этот позорный идиотизм! Это причина, единственная, по которой я не хочу быть молодым, не хочу вернуться туда снова. А меня заставляют читать эту мерзкую книжку опять. Потому что словами о нравственности, Родине, народе и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели. Не верю я этим группам возмущенных и обиженных людей, у которых, видите ли, религиозные чувства оскорблены. Не верю! Верю, что они проплачены. Так что это группки мерзких людей, которые борются незаконными мерзкими путями за нравственность, видите ли».
«Вообще не надо общественным организациям бороться за нравственность в искусстве. Искусство само в себе имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, зрителей, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть - это единственный носитель нравственности и морали».
«Я сейчас слышу: „Это чуждые нам ценности. Вредно для народа“. Это кто решает? Это они будут решать? Они вообще не должны вмешиваться. Они должны помогать искусству, культуре».
«Мне кажется, сейчас, в очень трудные времена, очень опасные, очень страшные… Очень это похоже… Не буду говорить, на что. Но сами понимаете. Нам нужно вместе соединиться и очень внятно давать отпор этому».
«Я вижу, как явно чешутся руки у кого-то все изменить и вернуть обратно. Причем вернуть нас не просто во времена застоя, а еще в более давние времена - в сталинские времена. Потому что с нами разговаривают наши начальники таким лексиконом сталинским, такими сталинскими установками, что просто ушам своим не веришь! Это говорят представители власти, мои непосредственные начальники, господин Аристархов (первый заместитель министра культуры) так разговаривает». © Я был бы рад согласиться с господином Райкиным и увидеть хоть где-нибудь на горизонте призрак 37-го года, призрак сталинизма. Я изо всех сил приближаю этот призрак в меру моих скромных пропагандистских возможностей. Но не вижу ничего подобного. Я не вижу ни одного повода говорить об этом, беспокоиться об этом или рвать на себе волосы по этой причине. Все те «жуткие» происшествия, связанные с протестом граждан против выставок и спектаклей, которые Райкин перечисляет, - они ведь не могут быть записаны в актив государственной власти. Это не власть запрещает порнографию. Это не власть искореняет педофилию в искусстве. Это не власть наложила мораторий на предательские и антисоветские, русофобские высказывания в СМИ. Больше того, мы видим, что в процентном соотношении таких высказываний, таких «актов искусства», как любят называть это сами «творцы» в публичном пространстве, становится лишь больше и больше. Это происходит при полном попустительстве государства. Государство смотрит на это не то чтобы сочувственно, но уж совершенно точно без возмущения. Поэтому мне абсолютно непонятно: где, в каком месте господин Райкин углядел этот самый «зловещий призрак сталинской цензуры».
Другой вопрос, что в какой-то момент возмущение общества может достигнуть критической черты, его терпение не беспредельно. Когда зло, когда девиации в искусстве, когда надругательства над здравым смыслом и моралью становятся повсеместными, когда они переходят какие-то разумные границы, - мне кажется, что у любого коллектива, у любой общности людей (у страны, у народа) есть всё-таки права. Нельзя отнимать у людей право на возмущение, право на негодование, право на то, чтобы защищать себя и свою самобытность, своё историческое культурное лицо. Иногда это изливается в безобразные выходки, но эти выходки не более безобразны, чем те акты, которые их спровоцировали. Я вижу ситуацию именно так. Она говорит не о том, что у нас закручиваются гайки, а о том, что у нас срывает резьбу.
У Райкина прозвучало знаковое заявление: «Я помню, мы все родом из Советской власти. Я помню этот позорный идиотизм… Словами о нравственности, родине и народе, о патриотизме прикрываются низкие цели. Не верю я этим группам возмущённых и обиженных людей. Не верю. Верю, что они проплачены». Мне кажется, что это очень экстравагантная версия. Нас периодически обвиняют в склонности к конспирологии, к любви к разговорам о разнообразных клубах мудрецов и заговорах, но в рассуждениях Райкина конспирологии ничуть не меньше. Совершенно очевидно, что ни власть, ни государственная машина, ни система не посылает на оскорбительные выставки разгневанных граждан в казачьей форме с нагайками. Власть к этому-то как раз не имеет отношения. Больше того, когда мы видим, как какой-нибудь возмущённый молодой человек приходит на, с его точки зрения, предательский, оскорбительный для большинства нашего народа перфоманс и пытается ему противостоять - срывает фотопортреты, на которых изображены нацистские каратели во время операции на Донбассе, или пытается не допустить возвеличивания музыкантов, отметившихся на Украине и сочувствующих проводящейся там политике геноцида, - он, как правило, попадает под пресс государственной машины. Мы же знаем, как сложилась судьба Олега Миронова. Мы знаем, что парня, который пришёл на выставку злополучных фотографий «киборгов», уволили с работы. Тут же, моментально всем таким людям указывают, как они должны себя вести. И вот здесь-то как раз 37-й год работает вполне исправно по отношению к тем, кто ставит под сомнение существующий в нашем обществе на протяжении 25-ти лет либеральный консенсус.
Что касается советскости и возвращения в прошлое, из которого господа, подобные Райкину, с радостью выскочили, где они не хотят снова оказаться. Знаете, меня всегда поражает, что больше всего Советскую власть ругают те, кто от неё больше всего получил. Кому было теплее и уютнее всего в советской шинели, кто вырос в ней, тот яростнее других пинает её ногами, скачет на ней и плюёт на неё. В этом смысле позиция Райкина, отпрыска знаменитой советской актёрской семьи, вызывает двойное изумление: кто бы ты был, если бы не Советская власть? Я вижу это повсеместно. Я вижу политиков, депутатов Государственной Думы, министров в прошлом и иногда действующих, которые считают за честь прогуляться по прошлому, вытереть ноги о Советский Союз, противопоставить себя ему. Всегда шакалу легко выражать себя на фоне павшего льва.
Но за то время, что прошло с уничтожения СССР, этими людьми не создано ничего, что нашему народу было бы более близким, более дорогим, чем ценности советской эпохи. Они не сумели предложить никакого другого проекта будущего. Всё, что они предложили и сделали - это тотальное разрушение, тотальная деградация. И в любом обществе, до тех пор, пока оно живо, пока в нём действуют инстинкты самосохранения, это рано или поздно будет вызывать возмущение. Поэтому кроме негодования, кроме нарастающего давления в обществе, от которого Райкину неуютно, я ничего не вижу ни в словах Райкина, ни в участившихся акциях противодействия ему и его единомышленникам.
Интересно, что Константин Райкин обласкан нынешней властью. Достаточно посмотреть, кому вручаются театральные премии, Госпремии и ордена? Мы увидим, что Райкин там далеко не последнее лицо. Здесь нет ничего удивительного. Это тип буржуазной либеральной интеллигенции, который всегда будет обслугой правящего класса. Если этим классом какое-то время назад был пролетариат, даже на излёте советского проекта, - они обслуживали его интересы и пользовались его благосклонностью, в том числе с материально-технической точки зрения. Сегодня правящим классом является буржуазия, и они танцуют под её дудку ровно так, как им хочется, чтобы этот танец продолжался, потому что он обеспечивает сытое и комфортное существование. Чего они боятся в большей степени? Не того, что они якобы утрачивают свободу. Они боятся риска утратить свой пансион.
Каких-то действительно актуальных параллелей с советской эпохой, если прислушаться к аргументам Райкина, при всём желании привести нельзя. Разве в обществе установилась какая-то справедливость, разве восторжествовали закон, порядок и нравственность, которые свойственны были советскому периоду? Разве чёрные «воронки» разъезжают по Москве и увозят в никуда наших современных несгибаемых диссидентов? Нет, ничего этого не происходит. Происходит всё то же самое, что происходило вчера и позавчера, когда Райкину было комфортно и сухо.
Визг либеральной интеллигенции - закономерное явление. Она при любых обстоятельствах будет визжать. Она голосистая баба, эта интеллигенция, но народу, конечно, необходимо объяснять: в чём её истинные мотивы, как к ней следует относиться и сколько она стоит.
Райкин призвал единомышленников к объединению. Но они давно объединены. Подавляющее большинство и столичных, и уже провинциальных «мейнстримовых» театралов давно делают общее дело, где «Все оттенки голубого» являются своего рода стягом. Но в рамках всего народа термин «подавляющее большинство» не совсем корректен. Мне больше нравится выражение «подавляющее меньшинство» - это меньшинство, которое подавляет интересы большинства, которое паразитирует на труде, на подвиге, на жертвах, приносящихся большинством. Нам необходимо объединяться для того, чтобы этому меньшинству противостоять. В каждой акции, пугающей райкиных, они видят угрозу объединения, они начинают бояться того, что безмолвная, бессловесная народная масса, которую райкины считают быдлом, в какой-то момент, как опара на дрожжах, поднимется и вышвырнет их из тех комфортных и насиженных мест, которые они сейчас занимают. Пожалуй, такой ответ на возмущение либеральной интеллигенции был бы наиболее уместен. Но это нельзя искусственно организовать. нельзя инспирировать призывами, статьями, публикациями. И всё же объективные обстоятельства, как мне кажется, сейчас складываются чем дальше, тем больше (в нашей стране, да и в мире в целом) не в пользу сословия райкиных.