Я понял, что такое Супер лень. Это когда корзина с мусором неделю стоит не на своем месте и ты каждый раз думаешь, что ее надо поставить в угол, но забываешь. Я про ярлычок на рабочем столе.
«Представьте себе на минуту, но лучше не представляйте,
а сразу посмотрите в зеркала ближайших озер,
и явно я изнутри не всех вас увижу!
А тех, кого я увижу, я смогу запечатлеть на своем
бессмертном зеркале любви, и вы отразитесь в моих планах,
в моем ложе, в моем прекрасном саду любви…
Кому? Я смогу подарить свободу…
Ведь она важнее золотого замка или какого-то несчастного корыта !?
Но мы пойдем дальше…
Мы попросим вас быть всегда в любви, и позаботиться о том,
и естественно сделать это в «чистом» изображении…
Чтобы мои водоемы, реки, реки, озера, моря и океаны…
Меридианы моего больного тела тоже работали… Тогда я буду жить!
И если же масса моей искусственно созданной вами материи,
будет превышать мою био-массу, тогда начнется
процесс…
Но этого не произойдет никогда…
Вы же меня любите? "
Она ведет единоборство,
природа, матушка моя.
С завидным все-таки упорством
срывает жуть, красой маня.
Зимой уснув под покрывалом,
под шубой белою снегов
скрывает мусора не мало,
от нас скрывает, дураков.
Весной, с завидным постоянством,
сады цветами уберет.
А летом, просто, без жеманства,
плоды нам щедро раздает.
И опять про метеорит!)))(см. коммент)
Да хороша природа и везде по своему красива,
Вот у тебя Сергей метель метет, так то зима строптива,
Придут и к нам буран и снег, метель и холода,
И будут в белом все, деревни, села, города.
Вот уже пять лет я провожу отпуск на послушании в Оптиной Пустыни. Была я здесь и нынешним летом. Тогда и произошла эта история.
Как обычно, после послушания, прихожу я на источник преподобного Пафнутия Боровского. Захожу в домик с навесом, где купель и раздевалка. В раздевалке уже есть желающие искупаться: две улыбчивые молодые паломницы и матушка средних лет с видом строгим и хмурым. Паломницы радуются - впервые приехали в Оптину, первый раз на источнике. Они жизнерадостно читают молитву святому Пафнутию. Затем одна из них, счастливо улыбаясь, говорит другой:
- Ну, вот, а теперь искупаемся!
Со скамейки подаёт грозный голос строгая матушка. Это голос неумолимого судии, который часто устраивает окружающим свой собственный «маленький страшненький суд»:
- Что-о-о!!! Что вы сказали?!! Купаться?!! В бане купаться будете! Мылом намылитесь! Мочалкой натрётесь!
Паломницы приходят в ужас. Всё было так тихо и радостно, и вдруг такая гроза…
Робкий голос:
- Матушка, простите, мы не так выразились, наверное…
- Выразились!!! Выражаться дома на мужей будете! Нельзя говорить «купаться» о святом источнике!
- А как можно?
- Нужно говорить «исцеляться»! Вот, дескать, сейчас исцеляться будем. Поняли?!!
- Поняли, спаси Господи, матушка! Таня, давай ты первая исцеляйся, а я уж за тобой.
- Да, Леночка, а то там Пётр Иванович, наверное, нас уже ждёт на улице. Как ты думаешь, он уже искупа, ой, исцелился?
Из соседней мужской купальни доносится пофыркивание и плеск воды.
- Нет, Таня, похоже, он ещё в процессе исцеления…
Грозная матушка внимательно слушает диалог и одобрительно кивает головой.
А я вспоминаю, где я встречала эту строгую матушку и слышала этот грозный голос… Вспомнила. На днях в паломнической трапезной я сидела за столом с молоденькой мамочкой, на коленях у которой был сынишка лет двух.
На улице жарко, и личико малыша было розовым, вспотевшим. Он потянулся к кувшину с компотом обеими ручонками. И юная мамочка даже хотела дать ему попить, но раздался грозный крик: «Нельзя! Ещё не помолились, а они лезут! Не трогать ничего на столе!»
Ребёнок испугался и заплакал, а мамочка принялась его утешать. Мы, сидевшие за столом, промолчали. Конечно, сейчас все соберутся, помолимся, и можно будет приступить к трапезе. 5 -10 минут можно потерпеть… Начни спорить с грозной матушкой, будет конфликт за трапезой в монастыре…
Сынишка успокоился, а его мамочка оглядела нас, сидящих за столом, и грустно спросила:
- Где же ваша любовь, сёстры?
У меня до сих пор в ушах её грустный тихий голос…
Мои воспоминания прерываются знакомым грозным криком:
- Стой!
Перепуганная Таня застывает, занеся ногу над водой купальни. Я вспоминаю детскую игру в «Замри». Мне становится смешно, и я еле удерживаюсь от того, чтобы не прыснуть.
- Ты куда левой ногой в святой источник лезешь?!! Всё с правой руки и с правой ноги делай! Поняла? К иконам с правой стороны подходи! И свечки правой рукой подавай! И в источник правой ногой! Слева-то, знаешь, кто сидит?!!
- Зинаида, ты чего тут расшумелась-то? - в дверь незаметно вошла маленькая весёлая старушка:
- Чего, говорю, кричишь-то? А матушка-то тебя потеряла на огороде с утра. Ты, почему грядку-то бросила недополотую? Занедужила? Во-о оно как. Ну, судя по голосу, что я за сто метров до источника слышала, видать, дело на поправку пошло? А то матушка сегодня вспоминала присказку одну:
- Тит, а, Тит, пойдём молотить?
- Брюхо болит.
- Тит, а, Тит, обед готов.
- А где моя большая ложка?
Суровая Зинаида мгновенно теряет всю свою грозность и как-то молниеносно исчезает из купальни.
Маленькая старушка весело спрашивает у до сих пор неподвижной Тани:
- Ты чего, милая, застыла-то? Испужала она тебя? С правой ноги говоришь? А ты от страха забыла, котора из них правая? И теперь не можешь идти исцеляться? Мила дочь, да ты с любой ноги иди да купайся с Богом! Вот-вот! Окунулась? Вот и, Слава Богу! Мы-то купаемся да окунаемся, а исцеление-то сам Господь подаёт, если воля Его будет. Поняла, мила дочь? И вот ещё что я тебе скажу: голову-то свою на плечах надо иметь. Так-то.