«Парацельс» в переводе с латыни означает «сверхблагородный». Такой «псевдоним» взял себе знаменитый средневековый врач Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм. Ведь был он не просто медиком, а занимался оккультными науками - в частности, каббалой и алхимией, рассматривая их, наравне с медициной, как часть тайного знания о человеке…
Будущий ученый родился 24 октября 1493 года в швейцарском городке Айнзидельн. Отец был врачом и мечтал, чтобы сын пошел по его стопам. Получив в 1515 году в итальянском городе Феррара степень доктора медицины, Филипп пустился в странствования по Европе, занимаясь, помимо основной профессии, изучением алхимии. Ранее в Вюрцбурге, у аббата Иоганна Тритемия, он изучил основы каббалистики.
Великая сила Парацельса
В 1526 году Парацельс получил должность университетского профессора и городского врача в Базеле. Но долго там не задержался - город пришлось покинуть, поскольку нашему герою грозил суд за вольнодумство.
Начались скитания по городам Швейцарии, Баварии и Эльзаса, а также Пруссии, Польши и Литвы. Наконец, ученый поселился в Зальцбурге, где воспользовался покровительством архиепископа Рейнского. Он продолжал практиковать как врач. В 1534 году
ему удалось остановить вспышку чумы, вводя пациентам нечто вроде вакцины.
Парацельс решительно отвергал принятое в ту пору древнее учение о четырех соках человеческого тела, за что его главным образом и сочли вольнодумцем. Он полагал, что все процессы, происходящие в организме, имеют химическую природу. Выделяя при этом основные группы причин болезней:
- ens astrale - влияния космоса и атмосферы;
- ens naturale - анатомо-физиологические причины, к которым относятся ens veneni - воздействие ядовитых веществ, попадающих в организм с пищей и питьем, и ens seminis - наследственные патологии;
- ens spirituale - психические влияния;
и, наконец:
- ens Deale - Божье попущение.
Человек есть ртуть, сера и соль
Согласно выдвинутой Парацельсом теории, наше тело, как и другие природные тела, состоит из трех вещественных начал: ртути, серы и соли. В здоровом организме они пребывают в равновесии; если же одно из веществ преобладает или находится в недостаточном количестве, это ведет к возникновению различных недугов.
Изучая лечебный эффект от различных химических элементов и соединений, ученый ввел в обиход препараты меди, ртути, сурьмы и мышьяка, а также лечение водой из минеральных источников; составлял экстракты и эликсиры на основе растений; впервые в истории медицины ввел понятие о дозировке лекарств.
«Все есть яд и все есть лекарство; то и другое определяет доза» - эта фраза Парацельса стала крылатой. Кроме того, знаменитый медик считал, что против отдельных болезней могут применяться специфические средства, например, ртуть против сифилиса. Его называют также отцом современной гомеопатии, так как он одним из первых придумал принцип «лечить подобное подобным».
Оккультная медицина
Парацельс основал новую науку на стыке химии и медицины - ятрохимию. «Химия - один из столпов, на которые должна опираться врачебная наука. Задача химии вовсе не в том, чтобы делать золото и серебро, а в том, чтобы готовить лекарства», - писал он.
В то же время научные представления исследователя были тесно связаны с оккультно-мистическим началом. Так, он считал, что жизнедеятельность всего организма регулируется высшим духовным принципом - «археем», увлекался астрологией, верил в существование таких фантастических созданий, как нимфы, сильфиды и гномы, рассуждал об изготовлении философского камня.
Поиски философского камня в алхимической практике были тесно связаны с поисками эликсира жизни - тайного средства, дарующего человеку вечную молодость, излечивающего любую болезнь, способствующего росту и плодовитости всего живого. В основе обоих веществ, согласно алхимическим трактатам, лежала некая Tinctura Phyrica, в которой заключалась сила самой жизни.
Выдвигал ученый и магическую идею «переноса» болезней: «Болезнетворные элементы могут быть магнетически извлечены из человека и привиты растению. Это именуется пересадкой болезни; болезни могут быть также пересажены на здоровых и сильных животных или перенесены на других людей; на этом основано множество колдовских приемов».
Волшебная палочка
Во многих своих рецептах Парацельс предлагает прибегнуть для составления того или иного снадобья к помощи таинственной virgula mercurials. Говорят, речь шла не о чем ином, как о настоящей «волшебной палочке»! О ней не раз упоминалось в средневековых источниках по оккультизму.
Собственно, первое упоминание волшебной палочки как магического инструмента относится к концу XVII века, то есть к гораздо поздней эпохе. Ею якобы владел некий француз по имени Жак Аймар. Доктора медицинских наук Парижского университета Шовен и Гарнье провели ряд испытаний, доказавших, что с помощью палочки он способен отыскивать пропавшие вещи и людей.
Аймара неоднократно привлекала к сотрудничеству местная полиция, благодаря ему было раскрыто немало самых сложных и запутанных преступлений. При этом очевидцы описывали сокровище этого «чудотворца» именно как обыкновенную палочку.
Впрочем, современные исследователи считают, что Жак Аймар на самом деле был одним из так называемых «лозоходцев», а «волшебная палочка» - ивовым прутиком с развилкой, аналогом рамки-биолокатора, столь распространенной в наши дни.
И все же некоторые обстоятельства свидетельствуют о том, что палочка Аймара не была просто прутиком. Так, сам «волшебник» вместе со своим орудием вдруг бесследно исчез при загадочных обстоятельствах. А спустя столетие его палочку видели в Германии. Затем она объявилась и в России накануне революции.
Так вот, по словам сведущих людей, первоначально эта палочка принадлежала именно Парацельсу. После его кончины инструмент передавали особо посвященным людям…
Функции чудо-инструмента намного превышали возможности банальной «лозы» - он материализовывал в пространстве предметы, переносил их на большие расстояния, совершал различные действия с живыми и неживыми объектами.
Можно предположить, что речь идет о некоем приборе, технология которого ныне утеряна или же имеет внеземное происхождение. Он способен целенаправленно телепортировать в любую точку людей, животных и предметы благодаря использованию энергии иных измерений (вспомним популярный отечественный фильм «Чародеи», где волшебная палочка служит просто для доставки товаров по месту назначения).
Хорошо, а откуда тогда взялась волшебная палочка у Парацельса? Изобрел он ее сам или от кого-то получил? Ответа на этот вопрос так и нет. По слухам, палочка никуда не пропала, она до сих пор хранится у одного из наследников ученого.
Создатель гомункулов
Парацельс приводил в своих сочинениях подробный рецепт создания искусственного человека - гомункула: «Положить в реторту мужского семени и держать при температуре 40 градусов сорок дней. Появившуюся там фигурку надо питать человеческой кровью 40 недель… после чего она получает способность узнавать и передавать самые сокровенные вещи». Жутковато, не правда ли?
Средневековые оккультисты пытались создавать гомункулов из земли, воска и металлов. Таинственное существо якобы делало своего хозяина неуязвимым, помогало разбогатеть и прославиться. Кроме того, по поверью, владелец гомункула способен был соблазнить любую женщину.
Но не все так просто. Отцом гомункулов считался сам дьявол. А маг обязан был продать свою душу сатане за то, что последний наделял бездушные предметы своей дьявольской силой. И этот договор можно было расторгнуть лишь с помощью сложных каббалистических обрядов.
«Чертовы куклы» видели то, что скрыто от глаз обычных людей, и рассказывали об этом своим хозяевам, использовавшим полученные знания с наибольшей выгодой для себя. Конечно, чудище из реторты являлось не более чем посредником - тайная информация исходила от самого Князя Тьмы, которому, как известно, ведомо все, что происходит в мире.
Разумеется, владельцы гомункулов тщательно скрывали их от посторонних глаз, чтобы их не обвинили в колдовстве - в Средние века такое обвинение означало прямую дорогу на костер!
Занимаясь подобной деятельностью, Парацельс сильно рисковал. Хотя на костре его не сожгли, расплатой стала преждевременная кончина…
Загадочное наследие
Смерть Парацельса в 1541 году окутана тайной: по некоторым сведениям, он был убит неким врачом, чье имя так и осталось неизвестным. Возможно, коллега воспылал к нему профессиональной завистью, а возможно, его раздражали научные принципы, исповедуемые Парацельсом. Так или иначе, он прожил на свете всего 48 лет.
Ученый оставил после себя множество научно-философских и оккультных трактатов. Самые известные из них - это «Философия» (издана в 1564 году), «Потаенная философия» (1553), «Великая астрономия» (1571), алхимические сочинения, такие как «Алхимический псалтирь», «Азот, или О древесине и нити жизни», а также ряд небольших работ по духовидению, в частности, «Книга о нимфах, сильфах, пигмеях, саламандрах, гигантах и прочих духах» (1566).
Приписывают Парацельсу и способности к предвидению. Считается, что в своем трактате «Оракулы» он предсказал смену во Франции династии Валуа Бурбонами и падение последних через 200 лет после захвата власти; приход к власти Наполеона; образование государства по ту сторону океана (США) и многие другие события.
Прогнозирует Парацельс и возвышение Московии (России), жителей которой он называет «гипербореями». Через 500 лет после его смерти «воссияет божественный свет с горы страны Гипербореев, и его увидят все жители Земли», пишет мистик.
Получается, пророчество должно исполниться в 2041 году. Тогда же наступит золотой век, который будет длиться 50 лет (значит, до 2091 года). После этого над миром нависнет страшная опасность. Правда, многие ли из нас доживут до этой даты?
Лев Сергеевич Голицын родился в 1845 году в имении «Стара Весь» под Люблином, в замке Радзивилов, унаследованном его матерью, урожденной польской графиней Езерской. Жизнь одарила его шедро - ум, красота, блестящее образование, богатство и знатность - у князя было все, чтобы блистать в самом аристократическом обществе. Отец отправил Льва, бывшего еще подростком, учиться в Париж, в Сорбонну. Юноша окончил университет в 17 лет со степенью бакалавра. Когда по окончании учебы молодой князь приехал в Россию, ему пришлось поработать над своим русским, ведь детство его прошло среди поляков, а юность - во Франции. Тем не менее хорошее образование и знание иностранных языков позволили ему начать службу в Министерстве иностранных дел. Его карьера успешно развивалась, но в 1966 году князь перешел на службу в архив Министерства, который располагался в Москве, и следующим летом оставил службу, поступив на юридический факультет Московского университета.
Льву Голицыну было всего 22 года, и он, что называется, искал себя. Его труды по римскому праву, изданные в годы обучения, заслужили высокую оценку в научной среде. По окончании курса ему предлагали остаться при университете и готовиться к получению профессорского звания. Но Лев Голицын уезжает за границу продолжать образование. Занимался он в немецких университетах, но путешествуя по Европе, чрезвычайно заинтересовался французским виноделием и изучил процесс производства вин во Франции.
По возвращении в Россию князь Голицын увлекается хозяйством в своих имениях и становится предводителем дворянства города Мурома. По его инициативе дворянство Владимирской губернии оказало большую помощь армии в годы Русско-турецкой войны. Но «муромский» период ознаменовался для Голицына двумя громкими скандалами. Во-первых, у него было много претензий к прежнему предводителю дворянства, слишком вольно распоряжавшемуся общественными деньгами. А во-вторых, стал очевидным его роман с замужней дамой, начавшийся еще в те времена, когда молодой князь, будучи студентом, приезжал на лето в муромское имение на Оке. Сложности ситуации добавляло то, что муж-рогоносец и нечистый на руку бывший предводитель являлись одним и тем же лицом, господином Засецким. Как-то раз дело дошло до мордобоя, князь попал под суд и был признан виновным… Пришлось заплатить штраф. А Наденька Засецкая, урожденная княжна Херхеулидзева (Херхеулидзе) ушла от мужа к князю вместе с двумя маленькими дочками, отцом которых, как оказалось, был Лев Голицын…
Надежде Захаровне принадлежала часть большого имения Парадиз в Крыму. Сюда и отправились влюбленные. И здесь Лев Голицын провел первые опыты с выращиванием винограда и изготовлением вина. Вскоре князь Голицын выкупает имение у родственников Надежды и переименовывает его в Новый Свет, потом приобретает еще одно имение в Крыму - Токлук, славившийся своими виноградниками…
С этого момента жизнь князя обрела новый смысл - он страстно увлекся виноделием. К его виноградникам вскоре прибавятся Алабашлы в Закавказье и земли, выкупленные у немцев-колонистов в Герценберге под Феодосией. Через несколько лет его имя станет известным не только в России, но и во Франции, Германии, Испании… Страны, имевшие более чем 1000-летний опыт винодельческой истории, наперебой закупали голицынские вина…
Бурно вспыхнувший роман князя Голицына оказался не таким уж и продолжительным. Прожив вместе 5 лет князь Голицын и кавказская княжна расстались. А вот интерес к виноделию не оставлял князя до последних дней его жизни. В 1883 году он женился на графине Марии Михайловне Орловой-Денисовой, которая полностью разделила увлечение мужа виноделием и вкладывала собственные средства в виноградники и производство вин.
В 1889 г. продукция князя Голицына, уже удостоенная высоких наград на сельскохозяйственных и промышленных выставках в своем отечестве и в США, получает золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. Лев Голицын, как известный винодел, был избран вице-председателем экспертного совета на конкурсе вин выставки. Его заслуги в виноделии были так высоко оценены, что французское правительство наградило князя орденом Почетного легиона. «Из всех стран мы меньше всего знали Россию, - писали удивленные французы. - Новостью, пришедшей в винодельческую конкуренцию, было то, что Россия вошла сюда огромными шагами и шагами хозяина». В 1900 году Голицын получил Гран-при на Всемирной выставке в Париже, где его шампанское «Коронационное» было признано лучшим в мире.
На банкете в ресторане Эйфелевой башни, устроенном для знаменитых виноделов, подавались только лучшие вина, удостоенные медалей Выставки. Сначала бокалы были наполнены великолепным шампанским, получившим Гран-при. Граф Шандон, совладелец фирмы «Моэт и Шандон», производившей широко разлекламированные сорта шампанского, решил, что в бокалах его продукция, и поднял тост за своих виноделов, подаривших миру такое чудо. Князь Голицын со смехом поблагодарил «короля шампанского» за такую рекламу. Расхваливающие напиток гости с удивлением узнали, что пьют «Коронационное», производимое князем Голицыным в его имении «Новый Свет».
Голицын обладал уникальными способностями дегустатора. Во Франции его называли «королем экспертов» за умение различать тончайшие оттенки в букетах вин. Он мог определить не только сорт винограда, из которого изготовлено вино, но и регион, где виноград рос, особенности почвы в винограднике, а также какой в то лето была погода - солнечной или дождливой… В своих хозяйствах он культивировал до 500 сортов винограда, и по вкусу и запаху вина определял тончайшие нюансы.
В 1890 году император разрешил князю официально признать его внебрачных дочерей от княжны Херхеулидзе Софью и Надежду и дать им имя княжон Голицыных. До того девочки жили в доме отца, считаясь его воспитанницами. Голицын встречался в Крыму с Александром III, они подолгу беседовали, князь излагал императору свои взгляды, выражавшиеся формулой: «Русское виноделие - это будущее богатство России». Государь, ставивший целью правления укрепление экономики своей страны, к идеям Голицына прислушивался с интересом. Оба они были озабочены проблемой распространения пьянства, и оба полагали, что главное средство борьбы с ним - популяризировать и делать доступными для простого народа высококачественные виноградные вина. Голицын открыл свой фирменные магазин в Москве на Тверской, где отборные виноградные вина продавались по 25 копеек за бутылку (даже для тех времен это было чрезвычайно дешево). «Культурное питье» должно было постепенно вытеснить низкосортную водку.
Интересный отзыв оставил о нем Гиляровский:
«Льва Голицына недолюбливали в Английском клубе за его резкие нецензурные по тому времени речи. Но Лев Голицын никого не боялся. Он ходил всегда, зиму и лето, в мужицком бобриковом широченном армяке, и его огромная фигура обращала внимание на улицах.
Извозчики звали его «диким барином». Татары в его кавказском имении прозвали его «Аслан Дели» - сумасшедший Лев.
Он бросал деньги направо и налево, никому ни в чем не отказывая, особенно учащейся молодежи, держал на Тверской, на углу Чернышевского переулка, рядом с генерал-губернаторским домом, магазинчик виноградных вин из своих великолепных крымских виноградников «Hовый Свет» и продавал в розницу чистое, натуральное вино по двадцать пять копеек за бутылку:
- Я хочу, чтобы рабочий, мастеровой, мелкий служащий пили хорошее вино! - заявил он".
Весной 1891 г. по личному указанию Александра III князь Голицын был приглашен в Удельное ведомство занять должность главного винодела имения Его Императорского Величества Ливадия и удельных имений Крыма и Кавказа, включая Абрау-Дюрсо, Массандру, Цинандали, Напареули и других. Удельное ведомство распоряжалось имуществом и доходами царской семьи и служба в нем считалась весьма почетной даже для князя древнего рода. Этим Голицын признавался первым виноделом России. И он организовал в императорских имениях образцовые виноградные хозяйства; поставки дешевых вин из них шли по всей стране… Под руководством Голицына площадь удельных виноградников достигла 600 десятин, выпуск вина превысил 100 000 ведер в год. Кроме того, Голицын добился, чтобы Удельное ведомство выкупило в казну у наследниц виноторговую фирму князя С.М. Воронцова, имевшую свои представительства во многих крупных городах.
Но в 1897 г. князь Голицын вынужден был подать в отставку. Виной этому был необузданный характер князя, приведший к затяжным конфликтам с начальником Главного Управления Уделов князем Л.Д. Вяземским. Князь Вяземский и князь Голицын, люди совершенно разных жизненных взглядов, темпераментов, убеждений, не сумев найти общего языка в делах служебных, просто «не сработались», выражаясь современным языком. Уйдя в отставку, князь Голицын занялся делами своего любимого имения «Новый Свет» и созданием школы русского виноделия. «Чтобы получить хорошее вино, - утверждал он, - главное, нужно создать людей. Сколько будет стоить человек, столько будет стоить и вино». Для поощрения лучших учеников Магарачского училища садоводства и виноделия, а также лучших виноделов, Голицын учредил премию им. Александра III, выделив на эти цели 100 тысяч рублей из собственных средств (премию, полученную от Удельного ведомства при выходе в отставку).
В вопросах виноделия князь исповедовал собственную теорию: никогда не пытаться копировать заграничные вина, что заранее обречено на неудачу, а создавать свои, обладающие качествами, недоступными зарубежным аналогам. В своих трудах князь Голицын порой высказывал мысли, не потерявшие актуальности до сегодняшнего дня. В 1 журнала «Виноградарство и виноделие» за 1904 г. он писал: «Наша слабость заключается в том, что мы себе не верим. Мы читаем иностранные книги, мы слушаем иностранных людей и вместо критики - отступаем пред ними с благоговением. Да разве иностранец желает, чтобы наша промышленность возникла, чтобы мы ему явились конкурентом на всемирном рынке? Никогда! (…) Пусть иностранцы будут нашими рабочими, на это я согласен, но им поручать создавать русское богатство - против этого я протестую. Разве иностранец может любить нашу родину больше своей? Получать хорошее жалованье, вернуться к себе, посмеяться со своими над этими идиотами, о которых расскажет, - вот идеал всякого»…
Многие вспоминали Льва Голицына как человека крайне противоречивого. Талантливый ученый-практик, разносторонне образованный, известный во всем мире, он слишком мало дорожил мнением аристократического общества, к которому принадлежал по праву рождения, и позволял себе различные экстравагантные выходки, далекие от хорошего тона.
Князь Феликс Юсупов (прославившийся в числе убийц Распутина) близко знал Голицына - их имения в Крыму находились по соседству. В своих воспоминаниях (Ф.Ф. Юсупов. «Перед изгнанием: 1887 - 1919») он описал впечатление, которое производил князь Голицын на него и членов его семьи, относящейся к «сливкам» аристократического общества:
«Несмотря на свое общеизвестное благородство, он был всеобщей угрозой. Пребывая в состоянии полуопьянения, он изыскивал любую возможность учинить скандал и, не довольствуясь, что пил сам, стремился напоить свое окружение вином из собственных давилен. Он всегда приезжал с ящиком вина и шампанского. Едва коляска въезжала во двор, как слышался его звучный голос: „Приглашенные прибывают!“ Вылезши, он начинал жонглировать бутылями, запевая застольную песню: „Пей до дна, пей до дна…“ Я прибегал, рассчитывая первым попробовать великолепные вина, которые он привозил. Даже не поздоровавшись ни с кем, он звал слуг, чтобы разгрузить и открыть ящики. Наконец, он собирал весь дом, хозяев и слуг, и заставлял пить до пьяна. Однажды он так преследовал бабушку, которой было больше 70 лет (графиня Е.С. Сумарокова-Эльстон), что она выплеснула ему в лицо содержимое стакана. Он ее схватил и понес в диком танце, так что бедная женщина потом много дней пролежала в постели… Мать (княгиня З.Н. Юсупова) очень боялась визитов Голицына. Однажды она провела сутки, заперевшись в своих комнатах из-за его яростных неистовств, которые никто не мог усмирить».
Одно из самых знаменитых деяний князя Голицына в Удельном ведомстве, причем уже после ухода с поста главного винодела - постройка обширнейших, оснащенных по последнему слову науки винных погребов в Москве, где в идеальных условиях выдерживались лучшие сорта благородных напитков. Кроме знаменитых подвалов в Массандре, высоко оцененных императором, Голицыным были устроены прекрасные винные погреба в доме Удельного ведомства в Трубниковском переулке (дом 19), рядом с Арбатом. Большая часть этого переулка погибла при строительстве Нового Арбата, но Голицынские погреба, как до сих пор называют их старые москвичи, сохранились. Подземные галереи со сводчатыми потолками занимали 3 тысячи квадратных метров под домом и двором. В них при постоянной температуре хранились дубовые буты, вмещавшие до 1400 декалитров. Свод главного зала поддерживали пятиметровые колонны, в каменном полу были выложены уникальные цветные мозаики. Когда-то Голицынские погреба были объявлены памятником промышленной архитектуры. После революции в здании размещался народный комиссариат по делам национальностей под руководством И.В. Сталина, но Голицынские погреба с уникальной коллекцией вин сохранялись - Сталин отнюдь не возражал против такого соседства. К несчастью, в период оголтелой антиалкогольной компании 1980-х гг. погреба были закрыты и заброшены. Десятилетиями отлаженное винодельческое производство было разрушено. Время и запустение медленно губило погреба, восхищавшие специалистов и бывшие гордостью императорской семьи. Ныне здание отдано Минэкономразвития Российской Федерации, а винные погреба, если и используются, то не по назначению.
В Москве Лев Голицын арендовал особняк князей Оболенских - знаменитый «дом с привидениями» (Арбат, дом 14, не сохранился), поселиться в котором рискнул бы не каждый. Рассказы о шабашах нечистой силы, происходивших под крышей этого дома отпугивали многих арендаторов. Но Голицын «чертей» не боялся… Зато «нехорошая» репутация как арбатского особняка, так и самого князя пригодилась в 1905 году, когда Голицын прятал там от полиции раненых на баррикадах - представители власти не рискнули явиться к нему с обыском… Его позиция в те дни была одной из самых благородных - он не примкнул ни к одной сторон и не хотел стрелять, чтобы кого-то убить. Князь устроил в своем доме лазарет и спасал людей, гибнувших на улицах из-за молодой бесшабашности и ложно понятого романтизма борьбы.
Однако, отпрыск знатного рода отнюдь не примыкал к оппозиции, как порой утверждали советские источники. Ему были не чужды и верноподданические настроения… Однажды он подарил императору роскошную коллекцию уникальных вин большой выдержки, хотя испытывал в то время финансовые трудности. А в 1911 г. князь Голицын подарил императору Николаю свое имение «Новый Свет» - гордость и любимое «детище» старого винодела. Приятель Голицына граф П.С. Шереметев вспоминал, в какой остроумной форме князь предложил царю этот щедрый дар:
- «Ваше Императорское Величество, у меня к Вам большая просьба, но я не могу, не смею ее передать.
Государь позволил говорить.
- Ваше Императорское Величество, у меня две дочери, так, ничего особенного, но о них я не прошу. Ваше Величество, у меня есть сын… незаконнорожденный. Ваше Величество… усыновите его!"
Удивление царя было безмерным. Оказалось, «незаконнорожденный сын» - это Новый Свет.
В декабре 1911 г. князь Голицын написал официальное письмо государю, в котором «всеподданейше просил» принять в дар имение с виноградниками, винными подвалами и уникальной коллекцией вин. Эти подвалы были оборудованы в природных пещерах, причем общая протяженность тоннелей для хранения и выдержки вин составляла 3,5 версты. Интерьер винных погребов украшали старинные статуи, антикварные люстры и царский хрусталь ХVIII века. Государь, прибыв весной 1912 г. с семьей в Крым, осмотрел имение, преподнесенное ему эксцентричным князем, и пришел в восторг.
Предполагалось, что в 1914 г. в Новом Свете будет выстроен царский дворец и дом для свиты, в которых в отсутствие императорского семейства проживали бы ученые-виноделы, стажирующиеся в имении. Здесь же планировалось проведение винодельческих съездов. Реализации этих планов помешала начавшаяся война…
Князь Голицын скончался 26 декабря 1915 года. Тело знаменитого винодела перевезли в Новый Свет и похоронили в фамильном склепе рядом с умершей ранее супругой.
Мемуары Шелленберга издавались как-то порционно: сначала вдова эсесовца передала их в иллюстрированный немецкий журнал «Квик», где они и вышли в виде серии сенсационных статей (далеко не все) от имени вымышленного полковника Z. Позже мемуары вышли по-немецки уже под настоящим именем автора, а в 1956 году рукопись, проверенная большим знатоком Германии английским историком Аланом Буллоком (он автор двухтомного исследования Гитлер и Сталин") была издана по-английски. Это издание мемуаров Шелленберга более полно и точно по сравнению с немецким, хотя и оно немного сокращено по сравнению с рыхлой и незавершенной рукописью. Именно с этого издания был сделан русский перевод 1991 года (обратите внимание на сроки издания мемуаров в Германии, Англии, России - 1953−1956−1991, то есть, в России мемуары появились спустя 35 лет).
Цитирую знаменательное место о Мюллере из мемуаров Шелленберга:
«Вторым представителем руководящих кругов, имевших явную склонность к России (после Бормана), был Мюллер. Серьезные подозрения относительно искренности его работы против России у меня впервые возникли весной 1943 г. после окончания совещания атташе по делам полиции в иностранных государствах. Мюллер, мои отношения с которым становились все более враждебными, в тот вечер был подчеркнуто корректен и вежлив. Я думал, что это оттого, что была уже почти ночь и он порядком успел напиться, но вдруг он сказал, что желал бы поговорить со мной.
Разговор пошел о «Красной капелле». Он весьма настойчиво стремился выяснить причины, которые крылись за фактами измены, и хотел получить представление об образе мыслей, на основе которых такая измена стала возможной.
- Вы должны признать, что советское влияние в странах Западной Европы нашло распространение не только среди рабочего класса; оно завоевало приверженцев и среди образованных людей. Я оцениваю это как неизбежное историческое явление нашей эпохи, в особенности если принять во внимание духовную анархию западной культуры, в которую я включаю и идеологию «третьeгo рейха». Национал-социализм не более чем куча отбросов на фоне безотрадной духовной пустыни. В противоположность этому в России развивается единая и совершенно не поддающаяся на компромиссы духовная и биологическая сила. Цель коммунистов, заключающаяся в осуществлении всеобщей духовной и материальной м
ировой революции, представляет собой своеобразный положительный заряд, противопоставленный западному отрицанию.
Я провел эту ночь напротив Мюллера, глубоко погруженный в свои мысли. Передо мной сидел человек, ведший борьбу с коммунизмом во всех его разнообразных формах, человек, который в ходе расследования дела Красной капеллы" прилагал все усилия, чтобы раскрыть самые отдаленные ответвления заговора. Какая же перемена наступила теперь! Вдруг он заявил:
- Знаете, Шелленберг, то, что между нами возникли недоразумения, просто глупо. Вначале я думал, что нам удастся отбросить эти недоразумения в процессе наших личных и профессиональных контактов, но это не получилось. По сравнению со мной вы имеете ряд преимуществ. Я из низов: мои родители были бедны. Я был полицейским сыщиком, начал с облав и прошел суровую школу повседневной полицейской работы. А вы - образованный человек, юрист, воспитывались в культурной семье, путешествовали. Другими словами, вы прочно связаны с закостенелой системой консервативных традиций. Возьмем также людей из «Красной капеллы», которых вы знаете, например Шульце-Бойзена и Харнака. Они тоже интеллигенты, но совершенно иного типа. Они чистые интеллигенты, прогрессисты-революционеры, которые всегда стремились достигнуть окончательного решения и никогда не позволяли себе погрязнуть в болоте полумер. И они погибли, веря в возможность такого решения. В учении национал-социализма слишком много компромиссов, и его идеи не могут возбудить такую веру. Идеи же духовного коммунизма в состоянии это сделать. Коммунизму присуще твердо установленное отношение к жизни, которое отсутствует у большинства наших западных интеллигентов, исключая, возможно, некоторых эсэсовцев. … У нас нет настоящих руководителей. Правда, у нас есть наш руководитель - фюрер, но на нем все замыкается. Возьмем толпу, находящуюся в его непосредственном подчинении. Кого вы там найдете? Они дни и ночи проводят в непрерывных ссорах: одни стремятся заручиться расположением фюрера, другие закрепить за собой власть. Несомненно, что фюрер давно уже это видит, но, руководствуясь совершенно непонятными для меня соображениями, по-видимому, предпочитает именно такой порядок вещей для того, чтобы властвовать. Вот в чем его главный недостаток. У него отсутствуют качества государственного деятеля. Как бы я ни хотел думать иначе, но я все более склоняюсь к выводу, что Сталин умеет делать эти вещи лучше. Подумайте только, что пришлось перенести его системе в течение последних двух лет, а каким авторитетом он пользуется в глазах народа. Сталин представляется мне сейчас в совершенно ином свете. Он стоит невообразимо выше всех лидеров западных держав, и если бы мне позволено было высказаться по этому вопросу, мы заключили бы соглашение с ним в кратчайший срок. Это был бы удар для зараженного проклятым лицемерием Запада, от которого он никогда не смог бы оправиться.
Услышав, что Мюллер высказывает подобные взгляды, я был изумлен. Я нервничал, пытаясь понять, что нужно Мюллеру? Хочет ли он поймать меня в ловушку? Выпивая одну рюмку коньяка за другой, он отпускал такие выражения в адрес гнилого Запада и наших руководителей - Геринга, Геббельса, Риббентропа и Лея, что те, наверно, чувствовали себя в тот момент весьма дурно. Мюллер был живой картотекой, ему было известно все, самые интимные эпизоды жизни каждого из них, и поэтому он сообщил мне ряд забавных деталей. Но все омрачало не покидавшее меня чувство беспокойства. Чего добивался этот человек, которого переполняли горечь и обида, так внезапно начавший раскрывать передо мной свою душу? Раньше никто подобных вещей от Мюллера не слышал. Для того чтобы направить беседу по иному пути, я беспечным и шутливым тоном заявил:
- Превосходно, господин Мюллер. Давайте сразу начнем говорить «Хайль Сталин», и наш маленький папа Мюллер станет главой НКВД.
Он посмотрел на меня, в его глазах таилась зловещая yсмешка.
- Это было бы превосходно, - ответил он презрительном тоном, и его баварский акцент проявился сильнее. - Тогда бы вам и вашим твердолобым друзьям буржуа пришлось бы качаться на виселице.
Странная беседа закончилась, но я так и не понял, к чему стремился Мюллер. Это стало ясно несколько месяцев спустя. Наш разговор происходил как раз в то время, когда Мюллер стал идеологическим перевертышем. Он уже не верил больше в победу Германии и считал единственно возможным выходом из положения заключение мира с Россией. Это находилось в полном соответствии с его образом действий. Насколько можно было судить по ним, его концепция взаимоотношений государства с отдельной личностью с самого начала не была ни германской, ни национал-социалистской, а фактически была коммунистической. Кто знает, сколько людей тогда под его влиянием перешло в восточный лагерь?
Мюллер прекрасно знал, что ему не удалось произвести на меня впечатление. Перемирие, которое мы заключили на один вечер, закончилось. Впоследствии из-за его враждебного отношения я потратил впустую немало нервов и сил. Между нами шла своеобразная дуэль в темноте, причем преимущество было на его стороне. Враждебность его особенно усилилась с конца 1943 г., когда он установил контакт с русской секретной службой, и мне приходилось считаться не просто с его личной неприязнью, но и с тем, что я объект ненависти фанатика.
В 1945 г. он присоединился к коммунистам, а в 1950 г. один немецкий офицер, возвратившийся из русского плена, рассказывал мне, что в 1948 г. видел Мюллера в Москве. Вскоре после той встречи Мюллер умер".
Можно понять беспокойство Шелленберга в тот памятный для него вечер. Как быть, как реагировать на речи Мюллера? Если согласиться, Мюллер может прямо тут же наставить пистолет и арестовать коллегу за государственную измену. Если возражать, тогда сам Шелленберг обязан донести на Мюллера. А где доказательства, что шеф гестапо вообще это говорил? Да и сам Мюллер может легко объяснить свои изменнические речи тем, что давно подозревал Шелленберга в нелояльности, вот и решил его испытать. Но уж после доноса Мюллер стал бы злейшим врагом своего коллеги. Шелленберг выскочил из тисков, сведя все как бы к розыгрышу: «Давайте сразу начнем говорить „Хайль Сталин“, и наш маленький папа Мюллер станет главой НКВД». Что ни говори, но то были интриганы высокого класса.
Можно сомневаться в словах Шелленберга, но они имеют ряд очень сильных подтверждений. Самое важное из них, которое до сих пор нигде не отмечалось, заключается в следующем. В недавно вышедшей книге «Неизвестный Гитлер», в которой основные данные взяты из показаний слуги Гитлера Линге и его телохранителя Гюнше, нет НИ ОДНОГО упоминания о Мюллере - кроме последней страницы! А ведь Мюллер до самого конца, до 2 мая, находился в бункере Рейхканцелярии и все время там был на виду. Более того, он вел дело сбежавшего из бункера личного представителя Гиммлера Фегелейна (27 апреля), женатого на сестре Евы Браун и, таким образом, шурина - родственника фюрера, к тому же его любимца. И именно Мюллер настоял на расстреле негероического эсесовца, что и произошло уже после свадьбы Гитлера с Браун (29 апреля 1945 г.). Ева Браун безутешно рыдала от ужаса потери не просто родственника, но также своего любимца, даже в большей степени, чем любимца Гитлера. И вот Линге и Гюнше, подробно описывая побег, поимку и скорострельный «суд» над Фегелейном, ни единым словом не упоминают при этом Мюллера! Называются десятки других, значительно менее важных нацистских бонз: адьютант Бургдорф, помощник Геббельса Науман, руководитель гитлерюгенда Аксман, начальник связи обервахмистр Адам, называются какие-то местные коменданты, даже нижние эсесовские чины вроде штурмбанфюрера Катуллы (член «суда» над Фегелейном), еще одного слуги Крюгера, секретарш Кристиан, Юнге, Манциарли, личного пилота фюрера Ганса Баура и его шофера Кемпки. Но нигде и ни в каком контексте не упомянут шеф гестапо Мюллер, который в последние дни в бункере играл более чем важную роль. Создается впечатление, что Мюллер - это чуть ли не бывший соратник Сталина Бухарин, имени которого, однако, после 1938 года нельзя было упоминать. Но Мюллер ведь изменил не Сталину, а его врагу Гитлеру. Почему же такое феноменальное замалчивание его имени в книге, специально подготовленной для Сталина? У меня единственное объяснение: подполковник КГБ Парпаров, который переводил материалы допросов Гюнше и Линге, а потом составлял для Сталина книгу, хорошо знал, что вся послевоенная история Мюллера - большой государственный секрет. И что поэтому нельзя делать никаких упоминаний о том, что в последние дни Берлина Мюллер находился в Рейсхканцелярии. Чтобы не наводить лишний раз на мысль: а куда делся этот Мюллер?
Одно время сообщали, что по «некоторым сведениям» группенфюрер СС Генрих Мюллер покончил с собой в бункере Рейхсканцелярии. Что якобы «в час ночи 2 мая 1945 года начальник имперской службы безопасности (эта служба занималась исключительно охраной Гитлера) группенфюрер СС Ганс Раттенхубер, покидая Рейхсканцелярию, предложил Мюллеру идти с ним, но тот отказался, сказав: „Нет, Ганс, режим пал, и я пал вместе с ним“». По другим таким же неопределенным сведениям Мюллер находился в одной из 4 групп прорыва из бункера вместе с Борманом, Гюнше и другими. Впрочем, в этом месте вдруг Парпаров допустил небольшой прокол: он не вымарал фразу Гюнше, в которой ни с того ни с сего вдруг появляется Мюллер:
«Затем Гюнше попрощался с начальником гестапо группенфюрером СС Мюллером. Он тоже отказался от прорыва и решил застрелиться в рейхсканцелярии» (с. 366).
Впрочем, это, пожалуй, не прокол. Фраза о решении Мюллера застрелиться в рейхсканцелярии оставлена сознательно. Именно для того, чтобы снять все вопросы. Невесть откуда вдруг взявшийся в бункере Мюллер кончает с собой, и все вопросы о дальнейшем его местопребывании снимаются.
Выполнил ли это решение Мюллер, нигде в книге не сказано. И это очень предусмотрительно, ибо тело Мюллера никогда не было найдено. Сталину не хотелось, чтобы кто-то шире, чем нужно, знал о Мюллере. Даже он сам. К тому же всегда есть опасность утечки информации, пусть из книги, изготовленной только для него. В будущем утечка возможна тем более. Сталину эта конспирация была точно известна. Вот почему о Мюллере не следовало писать. Но, тем не менее, один раз его имя в «книге Парпарова» «Неизвестный Гитлер» было упомянуто.
А результат утаивания судьбы Мюллера? О послевоенной судьбе шефа гестапо документально не известно ничего.
Из официальных справок:
«В июле-августе 1945 года союзная администрация распорядилась вскрыть все могилы в центре Берлина и перезахоронить трупы. На территории Имперского министерства авиации в отельной могиле был обнаружен труп в форме группенфюрера СС, а в нагрудном кармане было найдено удостоверение на имя Генриха Мюллера, тело было перезахоронено на еврейском кладбище Гроссгамургштрассе. Однако эксгумация трупа 25−27 сентября 1963 года не дала подтверждения смерти шефа Гестапо, было установлено, что останки принадлежат как минимум трем лицам».
Итак, что мы имеем как предварительный итог?
1. Показания в мемуарах Шелленберга о том, что Мюллер уже весной 1943 года вел разговоры о превосходстве коммунистической системы (это было после Сталинграда), а с осени 1943 года установил связь с советской разведкой (после поражения вермахта под Курском).
2. Отсутствие трупа Мюллера.
3. Полное замалчивание пребывания Мюллера в бункере Гитлера в книге, приготовленной для Сталина. Первый раз Гюнше упоминает о Мюллере в конце книги, когда речь идет о 2 мая, дне прорыва из бункера. И упоминает только в контексте решения Мюллера застрелиться в бункере.
4. Мюллера усиленно разыскивал Моссад, но его усилия ни к чему не привели. А ведь, например, Адольфа Эйхмана нашли в Буэнос-Айресе, выкрали и доставили в Израиль для суда. Мюллера достали бы из-под земли в любом месте, но не в Москве. Не было никаких сведений о Мюллере и в центре Симона Визенталя по поиску нацистских преступников. Любопытно, что если советские официальные лица не раз говорили о необходимости розыска, например, Бормана, даже после того, как его останки были опознаны, то они никогда не говорили и не требовали поиска Мюллера.
Все это в высшей степени подозрительно и заставляет нас склониться к мнению, что Мюллер бежал и оказался в Москве.
Возможен ли был в принципе такой идеологический «оверкиль»? Вполне. И он не раз происходил, причем в обе стороны. Например, все руководство да и «рядовой» состав Союза немецких офицеров, состоящего из пленных вермахта, действовавшего в тесном контакте с советскими спецслужбами, превратился из ярых нацистов в столь же пламенных коммунистов, выступивших под антифашистскими лозунгами. Таким был председатель Союза генерал Вальтер фон Зейдлиц Курцбах, германский генерал, председатель антифашистского Союза немецких офицеров и зам. председателя Национального комитета «Свободная Германия», бывший член НСДАП Луитпольд Штейдле, германский офицер, полковник вермахта, после пленения - один из основателей Союза немецких офицеров и заместитель председателя этого союза, после войны - политический деятель ГДР.
Командующий 6-й армией фельдмаршал Паулюс в плену, опасаясь раскола Германии на части, считал лучшим выходом присоединение Германии к СССР в качестве еще одной союзной республики.
Многие деятели вермахта, в прошлом нацисты, получили в ГДР хорошие посты. Например, генерал фон Ленски получил должность в Политбюро, а полковник Адам - пост в Социалистической единой партии Германии.
В германском нацистском лагере самой заметной и зловещей фигурой оказался Роланд Фрейслер (1893−1945), председатель Народного трибунала в Берлине, «судья- вешатель». Он был добровольцем во время 1-й мировой войны, 5 лет находился в плену в России (в Сибири), стал членом РКП (б) и комиссаром, выучил русский язык. Не было, может быть, более ярого нациста, чем этот бывший большевик.
Вокруг адмирала Канариса, одной из самых таинственных фигур «третьего рейха», создано немало легенд. Одни называют его ярым пособником нацистов, приложившим немало усилий для подготовки фашистской агрессии. Другие считают его непримиримым противником нацизма и чуть ли не руководителем заговора против Гитлера.
Но в действительности фигура Канариса гораздо сложнее, его жизненный путь извилист, а ходы иногда загадочны и не всегда однозначны.
Свою военную карьеру Канарис начал в 1905 году, поступив в кадетскую школу императорского флота в Киле. После двух лет обучения он получил назначение на крейсер «Бремен», где через год стал лейтенантом и адъютантом командира корабля. Первое плавание Канарис провел у берегов Южной Америки, где «Бремен» защищал интересы местных немецких колонистов. Именно тогда началось становление Канариса-разведчика. Об успехах Канариса на этом поприще говорит факт награждения его боливийским орденом.
Вернувшись в Германию, Канарис получил назначение на крейсер «Дрезден», который в 1912 году отправился к берегам Турции, а затем в Латинскую Америку. Там его застала первая мировая война, и «Дрезден» присоединился к эскадре адмирала Шпее. Вместе с ней крейсер участвовал в сражении при Коронеле, где немцы победили англичан. Однако успех был недолог. Вскоре эскадра Шпее была разгромлена, а спасшийся бегством «Дрезден» в марте 1915 года был настигнут у берегов Чили английским крейсером «Глазго» и потоплен.
Команда «Дрездена» была интернирована на крохотный островок в Тихом океане, и капитан крейсера решил тайно отправить в Германию Канариса, дабы тот доложил о случившемся. Канарис успешно справился с заданием, что подтолкнуло его начальство к мысли использовать его как разведчика. В 1916 году он был направлен в Испанию с задачей установить наблюдение за английской военно-морской базой в Гибралтаре. Однако со своей миссией Канарис не справился. Более того, немецкой разведке с большим трудом удалось спасти его от неминуемого ареста и виселицы. Так что неудивительно, что после этого он 2 года преподавал в военно-морских школах и лишь весной 1918 года получил назначение на подводную лодку.
После поражения кайзеровской Германии в первой мировой войне Канарис стал офицером Веймарской республики. Официально он тянул лямку кадрового офицера - служил на крейсере «Берлин», в штабе начальника управления военного министерства, на крейсере «Силезия», в штабе эскадры в Северном море, командиром крейсера «Силезия» и, наконец, командиром береговой охраны в Свенемюнде. Но это была только видимая сторона его деятельности. Гораздо важнее была сторона другая, которую он старался не афишировать. Так, Канарис активно участвовал в создании германского военно-морского и подводного флота, запрещенного по условиям Версальского мира. Например, сохранилось письмо руководителя военно-морского отдела Ломана директору Германского заморского банка, датированное октябрем 1926 года, с просьбой финансировать поездку Канариса в Испанию для переговоров о размещении на испанских заводах заказа на строительство подводных лодок. А в 1924 году он с такими же целями совершил поездку в Токио.
Не забывал Канарис и своих старых друзей из разведки. Например, он очень много сделал для поддержания контактов между спецслужбами Германии и Испании, где у него со времен первой мировой войны оставались большие связи. Кроме того, он поддерживал дружеские отношения с участниками подавления революционных выступлений в Германии в 1918 году, многие из которых стали членами национал-социалистской партии. Поэтому не стоит удивляться тому, что после прихода Гитлера к власти карьера Канариса не только не закатилась, а, наоборот, стремительно пошла вверх.
Назначению Канариса на должность главы абвера предшествовал скандал, связанный с разоблачением польского разведчика Сосновского, которому удалось выкрасть из генерального штаба вермахта множество секретных документов. В результате руководитель абвера капитан 1-го ранга Патциг был немедленно снят с должности. Вот тогда и пригодились многочисленные связи Канариса с могущественными людьми рейха. Перед назначением Канариса на новую должность Гитлер затребовал его характеристику, но не у флотского начальства, а у военного министра. В этой характеристике, датированной ноябрем 1933 года, рекомендовалось «использовать Канариса на командных должностях, где требуется острая наблюдательность и искусство дипломатического лавирования, а также на должностях, где мог бы быть полезен его широкий кругозор». Приказ о назначении Канариса начальником абвера был подписан 1января 1935 года. А когда он 5 января первый раз перешагнул порог серого здания на улице Терпицуфер, у него уже был план полной реорганизации абвера.
До Канариса абвер (в переводе с немецкого «отпор», «защита») представлял собой небольшой отдел военного министерства, который состоял из двух секторов - «Восток» и «Запад» - и имел своих представителей в военных округах. Его задачей был сбор информации об иностранных армиях и борьба со шпионажем, направленным против вермахта. Общее число сотрудников абвера составляло примерно 40 человек. С приходом Канариса абвер стал быстро разрастаться. Уже через три года он превратился в огромное управление, только центральный аппарат которого насчитывал около 4 тысяч сотрудников. Но это не являлось главным. Была изменена сама структура управления - после реорганизации в абвере было уже 4 оперативных отдела. Кроме того, абвер имел в своем составе центральный отдел и штаб (начальник - генерал-майор Г. Остер), шифровальную службу, хозяйственное и другие подразделения.
Но самое главное, построенный Канарисом разведывательный механизм был направлен в первую очередь на поддержание агрессивных устремлений вермахта. Об этом говорит и тот факт, что в абвере появились не только диверсионные подразделения, но и собственные боевые части. Это была созданная 15 сентября 1939 года «учебная строительная рота N 800 для особых поручений», развернутая в 1942 году в дивизию «Бранденбург».
Агрессивная сущность абвера проявилась уже во время гражданской войны в Испании. Тогда люди Канариса приложили максимум усилий для того, чтобы победу одержал генерал Франко. Велико участие Канариса и в провокации в Глейвице, давшей повод Германии объявить войну Польше. Большую роль сыграл абвер и в захвате Бельгии, Голландии, Франции и Норвегии.
Однако Канарис никогда не складывал все яйца в одну корзину. Этим и объясняется то обстоятельство, что он не мешал своим подчиненным, едва скрывающим ненависть к фашизму (например, своему заместителю генерал-майору Остеру), поддерживать контакты с представителями английской разведки. С молчаливого согласия Канариса члены группы Остера на протяжении нескольких лет свободно курсировали между Берлином, Лондоном, Стокгольмом, Берном. Так, летом 1938 года по поручению руководителей оппозиции в Лондон был направлен фон Клейст, который рассказал Черчиллю, что Гитлер решил напасть на Чехословакию, и назвал точную дату вторжения. При этом Клейст заявил, что если Англия даст отпор Гитлеру, то заговорщики попытаются произвести государственный переворот. Эта поездка стала возможной только потому, что с согласия Канариса абвер дал Клейсту задание в Лондоне.
А через год, в октябре 1939 года, с таким же поручением абвера в Вашингтон был направлен дипломат Тротт цу Зольц. На встрече с руководителями госдепартамента он изложил им планы оппозиции по заключению мира между Германией и Англией. И это были далеко не единственные поездки.
Как умный и проницательный человек Канарис уже к 1940 году начал осознавать, что сумасбродные планы Гитлера по покорению всего мира неминуемо кончатся крахом. Окончательное прозрение пришло к нему поздней осенью 1941 года после посещения Восточного фронта. Тогда он сделал в своем дневнике следующую запись: «Если русская армия дезорганизована и истощена, то и мы также… Если положение России тяжелое, то оно все же едва ли может быть хуже, чем наше собственное».
Поэтому он решил подстраховаться, для того чтобы после падения гитлеровского режима записаться в его противники. Именно этим объясняется тот факт, что до 1943 года в стенах абвера действовал «военный сектор» заговорщиков во главе с Остером.
Многие исследователи, особенно на Западе, утверждают, что Канарис был участником заговора 20 июля 1944 года против Гитлера. Но когда заговорщики и сам Канарис были арестованы гестапо, люди Гиммлера не обнаружили ни одной улики, свидетельствующей против адмирала. Интересная деталь. 20 июля 1944 года Канарису позвонил только что вернувшийся из ставки фюрера Штауффенберг, который был уверен, что Гитлер мертв. Он с ликованием доложил об этом Канарису, который с хорошо разыгранным возмущением сказал
: - Да что вы такое говорите, Штауффенберг? В своем ли вы уме? Это все козни большевиков!
А когда в гестапо уже после ареста Канариса ему прокрутили запись этого разговора (Канарис, разумеется, знал, что его разговоры записываются), то он заявил
: - Вот видите, я ведь правильно тогда сказал. А вы хотите обвинить меня в участии в заговоре!
В результате следователи гестапо сами до конца не были уверены в том, что Канарис оказывал содействие заговорщикам. Разумеется, сейчас мы знаем, что Канарис был информирован о заговоре против Гитлера. Но по вышеизложенным причинам не мешал его участникам. Тем более что 12 февраля 1944 года он был снят с поста начальника абвера и не мог активно противостоять стремлению Гиммлера и руководителей главного управления имперской безопасности (РСХА) разделаться с ним.
Нужно сказать, что вражда между Канарисом и руководством гестапо и СД имела давнюю историю. Дело в том, что первый начальник РСХА Гейдрих и его подчиненные - шеф гестапо Мюллер и руководитель разведки СД Шелленберг - были крайне недовольны возросшей при Канарисе ролью абвера. Шелленберга не устраивало то, что Канарис захватил в свои руки практически всю зарубежную разведку, а Мюллер не мог примириться с тем, что его ведомству доставалась только грязная работа - следствие по делам, начатым абвером. Кроме того, Гейдрих в свое время служил под началом Канариса на крейсере «Берлин», был уличен в уголовном преступлении и предстал перед судом чести, который предложил ему покинуть флот. Разумеется, Гейдриха не устраивало, что шеф абвера знает о его темном прошлом, и он постоянно интриговал против Канариса.
Убийство Гейдриха 27 мая 1942 года чешскими партизанами несколько ослабило натиск на Канариса. «Я убежден, - писал в своих мемуарах Шелленберг, - что если бы Гейдрих остался в живых, то Канарис сошел бы со сцены еще в 1942 году». Впрочем, новый начальник РСХА Кальтенбруннер также не испытывал любви к Канарису. Развязка наступила в феврале 1944 года, когда в Турции на сторону англичан перешли несколько агентов абвера. Гнев Гитлера не знал границ. 12 февраля Канарис был смещен со своего поста и назначен на малозначительную должность начальника управления экономической войны. А через день был издан приказ о ликвидации абвера.
Окончательно судьба Канариса была решена на третий день после покушения на Гитлера. Вечером 23 июля 1944 года руководитель особой комиссии по расследованию обстоятельств покушения на Гитлера шеф гестапо Мюллер позвонил Шелленбергу и приказал ему арестовать Канариса. Шелленберг после недолгих препирательств вынужден был подчиниться. Сам Канарис не выразил удивления, увидев на пороге своего дома Шелленберга. Он только сказал
: - Я всегда предчувствовал, что это будете именно вы.
Шелленберг доставил Канариса в концлагерь Фюрстенбюрг, где бывшего главу абвера поместили в камеру N 22. Но адмирал не терял надежды. По словам бывшего начальника датской военной разведки обер-лейтенанта Лундинга, сидевшего в соседней камере, Канарис не был ни безучастным, ни сломленным физически. Он явно рассчитывал перехитрить судьбу и остаться в живых. Во второй половине марта 1945 года в Фюрстенбюрг приехал Кальтенбруннер и имел долгий разговор с Канарисом. О чем они говорили - неизвестно. Но после отъезда Кальтенбруннера положение Канариса значительно ухудшилось. Его начали избивать на допросах, чего раньше никогда не случалось.
Казнили Канариса в ночь с 8 на 9 апреля 1945 года. Один из заключенных Фюрстенбюрга, Шлабрендорф, рассказывал, что в день смерти Канариса во время прогулки по двору он разговаривал со своим охранником и тот сказал
: - Маленького адмирала сегодня утром повесили. Его несколько раз вздергивали, а потом снова отпускали. Он был такой живучий.
Так закончилась жизнь Вильгельма Канариса, которого многие сейчас называют двуликим Янусом. Всю свою жизнь стараясь обмануть окружающих, он в конце концов перехитрил самого себя.
Мартин Борман - рейхсляйтер, начальник штаба, заместитель, личный секретарь и ближайший соратник фюрера, который стал к концу войны самым могущественным человеком в Третьем рейхе после Адольфа Гитлера. Стремительная карьера Бормана оборвалась в 1945 году с его загадочным исчезновением. Дальнейшая судьба «нациста 2» до сих пор окутана тайной.
Он готовил конспекты всех речей фюрера, ежедневно докладывал ему о положении на фронте. Он меньше других говорил Гитлеру о своей преданности, но тот доверял Борману безгранично. Борман заправлял внутренними делами Третьего рейха, выделялся жестокостью и грубостью, любыми средствами добиваясь исполнения приказов. Именно он подписал предсмертное политическое завещание Гитлера и стал его душеприказчиком.
Родился Борман
Во время армейской службы будущий рейхсляйтер познакомился с ефрейтором Адольфом Шикльгрубером, будущим фюрером. Это знакомство было ключевым фактором, определившим всю его дальнейшую судьбу. В 1922 - 1923 годах Мартин Борман из соображений личной выгоды примкнул к ультраправой террористической «группе Росбаха». 1924 год - он принимал участие в убийстве своего бывшего школьного учителя, за что отсидел год в Лейпцигской тюрьме. 1926 год - Борман вступает в национал-социалистическую рабочую партию Германии, позднее работал в штабе мюнхенского отряда штурмовиков. 1929 год - женился на Герде Бух, дочери председателя «суда чести» НСДАП. Свидетелем на свадьбе Бормана и крестным отцом его первого ребенка был Адольф Гитлер. 1930 год - Борман по рекомендации тестя стал возглавлять финансовый фонд НСДАП. Через него проходили огромные финансовые потоки в виде налогов, пожертвований и принудительных взносов. Кроме того, он распоряжался имуществом самого Гитлера, скупая для него земли и особняки.
Борман всегда находился рядом с фюрером и лучше всех знал о его планах. В немецком руководстве его называли «серым кардиналом» Гитлера, «железным канцлером», «Макиавелли за письменным столом», а за рубежом - «нацист 2». При настоль высоком положении в Третьем рейхе Борман, разумеется, имел немало конкурентов среди нацистских бонз, но ему всегда удавалось их опередить и подавить.
1933 год - нацисты одержали победу на выборах, и этот карьерист уже через год стал рейхсляйтером и депутатом рейхстага, а в мае 1941 года - руководителем партийной канцелярии. 1943 год, 12 апреля - Бормана назначили личным секретарем Гитлера. После самоубийства фюрера он пытался вести переговоры с участниками антигитлеровской коалиции. Когда же договориться не получилось, вечером 1 мая Борман выбрался из бункера (его якобы видели на одной из улиц Берлина). Известно, что он отправил телеграмму Карлу Денницу, новому президенту рейха, и хотел встретиться с ним, чтобы передать завещание Гитлера, в котором тот называл его своим «душеприказчиком» и наделял «законными полномочиями для исполнения всех решений». А потом неожиданно Борман исчез. С этого времени его судьба стала нагромождением тайн и гипотез, головной болью не только беллетристов, но и спецслужб целого ряда государств. Среди множества версий наиболее интересными и достоверными являются четыре.
Первая: Борман погиб 2 мая 1945 года на улицах Берлина.
Вторая: ему удалось бежать на подводной лодке в Латинскую Америку, сделать пластическую операцию. Он руководил нацистским подпольем в Аргентине и Парагвае.
Третья: Борман, осведомитель английской военно-морской разведки МИ-6, бежал из Берлина, на протяжении долгого времени работал в Лондоне в качестве эксперта по германским делам.
Четвертая: рейхсляйтера завербовало ОГПУ еще в начале 1920-х годов, и он являлся самым высокопоставленным и законспирированным советским разведчиком.
На чем основывается утверждение о смерти Бормана 2 мая 1945 года? Берлинский служащий А. Крумнов и его сослуживцы 8 мая 1945 года по приказу советских офицеров похоронили тела двух человек, которые были обнаружены на железнодорожном мосту на Инвалиденштрассе. В кармане у одного из них была найдена военная книжка на имя Л. Штумпфеггера, лечащего врача Бормана. Оперативник доложил об этом командованию. Когда сообщение было решено проверить, танки успели превратить место захоронения в пустырь. Крумнов нарисовал схему погребения. Раньше недалеко от этого места было обнаружено кожаное пальто Бормана с его записной книжкой, потому решили, что вместе с врачом погиб и его пациент.
1972 год, декабрь - в ходе земляных работ на Инвалиденштрассе были найдены два скелета, облаченные в сгнившие остатки формы. Координаты находки совпадали с ранее составленной схемой. Скелеты отправили в институт судебной экспертизы.
Было известно, что Штумпфеггер был ростом 190 см, а Борман - 168 см. На основании изучения бедренных костей эксперты установили, что один скелет - останки высокого мужчины, другой - низкого. Сравнение же одной из найденных челюстей с данными медкнижки позволило констатировать, что один из обнаруженных скелетов принадлежит Штумпфеггеру. А вот медкнижка заместителя Гитлера пропала в 1945 году. Сохранился только схематический рисунок челюстей, сделанный по памяти его зубным врачом. Мосты и коронки реальной челюсти и изображенной на схеме в целом совпадали. Кроме того, на костях идентифицируемого черепа около правой глазницы была обнаружена деформация - предположительно след от травмы, которую Борман получил, попав в автомобильную аварию.
Основываясь на данных об экспертизе останков, обнаруженных на Инвалиденштрассе опубликовали официальное заключение о гибели «наци 2» в мае 1945 года.
Косвенным подтверждением гибели Бормана стали сведения, сообщенные на допросе лидером движения гитлерюгенд Артуром Аксманом. Он уверял, что бежал из рейхсканцелярии вместе с ним и еще несколькими приближенными Гитлера - врачом Людвигом Штумпфеггером и пилотом Хансом Бауром. Неподалеку от моста Вайдендамм они попали под мощный огонь русских. Аксман, укрывшийся в воронке от снаряда, видел лежащего рядом с ним в яме Бормана. К утру все беглецы, сорвав с мундиров знаки различия и побросав оружие, двинулись на запад, вдоль железнодорожных путей. Но в районе Инвалиденштрассе они наткнулись на советских солдат, которые приняли их за дезертиров из фольксштурма, отнеслись к ним добродушно и даже угостили сигаретами. Однако Борман и Штурмпфеггер отнеслись к русским настороженно и при первой же возможности постарались сбежать в сторону берлинской университетской клиники Шарите. Вскоре за ними последовал и Аксман со своим адъютантом. Недалеко от станции они обнаружили лежащие на дороге тела своих товарищей. Позже, вспоминая этот день, Аксман рассказывал: «Мы склонились на колени и узнали обоих, Мартина Бормана и доктора Штурмпфеггера. Ошибки быть не могло. Оба лежали на спине… Я обратился к Борману, дотронулся до него, стал тормошить. Он не дышал».
Но на Нюрнбергском процессе на эти показания Аксмана почему-то внимания не обратили. Как не приняли во внимание и сведения, полученные от личного шофера Бормана, Эриха Клемке. Он сообщил, что видел Бормана в последний раз в ночь на 2 мая 1945 года и считает, что он вряд ли смог бы вырваться из горящего города. К тому же он видел, как к группе людей, в которой тот находился, подошло несколько советских танков и взяло ее «в клещи». На его глазах первая машина, у которой оказался Борман, была взорвана снарядом. Клемке не видел, погиб ли при этом Борман, но полагал, что при взрыве такой мощности по-другому и быть не может. Но судей это не убедило: ведь свидетель мог и обманывать их, помогая Борману скрыться. Поэтому 1 октября 1946 года рейхсляйтеру был заочно вынесен смертный приговор.
1973 год - семья преступника дала пробы ткани для проведения сравнительного анализа с ДНК останков. Но поскольку кости неизвестного, найденного на Инвалиденштрассе, пребывали в плачевном состоянии, выделить ДНК из клеточного ядра не получилось. Тогда ученые из Института судебной медицины при Мюнхенском университете решили выделить так называемые митохондральные ДНК. Получив исходный биологический материал из останков, они провели его сравнительный анализ с забором крови у родственников «нациста 2» по материнской линии. Он показал их родство. На основании этого 11 апреля 1973 года правительство ФРГ объявило: скелет человека, обнаруженный в Западном Берлине в декабре 1972 года, принадлежал Мартину Борману. Родственники получили возможность произвести тайное захоронение останков заместителя фюрера, чтобы «не превращать могилу в место паломничества неонацистов», и не сообщили о том, будет ли Борман предан земле или его пепел развеют над Германией.
Но многие исследователи полагают, что, скорее всего, в начале 1970-х годов ЦРУ, парагвайское правительство (именно в Парагвае умер Борман в 1959 г.) и западногерманская разведка заключили соглашение, по которому останки «нациста 2» были эксгумированы и тайно отправлены в Берлин. Здесь их перезахоронили, а затем «случайно» обнаружили в нужном месте в 1972 году, чтобы убедить весь мир, будто они все 27 послевоенных лет пролежали в берлинской земле и что слухи о сотрудничестве Бормана с союзническими разведками абсолютно беспочвенны.
В Европе и в Латинской Америке более популярной была версия о том, что Борман остался жив. Считают, что заместитель фюрера мог покинуть Берлин на одной из сверхсекретных субмарин и оказаться у берегов Латинской Америки. Тем более, что подобные задачи стояли в учебном плане немецких подводников. 1973 год - писатель и бывший спецагент Ладислав Фараго уверял, что Борман живет в Аргентине и якобы является миллионером, хотя никаких «веских улик», доказывающих это, не приводил. Его якобы встречали также в Бразилии и Чили, где он и умер от рака кишечника. Потом география местонахождения «нациста 2» расширилась: по слухам, он был замечен в Испанском Марокко, итальянском Больцано, в Египте и даже в Австралии. Рассказывали тоже, что Борман после войны вел жизнь скромного егеря в чешском Хомутове.
О том, что Борману якобы удалось спастись, заявил на допросе в 1960 году и один из организаторов массового истребления евреев в военные годы, нацистский преступник Адольф Эйхман. Вплоть до конца 1970-х годов в руках спецслужб разных стран оказывались похожие на Бормана субъекты. Спасало «двойников» то, что известны настоящие отпечатки пальцев Бормана.
Следует заметить, что многие факты подтверждают и на первый взгляд фантастическую версию о работе Бормана на советскую разведку. Вспомним, что он в 1919 - 1921 годах находился в советском спецлагере, откуда был неожиданно выпущен. По какой причине? В начале 1920-х годов Сталиным было принято решение создать агентурную сеть в Германии. Руководитель военной разведки П. Березин и начальник контрразведки ОГПУ А. Артузов обратились за помощью к руководителю компартии Германии Э. Тельману. Тот вскорости прислал перспективного молодого человека, которого звали Карлом. Примечательно, что в деле он значился только под кличкой, отпечатки пальцев, образцы почерка и фотография отсутствовали. Подготовкой Карла занимались с немецкой стороны Э. Тельман и В. Пик, с российской - Березин, Артузов и лично Сталин. После того как Березина и Артузова расстреляли, с советской стороны остался только один свидетель, знавший, что настоящее имя агента - Мартин Борман. Но он умел хранить секреты…
Карла представили Сталину как человека, который лично знал Гитлера. «Рука Москвы» организовала его устройство на работу в Германии, вступление в НСДАП и даже знакомства с промышленными магнатами и военными, поддерживавшими национал-социализм. Известно, что Борман оставался с фюрером до конца, несмотря на предложение Гитлера бежать. И не потому, что был фанатично предан ему. Много исследователей отмечало парадоксальный факт: Борман не боялся русских. Он как будто спокойно ждал их прихода и не покидал рейхсканцелярию, чтобы не погибнуть случайно на улице. Именно так ведет себя разведчик, который не может самовольно покинуть свой участок работы. Кроме этого, всплыли два факта, насторожившие руководителя немецкой контрразведки Гелена. Во-первых, в документах русских обнаружили сведения, составлявшие высшую государственную тайну Третьего рейха. Доступа к ним офицеры немецкого штаба не имели, значит, следовало искать утечку в более высоких кругах. А во-вторых, только Борман имел радиостанцию, неподконтрольную службе радиоперехвата. «Только этим можно объяснить, каким образом Борман мог сбежать из бункера и бесследно пропасть, - констатировал Гелен, затем добавил: - В 50-е годы я дважды имел возможность убедиться, что Борман жил в СССР. Его увезли советские агенты в конце войны».
Реконструкция событий выглядит так. 1 мая Борман передал по рации советскому командованию данные о своем местонахождении. В 14.00 к зданию рейхсканцелярии подошли советские танки под командованием начальника военной разведки СССР генерала И. Серова. Группа спецназа вывела из здания человека, на голову которого был надет мешок. Танки взяли курс на аэродром. Дальнейшая судьба «нациста 2» не известна, но предположительно, он умер от рака только в 1973 году. Место его захоронения - Лефортовское кладбище в Москве, где есть могила с надписью «Мартин Борман, 1900−1973 гг.».
Есть, как мы уже отмечали выше, и другие предположения. К примеру о том, что в мае 1945 года Борман был якобы доставлен в Великобританию сотрудниками военно-морской разведки МИ-6, агентом которой и был. Мало кто знает, что имя Джеймс Бонд, данное Яном Флемингом герою своих романов, родилось не на пустом месте. Так называлась тайная операция американских спецслужб по похищению Бормана. В ней принимал участие и Флеминг, ставший прототипом легендарного «агента 007». Приказ о проведении операции «Джеймс Бонд» отдал Черчилль, который интересовался судьбой золота нацистов. Разведчики отдела «М» выяснили, что номера счетов в швейцарских банках известны только заместителю Гитлера. Чтобы взять под контроль золото Третьего рейха, нужно было заинтересовать его в бегстве. В операции приняли участие Я. Флеминг и родственник руководителя отдела «М» Д. Дэвис. На встрече с ними «нацист 2» заявил, что хочет укрыться в надежном месте, но мир должен поверить, что заместитель Гитлера мертв. Для этого нужно найти двойника, который погибнет при побеге. При проведении самой тщательной посмертной экспертизы не должно возникнуть никаких сомнений, что найдено тело Бормана. Высокопоставленный беглец передал Флемингу пакет, в котором оказались его медицинская и стоматологическая карты, папка с личным делом и несколькими фотографиями.
В результате поисков был обнаружен военнопленный Отто Гюнтер, очень похожий на Бормана. Ему была сделана небольшая пластическая операция, создан шрам над левой бровью. Стоматолог основательно поработал над зубами двойника, чтобы их было невозможно отличить от зубов «нациста 2». А поскольку полного сходства добиться было невозможно, в медицинские документы Бормана внесли некоторые «поправки», чтобы при расследовании они подтвердили «подлинность» трупа.
Для побега ждали дня, когда хаос станет всеобщим. Вечером 1 мая Гюнтеру забинтовали голову. Документы Бормана и конверт с завещанием фюрера Дэвис и Флеминг оставили у себя, а Борману дали ампулы с ядом и фальшивое удостоверение. Его записную книжку положили в карман черного кожаного пальто, в которое был одет двойник.
На Фридрихштрассе рядом с беглецами снаряд попал в танк. Штумпфеггер и Гюнтер погибли. Но лицо последнего осталось совершенно целым. Борман сунул в рот Гюнтеру ампулу с цианистым калием и раздавил ее, чтобы быть уверенным в смерти двойника. А сам при помощи англичан добрался до лодок. Утром 13 мая на северо-западном берегу Эльбы их ждали начальник отдела «М» Мортон и генерал Симпсон, которым Дэвис передал «нациста 2». Дальнейшая судьба Бормана в изложении английского разведчика выглядит так.
Доставленный в Швейцарию, он подписал документы, передав права распорядителя нацистских вкладов Мортону и генералу-разведчику Доновану. Так союзники получили почти 90% награбленных нацистами ценностей. Затем Борману сделали несколько пластических операций, выработали в ходе реабилитации новую походку и научили слегка заикаться. До февраля 1946 года он находился на конспиративной квартире в предместье Лондона, потом его перевезли в деревню в Гемпшире. Тут Борман 10 лет жил в семье морского офицера Гранта под именем Мартина Шулера, его тестя. Весной 1956 года Борман умер и его похоронили на деревенском кладбище. В действительности же причиной очередной мнимой смерти Бормана стал намечавшийся в апреле 1956 года визит в Англию Булганина и Хрущева. Опасаясь скандала, Борман был отправлен в Парагвай, где он и скончался в феврале 1959 года от рака кишечника. Но многие исследователи до сих пор убеждены: Борман не уезжал из Англии, а спокойно жил там до 1989 года.
Похоже, судьба Мартина Бормана еще долго будет оставаться тайной за семью печатями. Его официально хоронили уже три раза: в 1945, 1956 и 1973 годах. А легенды о нем продолжают жить. И специалисты нисколько не удивятся, если объявится очередной «свидетель», случайно «повстречавший» нацистского главаря в каком-то позабытом Богом уголке. И точка опять превратится в многоточие.
«Анна Монс - иноземка, дочь виноторговца - девушка, из любви к которой Пётр особенно усердно поворачивал старую Русь лицом к Западу и поворачивал так круто, что Россия доселе остаётся немножко кривошейкою» (Д. Л. Мордовцев. «Идеалисты и реалисты», 1878)… В конце жизни русского императора буквально трясло от одного упоминания фамилии Монс…
Разрушитель духовных скреп
В допетровской России личная жизнь монархов регламентировалась церковными канонами и, разумеется, не выставлялась напоказ. Разгульная жизнь Ивана Грозного, с количеством жен которого историки не могут разобраться и по сей день - это, скорее, исключение из правил. При этом даже Иван Васильевич пытался своим отношениям с женщинами придать вид законности.
У молодого царя Петра Алексеевича и в мыслях не было покушаться на нравственные устои своего Отечества, но жизнь распорядилась иначе.
В 1689 году 17-летний Петр по настоянию матери женился на Евдокии Лопухиной. Супруга, которая была на три года старше царя, воспитывалась в традиционной русской семье, и тяги Петра ко всему европейскому категорически не понимала.
Говорить об охлаждении в отношениях между царем и женой вряд ли стоит - никакой близости и теплоты не было изначально.
Петр, несмотря на надежды матери, остепеняться не желал, и проводил время со своими друзьями, чередуя увлечение морским делом с веселыми пирушками.
Одним из близких друзей царя в это время стал уроженец Женевы, состоявший на русской военной службе, Франц Лефорт.
Лефорт рекомендует
Именно Лефорт и познакомил Петра в 1690 году с его ровесницей, 18-летней красавицей из Немецкой слободы Анной Монс.
Анна была младшей дочерью Иоганна Георга Монса, немецкого виноторговца и содержателя гостиницы. Уроженец Вестфалии, Иоганн Монс переехал с семьей в Россию в поисках лучшей доли.
К моменту знакомства Анны с Петром семья Монсов входила в число зажиточных обитателей Немецкой слободы. После смерти Иоганна Монса его вдове за долги пришлось отдать мельницу и лавку, но дом с гостиницей остался в собственности семьи.
О матери Анны, Матильде Монс, современники высказывались не слишком благожелательно. Вдова, оставшаяся с четырьмя детьми, обеспечивала будущее семьи всеми доступными средствами, не слишком заботясь о моральной стороне вопроса. Грубо говоря, Матильда старалась «подложить» Анну в постели влиятельных и обеспеченных мужчин.
Одним из таких стал и Франц Лефорт, который порекомендовал свою бывшую любовницу царю.
Судя по всему, Анна никоим образом не тяготилась той ролью, которую определила ей мать. Знакомство с русским царем Анна рассматривала как успех, льстящий ее женскому самолюбию и сулящий немалые выгоды.
Наш Петя, кажется, влюбился…
Но дальше произошло то, чего, скорее всего, не ожидал даже Лефорт - молодой царь по-настоящему влюбился в красавицу-немку. Петру это чувство до того момента было неведомо, к навязанной матерью жене он не питал ничего, а Анна, воспитанная в более свободных и раскрепощенных нравах Европы, затронула самые нежные струны его души.
Их роман растянулся более чем на десятилетие, хотя к этой пылкости царя скептически относились даже близкие друзья Петра.
Он осыпал Анну милостями и подарками - Анне и ее матери выплачивался ежегодный пансион в 708 рублей, для них в Немецкой слободе за казенный счет был построен роскошный двухэтажный каменный дом, ей была пожалована в качестве вотчины Дудинская волость. Личным подарком Анне был миниатюрный портрет Петра, украшенный алмазами, стоимость которого оценивалась в тысячу рублей.
В 1698 году царь, возвратившись из Великого Посольства, первым делом посетил не законную супругу, а Анну. Что касается Евдокии Лопухиной, то неделю спустя Петр отправил ее в монастырь в Суздаль.
Это окончательно испортило репутацию Анны в глазах русских. Первую в России фаворитку обвиняли в том, что она «околдовала» царя, и заставляет его «губить Россию». Под этим понимались начатые Петром I преобразования русской жизни на европейский манер.
Расчет вместо чувств
Царь на антипатию народа к своей возлюбленной внимания не обращал, и всерьез подумывал о том, чтобы заключить с Анной законный брак. Такая идея, однако, не вызывала одобрения даже у самых верных сторонников Петра. В первую очередь из-за того, что они, не ослепленные чувствами, видели и слышали то, чего не хотел слышать сам царь.
Анна Монс активно использовала положение фаворитки для собственного обогащения, а также обогащения родственников и друзей. В народе Анну прозвали «Кукуйской царицей» - по второму названию московской Немецкой слободы, которую именовали Кукуем.
Историки, изучавшие письма Анны к Петру I, отмечают, что они практически полностью состоят из различных просьб, и почти совсем лишены проявления нежных чувств к царю. Расчетливая Анна пользовалась любовью Петра, но ответных эмоций не испытывала. Сам царь периодически замечал это, и пенял своей возлюбленной, но затем чувства вновь брали верх.
О том, что за спиной у Петра Анна имеет отношения с другими мужчинами, слухи ходили в течение долгого времени, но сказать такое в лицо царю смельчаков не находилось.
Жениха Анны Монс царь спустил с лестницы
Как чаще всего бывает в таких случаях, правда открылась внезапно. 11 апреля 1703 года во время торжеств в Шлиссельбурге по случаю окончания ремонта яхты упал в Неву и утонул саксонский посланник Кенигсек.
В вещах погибшего нашлись медальон Анны Монс и любовные письма. Выяснилось, что отношения у Анны и посланника начались тогда, когда Петр I уезжал в Великое Посольство.
Царь был раздавлен таким предательством. Отношения с Анной закончились, хотя она пыталась писать Петру покаянные письма. По приказу царя ее поместили под домашний арест.
Через пару лет Петр I встретит Марту Скавронскую, иностранку еще менее знатного происхождения, которая затем и станет его второй женой и русской императрицей.
Что касается Анны, то слышать о ней царь более не хотел. Ее обвинил в ворожбе, конфисковали дом, в тюрьму угодили несколько десятков человек, связанных с ней.
Прусский посланник Георг-Иоанн фон Кейзерлинг пытался добиться у Петра I отмены домашнего ареста Анны Монс и разрешения на брак с ней, но разгневанный монарх вместе с верным Меншиковым натуральным образом спустили жениха с лестницы.
Оскорбленный посланник вызвал Меншикова на дуэль. В воздухе запахло военным конфликтом между двумя государствами, но ситуацию все-таки удалось урегулировать.
Брат фаворитки не сносил головы
Лишь в 1711 году Кейзерлинг добился разрешения на брак, который был заключен в июне, но уже в декабре супруг Анны скоропостижно скончался по пути в Берлин.
Следующие три года Анна Монс вела тяжбу за имущество умершего супруга с его родственниками в Курляндии и все-таки добилась решения в свою пользу.
Впрочем, насладиться этим приобретением она практически не успела. Тяжба завершилась в марте, а 15 августа 1714 года 42-летняя Анна Монс умерла от скоротечной чахотки.
Анна Ивановна Монс, Анна-Маргрета фон Монсон, «Монсиха», Кукуйская царица - фаворитка Петра I в течение более десяти лет (с 1691 или 1692 года).
Ее смерть также стала причиной споров вокруг дележа имущества между последним возлюбленным Анны, пленным шведским капитаном Карлом-Иоганном фон Миллером, и братом и сестрой умершей. Этот спор в итоге решился в пользу родных опальной фаворитки.
Судьба брата Анны, Виллима Монса, получившего долю в наследстве сестры, оказалась незавидной. Преуспевший на русской военной службе и добившийся должности адъютанта императора, Монс в итоге был казнен в ноябре 1724 года по обвинению во взяточничестве и других противозаконных действиях. Истинной же причиной расправы над Виллимом Монсом стали его близкие отношения с … императрицей Екатериной.
По легенде, голова Виллима Монса была заспиртована, и еще многие десятилетия хранилась в подвалах здания Российской Академии наук. Историкам, проверявшим эту легенду, однако, так и не удалось найти заспиртованную голову брата фаворитки Петра Великого.
Последний фаворит Екатерины Великой был младше её на 38 лет. Конногвардеец Платон Зубов был бледной тенью Орлова и Потёмкина…
Молодой человек, потанцуйте же со мной!
Даже великие эпохи не всегда завершаются красиво. Даже великие женщины далеко не всегда умеют стареть достойно. Екатерина Великая, чьё правление называют «золотым веком Российской империи», увы, не входила в число тех, кто принимает осень жизни, как должное.
Цепляясь за уходящую молодость, матушка государыня пошла обычным путём высокопоставленных и состоятельных дам всех эпох - чем старше становилась Екатерина, тем моложе становились её фавориты.
В 1789 году русской императрице исполнилось 60, что для XVIII века было возрастом достаточно почтенным. И в этом же году Екатерина Великая обрела своего последнего фаворита.
Третий сын отставного подполковника и провинциального вице-губернатора Александра Зубова Платон никакими особыми талантами наделён не был. Записанный в 8 лет в сержанты Семёновского полка, в 1779 году он был переведён в Конную гвардию в звании вахмистра.
Никаких особых военных заслуг не снискал, да к ним и не стремился. Рос в чинах молодой человек, благодаря родительским связям, и мечтал получить всё и сразу - большие чины, деньги и власть.
В 1789 году секунд-ротмистр Конной гвардии Платон Зубов упросил начальство разрешить ему командовать конвоем, сопровождавшим Екатерину II во время её поездки из Петербурга в Царское Село.
22-летний конногвардеец, наделённый стройной фигурой и привлекательной внешностью, во время поездки отчаянно старался обратить на себя внимание Екатерины и добился своего. Он был приглашён на обед, где удостоился благожелательной беседы. Спустя некоторое время Платон Зубов оказался в личных покоях государыни.
Крушение гиганта
Возможно, это продвижение не было бы столь стремительным, если бы не придворные интриги. Практически всех фаворитов императрицы до того отбирал и контролировал всесильный Потёмкин, а Зубов оказался в постели Екатерины без одобрения светлейшего. Постарались враги Потёмкина, коих у него было великое множество.
Сам Потёмкин нового любовника императрицы всерьёз не принимал - глуп, лишён каких-либо талантов, самовлюблён, невежествен, разве может такой спорить с князем Таврическим за влияние на Екатерину?
Григорий Потёмкин рассуждал трезво, но не учитывал, что 60-летняя императрица всё менее способна к трезвым рассуждениям. При виде Платона Зубова она совершенно теряла голову.
На нового фаворита посыпались милости, он стремительно рос в чинах: уже в октябре 1789 года Зубов получил назначение корнетом Кавалергардского корпуса с производством в генерал-майоры.
Для Платона Екатерина не жалела наград: только в 1790 году ему были пожалованы орден Св. Анны, прусские ордена Чёрного и Красного Орлов и польские Белого Орла и Св. Станислава, а также орден Св. Александра Невского.
Погружённый в государственные дела, Потёмкин не сразу понял, насколько всё серьёзно. А когда понял, было уже поздно - души не чаявшая в «Платоше» императрица предпочла пожертвовать дружбой и отдалить от себя Потёмкина, нежели признать, что новый любовник её - человек беспутный и бестолковый.
Слабость стареющей женщины
Осенью 1791 года Потёмкин скоропостижно скончался. Императрица была потрясена потерей ближайшего сподвижника, которого, несмотря ни на что, считала незаменимым в государственных делах.
Однако она решила, что «нового Потёмкина» можно воспитать из «Платоши». Екатерина настойчиво пыталась приобщать его к делам государственного управления, категорически отказываясь видеть, что ни знаний, ни способностей для этого у фаворита вовсе нет.
Его политические прожекты были напрочь оторваны от действительности, но Екатерина готова была считать их гениальными. То, что часть дел, поручаемых Зубову, всё-таки не была провалена, является заслугой приставленных к нему секретарей, среди которых, к примеру, был основатель Одессы Иосиф Дерибас. Однако успехи эти Екатерина целиком и полностью считала достижениями «Платоши».
Самые смелые при дворе шептались: государыня поглупела на старости лет. Вместе с Платоном к высоким государственным постам прорвался и весь клан Зубовых: отец, братья и другие родственники.
Казнокрадство и взяточничество, благодаря Зубовым, расцвело пышным цветом. Придворные, осознав, что фаворит надёжно укрепился в опочивальне императрицы, выстроились к нему в очередь, прося милостей.
Высокородные дворяне, боевые генералы, почтенные чиновники - все они униженно умоляли Платона Зубова о помощи в решении различных вопросов. А фаворит, жалкая тень Орлова и Потёмкина, упивался своим могуществом, о котором он так мечтал.
Поэт Державин посвящал Зубову оды, будущий герой Отечественной войны Кутузов готовил ему особый кофе, а великий Суворов выдал единственную, горячо любимую дочь за брата фаворита.
«Старые генералы, вельможи не стыдились ласкать ничтожных его лакеев. Видели часто, как эти лакеи в толчки разгоняли генералов и офицеров, кои долго теснились у двери и мешали их запереть. Развалясь в креслах, в самом непристойном неглиже, засунув мизинец в нос, с глазами, бесцельно устремлёнными в потолок, этот молодой человек, с лицом холодным и надутым, едва удостаивал обращать внимание на окружающих.
Он забавлялся дурачествами своей обезьяны, которая скакала по головам подлых льстецов, или разговаривал со своим шутом. А в это время старцы, под началом которых он начал служить сержантом, - Долгорукие, Голицыны, Салтыковы и все остальные - ожидали, чтобы он низвёл свои взоры, чтобы униженно приникнуть к его стопам", - так позднее писали о времени всевластия последнего фаворита Екатерины Великой.
Если в тот период Российская империя не зашаталась под грузом «зубовщины», то только потому, что она была надёжно устроена в лучшие годы правления Екатерины.
Жизнь после Екатерины
К концу жизни императрицы титул Зубова разросся до неприличия:
«Генерал-фельдцейхмейстер, над фортификациями генерал-директор, над флотом Черноморским, Вознесенской лёгкой конницей и Черноморским казачьим войском главноначальствующий, Её Императорского Величества генерал-адъютант, Кавалергардского корпуса шеф, Екатеринославский, Вознесенский и Таврический генерал-губернатор, Государственной Военной коллегии член, Императорского Воспитательного дома почётный благотворитель, Императорской Академии художеств почётный любитель и орденов российских Св. Апостола Андрея, Св. Александра Невского, Св. равноапостольного князя Владимира I степени, королевских прусских Чёрного и Красного Орла, польских Белого Орла и Св. Станислава и великокняжеского голштинского Св. Анны кавалер».
Но всё, что имеет начало, имеет и конец. 6 ноября 1796 года в Зимнем дворце скончалась Екатерина Великая.
Её фаворита будто подменили - жалкий, перепуганный, он ждал кары от нового императора Павла I. Павел поначалу не обратил внимания на Зубова, сочтя его недостойным какой-либо мести. Затем, однако, он всё же попал в опалу - его имения были отобраны в казну, а самому бывшему фавориту было приказано выехать за границу.
Опала и милость императора Павла были весьма переменчивы. В 1800 году Платон Зубов вернулся в Россию, получил назад свои имения и был назначен директором Первого кадетского корпуса с переименованием в генералы от инфантерии.
Это не помешало Зубову стать одним из активных участников заговора против Павла I. Платон вместе с братьями непосредственно участвовал в убийстве императора в Михайловском дворце 11 марта 1801 года.
Похоже, Платон Зубов и сам поверил, что является крупным государственным деятелем. Во всяком случае, он на полном серьёзе рассчитывал занять высокий пост при Александре I, сочиняя новые прожекты государственных преобразований.
Однако Александр I отлично понимал истинную цену и Зубову, и его идеям. Очень скоро тот оказался на обочине политической жизни.
Обладавший огромным состоянием и обширными владениями, Платон Зубов к концу жизни стал чрезвычайно жадным и экономным человеком. Считается, что своего Скупого рыцаря Александр Пушкин списал именно с Платона Зубова.
К своим 50 годам молодой красавчик, в которого когда-то влюбилась Екатерина, превратился в дряхлого старика.
В 1821 году, в возрасте 54 лет, он решил жениться на 19-летней дочери небогатого виленского шляхтича, Текле Игнатьевне Валентинович. Родители девушки и слышать не хотели о подобном браке, но здесь скупец неожиданно проявил щедрость, отдав за невесту миллион рублей.
Брак этот не был продолжительным - уже в апреле 1822 года Платон Зубов умер в замке Руенталь, в Курляндии. Единственная его законная дочь родилась через три недели после смерти отца и умерла во младенчестве.
Унаследовавшая состояние мужа молодая вдова четыре года спустя вышла замуж за графа Андрея Петровича Шувалова, в счастливом браке с которым прожила почти полвека, родив четверых детей.
В российской истории XVIII века фигура княгини Екатерины Романовны Дашковой - уникальный феномен. На протяжении более 10 лет, с 1783 по 1794 годы, она руководила главным научным органом империи - Академией наук, в результате чего стала единственной женщиной в истории России, которая занимала столь высокий пост…
Русский писатель и общественный деятель Александр Иванович Герцен, поклонник Дашковой, писал: «В Дашковой чувствуется что-то сильное, многостороннее, деятельное, петровское, ломоносовское, но смягчённое аристократическим воспитанием и женственностью».
Дашкова играла значительную роль во внутренней политике Российской империи эпохи дворцовых переворот, будучи одновременно крестницей императрицы Елизаветы Петровны и Петра III, близкой подругой Екатерины II в юности и затем в первые годы царствования. Однако, несмотря на столь блестящие обстоятельства, Дашкова провела весомую часть своей жизни в изгнании и опале.
Екатерина Романовна Дашкова родилась в 1743 году в Петербурге, в семье графа Романа Илларионовича Воронцова - знатного вельможи, который, однако, совсем не интересовался семейным бытом, предпочитая тратить свое время на придворные развлечения.
Будущая основательница Академии наук рано лишилась матери, а потому была отдана на воспитание дяде, канцлеру Михаилу Илларионовичу Воронцову. Вероятно, юношеские обстоятельства жизни Дашковой и та среда, в которой она воспитывалась, оказали особое влияние на становление личности девушки. Граф Воронцов кстати был участником дворцового переворота 1741 года, возведшего на престол дочь Петра I Елизавету.
В воспоминаниях современников, фигура Воронцова, однако, трактуется весьма противоречиво. Так, императрица Екатерина II позже отзовется о нем: «Гипокрит, каких не бывало, вот кто продавался первому покупщику; не было иностранного двора, который бы не содержал его на жаловании».
Дашкова получила самое превосходное образование, которое было возможно дать девушке того времени: она выучила четыре иностранных языка (французский, немецкий, английский и итальянский), занималась живописью, танцами и музыкой.
Но девочка, рано начавшая самостоятельно и критически мыслить, все равно чувствовала потребность в более основательных научных «штудиях», «страстно желая образовать себя», как сама она позднее выражалась в мемуарах.
С будущей императрицей Екатерина Дашкова подружилась еще будучи совсем юной, в возрасте 15 лет. Девушки постоянно переписывались, обмениваясь мнениями о прочитанной литературе и событиях из собственной жизни.
Обе образованные женщины, большие поклонницы просветительских сочинений философов-энциклопедистов, они были «единодушны в том, что просвещение - залог общественного блага», грезили о способах приближения «царства разума», о «государе, любящем и уважающем своих подданных».
Дашкова играла активную роль в дворцовом перевороте, приведшим к власти Екатерину II, однако, ее роль в этом событии в реальности была много меньше, чем казалась с ее собственных слов. Муж Дашковой служил в элитарном Преображенском полке, а потому княгиня была хорошо знакома со многими гвардейскими офицерами, недовольными политикой Петра III.
Будучи весьма дальновидной и практичной женщиной, чувствующей нестабильность положения, она начала усиливать проявления недовольства намеками на опасность, которая якобы угрожает Екатерине и ее наследнику. Эти сомнения, прежде всего, были связаны с распространившимися в высшем обществе слухами о предполагаемой женитьбе Петра с Елизаветой Воронцовой, сестрой княгини Дашковой.
Несмотря на весьма неприглядную внешность (ее обзывали «толстой и нескладной», «с обрюзглым лицом», «широкорожей»), фрейлина Воронцова получила статус официальной фаворитки императора, предпочитавшего в приватной беседе называть ее попросту «Романовной».
В 15 лет (в год знакомства с Екатериной II) Екатерина Воронцова выходит замуж за блестящего гвардейского офицера и дипломата князя Михаила Ивановича Дашкова. Однако, совсем не семейный быт занимает все время молодой матери и супруги - ее мысли полностью отданы любимым занятиям литературой.
Дашкова весьма поспособствовала тому, что идеи европейских просветителей стали широко распространяться в образованных кругах российского общества.
Она сама сделала первый перевод фрагментов философского сочинения Гельвеция «Об уме», в котором философ изложил свою идею о равенстве умственных способностей всех людей. А потому был сделан решительный вывод, что независимо от происхождения и степени знатности, государством может управлять любой человек, который достаточно усовершенствовал собственные природные задатки и таланты.
Просвещенная княгиня активно занималась литературным творчеством: писала пьесы, стихи, эссе, мемуары, которые составили большой том ее «Записок», представляющих собой весьма ценный источник изучения русского общества и культуры второй половины XVIII века.
Страстно тянувшаяся к новым знаниям, Дашкова занималась подробным чтением современных исследований по педагогике (трактатов Жан-Жака Руссо и Иоганна Песталоцци), причем в вопросах воспитания она придерживалась самых передовых взглядов своего времени и прекрасно понимала, что именно образование делает из индивидуума - личность.
Проповедуемые просветителями концепции формирования нового типа личности, разумного и ответственного подданного, как известно, находились в центре внимания самой Екатерины II, которая, вероятно, именно под их влиянием написала свой знаменитый «Наказ» к депутатам Уложенной комиссии.
Дашкова вынуждено удаляется от двора в 1765 году после небольшой размолвки с императрицей, вызванной конфликтом с тогдашним фаворитом Екатерины II Григорием Орловым. Спустя несколько лет Дашкова отправляется с детьми за границу, чтобы продолжить свое образование, расширить круг влиятельных знакомств и восстановить подорванное здоровье.
Она путешествует по Англии, Голландии, Франции, Италии и Германии. Ее образовательная программа и круг интересов по своей широте и размаху напоминает предприятие Петра I времен «Великого посольства», когда молодой энергичный правитель по сути совместил дипломатическую миссию с «заграничной стажировкой».
Во время своего «просвещенного» путешествия Дашкова составляет гербарий и собирает коллекцию природных минералов, изучает садоводство, а также встречается с философом и лидером «энциклопедистов» Дени Дидро, с которым обсуждает наиболее важные общественные вопросы современности.
Чтобы лучше понять личность просвещенной княгини, очень показателен возникший между Дидро и Дашковой спор о проблеме крепостничества в России: философ настаивал на том, что русские крестьяне находятся в принудительном и жестоком рабстве, а Дашкова, наоборот, доказывала, что сначала нужно просветить народ, а потом уже освобождать его от пут крепостничества, так как «просвещение ведет к свободе», а «свобода без просвещения производит только анархию и беспорядок».
Летом 1782 года Дашкова возвращается в Россию, и Екатерина II предлагает ей должность директора Академии наук. Пытаясь на практике воплотить просветительские идеалы, Дашкова ставит в центр внимания своего директорства вопросы хозяйственно-экономического уклада, научно-просветительскую и издательскую деятельность.
Деятельный директор добилась, чтобы при Академии были открыты общедоступные публичные чтения, на которых знаменитые учёные могли прочесть всем желающим лекции по основным областям естественных и точных наук.
В отличие от петровской Академии наук, новая структура под руководством княгини Дашковой была предназначена, в первую очередь, для изучения русского языка и словесности. Устав Академии, или «Краткое начертание» был разработан самой Дашковой: «Главный предмет Российской Академии состоять должен в обогащении и очищении языка российского и в распространении словесных наук в государстве».
Кстати, именно по инициативе Дашковой был издан в 6-ти частях с 1789 по 1794 годы «Словарь Академии Российской, производным порядком расположенный», первый толковый и словарь русского языка, насчитывавший свыше 40 000 слов. Дашкова не только участвовала в его составлении, но и взяла на себя объяснение понятий, «имеющих отношение к нравственности, политике и управлению государством».
Дашкова в 1795 году способствовала публикации вольнодумной трагедии Якова Борисовича Княжнина «Вадим Новгородский», которая вызвала негодование Екатерины II. Императрица усмотрела в этом произведении пропаганду революционных идей, так как трагедия содержала много стихов, критиковавших самодержавную власть.
В результате по высшему повелению трагедия была изъята и сожжена, а незадачливый издатель Дашкова вскоре была вынуждена уйти в отставку. В ноябре 1796 года в своём подмосковном имении Троицкое она узнала о смерти Екатерины II, а в декабре получила уже указ Сената об увольнении её со всех должностей.
Вскоре Павел I приказал ей немедленно выехать в ссылку в имение сына в Новгородскую губернию «и оставаться в нём впредь до нового распоряжения». Последние годы жизни Дашковой были омрачены семейными несчастьями, тяжёлыми отношениями с дочерью Анастасией и неожиданной смертью в 1807 году в возрасте 44 лет сына Павла.
О самой княгине Дашковой современники судили по-разному - кто с восхищением, кто с завистью, а порою и в откровенно враждебном тоне. Одним она представлялась, прежде всего, женщиной честолюбивой, которая «добивалась первого места при государыне, даже желала заседать в Совете» (Г.Р. Державин). Другие полагали, что «она была бы на своём месте во главе государства, или занимая пост генералиссимуса или министра сельского хозяйства» (Кэтрин Вильмот).
Несомненно одно - Дашкова была поистине уникальным явлением своего времени, сочетая одновременно и блестящие способности литератора, и знатока искусства, талант педагога и дальновидного политического деятеля.
Мистер и миссис Горбачевы
В 1985 году советская страна, уставшая от череды похорон, вздохнула с облегчением. На пост Генерального секретаря КПСС пришел энергичный 54-летний Михаил Горбачев, вселивший в людей надежды на лучшее будущее.
Понять Горбачёва. Какую роль сыграл президент СССР в истории России?
Новый лидер произносил речи без бумажки и охотно общался с людьми на улицах. Однако советские граждане, успевшие влюбиться в Горбачева, с удивлением обнаружили, что рядом с ним постоянно находится женщина, которая своей энергией и решительностью превосходит генсека.
Женщину звали Раиса Горбачева, и ей суждено было войти в историю в роли первой и последней «первой леди» СССР.
Исторически так сложилось, что большую часть советской эпохи страной управляли лидеры без спутниц жизни. Надежда Крупская была не столько женой, сколько товарищем по борьбе, Надежда Аллилуева покончила с собой, супруги Никиты Хрущева и Леонида Брежнева были домохозяйками, сторонившимися публичных мероприятий. Главной женщиной Советского Союза была космонавт Валентина Терешкова, которая успешно выполняла обязанности, связанные с участием в различных международных мероприятиях.
Богини эпохи коммунизма. Шесть самых крутых женщин в истории СССР
Мир в восторге, Союз в замешательстве
До Раисы Горбачевой в XX веке была лишь одна супруга первого лица в России, которая вела активную общественно-политическую жизнь, и не стеснялась воздействовать на мужа. Звали женщину Александра Федоровна Романова. Деятельность последней русской императрицы стала одним из факторов, приведших Российскую империю к крушению в 1917 году.
Советские граждане середины 1980-х лично помнить этого, конечно, не могли, но генетическая память заставляла относиться к Раисе Максимовне настороженно.
А вот на Западе были в восторге. Раиса Горбачева четко вписывалась в представления о «первой леди», и ее появление для многих представителей западных стран стало показателем того, что СССР времен перестройки становится более человечным.
Британский журнал «Woman's Own» назвал её женщиной 1987 года, Международный фонд «Вместе за мир» наградил Горбачёву премией «Женщины за мир», в 1991 году - премией «Леди года».
Ее фотографии не сходили с обложек западных изданий, интервью с ней мечтали сделать ведущие журналисты мира, стилисты отмечали ее прекрасный вкус.
Маэстро Карден: «Раиса Горбачёва не побоялась сломать стереотипы»
«Кто Правит Советским Союзом - Миша и Рая»
Раиса Горбачева вела активную общественную жизнь - благодаря ее содействию был основан Советский фонд культуры, создавались новые музей, реставрировались памятники архитектуры.
Горбачёва участвовала в работе правления Фонда «Помощь детям Чернобыля», осуществляла патронаж Международной благотворительной ассоциации «Гематологи мира - детям», шефствовала над Центральной детской больницей в Москве.
От парткомов до талонов. Эпоха Михаила Горбачёва в 12 анекдотах
С точки зрения сегодняшнего дня, Раиса Максимовна занималась классической деятельностью «первой леди».
Но для СССР подобная активность жены главы государства была непривычной. Недоумение граждане отражали в анекдотах:
« - Как расшифровывается „КПСС - МИР“?
- Кто Правит Советским Союзом - Миша и Рая!»
«Первая леди СССР» стала заложницей надвигающегося на страну политического и экономического кризиса. Неудачи мужа в народе немедленно переносились и на нее. Горбачев представал в анекдотах мягкотелым, неспособным шагу ступить без жены.
«Рано утром Горбачев вышел на балкон покурить.
- Миша, ты опять куришь в трусах? - услышал он голос Раисы Максимовны»
- Да. А откуда ты знаешь?
- Только что «Голос Америки» передал".
Наряды как причина для ненависти
Притчей во языцех стали наряды Раисы Горбачевой. В народе ходили разговоры, что на них потрачены миллионы казенных рублей, а жена генсека меняет костюмы по несколько раз в день.
«Есть масса мифов и домыслов о каком-то моём необычайном пристрастии к виллам, дачам, роскошным нарядам, драгоценностям. Я не шила ни у Зайцева, как он намекал в своих интервью, ни у Ив Сен-Лорана, как утверждали журналисты… Меня одевали женщины-мастера из ателье на Кузнецком мосту», - объясняла позднее Раиса Максимовна.
Дворец «в подарок». Почему дача Горбачева в Абхазии сегодня никому не нужна
Это сегодня на фоне бесконечных топ-моделей, «светских львиц», жен и дочерей олигархов тогдашнее «великолепие и роскошь» жизни жены Михаила Горбачева кажутся смешными. Но для непривычных к этому советских женщин, мастеривших себе наряды своими руками при помощи выкроек из журналов «Работница» и «Крестьянка», Раиса Горбачева стала вечным раздражающим фактором.
И чем глубже сползала страна в экономические проблемы, тем сильнее становилась неприязнь и даже ненависть к жене главы государства.
При большом скоплении народа на пешеходном Арбате чтец декламировал памфлет в адрес четы Горбачевой, начинавшийся словами:
«Горбачев проснулся рано, встал уверенно с дивана,
На семейную кровать не пустила Рая спать…»
«Мне он понравился». Что Маргарет Тэтчер написала Рейгану о Горбачёве?
Бывший заведующий Общим отделом ЦК КПСС и помощник Горбачёва Виктор Болдин в своей книге «Крушение пьедестала» позже писал о том, что КГБ было поручено подбирать штат прислуги для «первой леди» из молчаливых работящих женщин, не моложе и не привлекательнее хозяйки.
Еще в период правления Горбачева в Москве ходили слухи о снятом кем-то из охраны главы государства документальном фильме «Царица», где описывались всевозможные непотребства и злоупотребления жены правителя.
После отставки
История начала века повторялась - страна шла к развалу, а обозленные граждане «перемывали кости» потерявшему авторитет лидеру и его супруге.
Впервые советские люди испытали к Раисе Максимовне некое сострадание после того, как увидели кадры возвращения Горбачевых из трехдневного «форосского пленения». «Первая леди» была не похожа сама на себя, он выглядела усталой и растерянной.
Воля не народа. Как закончилась история СССР
Впрочем, это был лишь эпизод. В декабре 1991 года Михаил Горбачев признал распад СССР, хотя и выразил с ним несогласие, после чего сменил кабинет в Кремле на кабинет в «Горбачев-Фонде».
Гражданам бывшего СССР стало не до Раисы Максимовны: одни пытались уцелеть в огне вооруженных конфликтов, другие еле сводили концы с концами под тяжестью «шоковой терапии».
Семья Горбачевых таких бед не знала. Их по-прежнему с удовольствием принимали на Западе, а дома за ними были сохранены привилегии, позволявшие избегать тех проблем, что переживали обычные граждане.
Сюжеты в СМИ об очередном визите отставного президента и экс-«первой леди» в западную страну в глазах соотечественников очков им не добавляли.
«Мы все виноваты перед Раечкой»
Громом среди ясного неба летом 1999 года стала новость о том, что у Раисы Горбачевой обнаружили лейкоз. И по русской традиции, эта беда кардинально изменила отношение к жене отставного президента СССР.
В народе ходили «героические» версии причин ее заболевания. Говорили, что все дело в радиоактивном облаке, которое накрыло родной город тогда еще Раисы Титаренко после испытаний атомного оружия. По другой версии, болезнь развилась после того, как супруга Михаила Горбачева посетила Чернобыльскую АЭС сразу после катастрофы 1986 года.
Ей желали скорейшего выздоровления, слали многочисленные приветы, молились за здравие. Российские СМИ публиковали регулярные бюллетени о состоянии ее здоровья.
Раиса Максимовна, находившаяся в стерильной палате одной из лучших в мире клиник в немецком Мюнстере, как-то сказала: «Наверное, я должна была заболеть такой тяжелой болезнью и умереть, чтобы люди меня поняли».
Не помогли ни лучшие медики, ни самые современные средства. 20 сентября 1999 года около 3 часов утра по местному времени Раисы Горбачевой не стало.
Ее хоронили 23 сентября 1999 года, на Новодевичьем кладбище в Москве. Наравне с деятелями политики и шоу-бизнеса на прощание спешили скромные старушки-пенсионерки, не скрывавшие слез.
Они, пережившие тяжелейшие испытания в годы после развала СССР, выкраивали из своих средств деньги на цветы, и говорили журналистам: «Мы все виноваты перед Раечкой».
Знаменитая картина Сурикова «Боярыня Морозова» известна всем со школьных времен. В своем полотне художник был точен, изобразив реальное событие, произошедшее 17 или 18 ноября 1671 года, когда по приказу царя подвижницу «старой» веры отправили из её московского дома в заточение. Показанная на пятнадцатой передвижной выставке, картина Сурикова стала значимой вехой в художественной жизни страны.
О знаменитом полотне имеется много отзывов современников. Вот что сказал о нем Всеволод Гаршин: «Картина Сурикова удивительно ярко представляет эту замечательную женщину. Всякий, кто знает ее печальную историю, я уверен в том, навсегда будет покорен художником и не будет в состоянии представить себе Федосью Прокопьевну иначе, как она изображена на его картине».
В картине художник допустил только одну неточность, и то сознательно. На боярыне нет металлического ошейника, от которого цепь шла к «стулу» - большому обрубку дерева, лежавшего в ногах подвижницы. Видимо, художник решил, что «стул», ничего не добавив к образу Морозовой, только «утяжелит» картину.
Работая над картиной, художник перечитал массу исторических материалов, буквально изучил наизусть «Повесть о боярыне Морозовой», написанную в XVII веке по следам событий, неоднократно беседовал с московскими старообрядцами. Выбор темы картины не случаен. Боярыня Морозова была одним из самых известных деятелей церковного раскола, наряду с протопопом Аввакумом, а старообрядческая церковь причислила её к лику святых. Да и стойкость боярыни в отстаивании своих идеалов была просто поразительна, а живописец всегда стремился изображать на своих полотнах людей, сильных духом, идущих наперекор судьбе.
Судьба же Феодосии Прокопьевны Морозовой удивительна. Она родилась в семье царского окольничего Прокопия Соковнина, состоявшего в близком родстве с Милославскими. По традиции того времени Феодосия рано была выдана замуж за боярина Глеба Ивановича Морозова, бывшего дядькой царевича, а затем ставшего и близким свойственником царя Алексея. Род Морозовых был не только знатен, но и чрезвычайно богат, а главное, в тот период он был постоянно «при царях».
Феодосия рано осталась вдовой. После смерти мужа и его брата Бориса, женатого на сестре царицы, все богатство рода Морозовых перешло к её малолетнему сыну Ивану, а фактически, к ней. Морозова входила в ближнее окружение царицы Марии Ильиничны, как родственница и верховная дворцовая боярыня.
Казалось бы, живи и радуйся: близость ко двору, почести, богатство, сын подрастает. А если закручинишься от вдовьей доли, выйди замуж - желающих в мужья найдется немало, а то, заведи себе молодого полюбовника. Но Морозова отличалась фанатичной религиозностью и не только хранила верность умершему мужу, но и истязала себя постами, молитвами, ношением власяницы, чтобы «смирить плоть».
Именно на почве религиозности и возник у неё разлад с царем Алексеем Михайловичем, поддержавшим церковную реформу патриарха Никона, существенно изменившую богослужебную традицию русского православия. Религиозные нововведения встретили широкое сопротивление в обществе, где основным выразителем взглядов приверженцев «старой» веры стал протопоп Аввакум, подвергнутый за это церковному суду и отправленный в монастырскую тюрьму. Именно его рьяной последовательницей и стала боярыня Морозова.
Дом боярыни в Москве был одним из центров раскольничества, оплотом старообрядцев. У неё какое-то время жил Аввакум, на короткое время возвращенный царем в столицу из заключения в надежде на примирение протопопа с церковными нововведениями. Но Аввакум не смирился и снова был отправлен в один из дальних монастырей. А Морозова установила с ним тайную переписку, о которой соглядатаи не преминули известить царя.
Благодаря высокому положению и заступничеству царицы, Морозова долго избегала открытого проявления монаршего гнева. Царь ограничивался увещеваниями, демонстративными опалами на её родственников и временным изъятием морозовских поместий. После смерти царицы и тайного пострижения Морозовой в декабре 1670 года в монахини под именем Феодоры, ситуация изменилась. Окончательно переполнил «чашу терпения» Алексея Михайловича отказ боярыни присутствовать на его свадьбе с Натальей Нарышкиной.
Но и в этот раз царь проявил определенное терпение, посылая к ней боярина Троекурова и князя Уросова, бывшего мужем сестры Морозовой, тоже державшейся «старой» веры, с уговорами отказаться от ереси и принять церковную реформу. Но все посланцы царя получали от боярыни решительный отказ.
Только 14 ноября 1671 года царь распорядился принять к мятежной боярыне жесткие меры. В её дом прибыл архимандрит Чудового монастыря Иоаким, проведший допрос Морозовой и её сестры, после которого они были закованы в «железы». В течение нескольких дней сестры оставались под домашним арестом. Затем Морозова была перевезена в Чудов монастырь. Именно этот момент и изобразил на своей картине Суриков.
После допросов боярыню, не желавшую раскаиваться, перевезли на московское подворье Псково-Печерского монастыря. Кроме ареста Морозову ждал еще один удар судьбы. Вскоре скончался (возможно, не без сторонней помощи) её сын Иван. Имущество боярыни было конфисковано, а её братья отправлены в ссылку.
Любопытно, что за арестованных сестер заступился даже патриарх Питирим, писавший царю: «Я советую тебе боярыню ту Морозову вдовицу, кабы ты изволил опять дом ей отдать и на потребу ей дворов бы сотницу крестьян дал; а княгиню тоже бы князю отдал, так бы дело то приличнее было. Женское их дело; что они много смыслят!». Но царь, заявив, что Морозова «много наделала мне трудов и неудобств показала», отказался её освободить и поручил патриарху самому проводить следствие.
Увещевания патриарха не дали результата, и сестер подвергли пытками на дыбе. А затем даже собирались сжечь на костре, но против этого выступили сестра царя Ирина и родовитое боярство, не желавшее создавать прецедент позорной казнью представителей российской аристократии. Костер чуть позднее все же запылал, но сожгли продолжавших исповедовать «старую» веру слуг мятежных сестер, а их самих отправили в Пафнутьево-Боровский монастырь, где содержали в земляной тюрьме.
В монастыре сестер уже не пытались переубеждать, а просто уморили голодом. Первой 11 сентября 1675 года умерла Евдокия Урусова. Феодосия Морозова скончалась 1 ноября 1675 года, попросив перед смертью тюремщика постирать в реке её полуистлевшую нательную рубаху, чтобы по православной традиции принять смерть в чистом белье. Как и сестру, её похоронили без гроба, завернув в рогожу.
Так закончился земной путь удивительных женщин княгини Евдокии Прокопьевны Урусовой и инокини Феодоры (в миру Феодосии Прокопьевны Морозовой), принявших мученическую смерть за веру, но не поступившихся своими убеждениями. Позднее в Боровске на месте предполагаемого захоронения Морозовой, Урусовой и других погибших в монастыре последовательниц «старой» веры была установлена часовня.
Ещё при жизни Петра Яковлевича Чаадаева о нём ходили легенды. Личность таинственная и сумрачная, он вызывал догадки и споры о себе, не прекращающиеся до сих пор.
215 лет назад, 7 июня 1794 года в Москве в дворянской семье Чаадаевых родился второй сын. Ничем не примечательный отец, Яков Петрович и мать, Наталья Михайловна, дочь екатерининского вельможи, первого составителя российской истории, князя Михаила Щербатова. Многое от этого взбалмошного деда, русского масона, соратника знаменитого И.И.Новикова, передалось его внуку Петру.
Пётр (в три года) и его старший брат Михаил остались круглыми сиротами. Их опекуном стал дядя, брат матери, князь Дмитрий Щербатов, сохранивший ещё замашки екатерининских времён, пышный вельможа. Братья жили в его роскошных апартаментах и воспитывались тёткой, сестрой матери, княжной Анной Щербатовой, старой девой, не чаявшей души в племянниках.
«Друзья мои, прекрасен наш союз!»
Братья получили блестящее домашнее начальное образование и в 1808 году, «по надлежащему испытанию», поступили в Московский университет. За четыре года до этого император Александр I произвёл реформу высшего образования. Студиозусам дозволено стало иметь своё мнение, толковать о Вольтере и Руссо, жить идеями века, Века Просвещения. Здесь, в стенах своей alma mater, Чаадаев подружился с Грибоедовым, будущими декабристами, братьями Муравьёвыми, Якушкиным, Якубовичем, вольнодумцем Н. И.Тургеневым. Святое студенческое братство! Дух вольности и муз! Дух пушкинского Лицея. «Куда бы нас ни бросила судьбина…».
«О, молодые генералы своих судеб!»
В мае 1812 года братья Чаадаевы, как и полагалось отпрыскам славных дворянских фамилий, поступили подпрапорщиками в Семёновский лейб-гвардии полк.
А в июне началась война… «Мы долго молча отступали…». И день Бородина! И бессмертная слава русского духа!
При Бородине Семёновский полк стоял в резерве. (Вспомним, - так стоял полк князя Болконского в «Войне и мире»). Когда же пала батарея Раевского и в центр русской армии вклинились стальные кирасиры, то семёновцы вступили в дело и отбили атаку конных французов.
Горела Москва. Люди бежали в отчаянии и тоске.
Долгая, тяжкая, кровавая дорога на Париж, через морозные вьюги России, через дожди Европы, через битвы и биваки. Чаадаев сражается при Малоярославце, Лютцене, Баутцене, под Кульмом и Лейпцигом. В битве при Кульме за отчаянную штыковую атаку Пётр Чаадаев был награждён Орденом святой Анны и немецким Кульмским Крестом.
Год стояли в Германии и пару месяцев в Париже. Победители. Они с удивлением для себя познавали Европу не из книжек, а наглядно. Из этих наблюдений и сравнений и вырастет декабризм, эти раздумья над судьбами Отечества не дадут спокойно дожить свой век молодым героям великих битв народов.
Корнет Чаадаев, налейте вина!
Чаадаев продолжил военную карьеру переходом в 13-м году в Ахтырский гусарский полк, а затем и в гусарскую лейб-гвардию. Великая война закончилась. «Кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали». Юный, блестящий гусар, герой войны, изысканный аристократ, но не французского, модного тогда, образца, а будущего - английского, байронического. Он владел четырьмя языками, он владел отточенными шпагой и пером, он владел вниманием прекрасных дам. Но был равнодушен к дамам. Вернее, он дружил со многими и тонко понимал их душу, но не более того. И это одна из его загадок…
В середине 1816 года в доме Карамзина познакомились корнет Чаадаев и лицеист Пушкин. «Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лёд и пламень». Холодный скептик Чаадаев и пылкий, восторженный Пушкин. Их дружба пролегла через всю жизнь. Они мало в чём совпадали. Они так много приобретали друг в друге! Какие строки посвятил гений Пушкина своему другу! Одна из них: «Мой друг, Отчизне посвятим души священные порывы!» («К Чедаеву»).
«Он из Германии туманной привез учености плоды»
Навеки загадкой осталась и отставка Чаадаева из армии. Он вот-вот должен был получить звание флигель-адъютатанта при императоре Александре. Но случилась странная история, когда в 1820-м восстал Семёновский полк, и посланный с докладом к Императору, Чаадаев вдруг то ли впал в немилость, то ли сам выкинул фортель, и вышел в отставку. При этом ему не был назначен чин (!).
И вот тут начинается тайна чаадаевских странствий, духовных исканий, «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет».
Поначалу, он шёл в русле тайных дворянских течений. Вступил в масонскую ложу «Соединённых братьев», вступил в декабристский «Союз благоденствия». В 1822 году масонские ложи были запрещены в России, а декабристом Чаадаев не стал, ибо в 1823-м благополучно отбыл на лечение за границу, где и пробыл три года, вояжируя, лечась, любомудрствуя, хандря.
Чем был болен Чаадаев тоже неясно. Ипохондрия, головные боли, припадки, в общем, нечто нервическое. Он вёл замкнутый образ жизни, но успел очаровать, при встрече, знаменитого Шеллинга. Он ушёл в мистицизм под влиянием опусов пиетиста Юнга-Штиллинга и стал неотвратимо погружаться в сумрак своей одинокой души.
Басманная философия
В 1826 году, «из дальних странствий возвратясь», Чаадаев, как Чацкий, попал «с корабля на бал». Он побыл немного под арестом по делу декабристов. И начал вести приватную жизнь в ветхом своём доме на Басманной улице, в старом добром кабинете. Свои еретические воззрения он излагал в частной переписке. А на дворе была уже другая эпоха - николаевская. Чаадаев выглядел неким реликтом в придворных кругах. Не прогибающий подобострастно спины перед вышестоящими и смотрящий им прямо в глаза, когда никто не смел этого. Его лучшие друзья - «во глубине сибирских руд», его не берут ни на какую службу. Но он - кумир светских салонов, где глаголет со своей «передвижной кафедры». Странные времена внешнего низкопоклонства и внутренней свободы.
«Апология сумасшедшего»
В 1836 году в 15 нумере журнала «Телескоп» вышло «Философическое письмо» Чаадаева.
Журнал был немедленно закрыт, цензор уволен, редактор сослан. Автор же, как он сам говорил, «легко отделался». Зато, его высочайше официально объявили сумасшедшим.
«Философическое письмо» было бомбой, «как выстрел в ночи» (Герцен), оно до сих пор не может восприниматься однозначно. Но надо учитывать контексты - эпохи, души, других творений русского философа, только через сто с лишним лет опубликованных (в их числе и «Апология сумасшедшего» - оправдание автора «Философического письма»). Ведь так написать мог только человек, неравнодушный к Отечеству.
Кто же Вы, Пётр Яковлевич Чаадаев? Герой войны. Блестящий корнет. А дальше вопросы без ответа: либерал, масон, католик, мистик, философ, душевнобольной? Мы видим только кометный след - след незаконного светила в тёмных временах Отечества.
Два года назад в Екатеринбургском театре оперы и балета 101-й сезон был отмечен блестящей премьерой - балетом «Катя и принц Сиама» на музыку П. Овсянникова. Заказ на спектакль пришёл из Бангкока от королевской семьи Таиланда.
Балет получился яркий, зрелищный, красочный: бал в Царском Селе, белые ночи Петербурга, дворец короля Сиама, восточная экзотика и фронтовой лазарет… И на этом фоне - первая любовь двух молодых людей: русской девушки и сиамского принца. Спектакль завершается на позитивной жизнеутверждающей ноте, но на самом деле эта история была гораздо печальнее.
Летом 1897 года король Сиама, нынешнего Таиланда, совершая путешествие по Европе, прибыл в Петербург. Здесь его радушно принял Николай Второй. В дружеской беседе царь предложил высокому гостю направить одного из сыновей на учёбу в Петербург, обещая своё покровительство.
Выбор короля пал на второго сына от любимой жены Саовабхи. Вскоре юный принц Чакрабон прибыл на берега Невы. Он был зачислен в императорский Пажеский корпус, где учились сыновья российской дворянской элиты. Здесь юноши получали не просто военную подготовку, они выпускались высокообразованными и отлично воспитанными людьми.
Сиамский принц оказался способным и прилежным учеником, он блестяще окончил Пажеский корпус, из которого вышел гвардейским гусаром. Потом он продолжил учёбу в академии Генерального штаба и получил звание полковника русской армии.
Принц-гусар с азартом участвовал во всех развлечениях «золотой» молодёжи: балы, танцы, маскарады, театральные премьеры. На одной из вечеринок он встретил симпатичную рыжеволосую девушку, которая произвела на него неизгладимое впечатление. То была первая любовь, которая буквально сбила с ног принца Чакрабона.
Катя Десницкая оказалась в Петербурге не от жизненных щедрот. Её отец, главный судья в Луцке, умер, когда девочка была совсем мала. Мать вместе с Катей и её братом перебралась в Киев, поближе к родственникам, но скоро умерла и мать. Брат и сестра заняли немного денег у своего дяди и перебрались в Петербург, надеясь пристроиться в столице.
Время было тревожное - шла русско-японская война. Катя, окончив курсы медсестёр, решила ехать на фронт. Именно в этот момент и произошла судьбоносная встреча двух молодых людей. И всё-таки юная медсестра уехала, а вслед полетели любовные письма безутешного принца. Он мечтал окончательно соединить их судьбы. Разлука доказала Кате, что Лек (по-сиамски - «маленький») стал частью её жизни.
Чакрабон вполне отдавал себе отчёт, что решение жениться на Кате сулит ему большие семейные проблемы. Ведь это вызов многовековой традиции - в сиамской королевской династии было принято брать жён из большой родни. Он же приближал к трону неродовитую иностранку. Кроме того, сиамские владыки имели столько жён, сколько им было угодно. Сам принц был сороковым ребёнком своего отца. Брак же с Катей мог быть, естественно, только моногамным. К тому же принц исповедовал буддизм, а Катя была православной. Это весьма существенное препятствие принц устранил с решимостью - в далёком Константинополе в маленькой греческой церкви их тайно обвенчали по православному обряду.
Прошёл волшебный медовый месяц в Египте, и Катя с тревогой начала думать о грядущем. В письме брату она писала: «Боюсь, что в Сиаме мне будет ужасно трудно. Моя жизнь была слишком простой, чтобы я могла приспособиться к такой перемене. Будущее уже не видится мне в розовом свете».
К сожалению, Катины опасения подтвердились. На целый год она оказалась затворницей - король с королевой отказались знакомиться с ней, а значит, во всём Бангкоке не было ни единого дома, где принц мог бы появиться со своей молодой женой. Кате с её твёрдым и решительным характером в это время жилось, конечно, очень нелегко. Но надо отдать должное её выдержке и деликатности, она шла на компромисс ради любви к мужу, ради прочности их союза.
«Блокада» была прорвана в 1908 году, когда на свет появился Чула Чакрабон, что значит «Чакрабон-младший», - сын Кати и Лека. Бабка-королева была вне себя от счастья, она буквально не спускала с рук очаровательного малыша, своего единственного внука.
Через два года умер несговорчивый король, и на престол взошёл старший брат Лека, который официально признал Катю супругой Лека, а Чулу - королевским принцем. Воцарение неженатого бездетного брата давало Леку надежду на трон, Катя же в этом случае становилась повелительницей Сиама…
Между тем Екатерина Ивановна заняла заметное положение в столичном обществе. Её сказочный дворец Парускаван как бы соединил традиции Европы и Азии: экзотический сад и кухня, оснащенная техническими новинками, буддийский храм и наряды из Парижа.
Однако не суждено было Кате стать королевой Сиама. Не смирившись с изменой мужа, который увлёкся молоденькой очаровательной принцессой, после года мучительных раздумий она сама поставила точку - летом 1919 года после 12 лет супружества она исчезла из Бангкока. Через месяц Чакрабон подписал бумаги о разводе, а вскоре 37-летний принц умер от воспаления лёгких.
Сиамский двор заявил, что Чулу, наследника трона, Екатерине Ивановне не отдадут. Вскоре после смерти отца его послали на учёбу в Англию, там он пристрастился к мотоспорту и стал профессиональным гонщиком. Несмотря на разлуку и расстояния, его связывали с матерью очень тёплые чувства, они постоянно переписывались. Чула женился на англичанке, которая родила ему дочь Наризу. Именно её перу принадлежит документальная повесть «Катя и принц Сиама». Правнук Кати и Лека - Хьюго Чула Александр Леви - популярный таиландский певец и композитор.
А как же сложилась судьба Кати? Она уехала в Шанхай, вскоре вышла замуж за американского инженера Гарри Стоуна и с ним перебралась в Париж.
Прожита жизнь, наверное, нелёгкая и не очень счастливая, но сделана она по своему желанию своими собственными руками.
Машинистка по имени Зинаида Райх в это время почти совсем собралась замуж за другого человека - Алексея Ганина, а Есенин увлекался библиотекаршей Миной Свирской. Всей компанией они решили съездить на российский север. Там Зинаида действительно вышла замуж. Только обвенчалась не с Ганиным, а с Есениным. Обручальные кольца купили на деньги, выслать которые Зинаида попросила своего отца. Свадебный букет был составлен из сорванных по дороге в церковь полевых цветов.
По возвращении в Петроград, уже в статусе законного супруга, милый деревенский мальчик начал проявлять замашки деспота. Сначала - не слишком уверенно, как бы проверяя, каков у молодой жены предел допустимого. Он потребовал, чтобы она - образованная, независимая и неглупая женщина - бросила работу и стала домохозяйкой. Зинаида приняла правила игры и вполне достойно выступила в амплуа покорной жены, для которой Kinder, Kuche, Kirche (дети, кухня, церковь) - мечта всей жизни. Этому не мешали ни беременность, ни то, что страну именно в этот период времени сотрясали революционные перемены.
Однако семейная идиллия закончилась по приезду в Москву. Теперь у них не было совместного жилья и семейный очаг Сергею Есенину стал неинтересен. Вечно уставшая жена, изыскивающая возможности хоть как-то выжить, надоела. Ни она сама, ни маленькая дочь поэту особо нужны не были. Не исключено, что он по-своему любил их, однако в жизни поэта на первом месте всегда оставалась другая любовь - к самому себе. По словам Анны Ахматовой, «…слишком уж он был занят собой. Одним собой. Даже женщины его не интересовали нисколько. Его занимало одно - как ему лучше носить чуб: на правую сторону или на левую сторону?».
Чувства Зинаиды его раздражали, Есенин искал возможность как-нибудь избавиться от неё, и в конечном счёте не придумал ничего лучшего, как попросить своего друга Анатолия Мариенгофа сообщить жене, мол, у Сергуна есть другая женщина.
Какими бывают Есенины?
Райх реагирует на эту новость вполне естественно: собирает вещи и уезжает в Орёл вместе с дочерью. Правда, не насовсем: периодически она возвращается в Москву, надеясь, что любимый одумается и вновь захочет с ней воссоединиться. Но эти надежды остаются тщётными, наоборот, настойчивость Зинаиды раздражает Сергея. Не в силах смягчить этого даже дочь, которая, как назло, вовсе не тянется к папе, и ему кажется, будто Зинаида сознательно настраивает ребёнка против него.
Тем не менее их встречи не были платоническими. Доказательство тому - появившийся на свет спустя два года сын, для которого Есенин сделал поистине всё что мог: придумал ему имя - Константин. Некоторое время со своим отпрыском он был знаком исключительно заочно, а впервые увидев - на вокзале в Ростове (Райх ехала в Кисловодск, Есенин из Ташкента), скривился: «Фу! Чёрный! Есенины чёрными не бывают…».
Очевидно, это стало последней каплей. Зинаида поняла, что пытаться привязать Сергея к себе - занятие практически безнадёжное, и попыталась устроить свою жизнь как-то иначе. Правда, лишь после того, как ей пришлось пережить ещё одно испытание: с трудом выходив заболевшего сыпным тифом маленького Костю, заразившись сама, она не справилась с обрушившимися на неё несчастьями и оказалась в психиатрической больнице с тяжёлым нервным срывом. Зато потом Райх принимает смелое и неожиданное решение - стать актрисой.
Это решение и свело её со знаменитым режиссёром Всеволодом Мейерхольдом. Осенью 1921 года Райх стала студенткой Высших театральных мастерских, которыми тот руководил, и очень скоро не только вышла на подмостки, но и покорила сердце своего учителя. Ради Зинаиды Мейерхольд, старше неё почти на четверть века, бросил жену и даже… взял фамилию новой, став Мейерхольдом-Райхом.
Признаться, никакими особыми способностями Зинаида не обладала, но гениальный, да ещё и влюблённый режиссёр даже из столь неподатливого материала вылепил вполне приличную актрису, которой отдал первые роли в своём же театре, пожертвовав дружбой с теми, кто упорно отказывался признавать в Райх талантливую лицедейку. «Сколько я ни повидал на своём веку обожании, но в любви Мейерхольда к Райх было нечто непостижимое, - писал кинодраматург Евгений Габрилович. - Неистовое.»
Но Зинаида продолжает любить вовсе не его, а Сергея. Чувства Мейерхольда волнуют её не больше, чем Есенина - её собственные. При любой возможности она встречается с возвратившимся из-за границы поэтом, назначая ему свидания на квартире своей подруги и тёзки Гейман, и принимает его каким угодно: пьяным, больным, опустившимся, сломленным. Он - по-прежнему солнце её жизни, никто другой не способен заменить ей Сергея.
Зинаида Райх ещё не догадывается, что, если бы даже она вернула себе любовь Есенина, то это не принесло бы ей счастья. Так уж случилось, что страсть Есенина разрушала судьбы великих женщин: после развода с Райх он с такой же беспечностью разрушит судьбы следующих жён: Айседоры Дункан и Софьи Толстой (внучки Льва Толстого).
Мейерхольд в курсе - но готов мириться даже с этим: в такой безумной ситуации он страдает не из-за себя, а из-за того, что возобновившаяся связь с бывшим мужем может погубить Зинаиду.
«Я знаю, что вы помогаете Зинаиде встречаться с Есениным, - говорил он Гейман. - Прошу вас, прекратите это: они снова сойдутся, и она будет несчастна…».
В какой-то степени ситуация повторяется. Теперь в роли гениальной злодейки выступает Райх, методично разбивающая сердце влюблённого в неё человека.
Неизвестно, каким образом разрешилась бы эта драма, если бы Сергей Есенин не погиб.
Из дикой истерики и нового приступа безумия Зинаиду, узнавшую о его смерти, терпеливо и бережно выводил Мейерхольд, ухаживая за ней, как за ребёнком. «Хорошо помню дни после сообщения о смерти отца, - много позже писал Константин Есенин. - Мать лежала в спальне, почти утратив способность реального восприятия. Мейерхольд размеренным шагом ходил между спальней и ванной, носил воду в кувшинах, мокрые полотенца. Мать раза два выбегала к нам, порывисто обнимала и говорила, что мы теперь сироты…»
Тем не менее острое горе по поводу утраты любимого человека не стало для Зинаиды Райх концом света. Она вернулась на сцену, вела вполне богемную и даже блестящую жизнь, наслаждаясь своей известностью. Вечеринки, балы, европейские туалеты - меха и бриллианты, по-прежнему только первые роли в знаменитом театре своего супруга.
Так продолжалось двенадцать лет, пока не был закрыт тот самый театр, великий режиссёр - арестован, подвергнут пыткам и казнён по обвинению в шпионаже в пользу Японии, а Зинаиду не убили.
Говорят, что отличительной особенностью Зинаиды Райх было издавать невероятные, жуткие, пронзительные крики. Причём не только на сцене в образах героинь, но и в жизни: так, однажды обнаружив, что у неё украли кошелёк, она закричала столь душераздирающе, что карманник от ужаса вернулся и вернул ей свой трофей. Поэтому трудно поверить, будто никто из соседей не услышал, как кричала она в ту ночь с 14 на 15 июля 1939 года, когда ворвавшиеся в квартиру убийцы, которые долго и страшно, ломая бешеное сопротивление физически сильной и не привыкшей легко сдаваться женщины, убивали её. Просто никто не рискнул вмешаться, умирая от страха стать следующим. Труп Зинаиды Райх нашли утром с 17 ножевыми ранениями. Через три недели после того, как из этой квартиры сотрудники НКВД увезли в тюрьму её мужа.
Лидер группы «Ленинград» рассказал в Екатеринбурге, почему он не будет голосовать за Ксению Собчак, чего он не сделает ни за какие деньги, и что ему показал Евгений Ройзман
- Ксения Собчак заявила о том, что будет баллотироваться на выборы президента в 2018 году. Вы будете ее поддерживать?
- Я еще не видел ее предвыборной программы, поэтому не знаю. Она ведь пока «кандидат в кандидаты» - сейчас каждый из нас в таком статусе. Покажите мне 300 тысяч подписей и поговорим, а пока я свой голос за нее не отдам.
- А как, по вашему, Собчак - баба-бомба? (название одной из песен группировки «Ленинград» - Прим. ред.)
- Нет! Ксения Анатольевна - обезьяна с гранатой, и куда она ее бросит никому неизвестно. Она ситуативный человек, очень быстро все меняет. Хотя глобальные цели у нее, наверняка, есть и решение пойти в президенты она приняла осознанно. Я, например, когда клипы снимаю показываю их своим близким - человек ведь социальное животное, не может без других. Так что она тоже, наверняка, обсуждала с кем-то этот вопрос и согласовывала его.
- У Собчак лозунг «кандидат против всех». А если бы вы были кандидатом в президенты, какой лозунг был бы у вас?
- На политические темы я консультирую за деньги, так что, если я сейчас бесплатно дам слоган, то потом буду об этом жалеть. Не скажу!
- А когда вы сами в кандидаты пойдете?
- Я очень люблю иронию, стебаться, бухать. Девчонок люблю. А это ведь все нельзя на таких должностях. Да и в более зрелом возрасте я вряд ли надумаю - интересы-то мои не поменяются. Тем более, медицина сейчас так себе…
- У вас недано было интервью с Собчак про «бабло». А если бы у вас не было столько денег, чтобы вы делали?
-А если бы у меня не было руки, как бы я играл на гитаре? Да [кто] его знает! Может, не играл бы вообще. У меня только один раз не было денег. Мы с моим приятелем после жуткой пьянки шли по ранеему утреннему Петербургу. Налички нет ни копейки. И тут, о чудо, я вижу банкомат. Засосвываю туда карточку и… он ее просто съедает. Вот это было жутко. Так что, не знаю, что бы я делал ради денег. Зато знаю, что бы никогда не сделал. Ни за что не брошу курить! Мне предлагали огромную сумму, чтобы рекламировал новые средства от курения. Но я нашел в себе силы сказать, что я буду курить!
«ВАШ РОЙЗМАН - КРАЕВЕД-ЭКСКУРСОВОД»
- Были слухи о том, что вы хотите написать песню об Екатеринбурге…
- Да я хочу написать песни обо всем! У вас, например, есть огромное количество талантливых актеров, актрис, писателей. Есть все, чтобы называться культурной столицей. Так что у вас на концерте будет небольшое отступление об Екатеринбурге в песне «В Питере пить».
Я очень люблю иронию, стебаться, бухать. Девчонок люблю, - открвоенно рассказал Шнур
- Как вы относитесь к тому, что ваши зрители выпивают перед концертом?
- Лично я рекомендую поесть перед концертом «Ленинграда», чтобы была энергия. Но и в том, чтобы выпить ничего плохого не вижу. Я вот, например, раньше любил пьяным ходить в филармонию… Там был шикарный буфет! Сам я, правда, перед концертами не выпиваю, в том числе и в Екатеринбурге.
- А с нашим мэром Евгением Ройзманом встречались?
- Да он сейчас сидит у меня в гримерке! Говорили о политике, о Ксюше Собчак. Кстати, когда мы едем по городу на машине, он все время останавливается около какого-нибудь здания, показывает его и рассказывает, что здесь было, в каком году построено. Ну такой, экскурсовод-краевед. Видно, что очень любит Екатеринбург.
- Тогда сразу на тему культуры: что вы думаете по поводу противостояния с фильмом «Матильда»?
- Думаю, что это искуственная проблема. После фильма Тарантино «Бесславные ублюдки» говорить о какой-то исторической правде в кинемотографе совсем смешно. Поклонской надо посмотреть «Бесславные ублюдки».
- Вы как-то похвалили Ольгу Бузову в Instagram. Она вам правда нравится или вы ее «потроллили»?
- Слушайте, ну если человек хочет самовыражаться, вам что это мешает? Мне вот не мешает. Если мне что-то не нравится, я не слушаю или не смотрю. То же самое касается и «Матильды». Ну, не нравится тебе кино, кажется, что оно не соотвествует исторической правде, недостаточно тонко подходит к «сакральным» фигурам… Так не смотри!
«БРАТЬ ВЗЯТКИ? Я БЫ С УДОВОЛЬСТВИЕМ, НО ВОЗМОЖНОСТЕЙ НЕТ!»
- Как вы считаете, можно ли победить коррупцию? Вам самому приходилось давать взятки?
- У меня же водительских прав нет! Так что, с «гаишниками» я не сталкиваюсь и на бытовом уровне взятки не даю. А в большие серьезные темы я не лезу. Взятки ведь существуют там, где есть бюджетные деньги. Меня Бог миловал от них, так что, я бы может, брал взятки с удовольствием, но нет возможности!
- Уральский драматург Николай Коляда писал в своем Facebook, что вы искали с ним встречи. Это действительно так?
- Вряд ли. Мы только-только прилетели из Сан-Франциско, «блинчиком» через Санкт-Петербург, так что у меня пока даже время американское. Соответственно, никаких долгоиграющих планов на эту поездку не было. Главное - концерт отыграть, а то ведь и уснуть могу!
- Во многих ваших песнях есть мат. Можно как-то матерную речь шифровать?
- Я знаю русский язык в полном объеме и, на мой взгляд, эфемизмы не передают в полном объеме того, что человек хочет сказать. Я же чувствую разницу между словом [капец] и «плохо» - это все-таки разные вещи.
- У вас недавно опять ушла вокалистка. Будете брать новую?
- Да у нас сейчас в группе четыре девчонки! Девушки, как Змей Горыныч, одну отрубишь, две появляются. Сейчас ведь все хорошо поют - плохо поющих девушек найти очень сложно. Я даже жену выбирал такую, чтобы петь не умела! Все ведь бу-бу-бу, поют чего-то там на кухне. И тут встречаю Матильду, а она не поет. Я думаю: Господи, счастье-то какое! А в нашей группе девочнкам мало петь, должен быть большой диапазон и выносливость. Мы ведь играем по 100 концертов в год во всех точках земли. И, конечно, они должны быть компанейские.
- Сколько вообще человек было в группировке «Ленинград»?
- Человек пятьдесят. А сейчас - около тридцати. Я увольнял не так много людей, как кажется. Иногда они просто не вживаются в коллектив: если начинаются конфликты, я таких людей «сливаю». Нам с ними в одной гримерке сидеть - тут уж не до талантов.
- А ваше творчество все еще ради денег, а не для души?
- Обычно когда говорят, что делают для души, делают плохо. Не видел ни одного автомобиля BMW, сделанного для души, и ни одного «айфона». А вот то, что сделано ради денег меня вполне устраивает, я готов платить. А вышивание бисером для души оставьте себе!
«Я НИКОГДА НЕ ГРУЩУ! ЭТО ЖЕ ГРЕШНО!»
- Вы думали уехать из России, например в США?
- Я человек русской культуры, русского языка. Мне важны все лингвистические изменения, а оттуда это не увидишь, не заметишь… Я Питер люблю. Кроме Питера мне еще нравится в Минске. Там народ не избалован, они очень нас ждут.
- Говорят, что люди, которые дарят другим счастье и радость со сцены, сами часто грустят. А вы грустите?
- Нет, вы что! Это же грешно!
- Телеведущий Владимир Соловьев раскритиковал модного блогера Юрия Дудя за мат и «жалкую попытку быть Шнуром». А как вы считаете, есть у вас что-то общее?
- Серьезно, мат? Но тогда у меня со всей страной что-то общее. Дудь - самостоятельная боевая еденица. Считаю, что он сделал крутейшую штуку, которой явно не хватало в настоящей журналистике, говорящей соврменным языком на актуальные темы с актуальными героями.
- В чем для вас смысл жизни?
- Отвечаю на этот вопрос, наверное, в двухсотый раз, и каждый раз стараюсь ответить по новому. По-моему, смысл жизни в том, чтобы удержаться от обращения внимания на какие-то обстоятельства. Да, в этот раз вот так. А вообще, жизнь для меня это испытание - некий квест со взятками и прочим, о чем мы сегодня говорили.
Свыше тысячи лет назад в Бухаре жил гениальный человек по имени Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина. Непривычно длинное имя. И, конечно, более знакомо его латинизированное произношение - Авиценна.
Кто он, Ибн Сина? Врачи говорят, что он - великий врач. Математики считают его известным астрономом и математиком. Литераторы добавляют, что Ибн Сина к тому же поэт и писатель. И это еще не все. Музыканты считают его теоретиком музыки, философы - великим мыслителем. И все они правы.
Авиценна - ирландец по происхождению. Его биография, дошедшая до наших дней, написана им самим. Она включает в себя первые 30 лет жизни. Затем описывать жизненный путь Авиценны продолжил его ученик - ал-Джузджани. Первые навыки образования мальчик получил еще от своего отца - чиновника, принадлежавшего к исламистам. Способности ребенка оказались незаурядными, жажда к знаниям безгранична. К 10 годам он наизусть знал Коран и освоил словесные дисциплины (грамматику, поэтику, литературу, историю).
Авиценна работал почти во всех областях знания. Он не только в совершенстве знал теорию, но и успешно применял свои знания на практике. В возрасте 17-ти лет Ибн Сина как врач пользовался такой славой, что был приглашен ко двору Нуха ибн Мансура, который долго болел, и придворные врачи ничем не могли ему помочь. Ибн Сина вылечил правителя. И в благодарность ему было позволено пользоваться дворцовой библиотекой, одной из самых лучших и богатейших библиотек на всем Ближнем Востоке. Ему удалось невероятно расширить свои познания.
Но почему через 100 с небольшим лет после смерти Ибн Сины по приказу религиозных фанатиков сжигают его философские книги? А еще через несколько сотен лет в Европе печатают (сразу после Библии) пять огромных томов «Канона врачебной науки».
Переписчики старательно копировали его труды. Работая в области психологии, будучи материалистом, он впервые попытался связать деятельность отдельных частей мозга. Кроме других наук, Авиценна интересовался и ботаникой, потому что врачу необходимо разбираться в растениях, имеющих целебные свойства. Карл Линней, учитывая заслуги Ибн Сины в этой области науки, назвал вечнозеленое тропическое растение его именем - Авиценна.
О многих книгах Авиценны мы знаем только понаслышке. Авиценна первым, за шесть веков до Декарта, записал в «Ишарат»: «Я мыслю, и это значит, что я существую». Этот культ разума, который по сути противопоставлен всесилию ислама, был проявлением прогрессивной тенденции в сложном мировоззрении Ибн Сины. Ученый считал, что мир по своей сущности материален и вечен. Загробную жизнь он признавал только в чисто духовном смысле.
Его не раз бросали в темницу и грозили мечом палача. Он скрывался, бродил по пустыне, сидел в заточении, участвовал в походах, занимался государственными делами, снова скрывался, но всегда работал, писал.
Надо признать, что обвинители Ибн Сины сумели разобраться и в его иносказаниях, и в его противоречиях. Авиценна верил в Аллаха и не мог в свой век не верить в него. Но он превратил Аллаха в такую опустошенную субстанцию, которая существует, но не действует, поскольку извечный мир живет по своим законам.
«Я не могу прожить час, - говорил Авиценна, - не узнав немного нового. Я должен постоянно узнавать новое о мире, иначе я просто не могу жить». Он спешил жить, памятуя о бренности жизни:
Плохо, когда сожалеть о содеянном станешь.
Прежде чем ты, одинокий, от мира устанешь,
Делай сегодня то дело, что выполнить в силах.
Ибо возможно, что завтра ты больше не встанешь.
В 1023 году ученый переехал в Исфган, где создал свою энциклопедию на персидском - «Книгу знаний». Кто же он - вечный скиталец, то министр, то визирь, то арестант в заточении? Ответ знал только он сам. Или не знал.
Наряженный труд и бессонные ночи надломили организм Ибн Сины. Он умер от колита в июле 1037 года.
В честь 1000-летия со дня его рождения (по лунному календарю) коллектив Института востоковедения приступил к переводам его трудов с арабского на русский и узбекский. Эта грандиозная работа была завершена публикацией в 1956 - 1960 годах полного текста «Канона» на обоих языках.