Чужие жены
В давние-давние времена Господь слепил десять Адамов. Один из них пахал землю, другой пас овец, третий - ловил рыбу… Спустя некоторое время пришли они к Отцу своему с просьбой:
- Всe есть, но чего-то не хватает. Скучно нам.
Господь дал им тесто и сказал:
- Пусть каждый слепит по своему подобию женщину, кому какая нравится
- полная, худая, высокая, маленькая… А я вдохну в них жизнь.
После этого Господь вынес на блюде сахар и сказал:
- Здесь десять кусочков. Пусть каждый возьмeт по одному и даст жене, чтобы жизнь с ней была сладкой. Все так и сделали.
А потом Господь сказал:
- Среди вас есть плут, ибо на блюде было одиннадцать кусков сахара.
Кто взял два куска?
Все молчали. Господь забрал у них жeн, перемешал их, а потом раздал, кому какая попалась.
С тех пор девять мужчин из десяти думают, что чужая жена слаще, потому что она съела лишний кусок сахара. И только один из Адамов знает, что все женщины одинаковы, ибо лишний кусок сахара съел он сам!
Как золото сияют утром горы,
Меж них течет река как бирюза.
И дышат сказкой местные просторы,
И просят сказку даже небеса.
А я Вам расскажу совсем не сказку,
Легенду Вам сегодня расскажу.
О чем? Спасибо местным за подсказку!
Смотрите - я сначала покажу.
Вон там, вглядитесь, пенится пучина,
Огромные катая валуны.
И на реке стоит как раз посередине
Скала, которую зовут Скала Любви.
А ночью, с этого вот места, ясно видно,
Что на скале той девушка стоит.
Я правду говорю, и мне не стыдно!
Кто проверял, тот это подтвердит.
И тянет руки вверх и громко плачет,
Кого-то неизвестного зовет.
А что ее протяжный зов тот значит
И кто ж его при этом шуме разберет!
Там дальше по реке село стояло.
Богатое, огромное село.
Зажиточных в селе было немало,
Что было - уже былью поросло.
У старосты села было три сына,
А доченька любимая одна.
И свататься к той девушке ходили
Все богатеи этого села.
Красавица женой быть не хотела,
Подряд, не глядя, отказала всем.
И не краснела, а смотрела смело.
Отец и братья не надеялись совсем.
Чем это объяснить они не знали…
А девушка любила батрака.
Они не раз с тем парнем ночь встречали,
Свидетелем была одна река…
Но кто-то раз увидел у реки их,
И сразу все отцу ее сказал,
И батрака, сгорая от обиды,
Убить и закопать он приказал.
Наутро братья юношу убили,
А девушку закрыли под замок.
И в терем трехэтажный посадили.
И жениха нашли в короткий срок.
Должна была уж состояться свадьба,
Да девица смогла замок сломать.
И побежала из родной усадьбы,
А братья, ясно, бросились догнать!
Вот-вот уже догонят, не уйти ей.
Она с разбегу прыгнула в поток,
К скале, торчавшей посреди стремнины,
Поток стремительный бедняжку поволок.
И как она залезла на вершину
Без альпенштоков, без веревки, в темноте,
И не свалилась со скалы в пучину?
Гадают с той поры наверно все.
И вот уже прошло лет двести,
А может быть, и меньше было лет.
И каждый раз в одном и том же месте,
Когда луны на небе совсем нет,
На той скале в наряде подвенечном,
Поднявши руки вверх, стоит Она.
Во всей фигуре - горе бесконечное,
И светится как полная луна.
А если днем посмотришь, то увидишь,
Но только повнимательней смотри,
На той скале прекрасная береза
Растет во имя верной той любви!..
Леонардо да Винчи.
***
Леонардо да Винчи расписывал фреску
Это Тайная Вечере фреска была,
Но закончить не мог по причине он веской
Никакая модель ему не подошла.
Стал искать он натурщиков для воплощенья
В Иисусе - добра, а в предателе - зла,
Но художник не знал, принимая решенье,
Это невероятная трудность была…
Глядя пристально в лица случайных прохожих,
Леонардо всё больше надежду терял,
Но однажды на пенье церковного хора
В юном певчем он образ Христа увидал.
И художник, в свою пригласив мастерскую,
Сделал несколько ярких набросков с него,
Скоро фреску дополнил портретный рисунок,
Где Спаситель был выписан точно живой!
Но другого натурщика, как ни старался,
Отыскать Леонардо три года не мог,
Незаконченным образ Иуды остался,
Кардинал торопил, и давно вышел срок.
Но художник искал его не для забавы
По трущобам и пабам, захолустьям ходил.
И однажды увидел он в сточной канаве
Человека, чей образ ему подходил.
Он валялся оборванный, грязный, заблудный
Леонардо помощников тут же позвал
И, как не было времени делать этюды,
Отвести его прямо в собор приказал.
Он выписывал, кистью искусно касаясь,
Все пороки, какими натурщик дышал:
Себялюбие, злобу, гордыню и зависть…
И на фреске натурщик себя вдруг узнал…
В тот же миг протрезвев, фреску взглядом окинув,
Он воскликнул с тоской и испугом в глазах:
«Я однажды уже видел эту картину
Это было примерно три года назад!»
И спросил Леонардо: «Как это возможно?»
И натурщик вздохнул: «Я был счастлив тогда,
Помню, в храме я пел, и какой-то художник
Написал с меня образ Иисуса Христа…»