Тяжело оставаться живой,
Погибая три раза за день.
Погружаясь в тебя с головой.
Превращаясь в покорную тень.
Тяжело не лишиться ума,
Растворяясь в любви-кислоте.
Позабыв, что когда-то сама
Находила пути в темноте.
Что когда-то жила просто так -
Для себя, не считаясь ни с кем.
И, ладонь собирая в кулак,
Нарушала границы систем.
А теперь, превратившись в рабу,
Повелений восторженно ждать.
Нарушая свои же табу,
О семейном уюте мечтать.
Тяжело не срываться на крик,
Закрывая железную дверь
За тобой. Даже, если на миг,
Тяжело… Но я справлюсь, поверь!
ливни хлещут по нашу душу,
лето мимо бежит галопом.
если море оставит сушу,
если сразу, единым скопом,
рухнут ангелы вниз и крылья
обменяют на шоты в баре,
если сковывает бессилие,
а предателей рой в ударе,
если нас разделяет время,
обстоятельства, люди, лица,
и вода капает на темя,
оборачивая столицу
в темный бархат пустынной ночи,
если сил наших станет мало,
помни, как же безумно, очень,
как чертовски нам не хватало
просто этой минутной встречи.
посмотри на меня, будь ближе,
это все только лишь предтеча…
ливень наши ботинки лижет,
ливень мочит прохожих, клены,
ты молчишь, обнимаешь крепко.
это счастье, что мы знакомы.
это счастье.
а счастье - редко.
куда ни смотри - повсюду сплошная ложь,
и правды ты здесь не спросишь ни у кого.
ты ждёшь у окна свой первый весенний дождь,
но небо лишь снег роняет взамен него.
ты ждёшь от весны причину дышать и петь,
вставать без труда и видеть цветные сны,
но ветер гудит - играет, как на трубе,
в твоей голове. вот так вот и жди весны.
вот так вот и жди. чего бы ты ни ждала,
выходит не то. не с теми, не так, не там.
ты тянешься к небу, но тонкая грань стекла
к нему не пускает. тоскуя по облакам,
ты тянешься к небу, но гири с уставших ног -
никто не поможет! - слышишь, снимай сама.
да, каждый из нас по-своему одинок,
но это не значит, что каждый себе тюрьма.
и это не значит, что в поле один - никто,
что нужно, отчаявшись, всё здесь переломать,
что ты для себя - не с теми, не там, не то,
что ты - это мало и что не пройдёт зима.
весна уже здесь. волнуясь, стучится в дом
(зелёные почки роняла в свои следы).
ты ждёшь от неё причину, но правда в том,
что есть лишь одна
причина -
и это
ты.
да, есть лишь одна причина - и только ты,
и только тебе решаться, решать, свершать.
да, больно - и часто. но ярко горят мосты -
и если болит,
то значит, что есть душа.
и можно сидеть, но сколько минует лет,
пока ты дождёшься? стоит оно того?
иди и бери. повсюду - слепящий свет,
куда ни смотри.
ты соткана из него.
иди и бери. иди и свети. иди.
не надо ни ждать, ни что-то там про весну.
ты тянешься к небу, и небо - в твоей груди:
оно никогда
не оставит
тебя
одну.
Сделки с совестью, редко бывают прибыльными.
сколько холодных зим было у нас с тобой? как ты невыносим, болюшкой головной можешь быть по утру, если встаёшь не с той. я без тебя умру, глупый мой и родной. я без тебя - кизил, горький неспелый плод… сколько холодных зим, кто бы их взял в расчёт?
хочется без нытья? - крепче прижмись к плечу. я без тебя ничья… я без тебя лечу дырку в груди бинтом, йод пью, как аспирин. стынет холодный дом памятью наших зим, стоит уйти в петлю, сыпется ссоры сор. только мое «люблю» крепче, чем всякий вздор. я возвращаю вспять мир, огибая край…
стоит тебя обнять,
и воцарится
май.
знаешь ли ты, у моей печали тонкие кисти рук, бархатный голос - струна рояля - чистый и нежный звук. море в глазах чуть темнее ночи, цвета обсидиан. я, проверяя себя на прочность, падаю в океан. эти глаза привлекают светом и издают тепло, только от мира не ждут ответа - прячутся за стекло.
знаешь ли ты, у моей печали самый прекрасный смех.
пусть для нее я почти чужая - она мне роднее всех. я безнадежно попала в сети, в плен из пяти слогов.
мы бы отлично сошлись в дуэте.
мне от ее оков даже не тесно - немного страшно, больно и горячо. как я хотела бы к ней прижаться, лечь на ее плечо, тонкие пальцы сплести с моими, долго не отпускать.
пусть в ее мыслях - одно лишь имя - будет моя печать.
знаешь ли ты, у моей печали самый манящий взгляд. он, как маяк на краю причала, манит к себе фрегат. я бы ее целовала пальцы, тонкие кисти рук, щеки ее обличая в красный прикосновением губ.
буду, как прежде, предельно честной, я не из тех, кто врет, так что, клянусь, я отдам ей сердце, если она возьмет.
знаешь, печаль моя, как ни странно, вовсе и не печаль, и не тоска, и не соль на ранах, как мой больной февраль. я влюблена, оттого мне грустно, но эта грусть светла, она меня веселит искусно, будто глоток вина.
я предпочту самым дальним странам мир из пяти слогов.
знаешь ли ты, я же, как ни странно, печалью зову любовь. я так боюсь рассказать об этом, скинуть всю ношу с плеч. время идет, скоро будет лето - прелесть коротких встреч.
так и проносятся дни недели - чертово колесо.
знаешь, печаль моя, в самом деле, носит твое лицо.
На пепле не растут цветы,
А на огне они сгорают.
С какого перепугу мы
Остывшей радостью играем?
Кто дал нам право не любить,
А кто обратное - влюбляться?
Сердечку хочется забыть
И никогда не вспоминаться.
Сегодня я совсем другой,
А ты вчера ещё другая.
Я стал кому-то дорогой,
А ты кому-то дорогая.
С того мне хочется обнять
И отпустить без поцелуев,
Что лучше греет та кровать,
Которая меня минует.
Пускай мы обретём других,
В которых влюбимся сильнее.
Да так, что в пламенной груди,
Огнём заполыхает время.
И в этом времени сгорим,
И всё вокруг устало стихнет.
Испепелиться старый мир,
А новый, наконец-то, вспыхнет
Человека можно не видеть годами, но ощущение того, что он есть, сохраняет покой в нашей душе.
Злые люди всегда умнее добрых людей, потому что всякого рода ухищрения, так необходимые для совершения пакостей, лучше развивают умственные способности
человека, чем его незамысловатое добродушие.
Умирать тяжело и все же поверьте -
Как бы ни было страшно мучение,
По ту и другую сторону смерти
Наступает потом облегчение…
стихи - это способ сказать тебе молча о том,
что грузом лежит до сих пор на моих плечах:
больше не будет «до скорого» и «потом»,
долгих бесед о любимых простых вещах
и такого тепла, что хватило бы на планету.
стихи - это способ отдать тебе горстку света
и представить: ты рядом. я провожу по коже
мягкой и нежной, светло-миндального цвета.
чувство знакомо, но ни на что не похоже -
как бы хотелось в нем постоянно жить.
как бы хотелось вечно тебя любить,
зная, что мир бессмертен и мы едины.
зная, что можно полностью растопить
в каждом из нас даже самые крепкие льдины,
в каждом из потерявшихся здесь людей.
стихи - это способ поверить, что ты не с ней,
а также, как раньше, скучаешь и ждешь приезда.
что нет ничего приятнее и важней,
чем утром встречаться у моего подъезда,
а вечером вместе прощаться с лучами дня.
стихи - это способ укрыться от января,
который стучится в двери в разгаре лета.
и ветер мне шепчет, волосы теребя:
«довольно. не жди ни новости, ни ответа»…
стихи - это жизнь, которая без тебя.
наша жизнь - будто вечное шоу в постоянно прямом эфире.
мы его проживаем вместе, но у каждого - свой финал.
только правда одна для всех:
очень важно, чтоб в этом мире
повстречался хоть кто-нибудь, кто бы тебя понимал.
наша жизнь - будто новый роман, недописанный на рассвете,
потому что писавшему вдруг не хватило чернил.
но пока он еще не окончен -
важно, чтобы на этом свете
повстречался хоть кто-нибудь, кто бы тебя любил.
наша жизнь - будто чье-то искусство. поиск мудрости и свободы.
неизвестно, кому достанется пьедестал.
нужно очень немного для счастья,
только необходимо, чтобы
повстречался хоть кто-нибудь, кто бы с тобой мечтал.
наша жизнь - будто партия в карты, где за все отвечает случай,
и, допустим, свершилось: ты в ней, наконец, победил!
но и это неважно, пока
не нашелся тот самый лучший,
кто бы вместе с тобою всю жизнь до конца разделил.
Заметно, когда не видно.
от таких зарекаются, носят в серёжках камешки. от таких уезжают подальше в другой район. и с такими, не хочешь как будто, но всласть намаешься. у таких, что ни слово на выдохе, то - закон.
обходи стороною, а пальцы в кармане - крестиком. в дневнике напиши красной пастой «запрещено!». вы, конечно, неплохо смотрелись и спали вместе бы. вы, возможно… дурацки зудящее в венах «но»: он другой. в его стае тебя никогда не примут, и
его волки тебе не дадут рядом с ним житья - ты погибнешь, увянешь без солнца цветочком-примулой. он из тех, кого не обожают, а пьют, как яд, принимают горстями, презрев докторов/инструкции, шьют подкожно, иглою прокалываясь насквозь. от таких будет сердце в кровавых бессчетных рубчиках [знаешь, скольким и выжить-то вовсе не удалось?]
от таких нет спасенья ни в жутких твоих истериках, ни в запоях, советах подруг, да, вообще, ни в чём. это антигерой до последней сто-n-ной серии. вечно в шаге от бездны с ним.
не повстречать бы, чёрт!
от таких зарекаются, носят в серёжках камешки. от таких уезжают куда-нибудь там в Сайгон. ты не хочешь, а он всё равно так безумно нравится…
ты бы знала бы, как от тебя зарекался он.
Пронеси меня. мой белый букет, сквозь город.
Белой пылью душистой ласкай мои взоры.
Я лечу близ тебя, моя снежная нежность лета.
Запретить страданье - вечный закон букета.
Проплывают кудри томных ветвей берёзок.
Словно гладит меня лакированных листьев зов.
Как в запретном дурмане - компьютерная скорость бега
Моего зрачка по кругу. Букет из снега.