Ломай и гни мой внутренний каркас.
Словами бить больнее, чем кастетом.
Не будет слёз ни после, ни сейчас.
я это проходила много раз.
Пройду и в этот.
Не думай, что пощады попрошу,
когда опять заденешь за живое.
Размеренно и ровно я дышу,
парировать удары не спешу,
от ран не ною.
Переступив последнюю черту,
осознавай - не будет так, как прежде.
Все обещания сорвались в пустоту
и угодили, прямиком, под хвост коту
мои надежды.
Я - тело… руки, ноги, голова.
Живу не разбирая дат и чисел,
без веры, что любовь всегда права.
но вышло так - она ещё жива.
И в этом смысл.
Скажи, куда уходят дни?
Где их искать теперь?
Скажи,
Куда деваются они,
Когда проходят?
Этажи.
Вся наша жизнь, как этажи.
Прошёл этаж, и нет его.
Они, как будто миражи,
Растают. Все. До одного.
И прошлый день, вчерашний день,
Ещё имея некий вес,
Зовёт к себе, но это тень.
Его этаж уже исчез.
И если сделать шаг назад,
То непременно упадёшь.
И ничего не видно над,
Ведь завтра - это тоже ложь.
И время самый строгий страж.
Вся жизнь, как башня, только в ней
Один единственный этаж.
Сегодняшний.
Без прочих дней.
я любим-траву разотру, я дущицы возьму венок
в чистом полюшке по утру,
не жалея спины да ног.
я росой окроплю седум, белым мхом оласкаюсь всласть,
пусть не будет тяжелых дум,
пусть любовью вершится страсть,
чертогон принесет покой, ночесветом удачу в дом
приманю к тебе, чтоб земной
путь был радостью, не крестом.
всех нечистых вербеной прочь, клевер, лютик да соль болот,
пусть сменяется день и ночь,
ток земли и журчанье вод,
травы шепчут мне на ветру, сколько кроется в них добра,
я колечком их соберу,
чтоб тебе подарить, сестра.
оказалось - взрослеть страшно. страшно прятать ключи в сумку, папа с мамой когда машут, пока поезд гудит гулко. страшно вечером быть не дома, не чесать своим псам холки, страшно прятать свою истому и тихонько скулить волком.
страшно кутаться в шарф теплый, в магазине смотреть годность, наблюдать из окна блёклый свет от фар и забыть гордость. не звонить, потому что плачешь, если голос услышишь в трубке. смотреть взрослые передачи и начать счет вести суткам.
страшно больше не печь кексы, потому что одной - много. страшно делать из ссор пьесы и учиться смотреть строго. знать, что глупо, а что - важно, что запретно, а что - можно.
оказалось - взрослеть страшно. жутко страшно и так сложно.
задумчивый август веснушки на лица крошит.
смотри, как он красит дома в предзакатно-рыжий,
и света так много - в карманы черпай, в ладоши,
и тянутся к солнцу трамваев рога и крыши.
смотри, как красив и спокоен сейчас наш город,
я вижу сегодня как будто его впервые,
нет, это не ода ему. но наш город в порах,
на кончиках пальцев и в лёгких, и мы - живые,
и мы - это мы, и мы сшиты стежком незримым
с тенистым двором у реки и безлюдной Кирхой,
с музеем Толстого. наш город нам третьим Римом
под рёбра забился, приклеился к пятке биркой.
и вот, я смотрю в его окна. калейдоскопом
рассыпались ломтики жизней чужих и судеб.
ты просишь меня не выращивать в сердце злобу -
мол, Бог и без нас виноватых потом осудит.
нас город с тобой обнимает плащом заката
и мимо неспешно плывут корабли и люди.
из новой кофейни доносится вкус муската.
ты рядом. наш город красив. пусть так вечно будет.
Взорвался мир, сошел с ума,
оглох от крика,
закрыты шалью зеркала-
беда … Безлико
цепочкой тянется поток
скулящей массой,
лишь твой застывший завиток
дрожит … Гримаса,
с молитвой губ за упокой
стекает свечкой:
«Не уходи, побудь со мной
моё сердечко!»…
Я заблудился средь толпы
и мир пластинкой
кружится … Реквием … кресты
и паутинка
сверкнула - бабочка души,
коснувшись нежно,
исчезла - медные гроши
на слёзы грешным…
Органный вздох … застыл аккорд…
Чернильный ворон
взметнулся … взвыл истошно хор
и смолк, со стоном…
Клавир кричащих децибел
пролистан - прочерк…
За сорок дней я поседел,
земли комочек
в ладонях грел… «Не уходи!»,
просил у Бога,
во имя трепета любви,
всего святого…
Свет над простуженной Невой
на облик схожий…
Тянусь я выжженной душой
к тебе из кожи…
Скупые слезы дней осенних
скользят в кленовую ладонь,
уставший призрак, на коленях
с утра все тащится за мной.
Закат окрашен кровью алой
и пахнет плесенью листва,
укрывшись лунным покрывалом
октябрь, как тонкая струна
натянут…
_______Нервный стук морзянки
метрично бьется под ребром,
и душу дерзко наизнанку
мне выворачивает…
___________________Льдом
сковало рифмы, строки, мысли…
Сеть паутинок на стекле
искусной россыпью повисла…
Как мало толку в словаре-
вопрос, ответ … пинг-понг словесный,
без смысла кованным клинком
вонзаясь в плоть лишает места
под солнцем - бьется в горле стон
не отболев…
_____________Слеза скупая
скользнула каплей дождевой-
свет потихоньку исчезает
за пеленою грозовой…
Выживи.
Боже.
Пожалуйста,
выживи.
Светлыми.
Тёмными.
Дальними.
Ближними.
Выживи.
Кем пожелаешь,
но выживи.
Горными травами,
маками,
пижмами.
Солнцем, спалившим
людей обездвиженных.
Только прошу тебя,
Господи,
Выживи.
Выживи.
Жизнь моя,
Суть моя,
Выживи.
Как же всё?
Как же ты?
Как же я?
Как же мы?!
Не замолчу до ответа Всевышнего.
Выживи,
*эхом вонзается*
Выживи.
Выживи.
Ветром,
Цветущими вишнями.
Свежей весною,
Капелью под крышами.
Счастьем, любовью,
желанием движимый,
Выживи.
Знаешь ли?
Слышишь ли?
Выживи!
Выживи.
Здесь.
Заклинаю я.
Выживи.
Ливнями,
градом,
сиянием,
вспышками.
Дикими,
Мягкими,
Русыми,
Рыжими.
Выживи.
Выживи.
Выживи.
Выживи.
Выживи чудом.
Главой непоникшею.
Смелыми,
Робкими,
Здешними,
Пришлыми.
Выживи.
Голос чуть громче осипшего:
- Так же как я
для тебя только
выжила.
Как хочется порой вернуться в детство…
Туда, где озорная благодать…
Где ясным днём ребята по соседству,
Крича в окно, зовут тебя гулять.
И с ними ты бежишь на карусели
С улыбкой безмятежной на лице,
А бабушка с журналом рукоделий
Следит за вами, сидя на крыльце.
Как хочется туда, где вечерами
Родной любимой мамы голосок
Читает сказки с добрыми словами.
А ты мечтаешь где-то между строк…
И в грёзах безмятежно растворяясь
Ты чувствуешь дыхание её -
Губами мама нежно прикасаясь:
- Спи сладко, - шепчет - Солнышко моё…
Как в детство порой хочется вернуться…
Обилие стереть минувших лет.
Уснув, ребёнком маленьким проснуться
В том времени…
Которого
Уж
Нет…
«Почему-то всего,
В этой жизни мне мало», -
Я, вдохнув глубоко,
Вслух сегодня сказала.
Мало разных забот,
Мало грустных сомнений.
Мало жарких суббот
И шальных воскресений.
Мало луж по весне,
И дождей мало в осень,
А в неделе семь дней
(Лучше б их было восемь).
Мало в месяце цифр,
Года мало бывало.
Даже правильных рифм
Мне всегда тоже мало.
Мало радужных снов,
Хоть их часто видала.
Даже в сутках часов
Мне всегда, тоже, мало.
Мало снега зимой,
Мало солнца мне летом,
И хоть жизнь с кутерьмой,
Мало тоже мне это…
Мало встреч, расставаний
И ярких открытий,
Мечт, обычных желаний,
И всяких событий.
Мало солнца в окне,
Мало книг мне на полке.
Мало истин в вине,
И эпитетов колких.
Мало в марте ухабов,
А в мае сирени-
Мне её бы вдыхать бы
До самой метели…
А чтоб жизнь моя скучной,
В конце, вдруг, не стала,
Пусть всегда и всего
Будет в жизни мне мало.
примерив тёплое пальто
и видя за окном барокко,
которое уйдёт потом,
но, к счастию, не раньше срока,
ты позабудешь тёплый смех
и заменишь на дребезжанье
екатерининских карет
как будто бы. но в оправданье
расскажешь мне про суету:
что на работе неувязки,
что полюбил совсем не ту,
что потерял ключи от сказки.
от чуда. и, смотря в глаза,
расскажешь, словно извиняясь,
о позабытых чудесах.
ты их, по улицам шатаясь,
понаблюдал в глазах домов,
людей, машин и светофоров.
тебе не нужно лишних слов,
тебе не нужно лишних споров…
примерив тёплое пальто,
ты непременно меня спросишь,
чуть-чуть в смятении притом:
- а дальше что?
а дальше - Осень…
Вот так всегда - поделишься душой,
Расскажешь о своем, как на духу.
И каждый, возомнив себя Левшой,
Захочет подковать, как ту блоху.
Не так живешь, мол, думаешь не так.
Вот так и замыкаешься в себе,
Устав от всех нападок и атак
Участливых людей к твоей судьбе.
Вот так всегда - поделишься, рискнешь
Увидеть понимание в глазах.
Но нет, куда быстрее слышат ложь.
Удобную. Молчишь. На тормозах.
Вот так и понимаешь то, что впредь
Под натиском, пусть даже и в бреду,
Свое продолжишь мнение иметь.
Чужое, как всегда, иметь в виду.
Если сердце всполошится болью,
Если вновь затоскует душа,
По дороге просёлочной к полю
Я пройду поутру не спеша.
Забывая постылые лица
Тех, кто так досаждает в миру,
Встану там, где полынь серебрится
Под лучами на тёплом ветру;
Где колышется синий цикорий
Средь травы, за собою маня…
И отступит печаль моя вскоре,
И отпустят тревоги меня.
Ветер дунет душисто и влажно:
Пей! - Испей этот воздух до дна!
Наслаждайся мгновением каждым -
Ведь для этого жизнь и дана!
Я вдохну в себя горечь полыни,
Я нырну по макушку в траву…
Ах, простите, простите! Отныне
Буду помнить, зачем я живу…
ты вредина, - мне часто говорят,
и головой качают недовольно,
да, вредная, я подтверждаю факт,
но я собою все-таки довольна.
какою б не была - меня любили,
какой бы ни была - желали встреч.
от чужаков судьба отгородила,
урок давая, как любовь беречь.
кому не по зубам - проходят мимо,
и даже не пытаются узнать,
а вдруг мне было б интересно с ними
о чем-нибудь под звездами мечтать…
как говорится - дверь закрытой не держу,
порой обидно, но чужое не удержишь,
и ластиком обиды я сотру,
чтоб «врединою» стать как прежде.
ты вредина, мне часто говорят,
да, вредная, причин не вижу спорить,
но лишь немногие за этим разглядят,
чего могу на самом деле стоить.
А ты, оказалось, ещё живое…
А ты, оказалось, ещё способно
Ходить под любовью, как под конвоем.
Зачем?
Мне теперь с тобой неудобно.
А ты, оказалось, ещё умеешь
Так биться, чтоб в горле звучало эхо.
Мне кажется, ты тяжело болеешь,
Но жизни болезнь эта - не помеха.
И вот я дышу, но дышу быстрее.
И вот засыпаю, но сплю тревожно.
Как будто участвую в лотерее.
Как будто бы выиграть в ней возможно.
Влюблённое сердце ночами воет.
Влюбленное сердце - двойная сила.
Выходит, ты было ещё живое…
А я тебя заживо хоронила.