Мои волосы пахнут дымом.
Искры гаснут в кисельном мраке,
Струны тянут аккорды глухо.
Признаваясь в любви костру.
Слышен шепот волны незримой,
Сверху пялятся зодиаки,
Где-то бродит Большое Ухо,
У Лисенка учась добру.
Мне туман укрывает плечи,
А в огне саламандры пляшут,
И давно опустились в воду
Колесница и красный конь.
И, когда нагулялся вечер,
Наконец уравнялись чаши…
Мои волосы пахнут мёдом,
И толкается ночь в ладонь.
Куда ведёт моя дорога?
Туда, где дождь стоит стеной,
Туда, где пишут письма к Богу,
Где поле в дымке пуховой,
Закат, как брызги апельсина
И пахнет скошенной травой.
И сходит млечная лавина
Так близко - зачерпни рукой.
В прозрачных лапках прячет клевер
Мою седеющую грусть,
И компас рвётся в дикий север.
Я всё здесь знаю. Наизусть,
Как Маяковского и Блока.
Я возвращаюсь каждый раз
Сюда, к спокойному истоку,
Я рвусь сквозь паутину фраз
Туда, где пишут письма к Богу,
Где мой мирок - страниц покой.
Куда ведёт моя дорога?
Туда, где ты идёшь со мной.
Хруп-хруп - где-то за печкой-
Мышь утащила в нору сухарь.
Знает ли мышь о дороге Млечной,
Смотрит ли мышь на Луны фонарь?
Тик-так, катятся стрелки.
Может, я тоже немного мышь?
Дождь за окном, полуночный, мелкий.
Дождь, почему ты ещё не спишь?
Мур-мур, кошке лениво.
Может, я тоже немного кот?
Лампа, кино, молоко и сливы -
И не бывало моих невзгод.
Шур-шур. Осмелела мышка.
Мур-мур. Кошка смотрит сон.
Тик-так. Грозовая вспышка.
Я с этим миром живу в унисон.
Неизменно,
Несомненно
Просто помни обо мне.
Так же, как морская пена
Вспоминает о волне.
Помни имя,
Как пустыня
Помнит ливня поцелуй,
Где песок горячий стынет
В перекрёстье нежных струй.
Помни голос
Так, как колос
Помнит солнца тёплый взгляд.
Даже если вечный хронос
Слово не вернёт назад.
Помни светом,
Силуэтом,
Помни так, как сердца стук
Вспоминает рыжим летом
Робкое касанье рук.
Так же, как в густой Вселенной,
Помнит Солнце о Луне,
Неизменно,
Несомненно
Просто помни обо мне.
Память - жёлтые страницы,
Пылесборник, всякий хлам,
Прошлых мыслей вереницы
Шур-шур шарят по углам.
Эта книга, эта кружка -
Детство дремлет в мелочах.
Погрустневшая игрушка
И светило Ильича.
Пол, скрипучий и ворчливый,
И часов неровный ход,
Желто-солнечные сливы
И густой пахучий мед.
Память - жёлтые страницы-
Спит клубком на чердаке,
Детство тихое пылится-
Вещи в старом сундуке.
Ягод россыпи в корзинке,
Клён и лавка под окном,
Молоко парное в кринке…
Вот и кончился альбом.
Я повзрослела! Прошлые грехи
Уже не ранят тонкую натуру.
Я отделю зерно от шелухи,
А дурака, пардон, от самодура.
Я от чего-то срочно зарекусь,
Но для чего-то буду ждать минуты.
А со среды - прямой и четкий курс!
А послезавтра - новые маршруты!
Лети, мой голубь, с весточкой лети -
Я «повзрослела!» [Как убрать кавычки?]
И мной [клянусь вам, с места не сойти!]
Почти забыты вредные привычки!
Сотру из книжки чьи-то номера,
Как результаты юного азарта.
Ведь я уже умнее, чем вчера!
Хотя, пока…
Глупей,
Чем буду
Завтра.
угадаешь меня?
по совиному крику, по окрику на дороге,
по холодной тропе, где и сердце застынет, и ноги,
по молчанию между дыханием, шепотом, стоном,
угадаешь меня?
на пороге, зовущемся домом,
на проспектах машин, одиночества, боли и фальши,
среди тех, кто не знает, что будет и как с этим дальше
умирать, не живя, и без смерти все гнить понемногу,
угадаешь меня?
по тому, как не можется в ногу
быть со всеми, идущими к краю высокой крыши,
по тому, как зову темноту, и она меня слышит,
по тому как тебя исцеляю, целуя, где больно,
угадаешь меня?
я бываю прощенной и вольной,
я бываю тюремною пленницей и конвоиром,
я не помню и помню, что было, что с нами было,
и ругаю тебя, и хвалю, и мурчу до лая,
угадаешь меня?
угадай меня,
заклинаю.
моя девочка, в этом черничном небе не стало звёзд. кто-то съел их огромной ложкой, и мне не спится. я увёз бы тебя на мопеде считать стрекоз, есть пирог с абрикосами кислыми и корицей. здесь подсолнухи ярко-рыжие, словно Ван Гог писал, и крапива такая жгучая вдоль забора. я рубашку тебе по ночам из неё вязал для защиты от каждого ледяного взора, от потерь бесконечных, предательства и простуд. я хочу затеряться с тобой ото всех в колдовской глуши и смотреть, как цветёт малахитовый старый пруд, как у берега спорят пушистые камыши.
я браслет из кувшинок надену тебе на запястье и в туман превращу над полями холодный воздух.
лето как обретённая вера в земное счастье,
как призыв бескорыстно любить золотые звёзды.
быть счастливым, поверь, никогда, никогда не поздно.
ты всегда говорил: «мы стая», только вёл себя, как охотник. мне по душу капканы ставил, охранял на своих угодьях, в золотую сажая клетку, убеждая, что так вот лучше, чтобы пела зимой и летом. говорил, что летать отучишь. мол, давай, занимайся домом, я вложился в тебя немало.
что мне делать с таким-то долгом, от которого грудь ломало и вязало узлами жилы?
что мне делать, мой враг пригожий?
говорил мне: «покуда живы, я тебя ни за что не брошу, за спиною моею будешь, как за каменным огражденьем». возводил неприступный бруствер, не жалея ни сил, ни денег. так принцессы сидят по башням, ненавидя своих драконов. я вернула бы день вчерашний, где мы были едва знакомы. так принцессы сидят на юбках, ждут пришествия трубадуров то ли с севера, то ли с юга, то ли даже с кольца Сатурна…
издыхаю во тьме кромешной. слёзы катятся - мутный жемчуг. слово, да, ты держать умеешь - ты его очень часто шепчешь: голос жёстче калёной стали, а глаза изнутри хохочут.
эти клетки меня достали. знаешь что, дорогой охотник? я отдам тебе долг до цента. в каждой сказке ружьё стреляет. я прицелюсь в твой лоб, мой цербер, никакая с тобой не стая.
листья сухие метнулись вверх, здания дали крен.
сколько срослось перебитых вех, сколько исчезло стен?
знаешь, такое бывает раз, за тысячу, может, лет -
возможность, надежда, последний шанс. пора выходить на свет,
карабкаться в горы, нырять в моря, в скалах найти родник,
отпаивать свежей водой зверят, дописывать главы книг,
на крыше высотки встречать рассвет, чертить на холсте пейзаж,
пойти на вокзал и купить билет. сверкающий фюзеляж
пропорет все тучи. и дальше, в синь, к неведомым городам.
и всё обойдётся, и хватит сил. смотри, как летит звезда -
мгновением, искрой, волшебным сном, сквозь тёмные небеса.
сегодня, дурным новостям назло, случаются чудеса.
Чуешь? Осень.
Уже без пятнадцати.
В скрипе сосен,
Как в старой рации:
«Август, август,
Приём, ответьте !»
Жёлтый парус
Подхватит ветер.
Август спит
Между яблок пряных.
Белый кит -
Сказка трав медвяных-
Тянет вечер.
Платок узорный
Гладит плечи
Полей упорно…
Модный рыжий
Заменит проседь.
Дым всё ближе.
Ты чуешь? Осень.
От крика вздрогнул… Это соловьи
Окончив песню - будто листья пали.
Хоть были не живые, но внутри
Душа у них была. Душа из стали.
На створках, ограждающих проход
От посторонних, чуждых… Даже - лишних,
Кузнец изобразил их, только вот
Теперь их судит время - не Всевышний.
Кузнец ковал… Старался… Он желал
Глоточек жизни дать бездушным птицам,
И каждое движенье - ритуал,
И в каждой мелочи - души частица.
А в горне, раскалённом, как в аду,
Плясало удивительное пламя,
И через пот, и через кровь и труд,
Железо становилось соловьями,
Дарило жизнь металлу мастерство,
В работу переплавил жизнь и душу,
Но время не щадило ни кого,
Кузнец погиб, и труд его не нужен.
Теперь на птицах яркое пятно -
Автомобильной краски, из баллона,
Кому, скажите мне, не всё равно?
Вандалу? Кузнецу?
Или…
Иконам…
то ли режется, то ли колется, разум мечется, словно тать.
мне не плачется и не помнится.
(и не хочется вспоминать.)
забывать научилась запросто, но никак не могла сберечь.
от тебя мне остались запахи
и уставший тяжёлый меч.
свет расколется и, чуть дёрнувшись, от стекла отразит лучом, как гора, предо мною сгорбившись,
глухо падает на плечо.
и мне сил не хватает более ни взбежать и ни доползти, превращаюсь в свою пародию из зачуханных мастерских.
через память, однако, ломится, то ли год, то ли день назад…
ты израненный.
я покойница.
ты рассказывал о войсках.
вот чрез совесть и меч проходите, через холод степных ночей.
только в битве всем не до совести.
после битвы - не до мечей.
твой же меч переломлен надвое,
но во снах восстает,
рубя.
(сон пророчил мне что-то странное и опять вспоминал тебя)
образ образом, точно палица, и слова образуют нить.
мне глаза твои вспоминаются,
но мне хочется
их
забыть.
как бы вытащить,
как бы высчитать
в горло впившиеся слова.
я, конечно же, скоро выкручусь.
скоро выкручусь.
как всегда.
Осколками непролитых дождей
Окно струится за пределы дома,
Где сладкая, блаженная истома
Укрыта от непрошенных гостей
Пушистым пледом яркой мишуры
Из снов, пленивших дали миражами,
Что скуку и тоску преображали
Своим прикосновением в миры
Извечных грез. А этот Вечный дом
Привиделся оазисом в пустыне
Распавшейся реальности, и ныне
Стал пристанью в сознании моем,
Манящей из исхоженных дорог
В тепло однообразного уюта,
Там теплится свеча души, как будто
Для плоти путеводный огонек.
Вишни цветут.
Косы растут. -
Годы текут рекой.
Солнце внутри
Жадно горит. -
Значит, бежать
Легко.
Рвусь в небеса.
Режет глаза
Каждый такой порыв.
Вечность близка.
Вот еще шаг -
И я скачусь с горы.
В слякоть и зной
Вера со мной -
Знай, за нее держись.
Первый полет!
Август грядет.
Осень спешит…-
Жизнь!
Только бы страх
В близких глазах
Таял в надеждах дня.
Как я хочу,
Чтобы чуть-чуть
Кто-то жалел меня!
Спуск и подъем
Слаще вдвоем -
Можно делить печаль.
Нежность делить.
Ночь говорить.
И целый день молчать.
Крепко зажать
Солнечный жар,
Руку к груди приложив.
Чувствовать боль.
Помнить любовь.
Ждать.
Сомневаться.
Жить.