Я понемногу начинаю понимать,
Какое удовольствие приносит
Любовь того, кого не сможешь называть
«Любимым» посреди бессонной ночи.
Я понемногу начинаю понимать,
Зачем ты привязал меня к себе,
Ведь так удобно быть кому-то нужным,
Кому-то, кто не нужен был тебе.
Я понемногу начинаю понимать,
Какое удовольствие дарует
Шанс чувства по желанию включать,
Когда они тебя интересуют.
Ведь так удобно врать, что влюблена,
Самой себе. Ему зачем? Так глупо…
Удобно быть влюбленной лишь сегодня,
А завтра для него стать недоступной.
Удобно не страдать, когда не звонит,
И не шептать как мантру его имя,
И после ссоры долго заверять,
Что все ему давно уже простила.
И говорить, что вовсе не задета
Его с утра немного строгим тоном,
Следить на за его живой улыбкой,
А за порядком в вашем сером доме.
Я понемногу начинаю понимать,
Зачем ты вел дешевую игру.
И начинают раны заживать,
Когда я с ним сама ее веду.
Всему на свете есть предел,
Конец, финал и завершение.
Весь этот мир, когда-нибудь,
Закончит вечное кружение.
Цветной веселый яркий свет,
И легкий шорох шелкового платья.
Блестящий полированный паркет,
И крепкие, но нежные объятия…
Поет, играет и искрится мир,
Своей палитрой, восхищая нас.
Струится лентой все вокруг,
А мы танцуем - жизни вальс.
Амбиции играют уже заигранные мелодии.
А жизнь - игра, жестокая, коварная,
Плутовка, что попробуй отыскать.
Мы лезем в гору, постоянно падая,
И позволяем с чувствами играть.
Но доберемся к старости со шрамами.
Их столько, что не стоит и считать.
Но не дано понять, увы, нам ГЛАВНОЕ-
Ради ЧЕГО в ней надобно играть?
Всё вдоль и сплошь в округе - маскарад,
сценарии затянуты на век.
Я тем горжусь - что для театра не талант,
что роль моя - обычный человек.
Я по разбитым чувствам босиком
пройду, не сожалея, терпеливо.
Нам всем шагать по уголькам костров,
почувствовав лишь те, что не остыли.
И лишь на время не найдётся судей -
оно стирает и убогих и роскошных.
А потому и мы уже не будем
с тобою ближе, чем забытым прошлым.
Уселись таракашки в *дурака* играть
И мыслю подкинули умную опять…
Не люблю и всячески отрицаю дешевку. В любом её проявлении. Все поверхностное, фальшивое вызвает чувство отторжения. Ненавижу дешевых, наигранных, неискренних чувств, как в любви, так и в дружбе. Терпеть не могу тупого веселья, которым обычно стараются прикрыть свои глубокие душевные раны. Дешевых восторгов и комплиментов в мой адрес, когда и дураку ясно- чего-то от меня хотят. Не могу смотреть, когда лезут из кожи вон, чтобы произвести впечатление, эпатируя своим поведением и выходками. Хочется разогнать или хотя бы отправить в длительные гастроли весь этот цирк с его бездарными клоунами. И даже понимание того, что люди попросту стараются хоть как-то уменьшить свою боль, бросаясь друг в друга несмешными и злыми шутками, хамя и наглея друг с другом, не вызывает у меня к ним никакой любви. Все это от трусости и нежелания быть настоящим, пусть не всегда счастливым, но подлинным. Скрыть чувства, надев маски, по- дурацки смеяться, когда хочется плакать, улыбаться тому, кого хочется послать к черту, уходить, когда хочется остаться и оставаться, когда есть лишь одно желание- бежать без оглядки. И играть, играть свои заученные на зубок роли, заталкивая как можно глубже истинные желания и намерения. Не хочу и не буду рядом с подобными актеришками из трехкопеечной пьески, в которую они превратили собственную жизнь. Пусть рядом со мной будет всего несколько человек, но настоящих, не трусливо озирающихся по сторонам, а живущих смело и искренне. Я выбираю людей, которые не боятся. Не боятся быть грустными, усталыми, безнадежно влюблёнными, которые не боятся плакать, когда плачется, а смеются лишь тогда, когда и правда весело… Которые, если ненавидят, то честно и открыто, а если любят, то ты это чувствуешь!
Со всей силы, пока по касательной,
Грозный молот судьбы бьёт меня.
И я падаю. Но обязательно
Поднимаюсь, его не кляня.
То в огонь, в пекло, в реку из пламени,
А то в лёд, в холод, в мёрзлую даль…
Я лечу.
Почему? Что неправильно?
Закаляют меня будто сталь.
Так порою всё бросить мне хочется,
Словно в детстве в подушку рыдать.
Дон Кихот, как и я в одиночестве,
Бил из мельниц воинственных рать…
Я не жду ни поблажек, ни почестей,
Мы играем один на один.
И не верю в лихие пророчества,
Каждый жизни своей господин.
Из игры той живой мне не выбраться…
У всего есть свой срок и пора.
Я встаю, я должна дальше двигаться…
Пусть красивою будет игра!
Учить играть нужно по правилам.
Верить в честную победу, когда вам «подыгрывают», всё равно, что петь под чужую фонограмму и выходить на «бисс»…
И всё-таки самой любимой игрушкой у каждого взрослого мальчика было, есть и будет… сердце бескорыстно и самозабвенно влюблённой в него девушки. Какое это удовольствие - иметь безграничную власть над этим маленьким кусочком плоти, настоящим пультом от целого человечка, позволяющим управлять им по своему усмотрению. Большие мальчики играют по- взрослому. Сердце, хоть и доверчиво вручённое ему прямо в руки, удержать без сноровки в них трудно. Тут нужно все продумать и просчитать до мелочей- когда сжать его покрепче, до боли, так, чтобы кровь просочилась, когда на ранки подуть, погладить нежно и покрыть поцелуями. Влюблённое сердце требует определённой температуры хранения, его то в холодную воду, то в кипяток опускать надо, чтобы в тонусе было. Нелегко это, старания нужны, зато какое удовольствие! Девушки влюблённые, они такие вещи вытворяют, так любят мило, так страдают забавно. В эту игру «холодно- горячо» долго можно играть, девушки народ терпеливый, выносливый, и сердца у них такие сильные, крепкие- все сносят, все прощают, пока не сломаются совсем. Так жалко бывает расставаться со своей игрушкой! Тут главное самому не влюбиться- и такое случается. Не вздумай смотри, а то сам запляшешь под её дудку, а это, братец, врагу не пожелаешь, потому что отыграется она на тебе по полной! Ведь нет опаснее и безжалостней существа, чем женщина, чьё сердце ты однажды разбил…
В особняке блаженствует восторг!
Ведь саксофон играет -свои блюзы,
И перышком летящий чародей,
Как ангел, охраняет, наши души.
А пыль веков рассыпалась в лучах,
В лучах свечей и блеске дивных залов,
Ведь саксофон играет неспеша,
Окутав сердце, бархатным запалом.
Ни’алота - город, в котором издревле совершается множество страшных преступлений.
В Ни’алоте есть только сон.
По спящему городу Ни’алоте бродят только безумные существа.
Оно стоит у тебя за спиной. Не двигайся. Не дыши.
В затопленном городе спит он.
Рыбам известны все секреты. Они знают, что такое холод. Они знают, что такое мрак.
На дне океана умирает даже свет.
Открой меня! Открой меня! Открой меня! Только тогда ты обретешь покой.
Есть для героя два пути:
Путь света, где ты против тьмы,
Путь зла, где вечно ищут то,
Что им найти не суждено.
Но если свет тебя убил,
А тьма испепелила душу,
Восстань ты против двух твердынь,
Создай свой путь, не бойся, ну же.
Пойми, что жизнь - это игра.
В ней правил нет и нет основ.
Создай свой мир, поверь в себя,
Стань для себя ты сам судьей!
Если ты её действительно любишь, не закаляй её своим холодом. Пытаясь как можно крепче привязать её к себе, разыгрывая перед ней спектакль под названием «Чем легче женщину мы любим…», ты очень рискуешь. Однажды, выплакав все слёзы по тебе, она перестанет звать тебя, когда ты подолгу пропадаешь, скучать по тебе, когда ты мучаешь её молчанием и ждать. Если ты её и правда любишь, не дрессируй её словно собачку, уважай в ней женщину. Не превращай милую и добрую девочку в холодную стерву, которой на тебя будет наплевать. Влюби её в себя своей заботой, верностью и участием в её жизни. Не появляйся редким внезапным гостем на её пороге, будь рядом всегда- она должна это чувствовать. Она будет тебе преданна, если ты вселишь в неё уверенность, что думаешь о ней постоянно, что она желанна для тебя и просто очень нужна. Если ты её любишь, не играй с ней в дешевые игры, отводя ей роль послушной жертвы. Если ты её действительно любишь…