Попыталась попасть в рамки приличий, … ну, точнее втиснуться. … Рамки не выдержали, треснули и опали … Хлипенькие они какие-то!!!)))))
Пока дано еще верить в Бога,
Пока дано еще просто верить,
Давай не станем кроить дорогу
На лоскутки от себя до смерти.
Покуда солнце клеймит предплечья,
Покуда ноги боятся камня,
Давай расценивать жизнь как вечность,
Не запирая себя за ставни.
Давай напишем себя сначала
Одним дыханьем строки и нерва,
Что б было остро до дна и мало,
До боли мало дождя и неба,
Что б было хлестко и жарко было,
От наших криков, кипящих в солнце
Как будто в спину вживили крылья,
Без чьих-то истин на дне колодца.
Давай разбудим слепую жадность
Слепую жадность к земле и счастью
И даже то, что теперь осталось
Давай не станем кроить на части,
И что б ни пели псалмы и мантры,
Мы сами строки свои итожим.
Давай не станем кроить дорогу,
Давай мы просто ее продолжим.
Многие сплетницы не только видят краем глаза и слышат краем уха, но и думают краем мозга!)))
Смотри, мой друг, в начало этой осени.
Смотри, мой друг, смотри вокруг и вверх.
Стоишь один. Над пропастью. На осыпи.
Устав от взяток, от проблем и стерв.
И жизнь скучна. И не найти причины
Зачем дышать. Зачем искать в себе
Свободу плахи и тюрьму рутины,
И смысл в разбазаренной судьбе.
Тот смысл, что становится бессилием
В попытке изменить других людей,
Порвать свои стихи на сухожилия
И свить из них иную форму дней.
Смотри, мой друг, без боли и без гнева
На мир, где ты любил и умирал.
Смотри, мой друг, за стенами есть небо!
И правда, есть. Как странно… Я не знал.
А чтобы знать жизнь - надо жить. Не беречь себя от конфликтов своих и чужих, не бояться опасности, риска, не искать пути полегче, не бежать от ответственности, не думать, что твоя хата с краю и что ветры времени тебя не коснутся.
жизни не хватит, чтоб рассказать о том,
как герда варила из кая супы с котом,
как дождь превращался в ливень, а я в маяк,
сигналящий всем и каждому «сам дурак».
как ты уместился в месяц и три строки,
как хочется застрелиться, но не с руки.
как я прихожу, а всюду - переучёт,
как кран починили, но он всё равно течёт.
как хочется мандаринов, но не сезон,
как лбом зарядить бы в стену, но не резон.
как я опоздала вечером на трамвай,
гадалка пристала с картами - выбирай.
как после трясло и гнуло меня дугой -
я выбрала и не выпало
н и ч е г о.
Мы ищем дивные края,
где без прикрас,
и лодка, каждому своя,
у всех у нас,
где долго нежится рассвет,
пульс слышится,
где не читается Завет,
а дышится.
Если не больно, значит не нужно ждать; если услышал, значит еще живой.
Больше не стану, словно старушка-мать, мелко креститься, шепотом «Бог с тобой».
Этот песок и море, и теплый дождь: это меняет чашечки на весах -
стала весомей правды святая ложь, стал неприлично пошлым мой старый страх,
что не вернешься, бросишь и не придешь, мысли ломают время: под кожей треск.
Если не больно, значит уже не ждешь, я улыбаюсь, пальцем рисуя крест.
Солнце очистит, раны затянет мгла, я оживаю, главное - не смотри.
Не обернулась - значит уже ушла.
Ты сохрани его, Господи.
Сохрани.
я медленно живу. мне снятся сны
про город, захлебнувшийся июлем,
про слово, обернувшееся пулей,
про ожидание отчаянной весны,
про куртку в коридоре на крючке,
про сыр дор блю, про тапочки вторые,
про мысли при пропущенном звонке,
про окна, что ни разу не открыли -
жара и пыль, и тянет засыпать,
про меткие стихи о том, что было.
про то, что я уверенно забыла.
про то, что я устала забывать.
И я испытывала страх,
Живя, как на семи ветрах,
Не находя себе опоры
Среди всеобщего разора.
И я искала утешенья
В ежесекундном мельтешеньи,
Средь шумных орд, на тропах торных,
В делах и планах иллюзорных.
Ни света не нашла, ни блага.
Нашла, что воля, и отвага,
И утешенье - в нас самих.
Безумен мир окрест иль тих -
Лишь в нас самих покой и сила.
Чума какая б ни косила,
Мы до известного предела
Сберечь способны дух и тело,
Распорядясь судьбой земной.
…А вдруг всё вздор, и голос звонок
Лишь оттого, что ты со мной
И не хворает наш ребёнок?
Скажи этим людям о том, что ты знаешь истину,
Вбивай свою правду в податливость, в мягкость лбов,
До крови, до рева, до рвоты словами в письменность,
До шрамов ума, до душевных больных рубцов.
Пусть верят, как ты. И пусть любят, как надо, правильно.
Разуют глаза и увидят - вокруг стена,
И люди, все люди, от прадедов и до правнуков
Глупцы. Всем им боль одна и юдоль одна.
Скажи, что вокруг - война, что вокруг все сумрачно,
Надежда подохла вчера. Не успели спасти.
И ценность осталась одна - добежать до булочной,
И влипнуть судьбой в экран. И уснуть к шести.
Что Бог подписал наш мир молчаливым прочерком.
Что ночь началась и не будет другого дня.
Но жизнь - это зал зеркал, амальгама, тест Роршаха,
Ты видишь в ней только то, что внутри тебя.
Одеяло скомкалось и вертится
Вовсе невозможно нынче спать
И мигает, и звенит, и светится:
как за сутки человеком стать?
Есть лишь сутки, чтоб принять решение
И толпа с камнями в рукавах
Жаждет снова жертвоприношения
Без извилин в мутных головах.
И в толпе все время выясняют
Карлик с лилипутом - кто сильней
И другого каждый обвиняет
В том, что тот пушистей и белей
И грызется масса озверело
Салютует брызгами молекул.
. я уже решила, я успела.
Я не стану ВАШИМ человеком.
…Мам, представляешь, дело-то катится к тридцати
а я не то чтоб кого-то - себя не сумела спасти
от нетерпимости, злости, от бредовых идей
от гордыни, невежества, и абсолютно ненужных людей
неумолимо время. не удержать. тем более не остановить.
и вроде как только разогрелась, но успела совсем остыть
и равнодушия столько, знаешь, огромные чемоданы
и дыр в душе, гулких таких, длинною в память
мне бы туда, под твое крыло. там теплее теплого, уж поверь
там никогда перед носом не закроется напрочь дверь
там тебя примут. нальют горячего, самого вкусного чая
я так люблю тебя, мама, и так невероятно скучаю.
вот бы уметь как ты - заглаживать всевозможные трещины…
ты у меня замечательная, самая лучшая женщина!!!
Они мне не люди, они мне - мысли,
А я им - не то песок, не то Что-то такое, на чём повисли
Стройные фразы о пережитом.
Они мне - больнее, а я им - проще,
Но душу вздыбленную ежом
Они почти не заденут, впрочем,
Солгав по мелочи и в большом.
Ведь я им - море, они мне - птицы,
И, даже если нарушат гладь,
Спокойно могут в меня садиться…
А я их - пристально отражать.
Помоги мне верить, Господи, помоги!
Я срывалась в бег, когда ты говорил: - Беги!
Я срывала голос - ты мне велел: - Кричи!
Я запомнила всё, чему ты меня учил:
Отрывать от сердца каждого, кто любим,
Хоронить друзей, словно были друзья другим -
Без слезы, без укора в хладные небеса,
С тихим знанием - всем когда-нибудь воскресать.
Преклонять колени, голову не клоня,
Изменять лишь боли, рвущейся из меня,
Отказав родному, хлеб преломлять с врагом.
Если ищешь смирного агнца - ищи в другом,
Если жаждешь злата и смирны - не в этот раз -
Пусть церковное рабство впадает в благой маразм:
Мне не нужен посредник, чтобы взывать к Отцу.
Мы с тобой слишком часто стояли лицом к лицу,
И я помню его: вот морщинки и седина…
Ты слепил меня воином и на земле - война,
И любовь здесь - грех, а распятый Христос - кумир…
…помоги мне поверить, что ты не оставил мир.