Четыре строфы
У этого стихотворения -- своя судьба. Драматическая судьба.
Оно было напечатано в октябрьском номере «Америкэн мэгэзин» за 1910 год и тут же обрело громкую известность. Удивляться нечему: помимо поэтических достоинств текста, сказалась слава его автора. Звезда Киплинга тогда стояла в зените.Среди современных ему английских поэтов никто не добился настолько широкого признания. Рассказами Киплинга зачитывались на пяти континентах. Нобелевская премия только удостоверила его -- и без таких знаков престижа --
высокий литературный авторитет. Кстати, за всю историю этой премии не было среди писателей лауреата моложе, чем Киплинг. Шведская академия провозгласила его живым классиком в сорок два года…
Смысл исканий Киплинга по-настоящему поймут не его литературные сверстники, а поэты следующего поколения. Для меня несомненно, что Гумилев и его «Цех поэтов» шли по стопам Киплинга, парадоксальным образом обретшего в России гораздо более глубокий отзвук, чем у себя на родине. Впрочем, так ли уж это парадоксально?
На родине критика не могла простить Киплингу -- даже во дни его славы -- ошеломляющей простоты, которая исключает всякие разговоры о зашифрованности образов и глубоко спрятанном подтексте. Эта простота противоречила духу времени, объявившего искусство разновидностью теургии, а поэта -- искателем абсолютной Красоты, спрятанной под покрывалом Майи. Киплинг решительно двинулся против течения. Он не признавал ни панэстетизма, ни мифопоэтической философии бытия, освященной авторитетом Ницше, ни символистских поисков соответствия посюстороннего мира-- «иным мирам». Он добивался сочетания почти несоединимых начал: фактографической правды и высокой притчевости или нескрываемого назидания -- и, вопреки канону, утверждавшему, что в поэзии такой синтез невозможен, у него получались не прописи, не унылые басни, а стихи, полные мощного внутреннего напряжения: как в четырех строфах, написанных осенью 1910 года…
По результатам опроса, проведённого Би-би-си в 1995 году, было названо самым популярным английским стихотворением
Когда (Перевод ВЛ. КОРНИЛОВА)
Когда ты тверд, а все вокруг в смятенье,
Тебя в своем смятенье обвинив,
Когда уверен ты, а все в сомненье,
А ты к таким сомненьям терпелив;
Когда ты ждешь, не злясь на ожиданье,
И клеветой за клевету не мстишь,
За ненависть не платишь той же данью,
Но праведным отнюдь себя не мнишь;
Когда в мечте не ищешь утешенья,
Когда не ставишь самоцелью мысль,
Когда к победе или к пораженью
Ты можешь равнодушно отнестись;
Когда готов терпеть, что станет подлость
Твой выстраданный идеал чернить,
Ловушкой делать, приводить в негодность,
А ты еще готов его чинить;
Когда согласен на орла и решку
Поставить все и тотчас проиграть,
И тотчас же, мгновенья не помешкав,
Ни слова не сказав, сыграть опять;
Когда способен сердце, нервы, жилы
Служить себе заставить, хоть они
Не тянут -- вся их сила отслужила,
Но только Воля требует: «Тяни!»
Когда -- хоть для тебя толпа не идол --
При короле ты помнишь о толпе;
Когда людей ты понял и обиды
Не нанесут ни враг, ни друг тебе;
Когда трудом ты каждый миг заполнил
И беспощадность Леты опроверг,
Тогда, мой сын. Земля твоя -- запомни! --
И -- более того -- ты Человек!
Если сможешь (Перевод А. ГРИБАНОВА)
Сумей, не дрогнув среди общей смуты,
Людскую ненависть перенести
И не судить, но в страшные минуты
Остаться верным своему пути.
Умей не раздражаться ожиданьем,
Не мстить за зло, не лгать в ответ на ложь,
Не утешаясь явным или тайным
Сознаньем, до чего же ты хорош.
Умей держать мечту в повиновенье,
Чти разум, но не замыкайся в нем,
Запомни, что успех и пораженье --
Две лживых маски на лице одном.
Пусть правда, выстраданная тобою,
Окажется в объятьях подлеца,
Пусть рухнет мир, умей собраться к бою,
Поднять свой меч и биться до конца.
Сумей, когда игра того достойна,
Связать судьбу с одним броском костей,
А проиграв, снести удар спокойно
И без ненужных слов начать с нулей.
Сумей заставить сношенное тело
Служить сверх срока, не сбавляя ход.
Пусть нервы, сердце -- все окаменело,
Рванутся, если Воля подстегнет.
Идя с толпой, умей не слиться с нею,
Останься прям, служа при королях.
Ничьим речам не дай звучать слышнее,
Чем голос истины в твоих ушах.
Свой каждый миг сумей прожить во славу
Далекой цели, блещущей с вершин.
Сумеешь -- и Земля твоя по праву,
И, что важней, ты Человек, мой сын!
Из тех ли ты… (Перевод АЛЛЫ ШАРАПОВОЙ)
Из тех ли ты, кто не дрожал в сраженье,
Но страх других себе в вину вменил,
Кто недоверие и осужденье
Сумел признать, но доблесть сохранил?
Кто бодро ждал и помнил, что негоже
Неправдою отплачивать лжецу
И злом злодею (но и этим тоже
Гордиться чересчур нам не к лицу).
Ты -- друг Мечты, но средь ее туманов
Не заблудиться смог? И не считал,
Что Мысль есть Бог? И жалких шарлатанов
Триумф и Крах-- с улыбкой отметал?
И ты сумеешь не придать значенья,
Когда рабы твой труд испепелят
И смысл высокий твоего ученья
Толпа на свой перетолкует лад?
Рискнешь в игре поставить состоянье,
А если проиграешь все, что есть,--
Почувствуешь в душе одно желанье:
Встать от игры и за труды засесть?
Послушна ли тебе и в боли дикой
Вся армия артерий, нервов, жил?
Воспитана ли Воля столь великой,
Чтоб телу зов ее законом был?
Ты прям и прост на королевской службе?
С простолюдином кроток? Справедлив
К достойному назло вражде и дружбе?
Властителен порой, но не кичлив?
И правда ли, что даже малой доли
Своих часов, минут ты господин?
Ну что ж! Земля твоя -- и даже боле
Тебе скажу: ты Человек, мой сын!
08. Заповедь (Фазиль Искандер)
Прямее голову! Когда вокруг смятенье -
Тебя в смятении смятенные винят,
К ним не испытывай законного презренья,
За непрезрение не требуя наград.
И ждать умей! И жди не уставая!
Оболганный, не замечай лжеца
И, равновесием крикливость побивая,
Не будь смешным, не корчи мудреца.
Умей мечтать - не став рабом мечтанья,
Плененный мыслью, помни: плен есть плен.
Что впереди? Триумф или изгнанье?
А вдуматься: то и другое - тлен.
Терпи, когда кретинам в назиданье
Твой труд мошенники коверкают кругом.
Строй заново разбитой жизни зданье,
Склонись, не брезгуя обломками при том.
Пусть разлетится нажите - пух и перья!
Без риска жизни нет! Но, проиграв, -
Ни слова! Ни полслова о потере!
Все заново! И - никаких! Ты прав!
Когда ослабнут тело, кровь и нервы,
И вдруг захочется, упав, лежать ничком,
Тогда последнее, что есть еще в резерве,
Подымет воля и вперёд - броском!
Умей с толпою говорить не опрощаясь,
Не мельтеша - беседовать с царём.
Жить, даже дружбою не слишком обольщаясь,
Чтобы не слишком горевать потом.
Жизнь, как дистанция, уходит, голубея.
Ты понял всё? Так начинай забег!
Ты миром овладел, собой владея,
И более, мой сын, ты - человек!
If If you can keep your head when all about you
Are losing theirs and blaming it on you,
If you can trust yourself when all men doubt you,
But make allowance for their doubting
If you can wait and not be tired by waiting,
Or being lied about, don’t deal in lies,
Or being hated, don’t give way to hating,
And yet don’t look too good, nor talk too wise:
If you can dream -- and not make dreams your
If you can think -- and not make thoughts your
If you can meet with Triumph and Disaster
And treat those two impostors just the
If you can bear to hear the truth you’ve spoken
Twisted by knaves to make a trap for fools,
Or watch the things you gave your life to, broken,
And stoop and build’em up with worn-out tools:
If you can make one heap of all your winnings
And risk it on one turn of pitch-and-toss,
And lose, and start again at your beginnings
And never breathe a word about your
If you can force your heart and nerve and sinew
To serve your turn long after they are gone,
And so hold on when there is nothing in you
Except the Will which says to them: «Hold on!»
If you can talk with crowds and keep your virtue,
Or walk with Kings -- nor lose the common touch,
If neither foes nor loving friends can hurt you,
If all men count with you, but none too
If you can fill the unforgiving minute
With sixty seconds' worth of distance run,
Yours is the Earth and everything that’s in it,
And -- which is more -- you’ll be a Man, my son!
Если Вы довольны всем,
И от радости блестите,
Если нет у вас проблем,
Срочно женщину ищите!
Если приму за правду твои слова, значит, ты глупее, чем я думаю.
Если приму за игру, значит, играешь фальшиво.
Куда не кинь, всюду клин…
Если стать перестать. Находя в прекращении такое свежее чудо.
В черноту черноты прошептать влюблённой, переливчато - в и ж у…
Положить конец толпам… а так же безликости и бездушности люда…
Чтобы крикнуть - «люди! Я вас люблю!» …ну хотя бы - «точно не ненавижу…»
И укрыться в доме с запахом рыбы и перетопленного смальца.
Чего-то выпить, чтобы всю перекорёжило и закуролесило…
И дождаться тебя, очень медленно высасывая из пальца
несуществующие проблемы… мне бы было истошно весело.
Отбиваться от рук, чувствуя себя дико невиновной.
Даже почти поверить в это… в сущности проверенная мутка…
Выпрямится. Замолчать. Стать равнодушно ровной,
а потом поцеловать в переносицу
и сказать - «шутка!»
Мне нравится тебя злить. Потому я сделаю это.
Навязчиво… так Бенц не мог отделаться от мечты бенца.
А ты будешь… -
долго-долго колдовать над солнцем омлета,
в облачках дыма, от занявшегося полотенца
и молчать. Ровно. Гладко. Как старая кожа под пудрой…
Как два последних, из моих равнодушных папашек…
Так, наверное, спасают…
и я зря это…
и ты очень мудрый.
-
Тебе надо было стать богом в раю для Разбитых Чашек.
Но мне так давно не было стыдно, а стыд это ощущение…
Мне хочется тебя ощутить… может быть, поэтому так жаждая -
я тебя очень люблю. До полного-полного прекращения
и не жду от тебя никаких новостей. Мне известна каждая…
Нам неизвестны мысли людей.
Это огромное заблуждение думать, что мы будем жить завтра.
Если руками достать до радуги,
Пальцы окрасятся в краски разные.
Можно потом прикоснуться к каждому,
И поделиться со всеми радостью.
Если коснуться руками облака,
Станут шаги и движенья легкими.
Можно взлететь на воздушном шарике
Думая, как хорошо быть маленьким.
Если подольше стоять под дождиком
(Важно - не думать о том- а можно ли?),
Неба кусочек в руках окажется,
Кто от такой красоты откажется?
Если на солнце взгянув, стать лучиком,
Можно попрыгать вверху при случае,
И оставляя на тучах вмятины,
Всем раздавать карамельки мятные.
Если нельзя отрицать очевидное, то почему можно его доказывать?
Если мужчина отвергает авансы, которые делает ему женщина, она склонна приходить к одному из двух заключений: или он гомосексуалист, или импотент.
Если ты хочешь стать целым, - позволь себе быть разделенным на части.
Если ты хочешь стать полным, - позволь себе быть пустым.
Если ты хочешь получить всё, - отпусти всё.
Если человек должен быть одинок, пусть он действительно будет одинок и не насилует своих инстинктов и чувств фальшивой близостью.
Когда в жизни сплошные барьеры,
всё сгорает и катится прочь -
если хочешь: я буду первым,
кто не в силах тебе помочь.
Когда ты ощутишь измену,
проклиная паршивый мир -
если хочешь: я буду первым,
кого ты назовёшь чужим.
Когда резко сужаются стены,
а дорога как тонкая нить -
если хочешь: я буду первым,
кто не сможет тебя спасти.
А когда ты устанешь от бездны,
и с молитвой посмотришь в зенит -
если хочешь: я стану последним,
кто посмеет тебя забыть.
Но… Ты не хочешь.
Если смотрел в глаза смерти и она сморгнула первой, - ты можешь все.
Мы все вышли из моря, но не все мы дети моря. Нас, избранных, летящих на гребне волны, тянет вернуться в него вновь и вновь.
-Бывают сыновья по крови, а бывают по духу.
-Четыре основы крепкого характера человека - это физическая, умственная, эмоциональная и духовная.
-Хочешь быть спортсменом - питайся как спортсмен.
-Если внимательно смотреть, всегда найдется выход.
-Иногда, когда ты в жизни через многое прошел…, в общем, иногда ты слишком строг к себе.
-Страх и паника - две разные эмоции. Страх помогает выжить, паника - верная смерть.
-Большинство обычных людей живет, постоянно думая «а что если???» и придумывая веские причины, почему ничего не получается.
-Я знаю, это звучит странно, но мне всегда казалось, что мне не суждено прожить долго, поэтому я и захотел покорить эту волну. Потому что как только я смотрю через край доски в глубину - я становлюсь частью ее и в этот момент я знаю, что живу.
-Те, кто раздвигают границы возможного, обнаруживают, что эти границы иногда дают отпор.
-Мы все вышли из моря, но не все мы дети моря. Нас, избранных, летящих на гребне волны, тянет вернуться в него вновь и вновь, пока не наступит день, когда мы не вернемся на сушу, оставляя после себя лишь то, к чему мы прикоснулись на своем пути.
«Нужно ценить все, что у тебя есть. Это одна из самых важных вещей в жизни. Просто ценить все вокруг, потому что жизнь нам дается лишь одна, и то не очень надолго, так что наслаждайтесь ею».
(Джей Мориарти)