…А мы с тобой не рыдали, когда нам расстаться пришлось, Горячие слезы печали мы пролили позже… но врозь!
Тщеславие молвит: ты любим,
Но разум шепчет глухо:
Нет, ею движет не любовь,
А благородство духа.
Желание ободрить того,
Кто всеми был обижен,
Творить добро тому, кто был
Осмеян и унижен.
Тебя люблю, тобой живу,
Твоё ловлю дыханье.
Как музыка, твои слова,
В них роз благоуханье.
Ты мне сияешь, как звезда,
Как яркое светило,
Что озарив земную тьму,
Мне горечь усладило
Как низко ты поступила,
Я скрыл от людей не случайно.
Я вышел в море и рыбам открыл,
Что перечувствовал тайно.
Ведь люди доброе имя твоё
Совсем опозорить могли бы.
Но пусть и стыд, и низость твою
Узнают хоть волны и рыбы.
Нет у мудрых звёзд желанья
Разделить с людьми страданья,
Позабыть, как род людской,
Свет и счастья, жизнь, покой.
Нет желанья вязнуть в тине,
Погибать, как мы, в трясине
Или жить в помойной яме,
Полной смрадными червями.
Их приют - в лазури тихой
Над земной неразберихой,
Над враждой, нуждой и смертью,
Над проклятой коловертью.
Сострадания полны,
Молча смотрят с вышины,
И слезинка золотая
Наземь падает, блистая.
Вчера блеснуло счастье мне,
Сегодня изменило.
И женской верностью меня
Опять не одарило.
Они из любопытства все
Моей любви искали,
Но, в сердце заглянув мое,
Мгновенно убегали.
Одна бледнела уходя,
Другая усмехалась
И только ты мне бросила «прощай!»
И горько разрыдалась.
Нет совершенства в существах земных,
Есть розы, но - растут шипы на них.
На небесах есть ангелы, и что же -
У них найдутся недостатки тоже.
Павлин красив, а ноги - сущий стыд.
С милейшей дамой вдруг тебя пронзит
Такая смесь и скуки и досады,
Как будто начитался «Генриады»
В нежнейшей песни рифма вдруг резнёт, -
Так с мёдом жало попадает в рот.
Дюма - метис. И пятка погубила
Никем не побеждённого Ахилла.
Ярчайшая звезда на небесах
Подцепит насморк - и сорвётся в прах,
От сидра пахнет бочка терпким духом,
Да и на солнце пятна есть, по слухам.
А ВЫ МАДАМ, ВЫ - ИДЕАЛ КАК РАЗ.
Но ах! Кой-что отсутствует у вас.
«А что?» - глядите вы не понимая.
«ГРУДЬ! А В ГРУДИ - НЕТ СЕРДЦА, ДОРОГАЯ!»
Для движенья - труд не лишний! -
Две ноги нам дал всевышний.
Чтоб не стали мы все вместе,
Как грибы, торчать на месте.
Жить в застое род людской
Мог бы и с одно ногой.
Дал господь два глаза нам,
Чтоб мы верили глазам.
Верить книгам да рассказам
Можно и с единым глазом, -
Дал два глаза нам всесильный,
Чтоб могли мы видеть ясно,
Как, на радость нам, прекрасно
Он устроил мир обильный.
А средь уличного ада
Смотришь в оба поневоле:
Чтоб не стать, куда не надо.
Две руки даны нам были,
Чтоб вдвойне добро творили, -
Но не с тем, чтоб грабить вдвое,
Прикарманивать чужое,
Набивать свои ларцы, как иные молодцы.
Нос один лишь дал нам бог,
Два нам было бы невпрок:
Сунув их в стакан, едва ли Мы б вина не разливали.
Бог нам дал один лишь рот,
Ибо два - большой расход,
И с одним сыны земли
Наболтали, что могли.
А двуротый человек
Жрал и лгал бы целый век.
Нам господь два уха дал.
В смысле формы - идеал!
Симметричны и равны,
И чуть-чуть не столь длинны,
Дал господь два уха людям,
Зная, что любить мы будем
То, что пели Моцарт, Глюк…
Будь на свете только стук,
Грохот рези звуковой,
Геморроидальный вой
Мейербера - для него
Нам хватило б одного
Скажи, кто открыл нам времени счет,
Придумал часы и размерил год?
То хмурый был, зябкий чудак, - за столом
Сидел он в зимние ночи с пером,
Считал - и слушал, как мыши пищали
Да как светлячки монотонно трещали.
А кто открыл поцелуям счет?
Блаженный, влюбленный, смеющийся рот,
И он не раздумывал - он целовал,
Кругом волшебный май ликовал,
Цветы расцвели, луга зеленели,
Сияло солнце и птицы пели.
Блещут маленькие звезды,
На прибрежье с тьмою споря.
Странны, тусклы и протяжны,
Голоса звучат из моря.
Север дует стужей лютой,
Пляшут гребни волн в тумане.
Так, взбухая, трубы пляшут,
Трубы прыгают в органе.
Хор языческих мелодий,
С кантом смешанный церковным,
Улетает в небо, к звездам,
Ближе к тайнам баснословным.
И уже, громадны, ярки,
Расплясавшись роем хмельным,
Будто солнца, бродят звезды
По пространствам беспредельным.
Вторя музыкой безумства
Моря жалобам сердитым,
Соловьи-светила мчатся
По сияющим орбитам.
В громе, в блеске все смешалось:
Неба высь и глубь морская,
В исполинское соитье -
В бурю сердце увлекая.
Пытай меня, избей бичами,
На клочья тело растерзай,
Рви раскаленными клещами, -
Но только Ждать не заставляй!
Пытай жестоко, ежечасно,
Дроби мне кости ног и рук,
Но не вели мне Ждать напрасно, -
О, это горше лютых мук!
Весь день прождал я изнывая,
Весь день, - с полудня до шести! -
Ты не явилась, ведьма злая,
Пойми, я мог с ума сойти!
Меня душило нетерпенье
Кольцом удава, стыла кровь,
На стук я вскакивал в смятенье,
Но ты не шла, - я падал вновь…
Ты не пришла, - беснуюсь, вою,
А дьявол дразнит: - «Ей-же-ей,
Твой нежный лотос над тобой
Смеётся, старый дуралей!»
Ужель грешит сама природа
Пороками людей в наш век?
Мне кажется, растения, звери,
Всё в мире лжет, как человек.
Ты скажешь, лилия невинна?
Взгляни на франта-мотылька:
Прильнул он к ней, вспорхнул - и что же,
Где целомудрие цветка?
Забыли скромность и фиалки, -
Хотя их тонкий аромат
Так безыскусственно-кокетлив,
Мечты о славе их томят.
А соловей - утратил чувство,
Насквозь рутиной заражен,
И. право, только по привычке
И плачет и ликует он.
Нет правды на земле, и верность
Ушла в преданья старины,
Псы, как всегда, хвостом виляют,
Смердят - но тоже неверны.
На пустынный берег моря
Ночь легла. Шумит прибой.
Месяц выглянул, и робко
Шепчут волны меж собой:
«Этот странный незнакомец -
Что он, глуп или влюблен?
То ликует и смеется,
То грустит и плачет он».
И лукаво улыбаясь,
Молвит месяц им в ответ:
«Он и глупый, и влюбленный,
И к тому же он поэт»