Вот и все, что осталось — ресницы травы у ноги.
Я считал эту землю лицом, целовал ее в губы.
Я родился и был как она — молодым и нагим,
время больно ударило в грудь, сделав тщетным и грубым.
Вот и все, не осталось плодов ни любви, ни труда,
словно был я не срубом избы — сквозняком на дороге,
словно все свои годы бездумно стремился туда,
где трава поднимает свой шум изумительно долгий.
Вот трава, это все, чем осталось еще дорожить,
что пока еще трогает кожу несведущей лаской
и способно хотя бы случайно коснуться души,
защемить красотой и внезапно заставить заплакать.
Вот и все, вот и все, вот трава, я ложусь на нее,
я когда-то был тоже травой, я дышал ее звуком,
вот и все.
Я вернулся, земля,
я травою рожден,
и последнее солнце на небе мне падает в руки.