С самого детства в душе юморист и безбожник,
Я никогда, никогда не стоял у холста.
Вот ведь загадка: совсем никудышний художник,
Но, между тем,
хорошо различаю цвета.

Если кораблик фортуны несётся на скалы,
Если над шаткою мачтой грохочет гроза,
Жизнь в те минуты лихие мне кажется алой.
Алая, алая, алая —
как паруса!

Если былые друзья предают утончённо,
Если теряю любимых в кружении дней,
Жизнь в эти злые минуты мне кажется чёрной.
Чёрная, чёрная, чёрная —
ночи черней.

Если спешу я, в друзей и в работу влюблённый,
Словно не зная о тяжести доли земной,
Жизнь представляется в эти минуты зелёной.
Зелено, зелено, зелено —
будто весной!

Жизнь многоцветна, и всё-таки едкий ироник —
Тот, что пристроился в черепе между ушей, —
Мне заявляет ехидно: «А ты, брат, дальтоник.
Жизнь — она серая-серая,
вроде мышей».

Только живу я по-прежнему детскою верой,
Жизнь ощущая свою, как цветное кино.
Лишь бы и вправду она оказалась не серой.
Алая, белая, чёрная… — 
мне всё равно!