Как жизнь, мой друг? Надеюсь, не прокисли
Наливки на твоей фамильной даче?
Меня же вновь одолевают мысли
Про славный Рим, который был утрачен —

Сто лет прошло, но нет пределов боли…
Ну, как не сокрушаться над потерей,
Коль наш народ по чьей-то злобной воле
Лишился величайшей из империй!

Намедни мне один из этой гнили,
Что текстом пачкают пергамент из овчины,
Запудривал мозги, что, дескать, были
На это объективные причины.

Какая чепуха! Ну, я-то лично
Не верю в эти глупые идеи.
На днях прочёл на восковых табличках,
Что тут не обошлось без Иудеи.

Ах, если бы когда-то эту нечисть
Втоптали мы в песок пятой железной —
Они бы нам не вздумали перечить,
Из-за черты оседлости не лезли!

Совсем иная в Риме жизнь пошла бы,
Когда бы их шпион в былое время,
На деньги карфагенского генштаба
Не прибыл в опечатанной триреме.

Прошли бы мирно мартовские иды,
Все были б счастливы, обид и ссор не помня,
А кровожадный деспот из Колхиды
Пол Рима не сгноил в каменоломнях.

Мы были бы патрициями ныне,
Носили шёлком вышитые тоги,
И полуобнажённые рабыни
Нам маслом розовым умащивали ноги…

А впрочем, знаешь, всё не так уж плохо,
И есть тому достойные примеры —
Наш новый Цезарь Колизей отгрохал,
В чести жрецы Юпитера с Венерой!

И я могу сказать без всякой фальши:
Рим подымается с колен, храним богами!
И если так дела пойдут и дальше,
Глядишь, и я обзаведусь рабами.

Ну, а пока откланяюсь на этом.
Держитесь там, как ныне говорится.
Жму руку. С нетерпеньем жду ответа.
Твой друг и без пяти минут патриций.