- А вот и наш Артурчик, - женщина провела фельдшера в комнату, где на широкой кровати в джинсах и клетчатой рубахе лежал не по годам рослый пятнадцатилетний подросток.

Выражение лица подростка заиграло всеми оттенками настроения - очевидно, он не знал, чего ожидать от незнакомого человека в синей форме с оранжевым ящиком в руках.

- У Артурчика температура со вчерашнего вечера. Никак не собьём.

- Высокая температура? - фельдшер придвинул себе табурет и сел.

- 39. И никак не снижается.

- Жаропонижающее давали?

- У нас нет, - женщина развела руками. - Мы не здесь живём. Мы в гости приехали.

- А к педиатру обращались?

- Я же вам русским языком сказала: мы в гостях. Где я ему здесь педиатра возьму?

- Понятно, - фельдшер вздохнул. - Полис медицинский, пожалуйста, паспорт.

- У нас не с собой, - женщина опять заплескала руками. - Мы ж не знали. Мы в гостях. Но я могу позвонить, и муж всё пришлёт.

- Звоните, - фельдшер повернулся к подростку. - Ну, привет. Жалобы есть?

Подросток, лежавший до этого тихо и настороженно, вдруг скривился и сделал жест, как будто расслабленной ладонью смахнул пыль с ширинки своих штанов. Фельдшер мельком обратил внимание на неприличный жест, но значения ему не придал. Мало ли, что покажется в одиннадцать вечера на третьем без заезда вызове.

- Он у нас даун, - женщина оторвалась от разговора по телефону. - Вы меня спрашивайте. Он иногда плохо контактирует с незнакомыми людьми.

- А знакомых у него много? - фельдшер повернул голову к матери.

- Только мы с мужем. Да вот родственники, к которым приехали. Но с ними он почти не общается. Только с родителями. Вот. Копии документов прислали.

- Давайте я перепишу пока, а вы ребёнку градусник поставьте.

Температура действительно была высокой.

- Ну, давай, дружок, я тебя посмотрю, - фельдшер достал фонендоскоп. - Мамаша. Скажите сыну, чтоб он сел и рубашку поднял.

- Нах… Пошёл, - вдруг отчётливо произнёс подросток и повторил жест.

- Однако, - фельдшер вопросительно посмотрел на мать.

- Не обращайте внимания. Он больной ребёнок, что с него взять. Артурчик. Давай рубашечку поднимем. Доктор слушать будет.

- Нах… - Подросток засмеялся и показал присутствующим средний палец и отвернулся.

- Э, нет. Так дело не пойдёт. Или я тебя смотрю, или будем укол сразу делать. Боишься уколов?

Подросток с готовностью задрал рубаху, дал себя послушать и всем своим видом показывал полное дружелюбие по отношению к доктору. Когда осмотр закончился, больной пришёл в хорошее расположение духа и полез к фельдшеру обниматься. Фельдшер аккуратно отстранился от объятий. Видя такое непонимание, подросток опять скривился и произнёс всё ту же матерную фразу, сопровождая её всё теми же непотребными жестами.

- Боюсь, всё-таки придётся делать укол, раз вы не удосужились купить сыну что-нибудь от температуры.

- Делайте, раз надо. Артурчик, иди я тебе джинсы помогу расстегнуть.

Такой истерики фельдшер не видел ни разу. Поливая мать отборной бранью, подросток выл и, неприлично жестикулируя, забился в угол.

- Ладно. Отстаньте от него. - Фельдшер покопался в ящике. На дне нашлась упаковка парацетамола, правда, в детской дозировке. Прикинув на глазок вес больного, фельдшер отсчитал нужное количество таблеток.

- Выпьешь таблетки? Тогда укола не будет.

Артурчик с готовностью проглотил лекарство, гордо посмотрел на того, кому он так и не дал сделать себе укол, и ещё раз, изобразив на лице подобие презрения, произнёс:

- Нах. Пошёл.

***

- У вас очень дурно воспитан ребёнок. Очень. Вам следует совместно с психиатром что-то предпринять. И срочно.

- Вы на него не обижайтесь, - мать семенила за доктором, готовясь закрыть за ним входную дверь. - Он же даун. Он просто так.

- Я не обижаюсь на детей. Тем более с таким заболеванием. Мне другое интересно. Кто эти твари, которые его всему этому научили?

- Ну, не знаю, - женщина опять заполоскала руками. - Может, услышал где-нибудь?

- Так он только с вами общается. Вы же мне об этом двадцать минут назад говорили.

- А вы мне не указывайте, - женщина вспылила. - Вас вызвали лечить, вот и лечите. А с воспитанием не ваша забота. Дожили. Мне ещё указывать будут. Вот я вашему начальству-то напишу, как вы людей тварями обзываете. Быстро с работы вылетите.

Дверь в коридор захлопнулась со звуком, похожим на выстрел из пушки, в тот момент, когда фельдшер нажал кнопку вызова лифта.

***

- Ну, жаловаться-то она точно не будет. А вообще, что тебя так всё удивляет? - старший врач выслушал фельдшера и теперь высказывал своё мнение. - У нас полстраны, как этот мальчик. А то и больше. Старшие ругаться научили, потом разрешили. Волю дали, а мозгов - нет. По форумам в Инете полазай. Сколько дерьма люди друг на друга льют. А потому, что можно. Воля! И не ведают, что творят.

***

Артурчик шёл домой. Он уже обвыкся в новом дворе и теперь частенько гулял около дома, радуясь какой-то одному ему известной радостью. И когда трое смешных, как ему показалось, дядек подошли и попросили закурить, он улыбнулся и сделал жест, как будто расслабленной ладонью смахивал пыль с ширинки своих штанов. Сказать им свою любимую фразу, после которой все окружающие обычно начинали смеяться, Артурчик не успел…

***

Через час избитого подростка нашли в придорожных кустах, и скорая отвезла его в больницу.

Через три часа под стражу были взяты трое местных ханыг по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений лицу, не достигшему совершеннолетнего возраста.

***

Через месяц на суде мать выла и крыла душегубов отборным матом, требуя высшей меры наказания и по миллиону рублей с каждого на лечение сына.