В ноябре хорошо ехать за город с пакетом продуктов на все выходные, готовить в глиняных горшочках жирную сытную еду, чистить мандарины, щедро напитывая дом запахом надвигающейся зимы, устраивать себе коньячные вечера и самые сладкие ночи в жизни.

Первый выпавший снег сводит с ума детей. К вечеру двор превращается в полотно беспорядочных земляных мазков - дети радостно катают комы, лепят бабу. Баба получается не белоснежной, а пестрой - в бурых подгнивших листьях и остатках жухлой травы. Но кого это волнует - главное, что она похожа на маму.

А все, что похоже на маму, совершенно по умолчанию

А потом однажды утром ты просыпаешься от того, что в комнате особенно тихо. Я тогда точно знаю - шел снег, шел долго, и теперь он дома. Приоткрываю жалюзи и замираю - внизу расстилается волшебный мир деревьев в бахроме и кружеве, следов и следочков, тропинок и тропочек, а машины кажутся уснувшими до весны.

Мир сужается до меховых краев капюшона, но в привычной дороге до метро важна не картинка, а звук: снег поскрипывает и похрустывает, и я чувствую себя, как в детстве в деревне - маленькие черные валенки, туго повязанный колючий шарф, варежки на резинках.

Навстречу мне идет дедушка, выгуливающий рыжую таксу, - он курит, не вынимая папироски изо рта, и табачный дым, смешиваясь с его дыханием, медленно растворяется в воздухе, теряя тепло.