Мощней разносилась гулкость

Злых чаек, уставших лететь,

Крутая скала изогнулась,

Как женщина в наготе.

Где день становился вчерашним,

И небо пылало вновь,

На дно золотистой чаши

Светило роняло кровь.

И ночь, как девица-смуглянка,

Хмельная от этой крови,

Развесила звёзды в пьянке,

Как все жемчуга свои.