Добра и зла границу стирая,
В дальнейшую жизнь заглянув из сегодня,
Я вижу блаженство и радости рая,
Я вижу горящий огонь преисподней.
И в пламени этом так нежно и властно
Скользят по телу горящие пальцы,
Скользят языки и губы соблазна,
И шепчут, и просят ему поддаться.
Под небом, где вечер закатно-лиловый,
Под пристальным взглядом ночных фонарей,
Возможно, я буду какой-то новый,
Какой-то иной Дориан Грей.
Чтоб ехать в авто по улочкам Вены,
А, может, по чёрным каналам Венеции
В гондоле скользить, как скользит по венам
Наркотик, туманящей разум инъекции.
Путешествовать так, чтоб на карте не пусто,
И вдыхая дурманом влюблённость весеннюю,
Отдаваться манящим соблазнам и чувствам,
И искать, и найти в них своё спасение.
Чтоб как будто в бреду, без укола колоться,
Просто падая в омут живых страстей,
Чтобы там из греха, как из бездны колодца,
Черпать воду для новых растущих идей.
Чтоб уродство пороков тогда в одноразье
Превратилось в прекрасный шедевр творца,
Так, как скульпторы лепят из глины и грязи
Живой совершенный рельеф лица.
И тогда на границе добра и порока
От чернеющей бездны, до светлых вершин -
Всё испробовав с дьяволом, встать перед богом,
И познать совершенную форму души.
Я мудрее и праведней, даже чем иные
Тысячи тысяч церковных монахов,
Вам, как тайну, открою своё учение.

Гедонист и поэт
Александр Манахов.