Мной многое не сказано мой друг,
Не вписано в тетради и тома.
Мои слова похожие на слуг,
Для них моё смирение - тюрьма.
Дома, в которых раньше не бывал,
Открыли двери не открыв души.
Я многих через годы узнавал,
Дыши мой друг, во весь опор дыши!
На крыши, налетела дробь дождя,
Смывая опостывшее долой.
Ты уходи мой друг, не уходя,
Не бойся этой жизни удалой.
Ты под полой не спрячешь робкий
Взгляд,
Который не обидеть норовит.
Но только вот неискренности яд,
Для чистых духом, жутко ядовит.