«Нельзя! Ко мне! Назад!..»
Не сберегли, однако:
Семь черненьких щенят
Нам родила собака.

Топила я щенков вот этими руками.
Ведро, вода, чулок. В чулке - щенок и камень.

Так нужно, только так. Не оставлять дворняжек.
Им хуже всех собак. Удел бедняжек тяжек.

Хорошеньким щенком потешатся немного
И выбросят потом. И заведут бульдога.

Последний… Он молчком пристраивался снизу,
Набухан молочком, за семерых облизан.

Как жаль, что не бульдог. «Гулять пора!» Светает.
Ошейник, поводок и наша ложь святая.

Собака не шутя безумствовала в лифте:
«О, где мое дитя! Отдайте, не губите!»

…Собака смотрит вниз. А мы пред нею плачем.
Как облачко, повис щемящий писк щенячий.

Сил не было терпеть. Соски ее опухли.
Забыла все теперь среди костей на кухне.

Живется ей легко. И только писк похожий,
Услышанный мельком, всегда ее тревожит.