Жил в древние годы, не зная невзгод,
Свободный, счастливый и мирный народ.
В садах цвели розы и пел соловей,
И Родиной каждый гордился своей.
Но злые враги развязали войну,
Угнали стада, разорили страну.
Селенья разграбили, ставку снесли,
Красавиц схватили и в плен увели.
Набеги врагов истерзали народ.
Устроили люди общественный сход.
Решили, что надо любою ценой
Страну оградить крепостною стеной.
И стали стену день за днём возводить,
Желая страну от врагов оградить.
Но даже ещё не просохла стена,
Как горный обвал, разлетелась она.
Несчастные люди, чтоб стройку
поднять,
Причину развала решили узнать.
Об этом задумывались мудрецы,
Об этом куплеты слагали певцы.
- Зарежьте коня, - говорили одни.
- Нет, золото надо в основу стены.
Но и самоцветы стену не спасли,
Какие-то силы её разнесли.
Измучившись, люди хотели понять,
Какая причина развала опять.
И вдруг увидали: явился босой
Старик незнакомый с седой бородой.
Узнали, что лет девяносто ему,
Что равного нет старику по уму,
Что он исходил, повидал белый свет,
Что в дальней священной стране его след.
Послушать пришельца собрался народ.
Что скажет он людям, к чему подведёт.
Он бороду в правую руку собрал,
Слова, тяжелее свинца, он сказал.
- Обман не ищите в словах старика,
Живого заройте в стене, - он сказал. -
Стена неприступною будет века,
Когда вы поверите мне, - он сказал.
И больше ни слова. Рукой помахал,
Куда-то шагнул и из виду пропал.
А люди стояли ошеломлены,
Как быть и что делать, не знали они.
- Стена жаждет крови. Кто к жертве готов? -
Глашатаи спрашивали храбрецов.
Людей день за днём обходили они,
Согласных же не находили они.
Никто не сказал: «Я иду. Я готов».
Угрюмо стоят, как немые, без слов.
Лишь юный сиротка тринадцати лет,
С плеча сняв шубейку, промолвил в ответ:
- Пришёл я сюда, чтоб сказать об одном:
Готов я, меня закопайте живьём.
И если народ от врагов я спасу,
То жизнь свою в жертву не зря принесу.
Юнец прислонился к стене крепостной,
Закидывать стали сиротку землёй.
Вдруг плачущий голос вдали зазвучал,
Печали и горя высок был накал.
Вдали замелькал силуэт. Это мать
Бежала родную кровинку спасать.
Она без отца воспитала его
И зеркальце-свет называла его.
Ко мне подойди, жеребёночек мой,
Тебя обниму, стану рядом с тобой.
Сыночка не надо живьём зарывать! -
Кричала, рыдая, несчастная мать.
- Не плачь, моя мама, слёз горьких не лей,
Будь, милая мама, опорой моей.
Ты в сердце, любимый народ, и в судьбе,
Я рад, что могу быть полезен тебе.
Скажи, моя мать, не для этого ль дня
Одна ты с надеждой растила меня?
Ты мне говорила: «Сынок дорогой,
Стань жертвой святой за народ свой родной».
Тогда, повернувшись к народу лицом,
Такие слова мать сказала с трудом:
- Себя за Отчизну ты в жертву обрёк,
Моё молоко оправдал ты, сынок.
Страдая, слезу вытирала она,
Прощаясь, лицо целовала она.
Лопату схватила в отчаянье мать
И сына песком начала засыпать.
- В поступке твоём человечность видна,
Сердечность, как жемчуг, чиста и ясна.
Ты честь защитила мою, сберегла,
Ты, милая мама, мне силу дала.
Они обнялись, попрощались навек.
Их смелость - течение бурное рек…
Песок уже, кажется, шеи достиг…
Но тут появился тот самый старик.
- Сынка откопайте, отройте, - сказал, -
Стену крепостную не стройте, - сказал. -
Когда из народа такие сыны,
Страну от врагов защищают они.
Из камня и глины стена не спасёт,
Навалится враг - и стена упадёт.
Детей воспитайте на благо страны!
Любовью к Отечеству люди сильны.
Живите свободно, дружны и вольны,
Не надо бояться, что нету стены.
Врагам же склонённых голов не видать,
Когда есть такие, как сын и как мать.