Я отпускаю голубей и бабочек - на волю, ввысь,
чтобы смотреть на них, беспечно нежась на прибрежных волнах.
Я отпускаю ночью звёзды в небо, чтоб они зажглись,
когда ты на балконе ждёшь луны, как море, - полной.
Я отпускаю все долги и приношу последний взнос,
спешу открыть все запертые клетки, шлюзы и отсеки
и улететь со стаей птиц - на север ли, на юг - мне всё равно,
я отпускаю их,
как отпускаю всё, что есть, -
чтоб сохранить навеки…
и мутность и неясность
за стеклом напротив -
расплывчатость фигур,
событий, поворотов
и неизвестность за туманной пеленой…
Всё узкое пространство заполняя вмиг собой,
ты силишься увидеть в этом тамбуре событий
немыслимые таинства открытий,
связующие «до» и «после» нити,
и даже хочешь что-то изменить,
затронув нить…
Но вот, в углу, - лист, что засох давно,
и мёртвой бабочки крыло,
остатки паутинок невесомых -
обрывки чьих-то дней и сумрачных ночей бессонных
в пространстве застеколья тайном,
куда безвременье случайно
заводит нас средь суеты событий,
и где нельзя