Кто-то в душу тихонько входит, кто-то рвёт её на куски. Почему никого не видно, все застелено от тоски. Все закручено, все забито, а внутри пустота, суета. Будто кем-то она избита, сожжена вся, совсем, дотла! И поджечь бы опять все снова или просто водой ледяной, чтобы что-то зашевелилось, чтобы стать для кого-то родной. Но не углей, не льда не сыщешь, ничего словно нет вокруг. Все схоронено, все убито, и душа не проснётся вдруг.