***
Сияли вершины фарфоровым снегом,
струился дороги сквозной серпантин,
и вновь ощутил я себя человеком,
столкнувшись с жизнью один на один.
Июльское солнце сбегало к подмосткам
и в горную реку, как в радужный дым,
ныряло с разбегу с беспечным подростком
в серебряных плавках с кольцом золотым.
Солировал ветер пронзительно чисто
фальцетом, до свиста, как детский каприз,
и с блеском играла река пианиста,
по фугам ущелья гремящая вниз.