В свои 22 года я неожиданно стала владелицей жилплощади в коммунальной трехкомнатной квартире. До этого мои жилищные условия были самые что ни на есть стесненные: я жила с родителями и старшим братом в двух смежных комнатах. А тут вдруг такая свобода! А я на тот момент - молодая артистка модного московского театра, и карьера моя только-только начинала складываться.
Молодой артисткой быть хорошо. Молодые артистки практически всем нравятся, они вызывают интерес и умиление у старших товарищей. Не у одних, так у других. Первые роли, первые съемки (пусть и неудачные), первые романы… Уф!
Так что скоро моя комната в коммуналке превратилась… комната превратилась…
В рестораны тогда было не попасть, а ночными клубами и не пахло даже. Вот после съемок или спектаклей компании частенько отправлялись ко мне пообщаться, досидеть, так сказать, договорить, допить, долюбить… Дешевое вино в неограниченных количествах, клубы сигаретного дыма, разговоры на разнообразные темы практически до утра. Иногда очень громкие. Смеяться тоже любили.
Соседи мои ничего мне не говорили, хотя после каждой посиделки я ждала осуждения и просьб прекратить безобразия. Но с одной стороны от меня в комнате поселилась молодая семья моего возраста, и они, видимо, обладали очень крепким сном, а во второй комнате жил запойный алкоголик со своей престарелой матерью. Алкоголик практически комнаты своей не покидал, только слышно было, как он орал на старую женщину. Тогда она выскальзывала из их комнаты и пробиралась на кухню, пристраивалась на табуреточку и сидела там молча часами.
Вот ее-то я и опасалась больше всех. Выйду на кухню, а она там, смотрит на меня и ничего не говорит. Я вежливо поздороваюсь, занимаюсь своими делами вся такая независимая, мол, имею право на богемную жизнь и нечего на меня глазеть. Но сама вину чувствую, поскольку выросла в коммуналке и прекрасно знаю, что соседям мои посиделки никак нравиться не могут. Так я и ждала все время серьезного разговора по поводу моего неправильного поведения. И дождалась.
Выхожу как-то с утра (достаточно позднего) поставить чайник, сидит моя соседка, я гляжу куда-то в сторону (ночная вечеринка была особенно шумная и многолюдная, ужас!), а она смотрит на меня практически в упор, я просто спиной чувствую этот взгляд. Я собралась даже первой пойти в наступление, т. к. все знают, что лучшая оборона - это нападение. Я уж заготовила заявления, что ее сын визжит, как резаная свинья, и тоже мне жить мешает, повернулась к ней, встретилась глазами, а она вдруг мне и говорит: «Веселишься, дочка? Веселись милая, веселись, пока можешь». Я опешила и засмущалась даже, загрохотала своими чашками. А она продолжает: «Я вот в молодости так весну любила! Особенно когда цветочки распускались. Так ждала этого!» Замолчала. Я повернулась к ней, ожидая продолжения. «А сейчас и весна не радует». Она помолчала, словно прислушиваясь к себе, и подтвердила: «Нет. Не радует».
Так мне жутко стало, что может наступить время, когда весна не радует, так мне ее пожалеть захотелось. А она все смотрела в окно. Я помялась, не зная, как помочь и как подбодрить. Она взглянула на меня еще раз и посоветовала: «Так что ты радуйся! Ничего не пропускай из радости».
Скоро они с сыном съехали из нашей коммуналки, и я даже имени-отчества ее не помню, а вот совет ее на всю жизнь запомнила. Это я к чему все? Весна ведь! Апрель! Красота какая! А то так заморочишься иногда проблемами, плохими новостями и негативными эмоциями, что и весну пропустишь под этим гнетом. А радость пропускать нельзя.