Когда все отворачивались, мы придумывали новую жизнь. Одну за другой, остервенело наплевав на рамки приличия, возраст и остальную ерунду. Мы были аморальны, но веселы, мы были трагичны, но не одиноки. Сейчас я вспоминаю с улыбкой эти придури, скрытые от посторонних глаз: личную интимную азбуку морзе двух душ, зашифрованную во множество сторонних мелочей любовь, твои смеющиеся губы, свои многозначительные намеки, которые я выдыхал прямо в них. Ты понимала меня всегда - всего сразу, целиком, без намека на ошибку. А я верил тебе истово, до дна. Я верил в тебя, как не верил больше ни в кого. Ночной шепот, записки в чашках, перемигивания, слишком откровенное междустрочье стихов, видимое лишь тебе - все это было нашим приключением, нашим тайным заговором против повседневности, нашей войной со смертью. И мне кажется, что раз за разом нам удавалось побеждать.